Однако графиня не осталась совсем без защитников. Баронесса Медуза поднялась с огнем в глазах и яростью в голосе, опровергая обвинения Хай-Риджа, и еще несколько человек также выступили в защиту леди Харрингтон. Но ничто не могло помешать ее исключению как неподходящей и недостойной места в высшей законодательной палате Звездного королевства.
Но это было только первое последствие, и Брэнди знала, что все друзья леди Харрингтон, должно быть, ждут второго, неизбежного. Политические последствия, то, как оппозиция демонизировала и поносила ее, должны были отразиться и в здании адмиралтейства. Меньшинство в военном флоте, поддержавшее интерпретацию оппозицией приговора военного трибунала Норт-Холлоу и осудившее леди Харрингтон как неуправляемую боеголовку, вышло из тени, как хищные ласки, почуявшие кровь. Наконец-то они увидели свой шанс нанести удар, и то, как политизировалось ее исключение из палаты лордов, означало, что на этот раз адмиралтейству не удастся их проигнорировать. Ходили слухи, что граф Уайтхейвен и другие сторонники леди Харрингтон упорно защищали ее в арьергардных сражениях, но на этот раз они потерпели поражение. А это означало, что военный флот потеряет одного из своих лучших офицеров.
Неудивительно, что ее друзья на борту "Принца Эдриэна" были не в лучшем настроении.
Кабина лифта замедлила ход, затем остановилась, и двери открылись перед передним помещением термоядерного реактора.
— А теперь, лейтенант, — сказал Карсон, жестом приглашая ее выйти из машины, — позвольте мне представить вам ваши новые владения.
Станция ее величества "Гефест"
Орбита планеты Мантикора
Двойная система Мантикоры
14 июня 1906 г. э. р.
— Итак, как поживает твой новый босс? — спросил Тим Болджео через стол.
— Коммандер Яйцев, конечно, суровый, но справедливый, пап, — ответила Брэнди. — На самом деле, он очень напоминает мне коммандера Макбейна. Правда, у него другое чувство юмора. У него... суховатый юмор. На самом деле, очень сухой. — Она фыркнула. — Если бы я была новичком на борту его корабля, он бы с абсолютно невозмутимым видом отправил меня искать систему контроля потока частиц!
— Твой офицер-инструктор делал это на борту "Монтего"? — спросил ее отец со смешком.
— Только не лейтенант Стайвесант, — с ответной ухмылкой сказала Брэнди. — А вот главстаршина Тайлер, конечно, не упустил!
Смешок ее отца перешел в раскатистый хохот, а мать покачала головой, глядя на них обоих.
— Не мог бы ты, по крайней мере, делать это потише, Тимми? — едко спросила она, хотя ее собственные губы при этом дернулись. — Не забывай, что мы в общественном месте!
— Я почти уверен, что они и раньше слышали, как люди смеются в Демпси. Предполагая, что они все равно могли услышать меня на фоне шума, — сказал ей Болджео с нескрываемым смешком и махнул рукой в сторону плотно занятых столиков вокруг них.
В его словах был смысл, подумала Брэнди. Как и сам "Гефест", бар Демпси работал круглосуточно, но большинство "дневных" посетителей станции синхронизировали свое расписание с расписанием жителей Лэндинг-Сити, так что ей повезло, что она забронировала их столик заблаговременно. Время приближалось к обеденному перерыву, время ожидания столика стремительно увеличивалось, а в ресторане было достаточно людно, так что из-за шума разговоров сидящих за столами посетителей было трудно расслышать музыку, доносившуюся из динамиков.
— О, поверь мне, — сказала Линда Болджео еще более язвительно. — Люди могут услышать "Рев Болджео" даже во время грифонской грозы!
Ее непочтительный муж снова рассмеялся, еще громче, чем раньше, а Брэнди покачала головой.
— Забудь об этом, мам. Мы не собираемся менять его в его возрасте.
— Это не значит, что я должна отказаться от хорошей борьбы, — ответила Линда.
— О, перестань очернять мою репутацию! — сказал Болджео. — Мы должны были отпраздновать появление нового корабля Брэнди, а не придираться к мелким недостаткам моего безупречного поведения в обществе.
