К тому же, не успели мы еще покинуть портальный зал стационарной базы Лилеи, как Кадинар, по одному из каналов, уже сообщил об активности совета, решившего собраться в мое отсутствие на Дариане. И я мог без труда перечислить тех, кто торопил события, подталкивая возможного наследника к нужному им решению. Так же, как и поведать своему начальнику охраны, что будет с ними, как только я вернусь.
Даже в том случае, если бы со мной не было Леры, ее желания помочь мне я предугадать не мог. И не только тогда, когда она разрывалась между чувствами ко мне и мужу. Между долгом и честью, верой и надеждой. Но и теперь, когда она обрела так необходимую для полного раскрытия ее способностей цельность.
Несмотря на то, что я знал только победы, проигрывать я умел.
Лере удалось собрать себя воедино, восстановив тот стержень, который я расшатывал. И с этим поделать уже ничего было нельзя. Лишь принять... как бы горько это ни было. И проститься с мыслью о том, что в моей новой жизни рядом со мной будет та, чьи глаза смотрели бы на меня взглядом моей ушедшей возлюбленной.
Впрочем, это не мешало мне наслаждаться, наблюдая, за произошедшими в ней изменениями.
И было весьма странно ощутить ее опеку на себе. На себе!
Разве мог я предполагать, что когда-нибудь наступит такой день?
'Начинаю чувствовать себя, как овца на закланье', — ее голос ворвался в мои мысли, добавляя в творящееся там безумие еще больше бесшабашности.
Пусть радуется, что мне удается удерживать ее на самом краешке моего сознания. А не то ее шальное настроение и мое нетерпение вполне могли нарушить все мои планы: теперь, когда до задуманного оставалось ничтожно мало, лишь невообразимый контроль позволял мне не скатиться в пропасть безрассудства. Уж больно хотелось закончить все и...
И снова это 'и'... Как бы я хотел закрыть глаза, а, открыв, оказаться там. В том будущем, к которому я так стремился. Я не знал, каким оно будет, но был уверен, что, покинув Дариану, не позволю воспоминаниям оставить свой след в моей новой жизни.
Этот мир должен остаться здесь. С памятью обо мне, с проклятьями, сопровождающими мое имя, с болью, жгучей пустотой потерь и с открывшейся возможностью нового пути для моей расы. Но без меня.
И только она продолжала вносить некоторую сумятицу во все это. И не потому, что я забыл одну ради того, чтобы узнать другую: мое отношение к Лере было очень похоже на то, что связало меня с Кадинаром. И я, скорее, осознавал ее своим учеником, который в свое время должен был взлететь выше своего учителя, чем женщину, чье тепло я хотел бы ощущать во мраке ночи.
Просто за две тысячи лет, в течение которых перед моим именем стоял титул ялтара, я успел устать и от власти, и от невозможности избавиться от нее. И от того, что я уже давно не был тем Вилдором, маску которого продолжал носить.
А рядом с Лерой я просто был. Даже продолжая вести свою игру и пытаясь не позволить начавшимся во мне изменениям взять надо мной верх. И вновь, не потому что она была той женщиной, которую я желал. Просто она была такой, каким хотел быть я.
Свободной.
Не от ответственности и обязательств. А от тех стереотипов, которые были с ними связаны. И став женой наследного принца правителя темных эльфов, магом Равновесия и носителем его сути, она осталась матерью, другом и возлюбленной.
Олейор был достоин этой женщины. Мне же хотелось... Не скажу, что это не казалось мне странным, но мне хотелось, чтобы она была мужчиной. Потому что в этом случае, я не мучился бы вопросом, кем ее назвать. Без сомнений признав в ней друга, которому мог бы доверять.
Но мужчиной она не была, да и та ночь была слишком безумной, чтобы я мог о ней не помнить.
