— Как, Оливье тебя разве не предупредил? — совершенно искренне огорчилась злодейка.
— Нет, — стиснув зубы, сообщила образина, и коварной Лаурите аж поплохело от этой жуткой картины.
— Наверное, не успел, — взяв себя в руки, вступилась за несносного маркиза она.
— Вы что, хотите сказать, что все и было так задумано? — оторопела Гликерия, ткнув пальцем в узкоглазую монстрицу в зеркале.
— Конечно, — подтвердила ее дикое предположение Лаурита.
— Но зачем?! — обомлела девушка.
— Для встречи с Орландо необходимо придать тебе наименее привлекательный облик, чтобы у него и в мыслях не было с тобой флиртовать, — пояснила волшебница. — Иначе Орландо примется тебя очаровывать, а ты потеряешь голову, и до серьезного разговора у вас дело не дойдет.
— Ну спасибо за комплимент, — проворчала Глаша. — Чего ж тогда Оливье один не сходит, не поговорит с ним по-мужски?
Видимо, подобная мысль Лаурите и ее молочному сыну в голову даже не пришла, потому что она аж замерла на месте, прослышав о таком простом решении.
— Мда, — удрученно резюмировала Глаша. — Хоть бы со мной сперва посоветовались, стратеги. А к чему тогда такая роскошь? — она потрясла подолом платья. — Наколдовала бы сарафан из половой тряпки — и дело с концом.
— Без платья никак. Иначе к Орландо не пустят! — всплеснула руками та.
— Что с вами делать, — вздохнула жертва волшебства. — А потом-то мне как все обратно вернуть?
— Чары сохранят свое действие только до полуночи, — успокоила ее Лаурита. — Потом твоя красота к тебе вернется.
— Угу, — хмуро кивнула Глаша, разглядывая себя в зеркале, — я-то чуть не забыла, что в сказку попала. АнтиЗолушка, блин! — и так громко расхохоталась, что кудесница аж в смятении метнулась к двери, вероятно, приняв ее за сумасшедшую.
— Стойте-стойте, — сквозь смех, остановила ее девушка. — Я в порядке. Просто не каждый день со мной такие удивительные метаморфозы случаются. Кстати, куда вы собирались идти?
— Звать Оливье, — сообщила та.
— Не надо звать. Я к нему сама спущусь, — гордо объявила Гликерия, на цыпочках подкралась к двери и неслышно юркнула в коридор, намереваясь устроить маркизу шокирующий сюрприз.
* * *
А тем временем на кухне тетя Вася, поджав губы, сухо сообщила племяннице:
— Знаешь, Настя, даже хорошо, что Камилла оказалась полной противоположностью своей героини. Венечке не нужна тихая и покорная жена, он привык, чтобы я им руководила, и жена ему нужна такая же, как я. А Камиллочка — точная моя копия в молодости.
"Что?" — чуть не вскричала пораженная Настасья.
— Но, увы, двух Василис в нашей семье быть не может, — вздохнула та. — А я пока не готова отойти в сторону и делить Венечку с посторонней женщиной, пусть и похожей на меня по характеру.
— Вы хотите сказать... — поторопила ее Настя, которой не терпелось услышать из уст зловредной тетки о ее полной капитуляции и прекращении поисков невесты.
— Именно так, — подтвердила Василиса. — Я поняла, что Вениамину пока рано жениться. Он же у меня такой ребенок, — с умилением добавила она.
— Вот Камиллочка расстроится, — не удержавшись, заметила Настя, наполняя бокал минеральной водой. — По-моему, вы ее просто очаровали!
— Неужели? — с сомнением спросила тетя Вася. — Что-то я ничего подобного не заметила. Вот Вениамин — да, девочка просто не сводит с него глаз! — с гордостью за сына сказала она.
— Это точно, — с серьезным видом поддакнула Настасья.
— Они были бы прекрасной парой, — задумчиво произнесла тетка. — И Камилла такая красивая, знаменитая... Наверняка, и богатая к тому же.
"Что-то тетю не туда понесло", — испуганно подумала племянница.
