— Что Вам сказать. Спасибо, что пришли к нам. Живите счастливо и достойно. Любите и уважайте друг друга. Свадьбу устроим в следующее воскресенье, идет? И... тут я слегка замялся. Мы просим теперь уже вашего разрешения отметить и нашу с Эльвирой Викторовной свадьбу вместе с вами.
— Урааааа! Завопили, спугнув сорок в ближних кронах, пятеро окружавших меня, включая Эльвиру.
Я недооценил организаторские способности нашего племенного женсовета и Эльвиры лично. И ее экономность в смысле того, что дешевле отметить сразу пять свадеб, чем по одной. По пути в поселок нас подстерегли с просьбой разрешения на женитьбу Чака с Мадой, Инна и Всеволод, а так же парень из племени Детей Мамонта — стражник Рог Бизона, и женщина племени Кремня — Лапка Россомахи. На мой робкий вопрос об отношении их вождей к союзу было отвечено как ни странно, Иркой. Она заявила, что ежели кто их общую с Ланью подругу Лапку, попытается обидеть, особенно по части выбора мужа, то он будет иметь, поочередно дело с ее мужем, мужем Лани, а уж если от него чего после этого останется, то и они с подругой примут посильное участие в добивании нахального субъекта. Поняв, что все уже решено и посчитано женщинами без нас, я благословил и этот брак.
К торжественному бракосочетанию химики во главе с Элей приготовили первый пергамент. Листы форматом примерно А-три, были заготовлены и заполнены заранее, а новая книга регистрации актов гражданского состояния радовала глаз внушительностью форм, красотой отделки и золотом оковки по краям обложки.
Мы цепочкой под звуки марша Мендельсона поднимались на Крестовую Гору, где в облачении типа монашеской, но белой ризы из простого полотна, украшенный грудной подвеской со знаком Солнца — крестом в круге, выбранным после долгих дебатов и обсуждений, для знака Творца, ждал нас Антон Рябчиков. Бойко прочитав на память, не заглядывая в книгу, куда прямо по попаданию он записал все известные ему части Библии, Псалтири, и других книг канона, как настоящий (А почему нет?) священник он благословил нас, поздравил и обвел вокруг креста. А вот с проповедью у него явно не свезло. Решив добавить оговоренный ритуал неофициальною частью поздравления, этот деятель заявил примерно так:
— Дорогие друзья! Сегодня знаменательный день сбычи мечтей, ой, нет, сбывания мечтов.... Нет... не так, в общем, отдаются наши лучшие девушки...
Увидав как присутствующие начинают давиться от смеха, а Федор Автономов из-под полы показывает святому отцу кулак, он быстренько закруглил самодеятельность, и выдал нам красиво оформленные свидетельства о браке, заставив расписаться в книге актов состояния. Потом, как и положено, в таких случаях, все пошло кувырком, но не стало от этого хуже или менее весело и торжественно. Я поймал в момент изменившиеся взгляды наших юных жен — на их лицах ясно читалось: "Все, мальчик, теперь ты мой, и никуда от меня ты, дорогой, не денешься! Аминь". Потом нас посыпали первыми цветами, бросали на головы непонятно что означающие ленты, за обедом, на котором по обыкновению стол ломился от мясного и рыбного, но очень скромно представлялись овощи и хлеб, молодых порадовали ма-ахонькими пирожными. Апофеозом... или апофигеем? Празднества стало похищение невест громадным гигантопитеком. Надеюсь, вы понимаете каким. Довольно ревущая Клава, ухватив пятерых молодок на горб, ринулась вдоль по берегу, сопровождаемая радостно орущими: "Украли, украли, невест украли, спасаем!" членами женской части племени. Компашку дополняли весело подвывающие хаски, вся стая, кроме вожака. Он сидел перед нашим столом, где остались одни мужчины, во главе стола с новоиспеченными мужьями, и грустно смотрел на нас, как бы говоря: "А может, ну его на фиг, мужики, этих теток? Одна морока с ними...", — и вселенская скорбь плескалась в его глазах. Он знал, мудрый пес, правду жизни. Собственная супруга его частенько покусывала.