И во всем этом была неправильность, которую я очень четко осознавал, но не мог объяснить. Хотя и чувствовал, что это как раз то, с чем мне стоило бы разобраться до того, как...
Не слишком ли много невыясненных вопросов, когда 'до того...' осталось так мало?! И так ли я хочу этого, раз эти вопросы начали меня волновать?
'Ты не можешь выяснить, что именно он задумал?' — уточнил я у Леры.
Испытывая лишь желание избавиться от мучавших меня сомнений.
Что бы ни было в планах Яланира, я был уверен в том, что без труда с этим справлюсь. В отличие от моей спутницы, способной воспринимать все грани моей силы, мой старший сын, как и большинство других на Дариане, был знаком лишь с одной из них. Пусть и с самой значительной. Но Изначальный Хаос стал только оправой для той мощи, которая проявилась после связи с Единственной.
И если в итоге этой 'спасательной', как назвала ее моя спутница, операции, коридоры базы будут завалены трупами моих сородичей, меня это никак беспокоить не будет. Лишь Закираль и его сыновья — мои внуки, которых мой сын из духа противоречия воспитывал именно так, как мне хотелось бы воспитывать его самого, были здесь тем ценным, что я должен был сберечь любой ценой.
За Леру, при этом, я нисколько не беспокоился. Как и за парочку теров. Принцесса и сама может сделать с базой то же самое, что и я, если посчитает, что кому-то из тех, кого она взялась опекать, грозит опасность. И пока клинки Сэнара и Айласа у нее, им ничего не грозит, кроме осознания, что их жизни хранит внешне беззащитная женщина.
Ну, а уж с этим они как-нибудь справятся.
'Если ты мне подыграешь', — даже в мыслях ее голос источал ехидство.
Хотя нет. Это был кураж... азарт, заставляющий вставать на уступ скалы и, распахнув руки, как крылья, бросаться вниз, в манящую бездну. Чувствуя, как рвется от восторга сердце из груди, как хлещет по лицу ветер, похожий на острые лезвия клинков. Видя, как ближе становится россыпь камней на дне ущелья, которые должны разорвать в клочья твое тело, если ты не успеешь активировать матрицу перехода, уносящую тебя прочь.
Но если я без труда сохранял холодный разум даже в таком состоянии, не отдаваясь во власть похожих на бушующий ураган эмоций и четко оценивая ситуацию, то она этому только училась. Но пока я был рядом, я не собирался позволить ей по неопытности совершить ошибку. И если я почувствую хотя бы незначительный сдвиг ее Равновесия, шутить она перестанет тут же.
И сделаю я это не для себя... Для нее. И тех, кому она дорога. Как извинение за все, что им пришлось пережить: я не сожалел о том, что было в моем прошлом, но лишней боли не хотел.
Теперь не хотел.
'Действуй. Я рядом'.
Я привычно разделил потоки сознания, продолжая отслеживать все каналы, по которым ко мне поступала информация. И, испытывая какое-то странное нетерпение, начал ждать того, что она собиралась сделать. Понимая, что даже предположить не могу, что именно мне предстоит увидеть.
— Сэнар, возьми.
Я еще только оборачивался на ее голос, а черная ткань сброшенного с плеч набиру уже летела в руки ее теру. Мысль о том, что на ее поясе два кинжала, опознать которые Яланир сумеет без труда, не успела промелькнуть, отозвавшись рыком берсерка и вспыхнувшими зрачками, как я отметил, что ни одного из них там нет.
И когда только успела?!
Ленты блокираторов обтянули ее стройные, затянутые в тонкую кожу ноги, подчеркивая их четкие линии. Волны отпущенных на волю волос светящимся ореолом окружили лицо. Глаза... они еще были похожи на бездонные озера, но по вертикальному контуру зрачков уже блестеои серебряные искры, а кончики ресниц мерцали сверкающей пылью.
'Щиты!'.
