— Я не скупой, а справедливый! — гордо выставив подбородок, напыщенно заявил главный мастер. — Притом, деньги за ложный свиток ты получила и мне, кажется, этого должно быть достаточно.
— Это вообще нормально? — Могу дать хвост на отсечение, что ошарашенное выражение лица у подруги было самое что ни наесть настоящие, правда скрыла она свое состояния под насмешливой улыбкой мгновенно. — Значит, я продумываю гениальные планы, не щадя сил ищу храм и рискую жизнью, а он в ответ заявляет, что какие-то две тысячи — притом с чужого кармана! — будет достаточно? И это еще нас прохиндеями и вороньем называют! — Отойдя на шаг, подруга покачала головой и добавила пораженно: — Ты точно уверен, что среди твоих родственников темные нигде не затесались? А то я уже не уверена, что ты человек, с твоей-то хваткой к выгоде и пронырством!
В ответ двуногий лишь хитро и как-то вызывающе усмехнулся, что валькирию заметно таки взбесило, так как она раздраженно буркнула:
— Раз вы платить не собираетесь, то дел я с вами больше иметь никаких не желаю, главный мастер Эвэнс.
Не думаю, что подруга взаправду решила уйти, скорее ей просто приспичило по нужде, но жрец все же слегка взволнованно уточнил:
— Ива, ты куда?
— По мужикам! — не оборачиваясь, зло кинула женщина.
И впервые, за дни нашего совместного путешествия, они оказались друг от друга на расстоянии более пяти прыжков.
* * *
Так как пришли мы в себя далеко за полдень, то двуногие решили выдвигаться к Лэстэрину на следующий день, а сегодня отдохнуть и переночевать возле родника. Костер, с помощью двух трущихся друг об друга палочек, как-то умудрился развести Соль, а я и подруга насобирали ягод. Повезло, что мы очнулись на окраине Лунного Леса, так как в глубине его кроме грибов ничего питательного не растет, да и не их сейчас была пора. Ночи в лесу были холодные, поэтому двуногие окружили меня словно котята мамку, в желании согреться. Утром же они проснулись не в слишком добром расположении духа, так как их было четверо, а меня, не смотря на крупные размеры, на всех не хватило. Даже то, что подруга прочитало какое-то заклинание, и ветер двуногих ночью не доставал, не помогло, ведь земля, даже устелена листьями, была холодной.
Напившись на дорогу из родника, так как ничего подходящего, чтоб взять воды с собой у двуногих не было, мы выдвинулись в путь.
Высокие деревья скрывали солнце, поэтому жару мы не слишком ощущали, но двуногие все равно шли медленно, часто останавливаясь передохнуть. За эти дни они истощились, как физически, так и морально (Соль в расчет я не беру), да еще смерть Хейсы сильно подкосило духовное состояние женщин. Хуже всех было Ивильмире. Вначале она только отставала, но через несколько часов подруга побледнела и сильно вспотела, да и стала заметно пошатываться.
— Привал, — скомандовал Дэрек, а затем подошел к валькирии и добавил: — Дай я осмотрю раны.
— Да все нормально, — отмахнулась Ивильмира и, вопреки своим словам, пошатнулась и поморщилась, схватившись рукою за плечо.
Ее грудная клетка тяжело поднималась и опускалась, а на лбу блестели капельки пота.
Жрец чуть ли не силой усадил женщину по землю, а затем принялся осматривать рану. Подруга застонала, когда мужчина попытался посмотреть рану на плече, так как ткань прилипла к коже, и ее пришлось отдирать.
— Чем тебя? — взволнованно спросил жрец.
— Кнутом, — спокойно ответила валькирия, словно говорила не об орудии пыток, которое использовали не ней.
— Сукин сын! — выругался сквозь зубы жрец.
Рана была страшная: черно-серая корка вздулась, и стоило Дэреку слегка надавить на нее, по плечу потек гной.