— Не думаю, что "безупречный" означает именно то, что ты, кажется, считаешь, папа. Но ты прав. Это праздник, поэтому мы с мамой, как женщины, воздержимся от указания на многие серьезные недостатки в твоем поведении в обществе и вернемся к текущей теме.
— О, спасибо вам! — проникновенно сказал Болджео. — И, кстати, как дела в твоем отделе в целом?
— Довольно солидно, — сказала Брэнди более серьезно. — Конечно, я не знаю их так хорошо, как своих людей на борту "Кэсси". Пока нет.
— Ты довольно быстро справишься с этим, — сказал ей отец, и его голос тоже звучал серьезнее, чем раньше. — Особенно после того, как тебя переведут из флота метрополии, а "Принц Эдриэн" начнет делать то, что должен был делать последние шесть или семь стандартных месяцев.
Брэнди кивнула и постаралась не заметить тень, промелькнувшую в глазах матери. Это было официально. Шестой флот, в состав которого входил корабль ее величества "Принц Эдриэн", должен был — наконец-то — отправиться в поход на следующий день. Никто не знал — по крайней мере, не "официально" — где именно они будут размещены. Ходили слухи, что они, вероятно, будут базироваться в Грендельсбейне или, возможно, в системе Мадрас, но пока никто не подтвердил это корабельной команде. Брэнди склонялась к отправке в Мадрас, учитывая, что самой неотложной стратегической целью королевского флота на данный момент была конечная станция мантикорского туннельного узла Звезда Тревора, но никто не был заинтересован в том, чтобы случайно поделиться информацией со шпионами хевов, которые могли услышать об этом. С другой стороны, тот факт, что Шестым флотом командовал адмирал Уайтхейвен, в значительной степени гарантировал, что он будет задействован в полномасштабных наступательных операциях как можно скорее.
Этого было более чем достаточно, чтобы объяснить тень в глазах Линды Болджео.
— Это будет не пикник, Брэнди, — очень серьезно сказал ее отец. Он бросил на жену извиняющийся взгляд и потянулся через стол, чтобы взять ее за руку, но его взгляд снова вернулся к лицу дочери. — Я знаю, что после Хэнкока ты понимаешь это, как никто другой, малышка, но это одна из причин, по которой я так зол на оппозицию. Нам следовало навалиться на хевов несколько месяцев назад, до того, как этот чертов комитет общественного спасения организовал себя, а их военный флот снова начал действовать.
— Знаю, папа.
— Знаю, что ты это делаешь, и если бы я был более дисциплинированным парнем, то держал бы рот на замке, вместо того чтобы беспокоить тебя — и твою маму — разговорами об этом. Но это не так, и я зол, и знаю, что твоя мама уже беспокоится об этом. Потому что после Хэнкока мы тоже понимаем, какими могут быть издержки. Но это еще и потому, что все, что я когда-либо слышал о Маккеоне, говорит о том, что он отличный капитан. Он не унывает в бою — он, черт возьми, доказал это при Ельцине! И, судя по всему, что я слышал, он управляет крепким кораблем, который знает, что делает, когда дело доходит до драки. Из тех, — его взгляд снова переместился на лицо жены, и он сжал ее руку, — где люди выполняют свою работу и возвращаются домой, даже если случается что-то ужасное.
— Да, я уверена, что ты прав насчет этого, папа. Не могу сказать, что я успела познакомиться с ним поближе — я работаю там всего неделю! Но это соответствует всему, что я видела до сих пор. И, как я уже сказала, люди в моем отделе кажутся очень, очень солидными. Если все провалится в тартарары, у нас найдутся хорошие люди, которые снова нас оттуда вытащат.
— Хорошо! — Ее отец энергично кивнул, затем отпустил руку матери и похлопал по ней, прежде чем снова взять свой стакан с водой. — Я так понимаю, ты довольна новым местом?
— В основном. — Брэнди слегка нахмурилась и взяла вилку, чтобы поиграть с ней. — Думаю, я полностью удовлетворена, папа, но, пожалуй, не могу сказать "счастлива".