Я отреагировал на ее слова прежде, чем осознал их. И мне оставалось только радоваться тому, что Сэнар и Айлас успели сделать это вместе со мной. Потому что даже под прикрытием защиты я довольно сильно ощущал, как вокруг нас начинают закручиваться вихри драконьих чар. И вряд ли кто-то кроме меня был способен осознать с кем именно они столкнулись — в их памяти не было дочери властителя Тахара, ставшей матерью Закираля.
А я до сих пор помнил день, когда встретил то очаровательное создание. Как скрывшись под личиной дракона, очаровал ее. И тот водоворот страсти, с которым я не смог справиться, и ее ужас, когда она сумела разглядеть под паутиной заклинаний истинное лицо того, кому отдавалась.
— На этой базе есть что-нибудь кроме белых стен, бесконечных коридоров и мужчин, которые не способны вести светскую беседу?
И хотя она продолжала идти рядом со мной, я видел, как ее взгляд скользит к Яланиру, маня в свою глубину. И это был еще икуснее чем, когда заигрывала с ним в портальном зале.
И я понимал, как сам жаждал и в то же время не желал сейчас оказаться на его месте. И пусть ее власть над ним будет длиться всего лишь мгновения, о которых у него не останется даже воспоминаний, — лишь тень, тревожащая своей необъяснимостью, — выпотрошить его она сумеет основательно.
Самое главное, не дать никому ей помешать.
Однако никто из той пары дюжин воинов, что нас сопровождали, словно не замечали, как сбивается с шага тот, кого они должны беречь, как меняется походка женщины, становясь танцем, в котором есть единственная сила — сила обольщения.
И как два тера слегка отводят полы набиру, готовые окрасить чужой кровью ту белизну, которая стала предлогом недовольства нашей спутницы.
И лишь я знаю, что все их предосторожности ни к чему: она настолько четко контролирует все вокруг себя, что я испытываю невольную гордость за то, что в ее становлении как воина есть и моя заслуга.
'Имя Дарана тебе о чем-нибудь говорит?' — в ее голосе легкая усталость и удовлетворение.
Она, продолжая подчиняться неслышимой никем, кроме нее, музыке, делает шаг назад, выхватывает из руки Сэнара набиру, и накидывая его себе на плечи, замирает рядом со мной, отпуская Яланира из тумана своей магии.
'Это черная жрица, которая пыталась убить Закираля', — уже понимая, что она мне расскажет, отвечаю я.
'Ну тогда в его камере сейчас происходит незабываемая встреча, которая может стать последней. А этот идиот, которого ты хочешь видеть своим преемником, заблокировал свою связь с Единственной. А второй идиот, которого ты не хочешь видеть своим преемником, сделал то, что не смогли сделать все остальные: приручил хасаров. Так что две дюжины этих тварей сейчас ждут нашего появления на нижнем ярусе. А если нам и этого мало покажется, там какой-то хитрый блокиратор, который настроен именно на тебя. А если и это тебя не остановит, то шесть пятерок берсерков из присягнувших Яланиру, как будущему ялтару, готовы доказать тебе, что тебе уже хватит протирать штаны на самом удобном кресле в совете. А в камере, где сейчас находятся твои внуки, активированы накопители. И если мы будет продолжать двигаться туда ножками, боюсь, спасать будет некого. Если только воскрешать. А если попытаемся открыть туда портал, то матрица искажения разотрет нас между пространственными пластами'.
Похоже, от добродушия Леры не осталось и следа.
'Может ты сразу скажешь, что задумала?'.
Стоило признать, что Яланир оказался немного более предусмотрительным, чем я предполагал. Но все задуманное им не превосходило моих возможностей. Вот только последствий мне все еще хотелось избежать.
Удар такой мощи не только погубит множество воинов, большинство из которых не имеют никакого отношения к играм моего сына, но и надолго сделает безжизненным этот район Лилеи. Не говоря уже о тех магических возмущениях, которые не позволят в ближайшее время выстроить портал на Дариану.
