— А ничего, что я Император Светлой Империи, а ты мне как слуге приказываешь? — Железным тоном ответил враз окаменевший потенциальный собутыльник и сотрапезник.
— А я священный зверь Избранной, и что? Давай теперь пиписьками меряться? — Моментально отреагировал почувствовавший вероятный облом с ужином нахал.
В ответ на это вопиющее хамство Император оглушительно расхохотался, а после того как предложил нам пройти в его личную столовую, и вообще стал своим в доску. Попытавшись сделать шаг, я тут же вскрикнула от жуткой боли в ноге и начала заваливаться как подрубленная березка. Император успел меня подхватить на руки и теперь лежа в его объятьях, я мрачно разглядывала распухшую ногу.
— Не кислый у тебя вывих, и аптечка у нас в доме осталась, — вместо утешений порадовал мое пострадавшее здоровье брат равнодушия.
На наше с лодыжкой счастье, Император быстро отнес меня в свой кабинет и, вызвав старшего лакея, отдал приказание привести ко мне придворного лекаря и накрыть стол для позднего ужина.
Того, кто первым сказал, что вампиры все сплошь и рядом субтильные бледнолицые меланхоличные брюнеты до соплей боящееся одного конкретного металла, следовало посадить на осиновый кол, а всех его последователей, приписавших до кучи им страсть к черным плащам с красной подкладкой, — заставить есть чеснок, пока не сгорят от изжоги. Двухметровая белокурая бестия, со здоровым румянцем, одетая в трещавшие от мускулов в светлые штаны и рубашку, поблескивающая на шее серебряной цепочкой, походящей на строгий ошейник для овчарок, мало походила на флегматичного чахлика.
— Таким детинушкам надо на скотобойнях работать, они быка одним ударом кулака с ног сбивать могут, — выразил за меня мысль Сосискин при виде этого Пилюлькина.
Пока эскулап от вампиров втирал мне мазь и бинтовал лодыжку, он какбы невзначай игриво проводил кончиками своих пальцев по моей икре, заставляя меня гадать: "Это он нарочно или случайно?". Закончив процедуру, он взял мою руку в свой экскаваторный ковш и, склоняясь для поцелуя, жарко зашлепал губами:
— Вам явно требуется разогревающий массаж, так что жду вас завтра вечером в своем доме на Площади Первого Императора, — и шаловливо проведя своим язычком по моему запястью, поклонившись своему работодателю, быстро вышел.
Если первое лицо Империи, занятое контролем за организацией нашего банкета, не просек как меня банально клеят, то Сосискин, несмотря на бурчание в его желудке, прекрасно все расслышал, и притворно вздыхая, посетовал:
— Ох, ох, ох, доля ты моя тяжкая, ты бы, что ль попросила у троллей пояс верности тебе сковать или бы раздобыла у Правителя себе ватно-марлевую повязку на лицо, а то я уже устал смотреть как вокруг тебя мужики кобелируют.
— Ты лучше не о моей добродетели думай, а о том, что не мало ли мы драконов привлекли, если тут такие вампирюги обитают, питающиеся поди суррогатами вместо красного вещества, то представь какие в Темной Империи проживают на парной крови вскормленные, — внес ответное предложение мой инстинкт самосохранения.
Впасть в тоску нам не дало приглашение к столу, поступившее от Императора. Заставлять себя ждать таких випов было не позволительно, да и очень уж кушать хотелось — со всей этой беготней мы после обеда и не перекусывали, а садиться за один стол с некромантом, нам не хотелось. За столом нам никто не прислуживал, поэтому я честно могу сказать, что за мной ухаживал сам Император Империи Трех Лун. Еще перед тем как выпить первую рюмку, я наказала мозгу меня контролировать, печенке побыстрее разлагать алкалоиды, а языку настойчиво порекомендовала держаться за зубами. Я думала, разговор не будет клеиться, но повелитель сил света меня порадовал тем, что практически после первой рюмки задал конкретный вопрос:
— Так о чем уважаемый зверь Избранной хотел поговорить со мной наедине?