Глава 39. Век пара и пороха приближается....
Кромвель, обратившись к своим солдатам перед боем, посоветовал, как верующий пуританин, "надеяться на бога, но порох держать при переправе сухим".
Утром в понедельник, вопреки требованиям о продолжении банкета, от отдельных неразумных членов коллектива, поселок вновь нырнул в русло привычной трудовой жизни. Надо было ударными темпами строить, пока тепло, из заготовленного в осень леса незапланированное общежитие для семейных, помещения лабораторий и для скота с птицей — пока уток, и перепелок, но планировалось завести и других куриных, мы на глухарей дроф и тетеревов возлагали большие надежды, требовали капитального ремонта производственные площади. В зиму мы с гномами наконец построили примитивный паровик, типа машины Уатта. Пока в "эскизном варианте" — как увеличенная модель, но работающий. Пусть маломощная, но машина должна была обеспечить кинетической энергией наше производство, пока приводимое или ветряками, или водой, или мускульной силой. По крайней мере, станки токарные и сверлильные, воздуходувка для печей должны были получить постоянный привод.
Освоили штамповку несложных вещей — блоком полиспастом поднимали молот из дубовой колоды, выдолбленной изнутри и забитой камнями, килограммов пятьсот примерно, на конце которого красовался заклиненный пуансон, крепили открывающимся крюком, на матрицу, выложенную на наковальню, клали лист — разогретую в горне медную заготовку, или железную деталь, дергали спусковую веревку. По дубовым направляющим, обильно смазанным дегтем, молот устремлялся вниз и с грохотом вдавливал лист в матрицу на наковальне. Десять минут — и деталь готова. Это если речь о частях доспеха идет. А то и готовое изделие — железный нож, медный котелок, ложка — вилка.
Как-то, зайдя в лабораторию жены, служащую одновременно и классом химии и физики, я завел с ней разговор о добыче селитры.
— Ты хочешь сделать порох? Прямо спросила она. Имеем ли мы право на внесение такого разрушительного оружия в этот мир? То, что мы уже сделали, — арбалеты, баллисты, луки, — уже по факту — супер оружие. Не лучше ли сосредоточить силы на просвещении и промышленности.
— Ты права. Лучше. Но — порох это не только и не столько оружие. Это еще и горная взрывчатка, и уменьшение усилий в каменоломнях. Селитра — это калийные и натриевые соли, это каустик, азотная кислота и серная. Мне рассказывать о роли этих продуктов в химической промышленности, или вы, ваша светлость, сообщите мне об этом сами? Почему же у вас, моя прелессссссть такие людоедские амбицссссссииии? Я шутливо куснул Елку за плечико.
— Ладненько. Я думаю, увлекаться очисткой сортиров не будем — здесь на озере есть небольшие птичьи базары, а в пещерах — тысячами лет живут летучие мыши. Их помет прекрасное сырье. Добудем вам с Федькой, милитаристы вы этакие, порох. Дай бог, что бы на войну он не понадобился.
— На всякий случай, постарайся, солнышко, сделать хоть килограмма три к летней поездке — чует мое сердце, что без психологического оружия там не обойтись — чего ждать от совета вождей, я могу только гадать. Попробуем глиняные гранаты со скипидаром для не летального, а психологического эффекта.
— Хорошо — хорошо, нет проблем. Селитряные фитили я сделаю, это совсем нетрудно...
Я поднялся, шутливо раскланялся:
— На этом, Ваше величество, разрешите считать совет главных людоедов планеты Земля оконченным!
Жена фыркнула и осталась корпеть над своими корчажками и мензурками, а я двинулся по острову дальше — проверять, распекать и учить, учить, учить... как завещал дедушка Ильич.