— Мразь! — воскликнул мужчина и добавил пару словечек пожестче. Хорошо, что Лида этого не слышит, а то она точно бы схлопотала сердечный приступ, узнав, что ее брат знает подобные слова. — Рана загноилась. Ива, тебя нужно срочно доставить целителю. Уверен, Мориган смазал кнут какой-то гадостью. Он любитель подобного. Эй, ты, — окликнул жрец Соль, — понесешь ее.
— Да я сама могу, — попыталась возразить подруга, но Дэрек ее жестко осадил:
— В таком состоянии ты год будем добираться, так что заткнулась, иначе я тебя вырублю!
— Не смей мной командовать! — возмутилась валькирия, но на сторону жреца вновь встала Юриэнна:
— Еще одно слово и я сама лишу тебя сознания. — Хоть она говорила не громко и спокойно, но даже мне стало как-то не по себе.
— Да пошли вы! — ответила валькирия и с раздражение сложила руки на груди, затем тихо застонала и руку вернула в горизонтальное положение.
Как бы Ивильмира не возмущалась и не фыркала, ей все равно пришлось воспользоваться Солью, как личной лошадкой. Тот, не смотря на все надежды и подмигивания валькирии, протестовать не стал. Он вообще вел себя тиши воды, нижи травы. Мне, кажется, он попросту боялся, особенно Юриэнну, так как стоило ей на него взглянуть, как он тут же горбился, словно в желании уменьшиться. Я бы тоже могла понести подругу, но мою кандидатура даже не рассматривали. Возможно из-за того, что на руках мужчины подруге было значительно удобнее, нежели на моей спине.
Когда мы вышли к небольшой речушке, то решили остановиться на полчаса передохнуть. Еды у нас не было, поэтому пришлось голодный желудок заполнять лишь холодной водой. Желудок противился и грозно ругался, но альтернативы все равно никакой не было.
— Ты ведь не безликий? — спросил дроу у Соли, вперив в него внимательный взгляд.
Тот кинул на нее удивленный взгляд и взволнованно поинтересовался:
— Как Вы догадались?
— У меня была мысль, что ты отличаешь от безликих, и когда ты вступился за нас в той камере, то я в ней убедилась. Ведь тот безликий сказал: "Ублюдки, подобные тебе, не имеет права голоса", — пояснила Юриэнна. — За то, что пытался помощь, я тебе очень признательна. Если бы ты не вступился и не выиграл немного времени, мы вряд ли б спаслись.
— И я благодарю тебя, — простонала Ивильмира. — За все.
Соль перевел взгляд с дроу на валькирию, затем посмотрел на свои скрещенные руки и ответил:
— Не нужно меня благодарить, ведь, в сущности, я толком вам не помог.
— Как это не помог? — с некой надменностью ответила Юриэнна. — Ты отстрочил нашу смерть, помог нам пробраться в храм, а теперь носишь на руках эту лентяйку.
— Эй! — воскликнула возмущенно "лентяйка".
— Так все же, кто ты такой? — не дала съехать с темы дроу.
Мужчина, как то обреченно вздохнул, и, кивнув на жреца, ответил:
— Я, как он. — Увидев непонимающие взгляды женщин, он добавил для ясности: — В смысле, гомункул — созданный при помощи алхимии человек.
Теперь женщины (включая мою персону) с непониманием смотрели на жреца.
— Ты мне ничего не хочешь объяснить? — с ноткой недоверия, потрясения и злости спросила Ивильмира.
Дэрек кинул на Соль взгляд полный злости, а затем с натянутым спокойствием ответил:
— С чего это, я должен тебе что-то объяснять?
— Ты что охренел?
— Хрен не ем, хотя сейчас с удовольствием отведал бы и его.
— Дэрек!
— Что, Ива? — Жрец устало глянул на валькирию. — Или тебе хочется услышать душещипательную историю о том, что я являюсь одним из провальных экспериментов Юлиана, которому посчастливилось выжить? А может мне рассказать, как однажды я случайно узнал, что меня оставили в живых только за тем, чтоб потом использовать, как материал для создания других гомункулов? Или поведать тебя, как я испугался и убежал, прихватив с собой один из экспериментов создателя, — его голос дрогнул, но через секунду он продолжил с тем же наигранным спокойствием: — чтоб нагадить ему напоследок? Ну, — он посмотрел Ивильмире прямо в глаза тяжелым взглядом, — какую историю тебе подробно рассказать?