— Видала, как культурные люди разговаривают? — высунув из тарелки пасть прочавкало священное недоразумение и по привычке вытерев морду об скатерть, чинно ответил:
— О том, как деньги надо зарабатывать, твое Императорство.
Услышав это, тот вспыхнул как монашка, застуканная за одеванием презерватива на свечку, и, грохнув кулаком по столу взревел:
— Императорам не преставало зарабатывать деньги как торгашу!
Но Сосискина такими децибелами было не пронять, в ответ он залез на стол, пошел по нему перешагивая через все блюда, а когда добрался до места во главе стола, смахнув задней лапой императорскую тарелку, сел напротив ее владельца, и уставившись в глаза Императора укоризненно покачал головой:
— Императору не предстало быть бедным и пытаться через младшего конюха получить кредит в банке.
— Можно подумать ты бы мне его дал, — съязвил неудачливый дебитор.
— Под залог твоих рудников дал бы, давай зови стряпчего, составим договор займа, у тебя все равно не хватает рабочих и денег на его дальнейшую разработку, — азартно выкрикнул пес.
Император, было, дернулся позвонить в колокольчик, но так и застыл с ним в руке и, отрицательно качая головой, признался:
— Мне нечем будет его возвращать, а рудники — это последнее что осталось у короны.
Сосискин вмиг посерьезнел, деловито протянул ему лапу и уважительно признался:
— Можешь ее пожать, ты еще не потерян для ведения бизнеса, так что неси бумагу и чернила и будешь записывать, как производить отъем денег у населения.
До глубокой ночи этого бесконечного дня мы выкладывали наши придержанные в рукаве козыри. Император узнал, как с помощью лотереи избавиться от кучи подаренных сервизов, которые как все ненужные вещи занимают прорву места, а выбросить жалко. Про налаживание сообщения между городами и об общественном транспорте. О почте, о сдаче в аренду своих пустующих охотничьих домиков и поместий, об организации на побережье санаториев и пансионатов, об экскурсиях по замку и еще о многом другом, что окружало нас в своем мире, и о чем мы благоразумно умолчали от Правителя дроу. Сосискин, пользуясь случаем, решил убить двух зайцев. Припомнить эльфам упущенный им контракт и, наконец, влезть в карман к государству. Он целых двадцать минут так плел, о том что во всех прогрессивных мирах, изготовление и продажа крепких спиртных напитков держится в руках государства, что Император не устоял по его напором, и, подняв из постели своего секретаря, продиктовал ему указ, согласно которому все самогоноварение отныне становилось казенным. Я от своих щедрот поделилась несколькими рецептами приготовления этого нектара, почерпнутыми в детстве, когда я ездила к своей подружке к ее деду в деревню.
Лихорадочно блестя глазами, записывая за нами, как заправская стенографистка, Император периодически признавался в своей необразованности в финансовых вопросах и изредка делился своими сомнениями, которые мы душили в самом зародыше:
— Но у народа нет денег, чтобы платить за почтовые марки.
— Это у тебя в казне нет денег, а у народа они есть всегда, просто надо уметь их достать.
— Да кому нужно проводить первую брачную ночь в одном из моих почти заброшенных дворцов?
— Толпам желающих новобрачных, которые будут рассказывать своим детям, что зачали их на императорской кровати.
— Кто купит лотерейный билет, чтоб выиграть какие-то тарелки?
— Да простолюдинки будут драться за эти билеты, каждой хозяйке хочется небрежно бросить гостям, что они обедают на том же, на чем в свое время трапезничал сам их правитель.
— Ларды меня не поймут!!!
— Сюрреализм тоже никто не понимает, но все соглашаются, что это гениально.
— Как можно торговать лардством и придворными должностями, да еще ставить на них дроу с их грязными деньгами?
— А тебе не все равно чистые это деньги или грязные, везде вокруг политиков крутятся грязные деньги, и никого это не смущает, ты Император и должен думать о благе Империи, а не о том, на какие средства строить это благо.
Сосискин начал выдыхаться и под конец из последних сил простонал:
— И вообще напиши на своем гербе девиз "Деньги не пахнут" и забей на всех, Ты Император и тебе плевать, что там о тебе кто думает.
