Некуда бежать, негде спрятаться (Домик...- 3)

Впрочем, в подобном я раньше и не нуждался.

— Прибор для сортировки жемчужин по нужным навыкам, талантам, чертам характера. — Понадобится — быстро отберёшь магов, или воинов, или инженеров.

Да, подобное устройство очень облегчило бы мою работу с жемчужинами.

Листьев на Деревце стало очень много. У каждого листика развёртывалось собственное меню. Иногда было достаточно просто его пролистать, иногда требовалось вдумчиво читать инструкцию и многочисленные описания. А в ближайшее время вырастет ещё больше листиков, и всякий — или новый строительный проект, или новое оборудование, техника. Уже сейчас я категорически не успевал следить за новинками, а что дальше?

Я не сомневался, что дальше будет больше, труднее. Бросил взгляд на Апсару — та медленно кивнула и ухмыльнулась. Опять читает мысли, паршивка! Смотри, пожалуюсь не-маме, не зря же тут возвели её храм!

Кстати, о храме. Открыл меню строения: "Улучшения храма недоступны, не хватает уровней развития". Так! Хотелось бы увидеть, что это за уровни такие? Ответ Камешка последовал мгновенно: "Функциональные улучшения храма, на текущем нулевом уроне доступы два: Отец-Настоятель, Библиотека. Усовершенствовать храм до первого уровня (да/нет)?"

Пролистал список тех ресурсов, что требовала эта операция. Всё у меня было — и дерево, и тело туземца. Я выбрал "да" и сразу получил сообщение: "Храм усовершенствован до уровня один!" Интересно, сколько ещё подобных "незначительных" улучшений доступно для прочих строений и установленного оборудования?

Много, наверное. Но я не понял, из-за чего весь сыр-бор, из-за сущей ерунды: кубометра древесины да одного тела с ледника?! Почему бы тебе не взять все нужные ресурсы самостоятельно, Апсара?

— Недопустимая операция! Тратить ресурсы самостоятельно не имею права. Всегда нужно твоё решение, мой господин Майкл. Не советую делегировать это право никому, иначе не избежать конфликтов.

Нельзя — так нельзя, не очень-то и хотелось.

Слукавил! Хотелось бы, но как-нибудь переживу...

К Храму Шальи и я добрались за десять минут. Отец-Настоятель, пожилой лысый мужчина в оранжевом халате, встретил нас на ступенях в глубоком поклоне.

— Приветствую тебя, Владыка Окамиоину, в храме Той, Кто Приходит Во Сны, — прогудел настоятель. — Приветствую и тебя, драгоценная спутница Владыки! Что за нужда привела вас в Её Дом?

Я объяснил, что просто пришёл прикоснуться душой к чуду. Настоятель прогудел что-то заумное и пригласил нас внутрь. Стереоизображение не-мамы производило ошеломляющее впечатление. Она реально выглядела живой. Мне даже показалось, что не-мама нам кивнула и загадочно улыбнулась. Старик настоятель тоже был весьма не прост. Он не человек, а кто-то очень похожий на Апсару. Материальная аватара искина, наверное, но какого-то иного, не Камешка. Палландо, быть может?!

Отец-Настоятель улыбнулся и ещё раз низко поклонился. Прочёл мои мысли, наверное.

Что же, со стороны не-мамы было очень великодушно предоставить мне морально-этический компас. Без него я вряд ли смогу выполнить задание Той, Кто Приходит Во Сны. Мысленно искренне поблагодарил не-маму за невероятный подарок, поклонился Отцу-Настоятелю и отправился дальше.