Гномы, вполне оправившиеся от последствий скипидарного оружия массового поражения, бодро работали над паровой машиной. Первую пробу решили сделать по схеме Ньюкомена, паровую машину вакуумного типа. В нашем мире в 18 веке такие машины работали для привода поршневых насосов, во всяком случае, нет никаких свидетельств о том, что они использовались в иных целях. При работе паровой машины вакуумного типа в начале такта пар низкого давления впускается в рабочую камеру или цилиндр. Впускной клапан после этого закрывается, и пар охлаждается, конденсируясь. В двигателе Ньюкомена охлаждающая вода распыляется непосредственно в цилиндр, и конденсат сбегает в сборник конденсата. Таким образом, создаётся вакуум в цилиндре. Атмосферное давление в верхней части цилиндра давит на поршень, и вызывает его перемещение вниз, то есть рабочий ход. Поршень связан цепью с концом большого коромысла, вращающегося вокруг своей середины. Насос под нагрузкой связан цепью с противоположным концом коромысла, которое под действием насоса возвращает поршень к верхней части цилиндра силой гравитации. Так происходит обратный ход. Давление пара низкое и не может противодействовать движению поршня.
Мы планировали заполнять такой машиной из озера водохранилище, для последующего разбора воды на водопровод и технические нужды. Еще была мысль приспособить его и к молоту в кузне — что бы не тягать полиспастом колоду для штамповки. Да и технологии надо было отработать. Получилось неплохо для первого раза, хотя расход топлива был несоразмерен к производимой работе. Впоследствии мы отказались от этой схемы, оставив несколько машин для откачки воды их шахт — там они были на своем месте.
Эльвира с Костей сделали пороховые гранаты из глины, в качестве запала применив пропитанный селитрой жгут. Граната могла крепиться на стрелу арбалета или лука, а увеличенная — метаться вручную. Малый арсенал на всякий случай вручался каждому стражнику. Гранаты на стрелах имели приемлемую дальность — до ста метров, навесным огнем, и удовлетворительную точность. На первое время для обороны вместо пушек и стрелкового оружия — самое то, что надо.
После паровой машины по схеме Ньюкомена, гномы сделали сразу и двигатель, подобный паровозному, установив его в воздуходувку доменных и медеплавильных печей, и соорудив привод для токарного стана и сверлилки. По габаритам машина получилась относительно небольшой, легко разбиралась на три части -станину, котел и собственно машину — цилиндр с маховиком. При разборке агрегат могли в три приема перенести десяток человек. Локомобиль, однако, что не говори.
Постоянный привод станков позволил организовать горячую протяжку проволоки — золотой, медной, и железной, а так же изготовить механизмы реверса для станков токарного и сверлильного. Длинномерные винты для реверса получили, намотав в два ряда проволоку на стержень, а потом удалив аккуратно один ряд. На получившийся "болт" налепили глины, и с помощью получившейся формы изготовили гайку каретки и задние бабки станков. Получилось грубовато, как и все первое. Но лиха беда начало, а совершенство приходит с опытом. На очереди стояли легирование стали — для этого был район Магнитогорска, а со сверлением и нарезкой бронзы мы уже справлялись закаленными железными инструментами.
Гномы по обыкновению жадничали, и норовили все выделанное железо пустить на свои инструменты, за что им неоднократно приходилось выслушивать мои и Эльвирины нотации. Слишком уж много было всего надо и сразу. Заказы на мастерскую распределялись порой с руганью и обидами еженедельно. Штат увеличивался тоже не по дням, а по часам. Молодые охотники племен становились в очередь, что бы овладеть колдовством работы с металлами — действительно, есть толика волшебства в металлургическом процессе. Затягивает, по крайней мере, как дети мои говорят — "не по детски".
Глава 40. Эльфы, гномы, огры и прочие Валары...
Говорят, эльфы — это
промежуточное звено между обезьяной и человеком:
шерсть уже отвалилась, а с деревьев еще не слезли.