А у Леры, похоже, был другой план. Вряд ли более миролюбивый, но, скорее всего, без столь разрушительных последствий. Все-таки она была женщиной.
'У меня кинжал Закираля. Я пройду по нити в его камеру и разблокирую его связь с Таши. Пусть она сама разбирается со своей соперницей. А пока она это будет делать, вытащу мальчиков'.
'Мальчиков?!'
Сэнара нисколько не удивило то, что собиралась сделать его подопечная, а вот то, как она назвала сыновей Закираля... Два сильных воина, младшему из которых не так давно исполнилось тысячу лет, подходили под это описание только на мой взгляд, но никак не на ее. Однако спорить с ней по этому вопросу мне не хотелось.
Жаль, что у нас осталось так мало времени! Осознать, с кем свела судьба, когда наши дороги уже начали расходиться...
'Хорошо, Лера, действуй. И береги себя'. — Эти слова дались мне с большим трудом.
Все таки она была женщиной. И эта мысль уже не первый раз за короткое время мелькнула в моей голове.
Интересно, а догадывался Тинир, обещая мне помощь мага Равновесия, сколько новых вопросов породит эта встреча?
И как много сожаления оставит.
'А ты помни, что Яланира ты обещал мне'.
Не всколыхнулась магия, отозвавшись на заклинания. Не дрогнули мои щиты, ощутив изменения. А ее тело, словно окуталось легкой дымкой, за которой все менее четкими становились черты ее лица. Да тонкая двойная нить, сверкая серебром и золотом, связала изящную вязь букв на кинжале моего сына с ним самим.
И я знал, она сделает все, чтобы искра его жизни не растворилась в бешенстве и ненависти черной жрицы, не сумевшей смириться с тем, что ее отвергли.
А пока она занималась им...
— Ну что, Яланир, — мой старший сын, так же как и сопровождавшие нас воины, не заметил исчезновения Леры. И теперь с трудом сдерживал растерянность во взгляде, которым окидывал меня и приготовившихся к бою теров, — пришло время решить, кто из нас имеет право на власть, а кто только так думает.
Но как бы я не хотел уничтожить его прямо здесь и сейчас, я собирался сдержать слово, которое дал покорившей меня своим мужеством женщине.
Глава 22
Лера Д'Тар
Двойная нить, в которой сплелись воедино золото драконов и серебро даймонов привела меня именно в ту камеру, которая мне и была нужна.
Стоило признать, что если не приглядываться к раскинутым по ее границам многослойным защитным плетениям и не замечать мощных блокираторов-накопителей, выглядело все довольно прилично. И по размерам, и по обстановке. Уж чего-чего, а пыточных инструментов я в ней не наблюдала. А вот довольно вместительное ложе, пусть и не столь уютное, как в моих покоях, но никак не соответствующее предназначению данных апартаментов, здесь было.
Младший сын Вилдора внешне был очень похож на своего отца. И обладал схожей с его силой, которую он, похоже, и сам не мог до конца оценить. Правда, в тот момент, когда я появилась, ему было явно не до этого
Хасары рвали его ауру, вытягивая из него уже даже не магию (с ней весьма успешно справлялись блокираторы) — саму жизнь. Да и сладить с этими зверюшками, не имея в руках оружия, было еще той задачкой.
Желания позволить получающей от этого удовольствие жрице продолжить забаву у меня не было. А вот испортить ей праздник... У меня всегда было предубеждение против тех, кому чужая боль доставляла наслаждение.
Как ненужную одежду сбросив заклинание невидимости, я успела проскользнуть мимо одного из порождений генных лабораторий и бросить в сторону будущего правителя Дарианы свой меч. Несмотря на далекую от боевой форму, он уловил изменение ситуации мгновенно. И разделался со своей тварью едва ли не быстрее, чем я вонзила кинжал в глаз другой.