7

Окошко — то, что показывало поселение, — открылось с некоторой натугой, и мне сразу стало понятно, почему. Хижины, собранные из пучков хвороста, ярко горели, языки пламени поднялись до небес. Из-за этого снизилось сходство локаций, отсюда и трудности. Подвигал открытое окно туда-сюда, чтобы осмотреться вокруг. В полусотне метров к северу от полыхающих хижин десяток групп дикарей собрались в круг вокруг солидной кучи всякого барахла, что мародёры натаскали из разорённых хижин. Всякое тряпьё, шкуры зверей, кожи, глиняная посуда, какие-то палки и ещё бог знает, что. — Твари, какие же они все твари! — старший из братьев Ёю, Ватеру, в сердцах стукнул кулаком по земле и зарычал, как дикий зверь. — Воры, убийцы... Младший из братьев Ёю, двенадцатилетний Оцу, горько плакал, закрыв ладонями глаза. Его сестра будто оцепенела и безразлично глядела на огонь. Я отвесил Ватеру лёгкий подзатыльник, чтобы привести его в чувство. Повышенная эмоциональность — плата за обладание магией, Но сейчас эмоции буквально зашкаливали. Воину нужно вести себя сдержанней. Но на мальчиков и их сестру, Инеи, сегодня столько свалилось! Гибель родителей, родичей. Их чуть было не изнасиловали те, кого они ещё недавно считали близкими союзниками, почти друзьями. Потом невероятное, немыслимое спасение. Если бы вчера кто-нибудь сказал Ватеру, что мифический Владыка Окамиоину появится во плоти лично, чтобы спасти его самого, брата и сестру, он бы искренне посмеялся бы над шутником. Однако вот он, Владыка Жизни И Смерти, Хозяин Духов Всех Оину, стоял рядом, смотрел на горящие дома и упорно притворялся человеком...

— Владыка, ты же не позволишь убийцам сбежать?

Я поморщился. Парнишке нужно научиться терпению прежде, чем он возглавит моих туземцев.

— Пока никто не умер по настоящему, юный господин Ёю, — я продолжал смотреть на дикарей по ту сторону, и на кучу хлама, что они делили на повышенных тонах. — Никто не умрёт, пока на то не будет моего соизволения. Что до ерунды, вокруг которой они столпились... тебе что-то в той куче барахла нужно?

Среди того, что я назвал "барахлом", были важные артефакты. Мои подопечные искренне верят, что с их утратой потеряют души. Для подростков это казалось важным, хотя присутствие рядом Хозяина Всех Духов вроде как гарантировало им... хм. Возможно, мои слова были грубоваты, да. Детишки даже взгляды опустили, чтобы я не увидел слёз. Ничего, привыкнут: их души теперь в моих руках, хе-хе.

— Родовые реликвии онъё, Владыка! Без них мне будет трудно выполнить твоё поручение, — я намекнул Ватеру, что тот должен возглавить "моих" оину после того, как изучит всё, что должен знать правитель его уровня. — Для верного выполнения ритуалов власти, Владыка Окамиоину, мне необходимы правильные онъё!

Ишь, расхрабрился! Но, без сомнения, молодец. Пожалуй, "плохие" аборигены обойдутся без добычи. И ещё, они же всерьёз не рассчитывали, что им удастся после набега уйти с моей земли безнаказанно? Естественно, я вызвал пятёрку своих воинов — пусть потренируются! — мысленно обозначил всё барахло там, как объект для переноса, указал место в десяти шагах от нас и скомандовал: "Порт, сюда!" Куча хлама исчезла там и возникла здесь. Дикари взвыли, кто-то кинулся на то место, где недавно лежала их добыча. Я закрыл окошко и предложил Ватеру, Оцу и Инеи забрать из кучи всё, что им нужно. Не стесняться, но и не обременять себя лишним.

Воспитанники со всех ног бросились к куче барахла, принялись рыться в ней, что-то вытаскивать наружу...

— Отряд по твоему приказу прибыл, мой господин!

Мои первые солдаты выглядели внушительно. Шлемы, тактические очки. Кирасы, наплечники, пояса, берцы... "единороги", мечи, ножи. Сейчас всё белое, но едва заработает маскировка, при любом освещении отряд просто растворяться в воздухе.

Я открыл дверь к поселению, махнул рукой.

— Отправляйтесь на пожарище, гоните аборигенов прочь за туманную границу, — первая пятёрка моих воинов в знак повиновения склонила головы и дружно хлопнула кулаками по кирасам. — Перебейте половину дикарей, остальных игнорируйте, отпустите!

Пусть думают, что сумели сбежать.

Солдаты запустили активный камуфляж, по одному попрыгали в распахнутую дверь — и на той стороне исчезали. Едва слышно зашипели — вжик-вжик! — ледяные 'единороги', да начали падать на землю — шлёп, шлёп, — тела дикарей.

