Хозяева территории, однако, не спешили вставать на её защиту. Зато в воде то тут, то там плавали свежие, изъеденные кислотой и огнём останки, принадлежность которых мне как-то не очень хотелось выяснять. Кожа у них была сероватая, нездоровая, пальцы человечьи, но с перепонками — это всё, что я заметила. Сэнд и Касавир сошлись во мнении, что это похоже на мьязелей — тварей не слишком умных, но ловких и агрессивных. Собравшиеся на пиршество крысы были распуганы Мышью, которая вовсю развлекалась, прыгая впереди с бортика на бортик. Она сменила серо-белую шкурку на хамелеоний наряд, да ещё вывалялась в канализационной грязи, чтобы ослабить собственный запах, так что, внезапные появления гигантского мышиного демона производили настоящую панику. Интересно, из какого прекрасного мира пришло в домик Лео это чудо?
— Кто-то расчистил нам путь, — высказал общее мнение Кас.
— Крупный человек в обуви на мягкой подошве, — добавил Мел. — Рост не менее шести футов. Вес около двухсот двадцати. На правом бедре тяжёлая сумка. Грузноватый, не очень ловкий. Передвигался рывками, иногда переходя на бег.
— Аасимар, — еле слышно пробубнил Сэнд в свою маску. Если только мне не показалось, в его тихом вздохе проскользнуло некоторое чувство вины.
Мел передёрнулся.
— Худо промочить ноги в таком поганом месте.
Касавир внимательно посмотрел на мальчишку. Да, уж очень искренним было его отвращение.
— Тебе ещё не поздно вернуться, — заметил он.
Юный эльф помотал головой и, покусав губы и собравшись с мыслями, поднял на него глаза.
-Я хочу стать не просто хорошим мастером, но настоящим художником.
Мальчик поискал взглядом поддержки у меня, потом у Сэнда. Маг чуть сощурился, заинтересованно склонив голову.
— Я должен видеть разную жизнь, — продолжал Мел, — испытать разные чувства. Иначе ничего не выйдет.
"Не рано ли?" — такой вопрос-приговор должен был сорваться с губ Каса. Но он ничего не сказал, лишь вздохнул и отвернулся, принявшись цепким взглядом осматривать место недавней схватки аасимара с монстрами.
— И вообще, — не унимался Мел, — я должен идти первым. Вы все следы затопчете.
Кара хмыкнула, а Сэнд издал неопределённое притворно-возмущенное восклицание. Но вообще-то, было не до смеха. Подобные разговоры при Касавире лучше не заводить. Во всяком случае, не стоит это делать больше одного раза, а один раз за Мелом уже числился. Касавир в своё время даже бравого вояку Келгара сумел убедить правильно относиться к тому факту, что он член отряда и должен действовать сообразно.
— Нет, — бросил он через плечо, — нас поведёт Мышь.
Он поморщился, как будто ему самому не понравился собственный тон и снова посмотрел на Мела. Голос его звучал строго, но без характерного холода. Впрочем, нелегко было придать словам нужный оттенок, сквозь жёсткую и плотную многослойную ткань маски. Меня и саму это немного нервировало, несмотря на обещания Сэнда, что всё будет в порядке. Я не могу чувствовать себя уверенно в доспехе, от которого не знаю, чего ожидать, если вдруг придётся применять специфическую голосовую магию.
— И сделай одолжение, не обсуждай установленный порядок, — произнёс Касавир. — Хочешь разъяснений — получишь их позже. Я отвечу на все твои вопросы по тактическому передвижению и ведению боя в условиях ограниченного пространства и видимости.
Он говорил с парнем довольно мягко для такого случая. И я была благодарна ему за это. Я уже давно заподозрила, что у нас, возможно, не будет детей. И порой он, сам не зная того, давал мне повод сожалеть об этом и мучиться угрызениями совести. Нет смысла молиться и задаваться вопросами, что во мне не так. Во мне всё стало не так. И я никак не решусь поговорить с ним об этом.
Его голос нарушил течение моих тягостных мыслей.
