Нет. Я не побегу. Пока. Тем более, осталось всего сто шестьдесят... нет, сто восемьдесят монет. Чуть больше трети. Можно даже сказать, что треть. Самая малость...
Да блин, вашу ж мать, где я в этом захолустье остальные-то заработаю!!!???
Я покосился на Игоря. Острое лицо, тяжёлые надбровные дуги. Лысый. Татуировки, вернее, партаки. Шрам. Даже находиться рядом с таким было неприятно и неуютно. Но сейчас это меньшая из моих проблем. И, в любом случае, нужно находить общий язык. Возможно, это даст мне возможность бежать. А лучше пришить его и бежать, мне понравились его арбалеты.
— Почему ты здесь? — спросил я.
— Еда, деньги, — пожал плечами убийца. — Хожу, плюю в потолок, все меня боятся.
— Есть, наверное, за что?
Игорь хмыкнул.
— Уделал пару НПС, Дибмуад оценил. Вот, сижу. Жизнью не рискую. Бегать, валить боссов не надо. Идиллия.
— Но ты же не один сюда пришёл?
Лицо моего стражника дрогнуло, но через секунду на нём появилась всё та же расслабленная улыбка.
— Конечно, нет. Но меня выгнали. Трахнул одну бабу... Не твоё, в общем, дело, понял?
— Понял, — кивнул я, внутренне поёживаясь. Неприязнь к нему только росла.
Игорь затянулся, но трубка погасла. Он вытряхнул пепел её и, набивая новую порцию, метнул на меня короткий взгляд. Я поймал себя на том, что разглядываю его шрам. Отвёл глаза, но было уже поздно.
— Собака укусила, — растянул губы в неприятной усмешке убийца.
— Бывает. — "Как же, бывает. Розочкой в драке припечатали? Ножом порезали? Быть может, он настоящий убийца, а не игровой ассасин...
Так же, как и я. Но я убил здесь, в этом грёбаном мире беззакония, а он, скорее всего, убивал и воровал там, на Земле. Я другой".
Оправдание звучало жалко. Но всё же мне стало немного спокойней.
— Скоро респаун, — сухо прокомментировал Игорь.
Я залез в сумку, выудил оттуда кусок хлеба и принялся жевать. Перед дракой лучше подкрепиться.
— Думаю, стоит ещё подождать следующего, — улыбнувшись, сказал мой стражник. — Может, хоть один мешок выпадет, и уже завтра ты отсюда свалишь?
Я стиснул зубы.
— Хорошо.
Ублюдок, говорил же, что лута не будет. Сука.
Но призрачный шанс поработать до поздней ночи и уйти уже разгорелся. Думаю, и не стоит говорить, что этот шанс улетучился уже через четыре часа.
— Двести пятьдесят монет, — твёрдо сказал конунг, глядя мне в пустую глазницу. — Двести пятьдесят, и я продаю всё и сразу одному-единственному купцу. Это лучше, чем продавать дороже и по мелочи. Лучше и безопасней. Не вешай нос, за день ты заработал половину. Послезавтра уже свалишь, а? — Он подмигнул мне.
Я сжал кулаки. Спорить бессмысленно.
— Скажем, полгроша в день за починку частокола, — подал голос Игорь. — Один серебряный в двадцать четыре дня. А надо двести пятьдесят. Сколько это будет?
— Шесть тысяч дней, — прошипел я. — Шестнадцать с половиной лет.
Игорь тихо рассмеялся. Хотелось выхватить тесак и покрошить их в капусту. Но на мне по-прежнему висела Метка, а за дверью ещё трое стражников.
— Ну-ну, — сказал, улыбаясь, Дибмуад. — Такую работу, Алексей, я тебе давать не буду. Не дай бог помру, или ты сбежишь. Да и это же издевательство? Нет, у меня есть другое дело. — Он пожевал губами. — Есть у меня на окраинах по хуторам несколько злостных неплательщиков налогов. Начальник стражи расскажет, как до них добраться. В методах, конечно же, можете себя не стеснять, я не намерен давать им спуск. Да и плательщиков перед зимой пора потрясти. Скажем... за плательщиков получите по пять монет каждый. За неплательщиков... по одной десятой от того, что сможете вытрясти. Вытрясешь две тысячи четыреста пятьдесят монет, а? — Конунг хохотнул.
