Инкуб.

— Д-д-да... — видимо, получивший подтверждение о размере скидки юноша ошалело посмотрел на Сеченова и залебезил еще больше: — Конечно, хватит! Вылетим через две минуты!

— На штрафах за скорость можешь не экономить... — усмехнулся генерал и оборвал связь...

...Суккуб был великолепен. Обойдя вокруг замершего в неподвижности тела, генерал почувствовал, что начинает медленно сходить с ума. Вытерев мгновенно увлажнившиеся ладони о домашний халат, он с трудом оторвался от созерцания ее прелестей и хрипло пробормотал:

— Ты еще здесь? Я же сказал, что справлюсь! Это — не первая кукла в моем доме.

— Но я не могу оставить Вам импринтер! Это против правил! — растерянно сказал парнишка. — Я должен провести инициацию сам!

— Мне не нужен этот чертов прибор! У меня есть свой!! — чувствуя, что начинает злиться, зарычал Алексей. — Вали, пока я не разозлился!!!

— А, понял! Как скажете! — спотыкаясь на каждом шагу, менеджер рванул в сторону двери лифта и, дождавшись открывания дверей, ввалился внутрь. Не понимая, откуда у клиента может быть святая святых компании — прибор, инициирующий клона.

— У меня есть не только он! — вдогонку рявкнул генерал. — Но и тридцать два процента ваших акций, болван! А скоро будет гораздо больше... — уже после закрывания дверей вполголоса добавил он и улыбнулся. — Ты по мне соскучилась, милая? Давай посмотрим, насколько ты окажешься послушной... Мда... грудка у тебя просто класс... Не обещаю, что буду с ней нежным — ведь и в боли есть свой кайф, правда? Ты, конечно, пока этого не знаешь, но... я тебя научу... Ты должна стать лучшей из всех тех, кто у меня был — иначе я тебя не продлю... Понимаешь? Та-а-ак, поднимаем... удобная вещь этот антиграв... на стены в коридоре смотреть не надо — эти голографии тех, кто оказался не достоин... а вот моя спальня... правда, мило? Легонькая ты какая... Вот... приехали... На кровати ты смотришься просто потрясающе... Халат — к черту... Ты меня ждешь?

— Угу... заждалась... — хриплый голос, без сомнения принадлежавший суккубу, заставил генерала вздрогнуть и оторвать губы от потрясающе красивого и нежного соска. — Как ты думаешь, в таком состоянии ты сможешь насладиться общением со мной?

— В каком? — попробовал было спросить Сеченов, но вдруг понял, что не может сказать ни слова, а грудь игрушки, еще мгновение назад находившаяся на расстоянии сантиметров в тридцать, стремительно понеслась ему навстречу.

— Ой, а что ты такой молчаливый? — розовая альвеола выскользнула из-под его щеки, а вместо нее лицо генерала уткнулось в так и не сдвинутое в сторону покрывало. — Ах, да! Ты же не можешь говорить! Чуть не забыла! Кстати, и комм твой заблокирован. Как говорит Рейг, полный паралич души и тела очень поспособствует нашему взаимопониманию. Удивлен? Да-да, твой старый знакомый! Ты не против, если я буду отвечать на незаданные тобою вопросы? Думаю, что ты будешь только за... Кстати, забыла представиться — Лия Ниори. В девичестве — Лора. Просто Лора. Или, как тебе нравилось меня называть — Лорхен. Единственный суккуб, который смог вырваться из твоих похотливых ручонок. Я знаю — ты меня искал! Увы, современная медицина способна на чудеса — вот она я, дважды преображенная! Не очень похожа на то, во что ты превратил меня своей 'любовью', правда? На коже — ни одной ссадины... Левый глаз и цел, и видит... Губу сшили... Ребра срастили заново. Ну и по мелочам — тоже все в порядке... Есть, конечно, некоторые проблемы — зачерствевшую душу вылечить не удалось, — но это ведь не важно, правда? Зато я тут, и с тобой! Ты счастлив, милый? Ладно, можешь не отвечать — я и так знаю, что да... Давай я положу тебя поудобнее — так ты, бедняжка, меня не видишь... Ну, так лучше?