— Во всяком случае, он проходил здесь не так давно, это к лучшему и для нас, и для него.
Оптимизм его слов не мог меня обмануть. Тревожный прищур глаз, ощупывающих путь, невидимое движение губ под маской, глухая отрывистая команда "вперёд!" — он был обеспокоен, и я понимала, почему. Валяющиеся чуть ли не на каждом шагу куски оболочек кислотных сфер и толстое стекло склянок, в которых хранят алхимический огонь, не сулили ничего доброго. С одной стороны, хорошо, что Арвид даже в сильной спешке подготовился к встрече с тварями. С другой — он использовал свой арсенал неэкономно, попросту выжигая всё вокруг при малейшей опасности, что выдавало в нём неопытного, управляемого страхом бойца. Но сферы и склянки рано или поздно заканчиваются. И что тогда?
Каждый из нас знал, каков бывает итог подобных "приключений". Каждому из нас было, что вспомнить из собственного поучительного опыта. Уж мне-то точно. Я никогда не забуду свою первую серьёзную вылазку в опасные Топи и удушающий животный страх, который охватил меня при неожиданном столкновении с выросшим из-под ног слизевиком. Невозможно было действовать в этой ситуации более неразумно и беспорядочно, чем я — так потом сказал Дэйгун. Но меня удивило, что он не так уж сильно меня ругал, хотя его гнева я боялась больше всего. Проще было умереть в этой слизи. Я иногда представляла, как пожертвовала бы собой ради его спасения, а он убивался бы и корил себя над моим истерзанным телом, лежащим в какой-нибудь душераздирающей позе. Это казалось привлекательнее, чем получать нагоняи за дурь. А в тот раз он даже голоса не повысил, но, напоив меня настоем, терпеливо задавал вопросы, заставляя восстанавливать в памяти и проговаривать всё случившееся, пока я не успокоилась и сама не поняла, что же произошло и что надо было делать. Я знаю теперь, что это было не великодушие — на него Дэйгун не способен, — а понимание старшего и опытного, мудрость, которую он ненавязчиво старался вбить мне в голову. С тех пор, как он взял на себя ответственность за меня, он делал всё возможное, чтобы как можно лучше меня подготовить — не больше. Но и не меньше.
А вот молодой аасимар, подумала я, напрасно покинул тихую лабораторию и отправился туда, где ему не место. Что мог почувствовать или услышать потомок полубогов, посвятивший себя магии? Мог ли Сэнд чем-то вызвать его подозрения? Обиднее всего было то, что мы разминулись лишь на пару предрассветных часов.
Я не знала его, но Кара ему почему-то симпатизировала, а значит, что-то в нём было. Нет, она не проявляла каких-то особых признаков волнения по мере того, как мы продвигались вглубь канализации по оставленному аасимаром следу. Но всё происходящее явно злило её. "Чёртов дурачок", — тихо сорвалось однажды с её губ.
Оставалось лишь молиться, чтобы уроком ему не стала глупая смерть.
Хм... хотелось бы мне знать, какая смерть бывает "умной".
И как же мило было встретить здесь близких родственников моих старых друзей, болотных слизевиков! Справиться с ними было не так уж трудно, с нашими-то возможностями. Главное, вовремя их обнаружить и уничтожить на расстоянии, а то вблизи они вмиг парализуют ноги. К тому же, оружие наносит им мало вреда и вязнет в студенистых телах. Поэтому, каждое шевеление в грязи, каждый пузырёк на поверхности воды были сигналами Каре и Сэнду. Мел держал наготове пресловутые склянки с жидким огнём. Оказалось, что на канализационную слизь он действует отлично. Горели они красиво: алое пламя, белые искры. А их споровые мешки лопались с веселым треском, как сухие кукурузные зёрна, сразу напомнив мне ярмарку на Жатву. Осмотрев то, что от них осталось, Сэнд авторитетно заявил, что огневой способ уничтожения самый эффективный, ибо не позволяет слизевикам распространять своё семя и в мгновение ока порождать новых тварей. И правильно. Я вообще не понимаю, зачем они живут. Какая от этой дряни польза? Элани возразила бы мне, что это я для них бесполезно смердящая тварь, а моя цивилизация — язва на теле их родного болота. Дэйгун тоже когда-то объяснял мне, что они, в сущности, безобидны, и лучше просто обходить их. Потому, что это важное звено пищевой цепочки.