(вестник института антропологии Гондора)
На бревнах, сваленных у будущей караульной вышки, с комфортом расположились, передыхая от трудов праведных, трое пацанов. Они только что приволокли очередную партию слег к немаленькой куче, заготовленной для этого строительства.
... Слышь, Ромка! — обратился к Финкелю Антошка Маленький, он же — Рябчик, —
— А мы точно в мир, как у Властелина Колец попали!
— Смотри, у нас огры уже есть, это я про Тетю Клаву говорю, с её Гаврилкой. Валары, те же — Дмитрий Сергеевич с Елкой.... Он воровато оглянулся, не слышит ли упомянутая, как он заглазно её назвал — Эльвира свое прозвище не очень — то жаловала, особенно из уст таких шкетов.
— Неандеры — точно, как орки, ну почти! Только они дружелюбные орки, что ни говори, — вон, Ветка Клена, когда дежурит по столовой, мне всегда че-ни будь вкусненькое подсовывает, и урчит так дружелюбно.
— Глупый ты. Она в тебе своего ребенка видит — мне Инка наша рассказывала, у ней два года назад волки от самой пещеры детеныша утащили, вот она всех маленьких и приласкать пытается...
— Да... А я не знал... Я ей тоже чего ни-будь хорошее сделаю... корзинку например, такую, с крышкой, мне еще "там" дед показывал...
— Какой дед? С пальмы который? (Антон Маленький у нас чернокожий, воспитывался дедом и бабушкой по матери, до того как попал в интернат)
— Дурак ты, чес-слово. Мозги твои с пальмы... я про Антона Ефимыча говорю, меня в честь него назвали, он у меня был — ого, орденоносец! Всю войну прошел в разведке. Вот как. А на тебя посмотреть, загорелого цыганским загаром, — еще разобраться надо, кто из нас раньше с дерева слез!
— Ладно, не обижайся Антош, пошутил я — примирительно покачал головой Ромка.
Пикировки такого рода частенько происходили между приятелями, и никто не обижался.
— Не, ну вы не отвлекайтесь от темы — вступил в разговор третий участник, до сего момента слушавший с интересом выкладки Антона про мир Кольца, — че дальше то? Ну, орки у нас есть — разобрались кто. Огры, они ж тролли — пусть Клавдия с детенышем, люди — ну, тут понятно, этих индейцев-кромандейцев, похоже, вокруг хватает. А эльфы?
— Ну, как бы сказать... А наша Стража? Подходят?
— Мдяяяя... они критически уставились на площадку, где Антон Ким муштровал новичка из племени Мамонта, обучая того парировать удары меча кистенем и щитом. Ким гонял рекрута по поляне кругами, изредка охаживая ученика по мягким местам плоскостью деревянного учебного кхукри. Неандертальцев не брали в стражей по простой причине — мужчин в племени было пока только двое — маленький совсем Умка, а старший, экс-глава стада Чака был плотно занят на добыче полезных ископаемых для металлургических нужд, как лучший в этом нелегком деле. "Эльфы", один — приземистый, лохматый и кривоногий, сосредоточенно пытающийся подбить щитом ногу другому — то же невысокому, черноволосому и раскосому Киму, кружили по полянке, не обращая внимания на бездельников — не получался прием, а Рогу Бизона еще зачет Федору сдавать, он то небрежности не простит...
— Как то не тянет... Разве что ты, Антох, когда подрастешь, и волосья белой глиной выкрасишь, за этого, как его — дроя... нет, вспомнил — дрова...! Да нет же — дроу, темного эльфа сойдешь!
— А не соизволят ли пресветлые перворожденные Трындюель, Болтуниэль и Балабониэль поднять свои тощие задницы с бревен, прервать многомудрый треп и отправится по делу, которое им поручено? — раздался голос Федора, командира стражников, явившегося проверить занятия у подопечных.
