Он устроился поудобнее на трибуне и наблюдал, как она кружит вокруг, а потом понял, что это мадам Хуч летит с ней. Он подождал всего десять минут, прежде чем она плавно приземлилась перед ним.
— Сириус.
— Минни, — сказал он тем же тоном, что и ухмыляясь. — Я не знал, что ты летунья.
— На самом деле нет, но мне нравится время от времени выходить на поле.
Она повернулась к мадам Хуч, пообещав снова встретиться с ней за обедом, и села рядом с Сириусом на трибуны.
— Что ты здесь делаешь сегодня?
— Ищу тебя, — сказал он с улыбкой и наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, заставив ее покраснеть.
— Эх ты! — воскликнула она, шлепая его по руке. — Никогда не имел никаких манер.
— Я говорил тебе, что женюсь на тебе, но ты мне отказала.
— Во-первых, вы были на втором курсе. Во-вторых, я слишком стара для тебя, а в-третьих, это было нелепое заявление.
Он усмехнулся и положил руку ей на плечо.
— Я бы сказал, что это было пятьдесят на пятьдесят в том, насколько я на самом деле это имел в виду.
— Я должна была сказать "да" и смотреть, как ты извиваешься, — сказала она ему с ухмылкой. — Как Гарри?
Сириус пожал плечами.
— Хорошо. Время от времени ему все еще снятся кошмары, но он доверяет Римусу и мне, и он очень увлечен моей племянницей Тонкс, так что это мило. Вчера мы были в доме Уизли, у маленькой Джинни был день рождения, и Гарри был приглашен после встречи с ней в парке. Он беспокоится, что они не захотят быть его друзьями, потому что он урод по словам этого придурка по имени Дурсль. Я сказал ему, что это глупо, и что он замечательный, и, конечно же, они его друзья. Просто... я всегда беспокоюсь, что говорю не то, — бессвязно пробормотал он, удивляясь самому себе, как много всего вышло при виде МакГонагалл.
МакГонагалл тепло улыбнулась ему.
— Похоже, ты поступаешь правильно, Сириус. На это нужно время. Ты не можешь ожидать, что он станет идеальным после одного дня с тобой или нескольких месяцев. Он будет помнить плохие времена так же, как и хорошие.
Он кивнул.
— Я начинаю понимать это. Я столкнулся с Дамблдором, когда искал тебя, и мы разговаривали. Он предложил мне хранить воспоминания в Омуте памяти, чтобы помочь Гарри вспомнить своих родителей. Мне очень нравится эта идея. Сейчас он слишком молод, чтобы ценить их, но я хотел бы начать их коллекционировать. Я хочу, чтобы Гарри помнил, как его любили, и видел, насколько он любим сейчас. Это важно для меня.
— Звучит как прекрасный план, — сказала МакГонагалл. — Я была бы счастлива сама подарить ему несколько воспоминаний о некоторых выходках, в которые вы, мальчики, попали в моем классе.
Сириус широко ухмыльнулся.
— Мы были ангелами, Минни. Я не знаю, почему ты лжешь.
— Чушь.
— Минни! Язык, моя дорогая!
Она закатила глаза.
— Простите, что я тоже не ответила на твою сову по поводу Римуса, у меня просто не было времени разобраться в этом. Я думаю, что лучше всего будет поговорить с Дамблдором, поскольку у него есть связи в Министерстве.
— Я действительно говорил об этом сегодня утром с Дамблдором, — с улыбкой сказал ей Сириус. — Он сказал, что изучит это для меня, и мы пойдем оттуда.
— Хорошо, — с улыбкой сказала ему МакГонагалл. — А теперь, почему бы тебе не проводить меня обратно в замок и не рассказать мне больше о Гарри.
Сириус протянул ей руку, когда она встала.
— Конечно. Когда ты придешь на ужин, чтобы Гарри мог увидеть свою тетю Минни?
МакГонагалл весело улыбнулась ему.
— Тебе повезло, что ты мне нравишься, Сириус.
Он просто ухмыльнулся.
— Разве я не знаю этого.