— Постараюсь, — буркнул я.
— Постарайся. — Толстяк громко хлопнул в ладони и потёр их. — Я доверяю вам, ребята. А теперь ешьте и спать, завтра тяжёлый день.
Я поднялся со стула. Конунг принимал меня там же, где и вчера. И за дверью оказалось не три, а пять стражников. Игорь следовал за мной тенью.
— Налоги, значит, — буркнул я. — А вчера говорил, что работы нет.
— Не доверять же пришлому? — пожал плечами Игорь. — Он и мне-то не доверял, думал, что стырю большую часть денег.
И правильно не доверял, судя по твоей роже. А сейчас всё отлично — я буду за то, чтобы отдать конунгу все деньги, от этого напрямую зависит уменьшение моего долга.
Я тяжело вздохнул. Усталость навалилась на меня неподъёмным грузом. А завтрашний день будет ещё сложнее.
Ну что я за идиот?
Глава 33. 22, 10
Двух дней без дождя было достаточно — так, думается мне, решила природа. Он занялся ещё ночью, когда я пытался выломать решётку на окне. Сначала была редкая морось, но к утру, к тому моменту, как я, обессиленный, завалился-таки спать, капли покрупнели и стали падать чаще. Ливнем такой дождь назовёшь вряд ли, но он был достаточно силён, чтобы быстро всё промочить и превратить дороги в липкую грязь.
Ссутулившись, я ковылял вслед за Игорем. Позади шла троица дружинников — необходимая помощь. По мне они не казались хорошей поддержкой: двое слишком молоды, а сержант наоборот стар, с седой бородой и трясущимися руками пропойцы.
Жутко хотелось спать. А всё из-за грёбаной решётки. Мне постоянно казалось, что она вот-вот поддастся, что она зашаталась, но... Никаких шансов бежать. Ужинал я с Игорем и двумя стражниками покрепче, сразу после еды меня отвели в камеру, куда более меньшую, чем ту, где я два раза был, но с лежаком. Мне сунули полбутылки воды и ночной горшок и закрыли. Вот и всё. Стража не отвечала, хотя я выл часа три, жалуясь на боль. Видимо, такие штуки даже в это время не прокатывают. И тогда я взялся за решётку.
Хлюпая сапогами по грязи, я раздумывал квест это или не квест. За специи я вчера получил только ужин и койку, ни денег, ни опыта. Сегодня, наверное, будет то же самое. Вероятней всего, это линейка заданий, бонус за которые я получу, когда освобожусь. По крайней мере, я хотел на это надеяться.
Если и квест, то какой-то унылый. Мы обошли три хутора, собрали с них около десяти серебряных монет, медью большей частью, так что сколько точно, я не знал. Это только наша оплата. Остальные что, такие богатые? На одном хуторе, где оказалось недостаточно денег, сержант выдал расписку с суммой долга, а вторую забрал себе, чтобы отдать конунгу. Рутина. Впереди ещё одна деревня, два хутора и четыре точки на карте — неплательщики. Причём, одну мы обогнули — Игорь рассудил, что к ним лучше идти в последнюю очередь. Сержант пробубнил что-то вроде того, что туда лучше вообще не ходить, и добавил про какого-то засранца.
Казалось бы, хуже быть не может, но к обеду, после посещения четвёртого хутора, сильно похолодало. Изо рта вырывались клубы пара, дождь, который и раньше казался невыносимо холодным, стал буквально ледяным. Я окоченел даже в плаще. Не удивился бы, если бы через часок пошёл мокрый снег.
— Скоро деревня, — дохнул сержант. — Там погреемся.
— Недолго, — сухо сказал Игорь, даже не оборачиваясь. Без трубки он выглядел явно раздражённым. — Мы должны успеть до ночи, чтобы вот этот субчик не свинтил.
— Чего сделал?
— Не сбежал. Заткнитесь и шагайте.
— Ишь, какой дерзкий, — пробормотал сержант, но тихо. Видимо, ту взбучку, которую убийца устроил местным, все помнили прекрасно.