— Она могла бы бесплатно рекламировать мой салон. А из-за съемок она появляется дома нечасто... — продолжила свою мысль Василиса.
— Да, зато в газетах она частая гостья, — вмешалась Настя прежде, чем тетя вздумает наделить Камиллу всеми мыслимыми и немыслимыми достоинствами, а там, того и гляди, передумает и даст свое согласие на брак с любимым сыночком. — Будете собирать вырезки и показывать подругам и соседям. Вот в газете "Жизнь" я недавно видела статью про то, как Камилла потеряла трусы на Кинотавре в Сочи, а потом журналисты их целой толпой искали...
— Нет, — вскричала тетя Вася, изменившись в лице. — Не нужны нам такие вырезки, и невеста нам не нужна. Рано нам невесту.
— Вам виднее, — поддержала ее Настя и, довольная собой, вернулась в гостиную, где Венечка о чем-то доверительно шептался с Ларой-Камиллой. Как только вошла Настя, они отпрянули друг от друга и заговорщически перемигнулись.
— Держи, — Настя протянула подруге бокал.
— Пожалуй, я воздержусь, — хмыкнула та. — Да и вообще, загостилась я у вас, пора и честь знать.
— Как, вы уже уходите? — трагическим голосом воскликнула тетя Вася, застыв в дверях, в то время как ее глаза не скрывали радости.
— Меня ждет косметолог, а после — занятия йогой в фитнес-клубе, — пояснила свой поспешный уход Камилла.
— Надеюсь, вы зайдете к нам еще? — пытливо поинтересовалась тетя Вася.
— Не знаю, у меня столько дел, завтра я улетаю на съемки в Ялту, — поспешно открестилась Полонская, стараясь не встречаться взглядом с Венечкой.
— Надеюсь, вы не забудете моего Веню? — едва скрывая злорадство, спросила Василиса.
Гостья ничего не ответила и пулей выскочила за дверь.
— Камилла, я вас провожу! — кинулся ей вслед Венечка.
— Не надо! Я на машине! — сдавленно вскрикнула актриса уже из коридора.
— Ну что вы, я провожу! — рвался к ней Вениамин.
— Не надо, Венечка, — остановила его мама. — Помоги мне лучше убрать со стола.
Веня, свесив голову, покорился, собрал бокалы и вышел из комнаты. В коридоре хлопнула дверь.
— Похоже, она все-таки глотнула минералки, — удовлетворенно заключила тетя Вася, нежно вытирая пятно на скатерти.
* * *
Сюрприз удался на славу. Оливье, успевший задремать в кресле у камина, аж кресло перевернул, со спринтерской скоростью и непереводимой игрой слов улепетывая из комнаты. А Глаша всего-то его ласково за плечо тронула и томно прошептала: "Просыпайтесь, маркиз!"
Довольная произведенным эффектом, она подняла кресло и устроилась у огня. Оливье осмелился подойти только спустя пять минут, когда Гликерия уже заскучать успела.
— Тебя не узнать, — осторожно сообщил он, вглядываясь в ее преобразившееся лицо.
— Да уж, спасибо твоей кормилице, — ухмыльнулась Глаша, — родная мать теперь не признает. Ну как, — она раздвинула мясистые губы в кошмарной улыбке и посетовала, что не видит себя в зеркало, — хороша?
Оливье аж передернуло.
— Не то слово! -с чувством произнес он.
— О чем вы только думали? — попеняла ему жертва экспериментов. — Разве меня с такой образиной теперь в апартаменты Орландо пропустят?
— А мы на тебя вуаль накинем, — с энтузиазмом сообщил маркиз. — А потом снимем.
— Изверг! — ужаснулась Глаша, представив себе реакцию главы магнетиков, когда тот увидит истинное лицо своей загадочной гостьи.
— А то иначе у нас ничего не выгорит, — возразил Оливье.
— К тому же, вуаль защитит тебя от чар магнетиков, — вмешалась Лаурита.
— А мне вот одна знакомая говорила, что заклинаний от магнетиков нет, — возразила девушка, вспомнив слова жеки, которая сейчас тихонько посапывала в сумке.