* * *
Римус провел утро, работая с Гарри над латынью. У него все было хорошо, и ему нравилось наблюдать за успехами Гарри, но сегодня что-то его беспокоило. Сириус упомянул тот факт, что прошлой ночью Гарри пробрался в его комнату, но больше ничего не сказал. Но, глядя на него, Римус понял, что что-то не так.
После часа чтения и перевода на латынь он решил, что перерыв вполне уместен.
— Хорошо, Гарри, давай сделаем небольшой перерыв на день, хорошо?
Гарри просто кивнул, соскальзывая на пол, чтобы помассировать живот Мародера.
Римус улыбнулся.
— Давайте позволим Мародеру немного побегать снаружи.
Гарри открыл заднюю дверь, усмехнувшись, когда Мародер направился во двор и рванул, но не последовал за ним. Он просто переместился, чтобы сесть на траву и наблюдать за Мародером вдалеке.
Римус сел рядом с ним, скрестив ноги, как Гарри.
— Вотчер, маленький олень?
Гарри пожал плечами и взглянул на Римуса из-под ресниц.
— Хорошо.
Римус какое-то время смотрел на него, прежде чем заговорить.
— Знаешь, когда я учился в Хогвартсе с твоим отцом, дядей Сириусом и твоей мамой, они всегда говорили мне, что я лучший слушатель. Они всегда могли рассказать мне что угодно, а я просто слушал.
Гарри ничего не сказал.
— Твоя мама особенно. Она жаловалась на свою старшую сестру Петунию и на то, что она называла ее уродом, но думала, что, может быть, просто ревнует, потому что у нее нет никаких магических способностей.
— Тетя Петуния назвала мою маму уродом?
Римус кивнул, не сводя глаз с Гарри.
— Она делала. Все время. Это задело чувства твоей мамы, но не из-за обзывания, а потому, что она чувствовала, что ее старшая сестра больше не любит ее, потому что она могла творить магию, а Петуния — нет.
— Тетя Петунья сказала, что я урод.
— Ты нет. Твоя мама тоже.
Гарри застенчиво взглянул на него.
— Мне приснился сон, что я снова в своем чулане, и было темно, и я был голоден и совсем один. Они заперли меня, потому что я был уродом. А Дадли отпугнул Хлою, так что я стал уродом без друзей. Я был один.
— Гарри, теперь ты не один, — мягко сказал Римус, нежно сжимая плечо мальчика. — Я здесь, и дядя Сириус здесь для тебя, и ты начал заводить новых друзей с Джинни Уизли, не так ли?
Гарри кивнул.
— Она милая.
— Как прошел ее день рождения?
— Было весело, — с улыбкой сказал ему Гарри. — Я встретил ее брата Рона, ее подругу Луну, ее брата Перси, ее брата Фреда, ее брата Джорджа, ее брата Чарли и ее брата Билла. Они были хорошими. Дядя Сири сказал, что они мои друзья и не назовут меня уродом, но...
— Но что, Гарри? — мягко спросил Римус.
Гарри смотрел на траву, дергая ее за кусочки, пока говорил.
— Что, если он не прав? Что, если дядя Вернон был прав и я не заслуживаю друзей?
Римус сочувственно улыбнулся.
— Ну, я не думаю, что он прав. Ты очень понравился Джинни, и она пригласила тебя на свой день рождения, и она представила тебя всевозможным новым друзьям. Это не похоже на человека, который не хочет быть твоим другом. И я думаю, ты уже знаешь, что Вернон и Петуния... они были не очень хорошими людьми.
— Дядя Сириус сказал, что дядя Вернон был гребаным задницей.
— Э-э, ну да. Гарри, давай постараемся не повторять таких ругательств, даже если их произносит дядя Сириус, ладно?
Гарри уставился на него.
— Но на днях, когда ты споткнулся о Мародера, ты сказал — мать твою, — это нормально говорить, если ты это сказал?
Римус покраснел и вздохнул, осознав, что, честно говоря, он так же плох, когда дело доходит до ругани, как и Сириус.
— Нет, определенно нет. Мы с Сириусом постараемся... мы перестанем говорить плохие слова, и ты тоже. Договорились?
Гарри улыбнулся.
— Конечно. — Он встал, двигаясь, чтобы крепко обнять Римуса. — Я люблю тебя, дядя Муни.