Появившееся перед глазами Алексея лицо суккуба было искажено ненавистью:

— Как я прошла сканеры на входе? Ты удивишься — в стазисе. Примитивный биологический таймер. Никакого оружия. Даже та дрянь, что тебя парализовала — синтезировалась позднее. Пришлось немного модернизировать молочные железы — но чего не сделаешь ради любви к искусству? А я так хорошо знаю твои привычки... Удержись ты от поцелуя в грудь — глядишь, и бегал бы, как живой... А так лежишь, как бревно, и мечтаешь все переиграть заново... Не получится, милый! Ты же сам отключаешь доступ к Сети, когда приступаешь к своим забавам? Конфиденциальность превыше всего, не так ли? И отомстить мне не получится — я уйду совершенно спокойно, ведь я теперь — твоя новая игрушка! Со всеми правами и обязанностями. И твои охранники не удивятся, когда очередная кукла, безумно влюбленная в своего господина, отправится куда-нибудь с каким-нибудь поручением. Сам их приучил, радость моя! Так что вкусить наслаждений тебе придется по полной программе... Жаль, что я не смогу досмотреть до конца — не хватит нервов и... силы воли... Добрая я очень... Кстати, Рейг сказал, что с освоением органической химии у него проблем не возникло, и я ему верю — очень толковый и добросовестный инкуб. Если бы ты не убил его девушку, он, скорее всего, не стал бы тебе мстить, тем более так страшно... Но ты не оставил ему шанса. Да и мне тоже. В общем, была рада и пообщаться, и попрощаться... А теперь позволь мне откланяться...

— Ой, забыла самое главное! — донеслось откуда-то из коридора. — То вещество, которое ты принял внутрь, не только парализует. Минут через десять после принятия оно начнет... Нет, не так! Ты, наверное, знаешь, как утилизируют отработанных клонов? Да что я, право? Конечно же, знаешь! Сколько ты их уже сменил? Десяток? Больше? Так вот, ты испытаешь то же самое! Только кислоту, в которой их растворяют, синтезирует ТВОЙ организм... Счастливо оставаться...

Глава 77. Рейг.

...Флаер висел над склоном Брайлонки совершенно неподвижно. Первые лучи восходящего солнца, нежным розовым кантиком превратившие вершину, покрытую вечными снегами, в фантастическую сияющую всеми цветами радуги корону, резанули по нервам так, что я чуть не заорал от боли. Медвежонок, упорно взбирающийся по передней панели флаера, повернул ко мне смешную мордочку и тихонько зарычал, словно пытаясь разделить со мной боль от потери. Потрепав игрушку по мохнатой голове, я тяжело вздохнул, сглотнул подступивший к горлу комок и решительно взялся за джойстики управления...

— И все-таки ты бы мог дать ей вторую жизнь... — голос Лии, все время моего ожидания рассвета просидевшей на заднем сидении, заставил меня вздрогнуть.

— Как? — вырвалось у меня. — Ты же видела, что я пытался! Ее воспоминания, которые я вложил в голову этого несчастного клона, не сделали его Элью. Что-то я сделал не так... И в результате отнял жизнь у одной, не дав ее другой...

— Она была очень похожа... — неожиданно для меня заплакала Лия.

— Да. Внешне. Но это не делало ее человеком. В ней не было души... Вообще... Разве ты не помнишь?

— Помню. Отвези меня на космодром, ладно? Я не могу принять твое предложение и остаться с тобой... — грустно прошептала Лия через пару минут, показавшихся мне вечностью.

— Почему? — вздрогнув, я перевел флаер в режим автопилота и ошарашенно посмотрел на нее.

— Хочу уехать. Туда, где нет Сети, головидео и всего того, что способно даже случайно напоминать о прошлом... Я тут в Сети нашла одну планету — там тихо, спокойно, и практически нет людей... Прикуплю домик и буду тихонечко доживать оставшийся мне срок...

— Ты говоришь не о том... — буркнул я. — Чем тебе плохо со мной?