Слизевик пугается, когда ты, не ожидая нападения, проходишь слишком близко, и выпускает парализующие споры. Ты валишься наземь, как куль с картошкой. Ноги сводит болезненной судорогой, ты орёшь и ничего не понимаешь. Тебе кажется, что ты сейчас описаешься, и, скорее всего, так и есть, но тебе не до этого. Ты парализован судорогой, паникой, сквозь боль и ужас ты вспоминаешь, что это Топи, и корчась и отплёвываясь от грязи, пытаешься поудобнее перехватить оружие. Пытаешься куда-нибудь ползти. Естественно, ты быстро станешь чьей-нибудь добычей, если никто не успеет прийти на помощь. А слизевик-санитар добросовестно подберёт сгнившие и впитавшиеся в почву объедки. Самая дурацкая и несправедливая смерть из всех дурацких и несправедливых смертей на свете.
Иди к чёрту, Элани! Кто выжил, тот и прав. В этот раз правда снова оказалась на моей стороне, что меня вполне удовлетворяло. А философствуют пусть философы, у которых пугливый безмозглый гриб не пытался отнять жизнь — просто так, из чувства самосохранения.
Я впервые столкнулась здесь с забиякожабами, и, должна сказать, на картинках они выглядели слабее и безобиднее. Но существование в канализации изменило их в лучшую — конечно, не для нас — сторону. Они были крупнее своих обычных водяных собратьев, носили причудливые, кустарно изготовленные доспехи и довольно ловко обращались с оружием. Оно у них, правда, было паршивое — ржавые топорики и короткие мечи. Твари с пронзительным гортанным кваканьем выпрыгивали из боковых труб и шлёпались с перекрытий, тут же остервенело бросаясь в бой. Среди них были даже маги, способные призывать пауков. С контролем у них было хуже, поэтому пауки попросту бросались на всё, что поближе. Основной же урон мы потерпели от длинных стрекательных жабьих языков. Увёртываться от них было невероятно трудно, а метили они всегда в слабые места, умудряясь забрасывать жгучие нити даже за воротник. Ни один из нас не смог уйти от их укусов. Поэтому, как ни стремились мы поскорее найти Арвида, после этого столкновения пришлось сделать остановку, обработать небольшие, но опасные из-за жабьего яда ожоги и заодно дать возможность нашим магам восстановить силы. А ценные языки перекочевали в сумку Мела. Я заметила, что парнишка любит изучать всякую живность, и видом вывернутых кишок его не особо смутишь. Не знаю... может, это и хорошо для художника, стремящегося быть правдивым.
Но нас беспокоило то, что на открытых участках тела мальчика выступили подозрительные красные пятна. Сэнд объяснил, что это просто местная реакция — наподобие того, как у Кары иногда бывает лёгкий зуд или жжение в ладонях после некоторых невербальных заклятий. Индивидуальная реакция на ненужную организму остаточную магию. А здесь, в канализации — сплошная магическая и органическая гниль, дающая жизнь всем этим грибам и созданиям. Для Мела она чужеродна, к тому же, он выпил иммунное зелье, мобилизующее собственные защитные силы. Сэнду я верила, да и мальчик ни на что не жаловался, а пятна заметно побледнели после того, как маг велел ему смазать их каким-то успокаивающим маслом. И всё-таки, я опасалась, что добром это не кончится. Я попросила его быть поосторожнее и хотя бы возню с трупами отложить на другой раз. На это раз Сэнд меня поддержал.