Римус обнял его в ответ, поцеловав в щеку.
— Я тоже люблю тебя, Гарри. И помни, у тебя много людей, которые любят тебя, и много новых друзей, которые хотят с тобой познакомиться. Не забывай об этом. Ты НЕ урод. Ты особенный.
Гарри кивнул, улыбаясь ему.
— Я особенный.
— Очень особенный, — сказал он с улыбкой. — А теперь, как насчет того, чтобы бросить школу на день и пойти посмотреть фильм?
Гарри широко ухмыльнулся.
— Действительно?
— В самом деле, — с ухмылкой сказал Римус, вставая и протягивая руку. — Пойдем.
Глава 25: Эпизод, в котором Сириус узнает ключ к тайному успеху Муни в розыгрыше
Пока Римус и Гарри ходили на фильм, Сириус покинул Хогвартс и направился в Лондон. Он подождал около больницы Святого Мунго минут пять, прежде чем заметил, что Алтея направляется к выходу, и помахал ей рукой.
Она улыбнулась и направилась в его сторону.
— А что, привет.
Сириус ухмыльнулся ей.
— И тебе привет.
Он обхватил руками ее запястье и притянул к себе, наклонив голову, чтобы глубоко поцеловать ее.
Когда он отстранился, лицо Алтеи покраснело.
— Я надеялась, что ты зайдешь сегодня днем.
— Ага? — спросил он ее хриплым от возбуждения голосом, заставив ее улыбнуться.
— Совершенно определенно, — пробормотала она, приближаясь к нему и снова целуя.
— Где твой байк сегодня?
— Дома. Я только что из Хогвартса, так что аппарировал.
Алтея улыбнулась и зарылась руками в его волосы.
— Держись крепче.
Едва Сириус успел заметить, что они аппарируют, как они случайно приземлились за пределами ее квартиры, и он усмехнулся.
— Пытаешься соблазнить меня, Кастелланос?
Она взяла его за руку, ведя вверх по лестнице, и повернулась, чтобы улыбнуться ему в ответ.
— Я не знала, что должна была попробовать.
Сириус озорно усмехнулся и последовал за ней в ее квартиру. Дверь едва закрылась за ними, прежде чем он прижал ее спиной к стене и впился в ее шею так, что хнычущий звук, который она сорвала с ее губ, заставил его прижаться бедрами ближе к ней. Его руки стянули с нее мантию целительницы, уронив ее на пол и обнаружив под ней серую юбку и темно-зеленую блузку с короткими рукавами. Он расстегнул блузку, нетерпеливо разорвал ее и позволил ей упасть на пол, прежде чем его руки спустили ее юбку. Его рот не оторвался от ее рта, когда он оставил ее стоять перед ним в бледно-зеленом кружевном лифчике и трусиках в тон с черными каблуками.
— Ммм, — пробормотал он, напевая, целуя ее шею, ключицы, плечи, открытую кожу над лифчиком.
Алтея застонала, откинув голову назад.
— На тебе слишком много одежды.
Сириус лишь усмехнулся, встав перед ней на колени и зубами стянув с нее трусики, когда она задыхалась. Затем его рот оказался на ней, и ее пальцы отчаянно вцепились в его волосы, ее бедра отскочили от стены, чтобы встретиться с его нетерпеливым и талантливым языком.
— О, Боже, да, — выдохнула она.
— Сириус отлично, — пробормотал он, ухмыляясь ей. — Бог слишком формально.
Она ударила его по голове, когда он наклонился к ней.
К тому времени, когда он встал, она тяжело дышала, а затем он развернул ее, поднимая ее бедра и опуская ее на себя, когда его губы сомкнулись на ее затылке. Она застонала, потянувшись назад, чтобы сжать его задницу, когда она оседлала его.
Потом они безвольно соскользнули на пол, тяжело дыша, и Сириус поцеловал ее.
— Говорил ли я тебе, как я рад, что ты работаешь только полдня по понедельникам?
Она рассмеялась, целуя его в грудь.
— Нет, но я тоже начинаю думать, что это хороший выбор.
Она по-кошачьи вытянулась рядом с ним и поднялась на ноги, спустив свои высокие каблуки, и он сел, шлепнув ее по заду.