Бывшие проклятые смотрели друг в другу глаза, не мигая, и, казалось, между ними происходить какой только им понятный разговор взглядом.
— Так это ты выкрал эксперимент "Мао"? — Соль словно спугнул царившее между двуногими напряжение, от чего они перевели взгляды на него.
Название меня заставило взволновано подскочить на лапы и зарычать. В голове тут же всплыли Лидины слова:
"Я не помню всего, что они со мной делали. Помню только, что было много крови, и я в ней лежала... словно в бадье, и во мне торчали иголки с трубками..."
Ивильмира поняла мое желание и угрожающе спросила:
— Что за эксперимент "Мао"?
Соль посмотрел на Дэрека и тот кивнул головой, наверное, понимая, что так просто от валькирии не отделаться.
— Всех подробностей я не знаю, так что пусть лучше он расскажет, — перевел Соль стрелку на жреца.
Я и подруга впились в главного мастера выжидающими взглядами.
— Хорошо, я расскажу, — спустя длинную минуту молчания, согласился Дэрек. — Юлиан с давних пор пытался найти Мао, так как в легендах сказано, что именно он должен отворить двери Аримера. Поначалу он лишь отлавливал ирусанов, в попытках найти среди них Мао, но когда эта затея провалилась, он начал использовать их для другой цели... Он решил создать существо, которое способно понимать и контролировать животных, именно этот эксперимент и был назван "Мао".
Неужели те твари, которые преследуют ирусанов, были посланы Юлианом? Неужели, это он натравливает их на нас в желании найти Мао?
— Ты ведь говоришь о Лиде? — Ивильмира, не смотря на то, что и так была бледная, побледнели еще сильнее, а ее нижняя губа нервно задергалась.
— Да, это Лида, — подтвердил Дэрек, каким-то отстраненным голосом. — Юлиан проводил чудовищные эксперименты и Лида, на то время, была единственной удачной пробой. Сейчас я не знаю, сумел ли он удачно его провести.
— Не сумел, — ответил Соль. — Та девушка была и остается единственным успешным экспериментом.
— Хозяйка Порок! — простонала подруга и с ее глаз покатились злые слезы по щекам. — Как он мог так поступить с ребенком! И ведь она вернулась туда!
— Даже если Юлиан ее поймал, то убивать не станет, — сказал Дэрек, и по нему было видно, что слова даются ему с трудом. — Он еще не знает, что Мао возродился, — кинув на меня взгляд, мужчина исправил: — возродилась, поэтому Лида будет ему нужна.
— Получается, вы, в некотором смысле, братья, раз вас создал Юлиан? — внесла свою лепту в разговор Юриэнна.
— Нет, — ответил Соль. — Ведь меня создал не Юлиан. К его гомункулам отношение другое.
— Неважно, кто был создателем, мы все равно и не люди, и не безликие, — резко ответил Дэрек. — Мы всего лишь ублюдки, выращенные в пробирках...
Резкая пощечина оборвала жреца.
— А ну заткнулся, Реник-Веник! — зло закричала Ивильмира, и искрение слезы на ее глазах говорили о многом. — Какая нахрен разница из пи
* * *
и, или из другого места ты появился? Главное, что ты имеешь характер, довольно паскудный, признаться честно, и собственное мнение, которое хоть меня порой и бесит, но является только твоим. Этого факта никто не смеет отрицать! Так же никто не сможет заявить, что у тебя нет личности. Или она тоже была выращена в пробирке?!
Дэрек, приложив ладошку к щеке, смотрел на валькирию пораженным взглядом, затем он улыбнулся, какой-то по-детски искренней улыбкой и сказал:
— Вот теперь, я точно в тебя влюбился!
Я, Юриэнна и Дэрек потрясенно смотрели на то, как щеки валькирии краснеют. Признаться честно, я думала, что подруга давным-давно забыла, как смущаться, но четко видный румянец, особенно на бледной коже, намекал об обратном.