Мы довольно долго шли по следу Арвида, не встречая почти ничего нового. Плохим знаком было то, что свидетельства его разрушительной деятельности редели, а его самого не было ни слышно, ни видно. Мышь тенью прошмыгнула в боковой канал и тут же сигнализировала о находке. Канал шёл слегка под уклон, там было по щиколотку воды и, к тому же, тесно. Пришлось идти гуськом, а Касавиру ещё и немного пригнувшись. В десятке шагов от входа стена оказалась забрызгана кровью, и дальше, насколько хватало видимости, была изукрашена красно-бурыми мазками. Развернуться как следует со своей комплекцией, а тем более, бросить склянку Арвид в этой кишке не мог. А может, они у него к этому времени и закончились. Дальше, за поворотом слышались очень нехорошее копошение, сопение и чавкающие звуки. Я мысленно приготовилась к худшему.
* * *
*
Их было четверо — внизу, в большом круглом отстойнике, разделённом железными решётчатыми перегородками, поверх которых были устроены разветвлённые дощатые мостки. Те самые человекоподобные существа с бородавчатой кожей цвета подтухшего мяса и непропорционально длинными перепончатыми конечностями. У Эйлин едва тошнота не подкатила к горлу и от зрелища, и от мысли, кто мог стать их обедом. Однако, твари, мерзко чавкая и урча, пожирали своего же убитого собрата. Времени думать, что случилось с аасимаром, не было. Когда каннибалы засуетились, почуяв чужаков, стало ясно, почему он так боялся их и старался уничтожить при малейшем приближении. В ближнем бою против таких быстрых врагов у него было гораздо меньше шансов. Бросив трапезу, они плотоядно заверещали, схватили свои утыканные гвоздями дубинки и с необыкновенной ловкость и скоростью полезли вверх, то ли цепляясь пальцами за крошечные выступы, то ли присасываясь перепонками к скользкой стене отстойника. Взращённые канализацией люди-желудки. Стремительные машины для убийства и пожирания всего, что годится в пищу.
Двадцатифутовая высота была преодолена за считанные секунды — не больше, чем нужно опытному воину, чтобы вынуть оружие и приготовиться к бою. Или магу, чтобы набросить несложное защитное заклятье. Отряд был в невыгодном положении: путь вниз был отрезан, а на небольшой, огороженной низкими поручнями платформе приходилось прижиматься поближе к стене, чтобы не свалиться. Магам было трудно действовать, не задевая своих и не рискуя самим. Зато мьязелям это не доставляло ни малейших неудобств. Размахивая оружием, они с лёгкостью запрыгивали с поручней на стену и потолок.
Уворачиваясь от летящей в висок дубины, Эйлин сделала шаг в сторону от стены. Нога ступила на что-то скользкое, и, успев в контрударе рассечь нападающему плечо, она почувствовала, что теряет равновесие. Выработанный тренировками навык заставил её сгруппироваться, ещё до того, как мелькнула мысль об опасности перевалиться через поручень и сверзнуться на дощатые мостки и железные решётки.
Инстинктивный контроль над своим телом, над каждой мышцей, в любой ситуации.
Ниваль когда-то клал первые кирпичики в фундамент карьеры, тренируясь на узкой доске над ямой, наполненной для начала грязью. Потом место грязи заняли кучи старого железа и доски с гвоздями. Самый верный способ заодно и обрести красивую осанку, стремительную походку и отточенную пластику начальника Девятки. Примитивно, но эффективно. Эйлин он слишком жёстко не дрессировал, но ему нравилось учить её и после каждого занятия с одной и той же холодноватой улыбкой замечать, что в этот раз она была уже получше пьяного тролля. Ей было наплевать на его тон, с Дэйгуном она ко всему привыкла, а вот стать ещё лучше — хотелось. Никогда не знаешь, что и когда тебе пригодится в жизни.
Ныряя в группировке под поручень, она быстро перевернулась на живот. Ноги скользнули в пустоту, но, распластавшись на краю и удержавшись внутренней поверхностью плеча за стойку поручня, она осталась висеть, лишь ударившись обо что-то коленом. Длинный меч мешал, и она пожертвовала им, надеясь, что он не провалится сквозь решётки, и его не придётся потом вылавливать в отстойнике.