— У тебя самая красивая задница, — сказал он, снова шлепая ее.
Алтея улыбнулась ему.
— Поэтому ты продолжаешь на ней ездить?
Сириус встал, его руки легли на ее бедра, когда он поцеловал ее.
— Хочешь, чтобы я остановился?
Она наклонилась и схватила его. Он снова напрягся, и она улыбнулась ему в рот.
— Естественно. У меня слишком много дел.
— Вместо этого сделай меня счастливым, — сказал он ей, толкаясь в ее руку.
Алтея усмехнулась, нежно целуя его.
— Я не думаю, что это было в моем списке дел.
— Дайте мне список, я добавлю этот пункт.
Она ухмыльнулась, нежно поглаживая его мучительно.
— Это мой список дел, разве не я должна его добавлять?
Сириус прикусил ее губы, пока она продолжала ухаживать, и он застонал.
— Думаю, мне нужно увидеть этот список.
Алтея скользнула другой рукой между его ног, и он застонал.
— Не думай.
Ее руки сжимали и гладили, дергали и терли, пока он не начал задыхаться, а затем она просто провела руками по его груди и поцеловала пульс в его шее.
— Думаю, тебе пора идти, Сириус.
— Точно? — спросил он, схватив ее за руку и потянув в спальню, где они со смехом упали на кровать.
Он зажал ее запястья над головой и глубоко поцеловал, его язык скользнул вниз по ее горлу, между грудей и обвел пупок, прежде чем он нежно поцеловал вершину ее правого бедра. К тому времени, как он снова коснулся ее губ, она задыхалась.
— Итак, мы занимаемся или уходим, Кастелланос?
Алтея боролась, пока он не отпустил ее запястья и не сидел на кровати, ухмыляясь ей. Она оседлала его, опустившись на него, ее руки зарылись в его волосы.
— Я собираюсь заняться, а ты?
Он застонал ей в горло, когда она оседлала его; ее голова откинулась назад, и он увидел ее твердые, круглые груди, подпрыгивающие перед ним, и его живот сжался.
— Я обязательно займусь, — простонал он.
И они оба сделали.
Чуть позже Сириус застегнул молнию на джинсах и протянул ей порванную блузку.
— Возможно, это нужно заменить.
Ее бровь слегка приподнялась.
— Ты будешь должен мне целый новый гардероб, Блэк, если будешь продолжать в том же духе. Я никогда не была хороша с чарами для домашнего ремонта.
Он ухмыльнулся ей, стягивая рубашку через голову.
— Жаль, что Прие пришлось работать допоздна, иначе она увидела бы, как выглядит твой гардероб, разбросанный по всему входу.
Алтея покраснела.
— В следующий раз мы должны сначала добраться до спальни.
— О? Ты хочешь сказать, что будет следующий раз? — спросил ее Сириус, удивленно приподняв брови. — Это в твоем списке дел?
Она улыбнулась, когда он взял ее руку и провел губами по ее костяшкам пальцев.
— Если ты правильно разыграешь свои карты.
Сириус встал на ноги, подхватив ее кружевные трусики.
— Я отлично играю в карты.
Он передал ей нижнее белье, и она ухмыльнулась.
— Увидимся, Блэк.
Он одарил ее озорной ухмылкой, открывая дверь в ее квартиру.
— Увидимся, Кастелланос.
Когда дверь за ним закрылась, он не мог перестать улыбаться.
* * *
Когда он вернулся домой, он обнаружил, что место пусто, за исключением Мародера, который взвизгнул от волнения, увидев его. Он выпустил щенка на улицу; вздрагивая, когда Мародер погнался за кроликом. Он преследовал его пять минут и нашел в саду за маленьким розовым домиком Моррисонов. Поговорив с соседями, он затащил щенка домой, рассказав ему об обязанностях оставаться во дворе, прежде чем тот направился в душ. Через тридцать минут он стоял на кухне, открывая шкафы и отчаянно пытаясь решить, чем накормить свой урчащий желудок. Он выбрал бутерброды с беконом и вскоре уже жарил бекон и с удовольствием наблюдал, как Мародер с благодарностью нюхает воздух.