Деревня стояла на вершине холма, так что мы увидели её на большом расстоянии. Такой же раздолбанный частокол, вокруг, у подножия и холма и на склонах, куча старых пней, видимо, для того, чтобы враг не подошёл незамеченным. Ну и на строительство, наверное, часть пошла, хотя пни по большей части слишком маленького диаметра.
Скользя в грязи, мы поднялись до ворот. Игорь с громкой руганью принялся стучать. Дождь, казалось бы, усилился. Или стал громче звучать, хотя такое вряд ли возможно.
Никто не отвечал.
— Тихо что-то, — буркнул я, вытаскивая кинжал.
— Да по домам все сидят, — отмахнулся сержант. — В такую-то погоду...
Прошло минут пять, но ответа всё не было.
— Ну-ка, двинься, — пробурчал старик, подходя к воротам. — У меня тут дружок живёт. ЭЙ! Меченый! Открывай, именем конунга, мать твою раздери! — Он трижды пнул ворота и замолчал.
Тяжёлая давящая тишина, прерываемая только звуками дождя.
— Может, ведьмы? — тихо спросил я.
— Те, что с прошлым конунгом были? Вряд ли. Квесты не...
Звук, раздавшийся за воротами, больше походил на стон. Но я и представить не мог, кто был способен издать стон такой громкости. Я попытался уйти в невидимость, но Метка помешала сделать это, сбросив заклинание на кулдаун. Я выругался.
— Не дёргайся, — медленно произнёс Игорь. Он улыбался. В его руках практически мгновенно появились арбалеты. — Крикни-ка ещё раз, — сказал он сержанту.
Побелевший старик, судорожно сглотнул и что-то неразборчиво прокричал, его голос дал петуха. В ответ послышался ещё один стон, куда более громкий. А потом и ещё.
Я услышал чавканье сапог. Обернувшись, увидел, что один из молодых драпает прочь от деревни. Второй, судя по виду, вот-вот готов был сделать то же самое.
— Твою мать, — выругался Игорь.
Эти слова были как заклинание для двух оставшихся сопровождающих. Издавая душераздирающие вопли, они бросились бежать.
За воротами раздался четвёртый стон, причём, звучал он так, будто нечто приблизилось. Возможно, стояло прямо за воротами. Но почему мы тогда не услышали шагов?
Пятый стон. Где-то позади завизжал сержант. Я и сам с трудом держал себя в руках, но... что-то было не так. Звук был...
Я подошёл к воротам и тяжело ударил их сапогом.
— Иди сюда, ублюдок долбанный, и открой ворота, или я их выломаю к чертям собачьим и засуну эту сраную трубу тебе в жопу!
За воротами снова зародился стон, но он почти сразу захлебнулся, взяв ноту выше.
— Именем конунга! — заорал я, отвесив ещё один пинок воротам.
— Вы точно от конунга? — раздался за воротами голос. Девчонка, лет тринадцати.
— Да, точно.
— Не врёте?
— Если бы я врал, ты бы уже валялась в грязи мёртвая, перебраться через этот раздолбанный частокол для меня проблем не составляет.
Я, конечно же, лгал, но на девчонку это подействовало. Послышался скрип отодвигаемого засова, и через пару секунд ворота приоткрылись. На меня смотрели две пары глаз — парень лет четырнадцати и девчушка на пару лет младше.
— Я вас не знаю! — буркнул ломающимся голос парень. В руках он держал рожон, стараясь выглядеть мужественно. Не выходило.
— Возможно, ты знаешь сержанта и ещё двух дружинников, но они сбежали.
— Все сбегают, — гордо вскинул голову парень.
— Но не мы, — напомнил я.
— Просто нам, идиотам, нужен опыт, — хмыкнул Игорь. Улыбка всё ещё бродила на его лице. Я лихорадочно принялся раздумывать, как защитить от него детей.
— Я пройду в деревню, а ты догони этих троих, — сказал я.
— Чего это мне их ловить?
— Ты же не хочешь, чтобы я сбежал вместе с ними?
Игорь скривился, но, кивнув, побежал вниз под горку. Бежал он очень быстро, я даже не уверен, сбежал бы от него под действием Плаща.
Я улыбнулся детям и дружелюбно сказал:
— Мы очень замёрзли и хотели бы погреться. И, как я погляжу, у вас какие-то проблемы?