Вжик-вжик. Вжик-вжик. Пошла жатва!

Поначалу аборигены не осознали, что их безжалостно убивают, а с четверть минуты спустя, когда одному из туземцев ледышка взорвала голову, дружно бросились прочь по той тропинке, по которой пришли в набег. Слишком много необъяснимого случилось за ночь для их нетренированных мозгов. Сначала в маленьком селении бесследно исчез табун лошадей, затем куда-то испарились вожди вместе со своими ближниками и местными жителями, недавно на глазах у всех пропало имущество, собранное в селении. Теперь к "победоносным" воинам пришла невидимая смерть и взялась косить... вжик-вжик, вжик-вжик.

Безжизненные тела продолжали падать на землю, но аборигены не обращали на это внимания. Они драпали без оглядки, теряли обувку, халаты, оружие. Бросали всё, что мешало бежать.

Вжик-вжик!.. Прочь, прочь отсюда!!..

Ватеру и его брат, Оцу с восторженным страхом наблюдали за кошмарным "покосом". Инеи прикрыла глаза руками и замерла. О чём они, интересно, думали?

"Мальчишки пребывают в полнейшем восхищении. Они хотели бы быть полезными тебе, — с задержкой в несколько секунд отозвалась Апсара. — Им очень страшно, но это хороший страх, мой господин Майкл. Правильный! Что касается Инеи, девочка рада, что враги погибли. Тоже очень хотела бы быть полезной тебе. Огорчена, расстроена. Потому что не может служить тебе так, как, по её понятиям, женщине положено служить мужчине. Позволь, я ей подскажу верный путь?"

Только если он идёт не через мою постель!!

"В мыслях такого не было!" — нагло соврала Апсара.

"Тогда действуй, но строго в указанных мной рамках!" — в таком деле инициативу домоправительницы лучше аккуратно ограничить.

"Слушаю и повинуюсь, мой господин Майкл!"

Мне показалось, или я действительно слышал чьё-то хихиканье?! Нет, вроде бы всё тихо. Показалось, значит. Я мысленно выделил трупы и приказал: "Порт, ледник!"

— Вперёд! — по-хорошему, надо бы пройтись на ту сторону, прибрать мусор за солдатами. Я указал парням на открытую дверь и шагнул было следом, но меня задержал возглас Инеи.

— Владыка! Позволь подождать тебя здесь?!..

— Конечно, оставайся! — я кивнул сестре Ватеру и шагнул следом за Шальи.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

1

Осень пришла в крепость Великий Камень вместе с очередным расширением границ базовой локации и десятым улучшением искина. Теперь под властью княжества Арканар было немногим более двух с половиной тысяч квадратных километров территории острова Эссо, а Камешек надёжно контролировал пространство в радиусе почти тридцать километров от Дворца.

Население княжества Арканар к осени, я повелел считать день расширения границ первым сентября, увеличилось на пять сотен воинов, на триста восемьдесят два гражданских специалиста и на сто восемнадцать магов.

Все они возродились из тех малых жемчужин, что мне подарила не-мама, и ещё почти четыре тысячи оставались пока в запасе. Аборигены не прекращали свои набеги, а число желающих рисковать жизнью — и душой, раз туземцы приняли меня за своего божественного героя Окамиоину, Владыку Жизни И Смерти, — с каждым следующим набегом только увеличивалось.

Моим солдатам было в кого пострелять, они безжалостно перемалывали всех "находников", ну а два десятка саркофагов в цоколе Великого Храма Той, Кто Приходит Во Сны, воскрешали ту гопоту, что упрямо с фанатизмом лезла и лезла на земли Арканара. К осени Великий Храм вернул к жизни тысячу аборигенов.

Каждому воскрешённому Отец-Настоятель лично просветлял хиленький ум, снижал до человеческой нормы агрессивность и внушал нерушимую преданность истинному князю острова Эссо, Владыке Жизни и Смерти, божественному Окамиоину.