— Мне с тобой хорошо. И ты это прекрасно знаешь... — грустно посмотрев на меня, Лия тяжело вздохнула, вытерла глаза тыльной стороной рукава и прошептала: — А вот тебе со мной тяжело... Молчи, не перебивай! Я долго думала, и поняла, что больше так не могу. Зачем я тебе? Сколько часов в день ты НЕ работаешь? Два? Три? За полтора месяца мы четвертый раз выбрались из дома. И опять к этой горе! Ты все еще любишь Элли, и, даже убивая себя работой, не в состоянии избавиться от этого чувства. Не перебивай! Я сказала не все... Этот мой поступок... Как сказать правильно, чтобы ты понял? Мне трудно забыть те отголоски твоего интереса, которые я чувствовала на Парадизо до того, как ты потерял Элли. Будь в тебе сейчас даже десятая доля того, что было там, я бы осталась. Но... ты высох от горя! Посмотри на себя! И мое присутствие это только усугубляет... Ты смотришь на меня, а видишь ее! И начинаешь ненавидеть меня за то, что жива я, а не она... Ты был со мной близок. Аж два раза... В первый раз — чтобы попытаться забыться, второй — чтобы еще раз понять, что я — это не Элли. И никогда тебе ее не заменю... Отпусти меня, не мучайся! Я... сильная и смогу прожить без тебя... Пойми — я так больше не могу... Я не исчезну совсем, не бойся — если у тебя появится желание, ты всегда сможешь меня найти. Но потом, когда твоя душа успокоится, а боль перестанет быть такой острой... Если бы я могла облегчить тебе эту боль... Давай не будем спорить — я уже все решила... Координаты космодрома в флаер я уже ввела, а четыре часа до отлета — это не так много... И... я не хочу долгого прощания... Хорошо?

Я закрыл глаза, и попробовал вспомнить, как провел последние полтора месяца, и понял, что в чем-то она права. Вместо того, чтобы проводить хоть какое-то время с единственным оставшимся у меня близким человеком, я всячески загружал себя работой, чтобы не смотреть в ее влюбленные глаза, и, ложась рядом с ней в кровать, засыпал, не успевая почувствовать ее прикосновений. Игрушечного медвежонка Элли я видел гораздо чаще — днем он сидел у меня на рабочем столе, ночью — 'устраивался' спать рядом с моей подушкой, и даже при полетах на какие-то встречи неизменно оказывался со мной в флаере. Чувство вины перед Лией, мучавшее меня почти все это время, действительно стало замещаться каким-то странным глухим раздражением, усиливающимся с каждым днем. И как ни старалась Лия, оно не проходило. Сколько бы я не прятался от самого себя, когда-нибудь я вынужден буду признать, что Лия не смогла заменить Элли. И никогда не сможет...

— Ты бы видел свои глаза, когда клон пришел в себя! Ты был по-настоящему счастлив. Я чуть не умерла с горя, но ты этого не заметил — все твое внимание было приковано к пробуждающейся от сна Элли... — прервала мои размышления девушка. — Знаешь, что меня заставило решиться на отъезд? То, что в самом обычном суккубе, ничуть не похожем на твою хозяйку, ты видел ее только потому, что вложил в него ее память. И тебе было наплевать на рост, вес, цвет глаз и все то, что обычно называют человеком. Мне кажется, что если бы ее душу можно было бы вложить в этого медвежонка, то ты бы был счастлив не меньше... И я поняла, что никогда не смогу занять ее место в твоем сердце... Понимаешь? Ты -настоящий... И я ей завидую... Знаешь, не надо никуда лететь. Высади меня где-нибудь тут... Я вызову такси... Не могу больше, понимаешь?

...— Прости... — флаер с Лией давно скрылся за облаками, а я все слышал последнее слово, сказанное ею перед посадкой в машину, и... не мог понять, что делать дальше.

— Жить! — сказала бы Элли. Наверное.

— Ради чего? — ответил бы я. Если бы было кому отвечать...