Вместо ответа, парень неуклюже загородил собой девчонку. Та испуганно пучила глаза на меня.
— Ах это, — я сбросил капюшон, стянул с лица маску и ещё раз улыбнулся, стараясь выглядеть хоть чуть-чуть дружелюбным, несмотря на свою щетину и мешки под глазами. — Я такой же человек, как вы, ничего страшного нет.
Теперь оба взгляда устремлены на чёрную дыру в моей правой глазнице. Так что мешок у меня был под одним глазом. Не самая располагающая внешность, не правда ли?
Где-то позади послышался испуганный вопль. Наверняка Игорь догнал кого-то из беглецов.
— Мы поможем, — сказал я, ещё раз улыбнувшись.
Мы, определённо заслуживали доверия. Примерно, как парочка оголодавших волков у стада овец. Но парень всё-таки отодвинулся, пропуская меня внутрь.
Мы сидели в подвале таверны, душном и сыром, зато тёплом. Около двух десятков детей в возрасте от четырёх до двенадцати лет, вот и все обитатели деревни. Парень, встретивший нас, сидел в углу и хрипло кашлял. Дождевая вода на его лице давно должна была высохнуть, но его лицо лоснилось от влаги, и причиной тому явно не духота.
Я принял от девочки кусок чёрствого хлеба и кусок солонины.
— Спасибо, — сказал я, улыбнувшись. Но та отдёрнула руки так, будто обожглась.
Двое детишек помладше играли с моей маской, пугая друг друга. Остальные или сгрудились в противоположном углу, или пристально смотрели на нас. Добра, кажется, они ждали. Стражники уписывали хлеб за обе щеки, а Игорь раскурил трубку.
— Что у вас произошло? — спросил я.
Рассказ девочки был сбивчивым, но более или менее обстановка становилась ясна. Пять дней назад, когда большинство взрослых работали в поле, собирая остатки урожая, к деревне подошёл вооружённый отряд. Они согнали взрослых в кучу, завели их в деревню, а после собрали вообще всех жителей на площади. Детей отделили и приказали оставаться здесь, а взрослых увели. Ненадолго, как выразился один из них. Грудничков и совсем маленьких детей сказали брать с собой. Всех стариков тоже, тем более среди них совсем уж старых и немощных не была — их забрала весенняя лихорадка. Напоследок вожак сунул девочке, Ласточке, как она представилась, трубу и сказал дуть, если придут плохие люди.
— Сказал, чтобы мы вели себя тихо и дули, а люди убегут, — закончила свой рассказ Ласточка.
— И они убегали, — прохрипел парень.
— Странно, — медленно произнёс я. — Очень странно. Взрослых не убивали?
— Нет, — испуганно ответила девчушка.
— Вообще никого не убивали? Нет? И не били?
— Почти не били, только, чтобы пошевеливались. И не сильно.
— Ясненько, — пробормотал я. Говорить о том, что ни хрена не ясненько, смысла не было. — А сколько было... нападающих?
— Человек пятнадцать, — раздался за спиной сиплый голос пацана. — Может, больше. Я вышел, когда их уводили. Меня брать не стали, я болел. — Он тяжело закашлялся.
— Значит, люди, — протянул Игорь. — И никого не убивали. И увели всех, кто способен тяжело работать.
— В рабство?
— Вряд ли. Детей же трогать не стали. И за каким хреном тогда грудничков тащить с собой?
— Логично, — кивнул я. — И какие планы?
— У меня — курнуть и покемарить.
Я стиснул зубы. Что ж...
— Сержант.
— А?
— Выбери... блин... Отправь того, что быстрее бегает к конунгу. Пусть приведёт подкрепление. Взрослых надо вызволять.
— Не думаю, что конунг согласится, — покачал головой старик. — На кой они ему хрен? Грабить их не грабили, так что можно забрать налоги...
— Отправь солдата к конунгу! — рявкнул я. Кто-то из самых маленьких заплакал. — Пусть расскажет, что здесь произошло! И пришлёт долбанное подкрепление! Человек двадцать, не меньше, понял?
— А ты чего тут раскомандовался? — прошипел сержант, вскакивая с ящика, на котором сидел. — Вообще-то...