Половину от числа воскрешённых налётчиков, — тех, у кого нашлись полезные навыки вроде коневодства и ухода за скотиной, — я оставлял себе. Прочие отправились по домам уже в качестве моих "миссионеров". Возвращение родичей, погибших в бою, неизменно производило огромное впечатление на оину.

В итоге под властью князя Арканара на начало сентября было уже шесть кланов, сорок два поселения и более пяти тысяч "диких" оину. Или уже не совсем диких? В каждом из поселений проживало по нескольку воскрешённых, и те мало-помалу влияли на остальных и зорко следили за исполнением Законов князя Окамиоину.

Да и поселения менялись, обретали новый вид. Два из тех, что вошли в локацию ещё при первом расширении, Южный Склон и Малая Речка на востоке, уже были перестроены по единому проекту.

В них пришла цивилизация!

Теперь каждый выглядел не скопищем хижин, а поселением "с претензиями", маленьким городком. Об этом говорили две мощёные камнем улицы, проложенные крест-накрест, уличные фонари, полтора десятка жилых каменных домов с палисадниками. В центре, на пересечении улиц, дом собраний, казарма с высокой сторожевой башней, таверна и, конечно, храм не-мамы. Простенький, без голограммы внутри. Её заменял либо схематичный рисунок, вытканный на бамбуковой ткани, плюс или карликовая сосна как в Малой Речке, или чёрный камень в форме куба метрового размера на квадратном постаменте как в Южном Склоне.

Каждым городком управляли трое: наместник, он же представитель князя, настоятель храма, из числа бывших старейшин, получивший благословение Отца-Настоятеля и воевода из числа моих солдат, он же начальник гарнизона. Таверна тоже принадлежала князю Арканара. Распоряжался в ней местный житель, прошедший процедуру воскрешения и получивший своё назначение лично от владыки Окамиоину. Таверна получала продукты и напитки напрямую из Крепости, а кормили в ней пока в долг с записью в расходную книгу, бумажную и электронную.

В Южный Склон, что был заново отстроен после налёта, я поставил наместником Ватеру Ёю. Воскрешённые старейшины скрипели зубами, но возражать князю Окамиоину не смели, а некоторые — например, настоятель храма, сразу активно поддерживали наместника. Апсара утверждала, что в этом они были искренни, но я был уверен, что сыграл свою роль страх перед Тем, Кто, Приходит Ночью, Владыкой Жизни и Смерти. Впрочем, в нынешних обстоятельствах страх был скорее полезен. Сейчас от аборигенов требовалась лояльность, и если её укреплял страх, в этом не было ничего плохого.

В любом случае, когда Оцу, младший брат Ватеру, через месяц был назначен наместником в Малой Речке, никакого скрежета зубов уже не было, только полное одобрение и повиновение. Апсара регулярно оценивала лояльность моих подданных, и утверждала, что всё в полном порядке. Этой оценке я вполне доверял не потому, что аборигены изменились. Изменилась их жизнь. Мужчины по прежнему ходили на охоту, рыбачили на реках княжества, женщины собирали цветные камни, полезные травы, ягоды и грибы, пряли и ткали. Дети от пяти лет и старше учились в школе, что появилась в крепости Великий Камень. Все были довольны, поскольку могли сравнивать нынешнюю и свою недавнюю жизнь.

Работы было очень много и, что важно, мои туземцы могли легко обменять плоды своего труда на то, что им было важно — или казалось таким.

За счастливыми селянами жадными глазами наблюдали их соседи. У тех, кто жил внутри границ княжества, уже хватало мозгов крепко держать свою жадность и агрессивность в руках. Прочие — те, кто пока не научились сдерживать свой дикарский нрав, приходили на мою землю из-за туманной границы, со временем воскресали в подвале Храма, где приобретали верные социальные навыки. После воскрешения к жизни кто-то возвращался домой миссионером, а немногие счастливчики оставались в крепости. Одни ухаживали за табуном саврасок, выросшим до сотни голов, поддерживали чистоту, присматривали за лесом, трудились на полях, приобретая навык земледелия, работали курьерами в стиле "подай-принеси" и обязательно учились в школе. Да, рядом с храмом я отстроил "Начальную школу" и даже набрал для неё учителей помимо магистров Лерами Во, Инари Ре и кое-кого ещё.