— Заклинаний нет, а вот средство имеется, — с улыбкой сказала волшебница, вручая ей кусок плотной вуали. — Только о нем мало кто знает.
— Средство, говорите? — проворчала Гликерия, накидывая вуаль на голову. — Иначе ничего не выгорит? А так — выгорит? Думаешь, он мне амулет тут же и вручит, лишь бы я вуаль обратно натянула и его дом покинула? — усмехнулась она, обращаясь к маркизу.
Судя по сконфуженному виду Оливье, такие мысли, хоть и в неосознанной форме, его посещали.
— Может, ты еще надеешься, что он и сверху приплатит? — язвительно поинтересовалась она.
— Нам главное выяснить, есть ли у него амулет и заряжен ли он. А там что-нибудь еще придумаем!
— Нет уж, ты свое на сегодня уже придумал, — отрезала Глаша. — Дальше лучше буду думать я одна.
Маркиз, чувствуя свою вину, перечить не стал, только предупредил:
— Не забывай, что это наш предпоследний шанс.
Часы пробили девять. Медлить не стали, и спустя сорок минут симпатичный аристократ и его загадочная спутница, голову которой покрывала густая вуаль, входили в особняк главы магнетиков.
Орландо скучал. Этот город был определенно мал для его горячей натуры. Да что город — ему было бы мало целого мира, а приходилось довольствоваться крохотным королевством, в то время как его кузен Нуво возглавлял целую Эврипию! Говорят, о его похождениях слагают легенды и один резвый борзописец даже роман вздумал написать — вот это жизнь! А что Кукуй? Кукуй — это балы, похожие один на другой, спектакли, в которых блистают его подданные, и бесконечная череда свиданий с первыми красавицами, которые готовы из платьев выпрыгнуть, лишь бы обратить на себя его внимание. Тоска! Хотя без влюбленности этих глупышек он бы не сохранился так хорошо для своих семидесяти лет, как никак это их чувства питают его привлекательность и молодость.
— Милорд, к вам посетители, — церемонно доложил дворецкий.
— Кто там? — оживился Орландо.
— Маркиз Беруши и леди Гликерия, — сообщил верный слуга.
— Зови! — велел господин и радостно присвистнул. Имя дамы ему было незнакомо, а значит, можно было рассчитывать на приятный вечер в компании прелестной леди.
Главное, чтобы она не оказалась старой кошелкой или юной дурнушкой, уточнил про себя Орландо. Впрочем, он уже и забыл, когда последний раз видел откровенно непривлекательных девиц. С бурным развитием косметической магии дурнушки вымерли как класс, чему во многом способствовало их увлечение красавцами-магнетиками, толкавшее девиц на решительные меры по облагораживанию фасада. А старые девы его своим вниманием не жаловали: старые девы обожали своих избалованных котов, и им не было никакого дела до привлекательных мужчин. Так что — Орландо удовлетворенно потер руки и пригладил кудри — можно было с большой вероятностью рассчитывать на то, что неизвестная Гликерия окажется юной красоткой с оливковыми глазами и пшеничными волосами. Или чаровницей с каштановыми кудрями и ореховыми очами — Орландо был всеяден и не отдавал предпочтение клану блондинок или клану брюнеток. Тем более, он мечтательно прикрыл глаза, на свете существовало еще множество красоток, не относящихся ни к тем, ни к другим — шатенки, каштанки, рыжие...
Леди Гликерия, уверенно вошедшая в зал вместе с молоденьким маркизом, была именно рыжей. Яркого цвета ее волос не скрывала даже плотная вуаль, наброшенная на лицо. "Кокетка! — повеселел Орландо. — Ну, мы еще посмотрим, кто кого". Вообще-то он настороженно относился к женщинам в вуали — обычно к ее помощи прибегали покинутые им возлюбленные, желавшие во что бы то ни стало попасть к нему в дом. А так как дворецкому на их счет были выданы вполне конкретные инструкции, иного способа, как попасть в дом своего кумира, кроме обманного, у бедняжек не было. Но рост леди Гликерии исключал любые возможности подлога. Она была девушкой статной и видной (в любой толпе) настолько, что ее менее удачливые соперницы наверняка за глаза называли ее колокольней или куда более обидными прозвищами. Уж на что Орландо считал себя мужчиной достаточно высоким и привык смотреть на всех свысока, но гостья оказалась вполне ему под стать и не уступила бы ни сантиметра роста.