Посадив на колено мягкого, тихонечко рычащего зверя, я вдруг понял, что не смогу бросить начатое, и сбежать куда-то к черту на рога так, как это сделала Лия. И не потому, что меня держало какое-то там чувство долга. Причина была гораздо более прозаической: не занимаясь чем-нибудь таким, что бы убивало мое время напрочь, я рисковал просто сойти с ума от горя. И поэтому решение проблемы с системой, выстроенной клонами, оказывалось лучшим средством для того, чтобы отвлечься. В принципе, вставшую передо мной после возвращения на Солисс задачу я уже практически решил: структура зомби, живучая до безобразия, уже начала пожирать саму себя. Правда, для того, чтобы додуматься до алгоритма решения этой задачи, мне пришлось убить кучу времени и сил. Тяжелее всего было в первые дни — даже имея все коды возможности Бренды Джоуи — а в ее блоках памяти, сломанной Лией, было ой как много чего полезного, — мне было трудно перенацелить набравшую ход машину. Она оказалась чудовищно инертной, и продолжала подминать под себя людей без всякого дополнительного контроля со стороны. Жалкие потуги уяснивших опасность силовых структур что-либо предпринять гасились теми из них, кто оказался подвергнут процедуре реимплантации, и в скором будущем Лига грозила превратиться в одно послушное воле пастуха стадо. Пришлось придумать, на что менять управляющие императивы, и откуда начинать процесс разрушения системы.

Сеть клиник 'Гиппократ-М' оказалась тем самым рычагом, с помощью которого я решил перевернуть мир обратно. Небольшая часть средств со счетов Бренды Джоуи позволила мне за бесценок скупить практически весь объем имеющихся на складах компании 'Беолли' коммов, а потом и сами разорившиеся предприятия. Целую неделю специалисты корпорации 'Найтвинд' перенастраивали имеющиеся на моих заводах производственные линии так, чтобы вместо производства новых 'Митсу' перемаркировывать 'Эль-Бео'. Неожиданное пожелание нового 'хозяина', которым, благодаря имевшимся у Бренды Джоуи акциям, стал я, нашло полную поддержку у совета директоров. Идея сэкономить на производстве, заменяя лишь пару маркированных блоков и продавая комм под своей торговой маркой, показалась им очень даже остроумной. Ведь деньги считать они умели, и делали это даже лучше меня. А вот то, что блок КТН-312-ЛЗЕ почему-то меняться не стал, большинству из них было до фонаря — все те люди, которые могли мне помешать, прошли процедуру реимплантации на 'Митсу-Элит-ЗоВ' заранее.

В принципе, меня мало беспокоила скорость очищения общества от людей с ущербными коммами: для того, чтобы зомбировать хоть кого-то, надо было обладать весьма специфическими способностями, а вероятность случайного программирования была близка к нулю. Но желание отделаться от проблемы раз и навсегда заставило меня напрячь мозги. Дня за три до отлета Лии я пришел к определенному компромиссу — для того, чтобы процесс стал необратим, достаточно было имплантировать нормальные коммы всем силовикам и тем, кто составлял костяк структуры, построенной Джоуи, а насчет остальных — не задуряться.

С СВБ, полицией и правительством оказалось довольно просто — когда компания 'Найтвинд' объявила о выходе нового программного дополнения 'для гарантированной защиты от еще более опасного вируса', и начала беспрецедентную акцию по 'подстройке' имеющихся у населения коммов 'совершенно бесплатно', первыми в клиники потянулись силовики. В приказном порядке. И конвейер, почти вставший после жуткого кризиса с вирусом 'Кошелек или Жизнь', вновь потянулся в клиники. Так что в принципе про эту проблему можно было бы и забыть. Но... ничего другого, что могло бы отвлекать меня от воспоминаний, я пока не нашел...

— Что это я так замерз? Ты не знаешь, малыш? — почувствовав, что озяб, буркнул я, и, оглянувшись, чертыхнулся — дверь флаера, замершего на заснеженном склоне, закрыть никто не догадался, и работающий на полную мощность климат-контроль перестал справляться с вымораживающим салон ветром...