— О? — Болджео нахмурился значительно сильнее, чем она до этого. — Почему?
— Просто... — Брэнди повертела вилку в руках, подыскивая нужные слова. — Просто на корабле сейчас не очень-то рады.
— Что в этом удивительного, если все на борту знают, что вы направляетесь на фронт? — В голосе Линды Болджео слышались нотки гнева — или, по крайней мере, тревоги — матери, чей ребенок направлялся на фронт вместе со своим кораблем.
— Дело не в этом, мам. — Брэнди быстро покачала головой. — Честно говоря, это больше связано с политикой, чем с ведением войны. И не только с тем, сколько времени ушло на то, чтобы проголосовать за объявление войны!
— Ты имеешь в виду Харрингтон, — уточнил ее отец, и она кивнула.
— Я не хочу проявить ни капли неуважения к капитану Маккеону, папа, но этот человек сейчас по-настоящему зол и ему по-настоящему больно. Он изо всех сил старается не показывать этого, но я кое-что заметила в тот первый день, когда поднялась на борт, и с тех пор вижу еще больше. Я не думаю, что он даже понимает, как это может повлиять на выполнение им своих обязанностей. Это, конечно, не помешает ему выполнять работу хоть на йоту хуже, чем он может! Как я уже сказала, я пробыла на борту всего около шести дней, а уже видела его чаще, чем капитана Куинлана за первые шесть месяцев на борту "Кэсси". Я знаю, что корабль "Принц Эдриэн" намного меньше, но настоящая причина в том, что капитан Маккеон регулярно ужинает со своими офицерами.
— Но дело в том, что все на борту знают, как сильно он переживает из-за всей этой неразберихи, и они заботятся о нем, папа. — Она встретилась взглядом с отцом. — Так что, как бы он ни старался не выплескивать это на них, или на выполнение им своей работы, я думаю, это влияет на то, как они делают свою часть. И для одних это даже хуже, чем для других. Я была удивлена, узнав, сколько людей "Принца Эдриэна" служили под началом графини Харрингтон. У нас по меньшей мере шестеро из них работают только в инженерном отделе! И все они принимают этот беспорядок близко к сердцу.
— Большая часть военного флота — я имею в виду, его компетентная часть — принимает это "близко к сердцу", — проворчал Болджео.
— Я знаю, но для одних это хуже, чем для других. Особенно для таких людей, как лейтенант Тремэйн, наш офицер в шлюпочном отсеке. Он был с леди Харрингтон на Василиске, когда был младшим лейтенантом — офицером на старом "Бесстрашном" — и он очень тяжело это воспринимает. И главстаршина Харкнесс!
Она закатила глаза, а ее отец хмыкнул.
— Это, должно быть, Хорас Харкнесс? — спросил он, и Брэнди кивнула. Она совсем не удивилась, что ее отец узнал это имя, и он фыркнул, увидев выражение ее лица. — Да, у меня были с ним неприятности. Конечно, он сам вляпался во множество неприятностей! Особенно там, где были задействованы космопехотинцы.
— Это, конечно, похоже на "моего" главстаршину, — сухо признала Брэнди. — Хотя, насколько я могу судить, у него не было никаких стычек ни с кем из космопехотинцев "Принца Эдриэна".
— Он бы этого не сделал. — Болджео покачал головой. — Он никогда не дрался ни с кем из "своих" космопехотинцев. Если только у них не хватало дурного вкуса подойти к другому космопеху в каком-нибудь баре. В этом случае он бы сделал исключение.
— Ты тоскуешь по дням своей растраченной юности, не так ли, Тимми? — ласково спросила Линда. — Я, кажется, припоминаю, что по крайней мере однажды ты немного посидел на гауптвахте, потому что подошел к старшине по фамилии Харкнесс "где-то в баре", и вы вдвоем нанесли — освежи мою память, дорогой? Ущерб в тысячу триста долларов, не так ли?
— Ущерб составил полторы тысячи долларов, — поправил ее муж, — и не мы его нанесли, а тупые космопехотинцы, когда мы с Хорасом бросили их... я имею в виду, когда они выпали из витрины бара.