— Иди в задницу! — грубо ответила Ивильмира и отвернулась.
Жрец хотел было что-то сказать, но не смог, так как в следующую секунду нас окружили не слишком дружелюбные дроу, с мечами и луками наизготове.
Вот что называется, увлеклась слушаньем беседы и совсем забыла об осторожности. Хотя за эти дни я тоже неслабо вымоталась, так что ничего удивительного, что меня застали врасплох.
— Не двигаться! — приказал один из дроу, но Юриэнна это проигнорировала.
Поднявшись, дроу тихо, но властно сказала:
— Я — жена Нэр Эш'шэр Вальмира Дерейгар, Вар'шэр Юриэнна Дерейгар. Проверьте мою ауру. Поэтому я требую, чтоб вы убрали оружие и обеспечили нам сопровождение в Лэстэрин.
— Нам приказано задерживать всех подозрительных существ, особенно тех, кто похож на родственников королевской семьи, — сухо раздалось в ответ. — Приказ Нэрэм Эш'шэр Вальмира Дерейгар.
— Что?! — пораженно сказали Юриэнна и Ивильмира одновременно, а затем в непонимании переглянулись.
* * *
— Просто замечательно! Мы сбежали из одной тюрьмы, но не прошло и дня, как очутились в другой! — слабо бушевала подруга.
Она сидела у стены, опершись спиной на каменную кладку, и хоть было видно, что чувствует она себя не важно, но ее рот ругаться не переставал не на минуту.
Юриэнна сидела рядом с ней, опустив голову на плечо Соли, а Дэрек бушевал у двери, дергая за решетки на маленьком окошки и крича:
— Эй, пришлите целителя! Тут раненый! У нее гноиться рана и может быть заражение крови! Эй, меня кто-нибудь слышишь?! Помогите, мать вашу! Что вы за бесчувственные твари!
— Хватит, Дэрек, — попросила плененная дроу. — Это бесполезно.
— Нет, пусть кричит, — раздался в ответ слабый голос подруги. — Может у них совесть проснется, или им, попросту, надоесть его скулеж и они придут и отметелят его, что вероятнее.
Жрец замолк, перевел злой взгляд на валькирию и рассержено прокричал:
— Я же для тебя стараюсь, неблагодарная скотина!
— Дэрек, ты... — и так слабый голос подруги скатился на шепот, она вдруг замолчала, а потом по стеночке съехала на пол и замерла на земле, в странной позе.
Главный мастер, дроу и Соль ринулись к валькирии и попытались привести ее в чувство. Они кричали ее имя, били по щекам и трясли за плечи, но все было тщетно.
Я ничем не могла помощь. Я могла лишь стоять рядом и наблюдать.
Ивильмира была как снег, так же белоснежна и холодна, а ее грудная клетка все замедлялась и замедлялась... И в этот момент, я почувствовала, как минуя коридоры темницы, к нам приближается смерть.
Она была взволнована, сердита и печальна, потому что время Ивильмиры Троицкой графини Эджерай еще не пришло.
ВРЕМЯ остановилось.
Застыл Дэрек, кричащий и прижимающий к груди голову женщины.
Застыла Юриэнна, тихо плачущая над телом, из которого уходила жизнь.
Застыл Соль, который хоть и не был хорошо знаком с валькирией, но проникся к ней уважением и симпатией, потому что она открыла ему глаза на его существования. Дала ему толчок поверить в то, что он живой. Мыслящее существо, которое имеет право само принимать решения в своей жизни. Ведь это только его жизнь и никого другого.
Застыл тяжелый воздух, пыль, ДРУГИЕ.
Застыла сама ЖИЗНЬ.
Могли двигаться только я и проскальзывающая через дверь...
— Хейса?! — пораженно зарычала я, так как пришедшая за душой Ивильмиры СМЕРТЬ имела облик ее сестры.
— Ты права и не права одновременно. Называй меня — Я, — ответила СМЕРТЬ и дружелюбно мне улыбнулась. — Я пришло за ней.
— Нет! — мой рык, казалось, вобрал в себя само понятие чувства "уверенность".