— Правильно, объяви присуждение девиза своей привилегией и дери за это деньги, — прикрывая ладошкой зевающий рот, поддержала его мое стяжательство.
Я была выжата как лимон, последние часы мы постоянно говорили, переводили на доступный язык многие непонятные для Императора слова, спорили и доказывали на примерах эффективность наших земных методов. Увидев мой осоловей вид, жаждущий знаний сразу извинился, что так нас утомил, несмотря на мои протесты, лично отнес меня в отведенную нам комнату и оставил в покое.
Сосискин едва зайдя в комнату, тут же захрапел, а я умылась, разделась и легла в кровать ждать Императора. Надежные источники, явно гордясь за своего генерального, давно сообщили, что он славиться быстротой принятия решений в отношении женщин и, если вбивает себе что-то в голову, то уже не отступается. В течение всего вечера он сначала кидал на меня задумчивые взгляды, которые потом переросли в открытое восхищение. Их императорство явно решило воспользоваться своим статусом и заодно получше разобраться в моей анатомии.
Я уже почти заснула, как из приоткрывшейся двери раздался голос, уточнивший:
— Дариа, вы еще не спите? — И показался его обладатель.
Сосискин вынырнул из-под одеяла и сердито пропыхтел:
— Нет, мы не еще, мы уже не спим, и вот что вам-то не спиться, что, именной кинжал решили всучить?
— Почему кинжал, я пришел сюда вручить кольцо, — от растерянности сдал себя наш визитер.
— А, свататься пришли, — голосом строгой мамаши, гоняющей от красавицы дочери ораву мужиков, мечтающих провести с девицей ночку на сеновале, вместо посещения ЗАГСа, прозевал пес. — Ну, сватайтесь, сватайтесь, только вот своего родительского благословения я вам не дам.
— Почему? — Опешил кандидат в мужья спозаранок.
— А потому что, ты только не обижайся, хоть и принц, но нищий. А Дашка у меня девушка богатая, так что разбивать ей сердце мыслями "Он женился на мне по любви или из-за денег", я ей не позволю, — объяснил свою позицию отец невесты и залезая снова под одеяло, великодушно обронил:
— Ну конечно, она девушка взрослая, все сама решить может, так что вы не обращайте на меня никакого внимания, воркуйте голубки.
Мне стало неловко перед Императором за это спектакль и я, глазами показав оставленное наружи ухо, покинув кровать слегка прихрамывая, вышла на балкон. Он вышел вслед за мной, прикрыв плотно дверь, переминаясь с ноги на ногу, проблеял:
— Я хотел вам сделать предложение стать моей женой лично, но ваш зверь опередил меня. — И решительно сдвинув брови, встал на колени и протянул мне раскрытую ладонь с кольцом:
— Дариа, разделите со мной бремя управления страной, станьте моей Императрицей.
Я глупо хлопала глазами, думая как поделикатнее избежать кольцевания, а моя жаба корчилась в муках при виде того, от чего я сейчас буду отказываться. Довольно массивное из мерцающего металла кольцо, не было бы ничем особенным, если не украшавший ее огромный дымчатый камень, с чудом державшимся на нем золотым гербом Империи. Такое же, но только еще больше кольцо, красовалось на среднем пальце правой руки моего новоявленного женишка. Только я и моя стойкость знали чего мне, с моей сорочьей страстью ко всяким блестящим фигулькам, стоило сдержаться и не сграбастать его в свои ручонки. Если бы не прилагающийся к нему муж и захудалая Империя, я всенепременно бы его схваташила, а так приходилось спрятать за спину потные ладошки, чтобы не совершить глупость. Видя мои колебания, Император начал вкрадчиво меня уговаривать принять его предложение.
— Дариа, я знаю, что вы Избранная и можете погибнуть, но я почему-то верю что все будет хорошо, и пусть мы оба пока не испытываем друг к другу романтических чувств, я уверен, в дальнейшем смогу полюбить вас и сделаю все возможное, чтобы вы ответили мне взаимностью.