— Боже мой, — сказала Брэнди. — Я просто надеюсь, что он не догадается, что я твоя дочь!
— Хорас? — Болджео рассмеялся. — Поверь мне, малышка, он уже знает. Он знает все о своих офицерах. Но я обещаю, что он не будет использовать твою ДНК против тебя. И он не из тех, кто лезет в чужие дела или пользуется старой дружбой.
— Что ж, это обнадеживает.
— Так и должно быть, — сказал ее отец более серьезно, — потому что он один из лучших. Он присмотрит за тобой. Тебе придется присматривать за ним, когда дело касается космопехотинцев, если он получит увольнительную на берег — вероятно, это не будет такой уж большой проблемой на борту "Принца Эдриэна", особенно с Айрис Бэбкок в качестве ганни, — но во всем военном флоте нет лучшего ракетного техника или специалиста по системам. А что он может сделать с кибернетическими системами! — Он покачал головой. — Я гарантирую тебе, что единственная причина, по которой его держат на борту тяжелого крейсера, — это его дисциплинарный статус. Если бы он так часто не попадался на удочку, то сейчас был бы по меньшей мере старшим лейтенантом на борту какого-нибудь линейного крейсера. Так что пользуйся тем, что он у тебя есть.
Брэнди кивнула. Для ее отца было необычно высказывать кому-то столь сильную поддержку, и когда он это делал, к этому стоило прислушаться.
Она начала говорить что-то еще, но замолчала, когда подошел официант с их заказами. На стол поставили большую тарелку со спагетти алла путтанеска, и они склонили головы, когда ее отец пробормотал короткое благословение. Потом ее мать начала раздавать им тарелки, и они были слишком заняты приготовленной пищей с тем пристальным вниманием, которого заслуживала кухня Демпси, чтобы дольше беспокоиться о Хорасе Харкнессе.
* * *
Это было здорово, — подумала Брэнди, наблюдая сквозь прозрачную стену посадочного туннеля, как ее родители направляются к ближайшему парому обратно на Грифон. — Я бы хотела, чтобы маме не пришлось проделывать весь этот путь до "Гефеста" только ради одного ужина, но она бы убила меня, если бы я не поужинала с ними обоими перед отлетом!
Она усмехнулась при этой мысли, но смешок немного угас, когда она подумала о том, сколько времени может пройти, прежде чем у нее снова появится возможность разделить трапезу со своими родителями. И будет ли вообще трапеза когда-нибудь, если на то пошло. Неужели она видит их в последний раз?
О, прекрати! — отругала она себя. — Папа надрал бы тебе задницу, если бы узнал, что ты думаешь о такой сентиментальной ерунде! Конечно, ты увидишь их снова. А мама сразу же заберется в "прыгун" до Демпси, как только ты снова причалишь к "Гефесту"! В конце концов, это не такое уж долгое путешествие.
Двойная система Мантикоры была одной из исчезающе немногих звездных систем, в которых пригодные для жизни миры вращались вокруг нескольких звездных компонентов, а родной мир Брэнди находился в одиннадцати световых часах от "Гефеста". Вот почему, несмотря на то, что все называли их "прыгунами через лужи", паромы, курсировавшие туда и обратно между Грифоном и Мантикорой или Сфинксом, были сверхмощными. В то время как "прыгуну" потребовалось бы чуть меньше трех часов, чтобы преодолеть расстояние примерно в пятнадцать световых минут от орбиты планеты Мантикора до гиперграницы Мантикоры-А, гиперперелет до гиперграницы Мантикоры-Б занял бы всего полчаса. Конечно, тогда им пришлось бы преодолевать расстояние от границы Мантикоры-Б до Грифона на субсветовых скоростях, что добавило бы еще три с половиной часа. Хотя Грифон на самом деле был ближе к гипергранице Мантикоры-Б, чем Мантикора к Мантикоре-А, "прыгун" достиг бы границы со скоростью в обычном пространстве, близкой к нулю. Ему пришлось бы ускоряться более полутора часов, а затем столько же замедляться. Тем не менее, они были бы дома чуть более чем через семь часов, в отличие от двадцати семи часов, которые занимает обычный полет в космосе.