— Леди Гликерия, — своим чарующим медовым голосом промурлыкал магнетик, делая шаг навстречу. — Я счастлив познакомиться с вами.
Орландо протянул гостье ладонь, собираясь запечатлеть поцелуй на ее прелестной ручке.
— Взаимно, — проворковала незнакомка и, проигнорировав его грациозный жест, сделала шаг назад и присела в почтительном книксене. Маркиз, едва доходивший своей спутнице до подбородка, учтиво склонил голову.
— Ах, оставьте эти церемонии, — благодушно махнул рукой Орландо, — присаживайтесь, будьте моими гостями. Я распоряжусь, чтобы подали щербет и десерты.
Увы, к принесенным лакомствам таинственная гостья проявила необъяснимое равнодушие и, вопреки ожиданиям хозяина, чтобы полакомиться сладостями, вуали с лица не откинула. Зато прожорливый маркиз опустошил полведерка пунша и смел со стола половину угощения, при этом умудряясь болтать с Орландо о моде, о погоде, о спектакле, о непревзойденной игре Орнеллы и изысканном интерьере жилища самого Орландо. Его спутница тем временем молча отсиживалась в сторонке, скромно сложив руки на коленях, и наверняка прожигая его пламенным взором сквозь густую вуаль.
А сама Глаша тем временем и в самом деле сверлила верховного магнетика взором, вот только не пламенным, а недоуменным. Орландо был красив — спору нет! Тонкие, но мужественные черты лица, искрящиеся сапфировые глаза, загнутые девичьи ресницы, чувственные вишневые губы, красиво подстриженные густые каштановые кудри — звание главного секс-символа Кукуя он оправдывал на все сто процентов. К тому же магнетик был высоким, что в королевстве считалось редкостью. И все же Глаша пребывала в недоумении — где знаменитая харизма, о которой ей все уши прожужжал Оливье, где те самые чары магнетиков, о коварстве которых ее предупреждала Лаурита? Пока Глаша видела перед собой лишь вальяжного красивого нарцисса и ловеласа, распустившего перед ней хвост в надежде завоевать очередную легкую победу над женским сердцем. Верховный магнетик был обыкновенным бабником, каких в ее в мире пруд пруди, и девушка совершенно не понимала, о каких таких чарах ей твердил маркиз всю дорогу до дома Орландо. Вдобавок она чувствовала себя полной дурой. Понадеялась на авось! "Будем действовать экспромтом, — убеждал ее Оливье. — Только ты сиди и помалкивай". И что теперь? Она сидит как каменная статуя, а маркиз без умолку мелет языком, при этом ни на йоту не приблизившись к интересующей их теме. Глаша как раз подыскивала благоразумный предлог, чтобы вклиниться в монолог своего спутника и попытаться расколоть Орландо, как тот обратился к ней сам:
— А что это у нас леди Гликерия ничего не есть? — обворожительно улыбнулся он.
— Ах, милорд, — Глаша взволнованно сжала в руках платочек, — боюсь, после того, что со мной случилось, я навеки потеряла аппетит. Уж лучше умереть с голода, чем жить — так.
Ее расчет был верен — на прекрасном лице магнетика мигом нарисовалось любопытство.
— А что случилось? — живо заинтересовался он. — Быть может, я смогу помочь прелестной даме?
— Увы, — трагически всхлипнула Глаша, — прелестной меня теперь может назвать только безнадежно слепой.
— Да не может такого быть! — воскликнул Орландо.
— Может! — упрямо возразила Гликерия.
— Не может! — протестующе вскричал он.
— Еще как может! — настаивала девушка.
— Да вы на себя наговариваете! — не верил магнетик.
— Ах так, судите сами! — и девушка молниеносным движением фокусника, не взирая на все запрещающие знаки Оливье, сбросила вуаль.