— Угу, тоже нам Верка Сердючка, ишь ты распелся "Хорошо, все будет хорошо я это знаю", понимает Царь Горох, что без тебя ему ни со светлой, ни тем более темной империями не справиться, вот и засуетился, — сварливо заворчали мое недоверие ко всем мужикам в принципе на пару со скептицизмом, давая мне время придумать красивый ответ.
В процесс включился проснувшийся от всего происходящего мозг и быстро продиктовал ответ.
— Император, Вы мне сказали "Разделите бремя управления", я согласна его разделить с вами, но взамен прошу у вас ответа, вы согласны разделить со мной управление более над более чем тысячей миров? — Науськанное серым веществом вкрадчиво спросило мое здоровое желание уйти от такой ответственности.
Кольцо покатилось из упавшей ладони, а я погладила себя по голове, кто добровольно захочет взваливать на себя такую обузу? Хоть и приврала, что миров у меня тысяча, но результат того стоил, вон как Император засуетился, поди, уже лыжи смазывает, чтоб свалить от меня подальше. Но я прибывала в радужном настроении и поэтому позволила неудавшемуся супругу сохранить императорское достоинство:
— Я не требую от вас немедленного ответа, подумайте до завтрашнего вечера.
Император почтительно поклонился, подхватил с пола кольцо и спешно ретировался, а я наконец-то смогла спокойно заснуть.
На следующий день мы за ранним обедом или поздним завтраком, еще пару часов натаскивали главного феодала по экономике и политике, после чего Сосискин объявил остаток дня выходным и отправился оттираться на замковую кухню, снимая пробу со всех блюд и инспектировать запасы в кладовых, а я с Императором совершив экскурсию по замку, вышли прогуляться по парку. Присев на скамейку, он неловко начал объяснять, почему не может принять мое щедрое предложение, но я сочувственно положила руку ему на плечо, покачала головой, с сожалением сказала все за него:
— Не надо ничего объяснять, я сама понимаю, что интересы Вашей страны превыше всего.
— Тебе бы в театре играть, с такими талантами точно бы и Веру Комиссаржевскую бы затмила бы, — вытирая слезы, захлюпало мое расстроенное тщеславие, обломившееся с императорством.
Неприятный момент был преодолен, и дальше разговор пошел о моем мире, родителях, детстве, почему мне не нужна армия и помощь волшебников, магов и прочих нолей без палочки. Когда стало темнеть, я попросила отправить нас домой и клятвенно пообещала, что на днях заскочу еще поболтать. Император, вздохнув попрощался, и через полчаса мы с обожравшимся на дармовых харчах псом, оказались дома.
Там нас ждала вся наша трясущаяся охрана и верный Попандопала. Я быстро выпроводила светлых экстрасенсов домой, велев вернуться на следующее утро, а оставшимся телохранителям и напарнику Сосискина, предложила выпить за наше благополучное возвращение. Никто кроме Сосискина не понял причину моей щедрости. Еще с самого первого дня, как к нам приставили хвосты, я, заранее планируя внезапный отход, приобрела у одной темной колдуньи, пристроенной мной в косметический кабинет выводить бородавки, одну замечательную травку, которая гарантировала принявшему из нее отвар, двухдневный здоровый крепкий сон. Вот поэтому я и выпроводила светлых, опасаясь, что кто-то из них почувствует ее наличие в пойле, а сама быстро разлив по рюмкам самопляс на аналоге клофеллина, недрогнувшей рукой отправила всех дроу в мир сновидений. Как-только охрана захрапела, мы с псом по заранее разработанному плану ухода в подполье, достали с чердака давно собранный рюкзак и доукомплектовали его чековыми книжками, небольшим мешочком наличности и моей шкатулкой с драгоценностями. Переодевшись в свои любимые трикотажные штаны, майку и кроссовки, сунула в подкладку ветровки кинжалы, проверив на месте ли моя змея в пупке, надев распознавательный перстень, закутавшись в плащ и закинув на плечо убранный в мешок рюкзак. Я первая шагнула из дома, намереваясь как можно быстрее попасть в показанную нам Драконом пещеру, но вместо этого провалилась в темноту от нанесенного мне сзади удара по голове.
