Книга вторая. Вторжение

Эрмер жёстко осадил зверя, и тот недовольно взрыкнув, нехотя остановился. Тут же раздалось разноголосое ворчание остальных зверей — дозорные последовали его примеру. Послышался лязг извлекаемого оружия, двое взвели арбалеты.

Только теперь девушка заметила остановившихся цукванов, но вопреки ожиданиям повела себя не по-женски. Она выхватила меч из ножен мертвеца и прямо из сидячего положения приняла боевую стойку. Эрмер невольно цокнул языком. Оружие рыжеволосая держала явно умеючи.

— Не стрелять! — рявкнул он и, скинув толстую шкуру араха, спрыгнул в снег. — Торск, со мной! Эрин, Бурез, прикройте!

Арбалетчики вскинули оружие и взяли девушку на прицел, а названный Торском последовал за командиром.

— Как же она ещё не побелела в этом платье, — изумился помощник Эрмера, когда они подошли к прогалине, приютившей незнакомцев.

— Ясно как, — хмуро процедил командир дозора. — Вон как снег их облетает, будто под навесом сидят. Не иначе погодный амулет имеется. Нам такой тоже не помешает.

Торск понимающе посмотрел на спутника и недобро ухмыльнулся. Они встали у самой границы снега и оттаявшей земли, и Эрмер поднял перед собой пустые ладони.

— Ты кто такая?! Как ты здесь оказалась?! — он с трудом перекричал вьюгу но, судя по тому, как девушка нахмурилась, она его скорей не поняла, чем не расслышала.

— Торск, тащи запасную шкуру, — скомандовал Эрмер. — Отдашь ей, может тогда её сердце потеплеет.

Помощник коротко хохотнул и ринулся исполнять распоряжение. Вернулся, держа на вытянутых руках тёплую накидку. Девушка недвусмысленно повела мечом, явно давая понять, что не желает тесного знакомства. Тогда Торск сделал жест, будто накидывает шкуру на плечи и вновь протянул ей. Несколько долгих мгновений незнакомка колебалась, но видимо мороз стал брать своё и она, наконец, опустила меч.

Глядя как Торск укутывает рыжеволосую в меховую накидку, командир дозора внутренне восхитился её стойкостью. Замёрзшая она всё равно готова была вступить в схватку с превосходящим противником. Действительно сильная девушка. Сильная и красивая, таких он любит.

— Торск, она поедет с тобой, — скомандовал Эрмер и, вернувшись к своему цуквану, запрыгнул в седло. Накинул успевшую остыть шкуру и зябко поёжился. Проклятая пурга!

Вдруг дозорные оживились, и кто-то рядом прокомментировал:

— Похоже, у этой дурёхи совсем голова промёрзла. Вон как Торска приголубила.

Эрмер обернулся и грязно выругался. Девушка снова стояла с оружием наизготовку, а у её ног на сброшенной шкуре без чувств лежал дозорный.

'Растяпа, — зло подумал командир. — С бабой не справился! Вернёмся, накажу'.

И сам себе улыбнулся:

'А девка-то молодец'.

Тем временем воины обступили незнакомку, и Эрмеру пришлось вмешаться.

— Разойтись!

Не слезая с цуквана, он откинул шкуру и отстегнул от пояса кожаный хлыст, с которым никогда не расставался и которым любил наказывать провинившихся. Тряхнул рукой, расправляя. Из-за воя ветра щелчка никто не услышал, а девушка, следящая за арбалетчиками, ничего не успела предпринять, когда вокруг запястья обернулась петля. Рывок и оружие полетело на землю, а мгновением позже на рыжую макушку обрушился тяжёлый противовес меча.

— Затхис, твою мать, что ты творишь?! — рявкнул Эрмер и едва не перетянул хлыстом седеющего воина. Вовремя себя остановил. Всё верно, иначе они тут все перемёрзнут, пока будут уговаривать строптивицу. Отогреется ещё и спасибо скажет.

— Ладно, забираем её и едем, — сказал командир уже мягче. — А то весь хорн без нас выпьют.

Дозорные одобрительно загалдели. Девушку закинули на спину цуквана и накрыли шкурой. Нерасторопному Торску растёрли лицо снегом, привели в чувства, помогли забраться в седло. Но не успел Эрмер отдать команду отправляться, как его окликнул один из дозорных, что присел рядом с лысым воином.

— Командир, а с этим что делать? — пальцы легли на шею, ощутив слабую пульсацию крови. — Почти издох, но жарит от него хоть пироги пеки.

— Зачем нам этот тухляк? — резонно заметил кто-то. — Снег ему могила.

— Это маг! — вскричал воин, когда потянул за цепочку, и из-под рубахи выпал золотой продолговатый кулон с вплавленными драгоценными камнями. Дозорный рванул цепь и поднял кулон выше, демонстрируя командиру.

— Забираем его тоже! — скомандовал Эрмер после недолгого раздумья. — Возможно, нашему аклату он будет интересен.

* * *

Айса проснулась в тепле, но вместо радости, что ненасытный мороз, наконец, перестал кусать её тело, девушка напряглась как струна. Глаз открывать не стала, предоставив носу и ушам исследовать окружающую обстановку. Пахло чем-то варёным и какими-то пряностями, а уши уловили потрескивание дров, пожираемых пламенем. Скрипнула половица, и Айса поняла, что не одна. Она открыла глаза, и нос к носу столкнулась со сморщенной как сухофрукт старухой.

— Эрто (Проснулась, — язык Мёрзлых Земель), — утвердительно прошамкала бабка беззубым ртом и протянула наёмнице глиняную плошку. — Сха (Пей).

— Я не понимаю, — Айса отстранилась от предложенной посуды и села на кровати. — Где я? — она оглядела внутреннее пространство небольшого деревянного домика.

— Сха, — настойчиво повторила старуха и, сделав вид, будто пьёт из плошки, вновь протянула её девушке. — Сет ра урока (Это поможет).

Айса приняла посуду из скрюченных пальцев и принюхалась к содержимому. Густая мутная жидкость молочного цвета пахла как раз теми самыми пряностями, запах которых она уловила, когда проснулась. Здраво рассудив, что травить её, скорей всего, не собираются (стоило ли за этим куда-то тащить?) Айса пригубила и тут же стала отплёвываться, так как на вкус эта бурда оказалась отвратительна.

— Сха, — старуха подтолкнула плошку к её губам и держала до тех пор, пока девушка не выпила всё.

Вернув посуду на стол, бабка взяла толстое одеяло за края и, приподняв, сказала:

— Нур там ра сау (Теперь ложись и поспи), — и указала подбородком на кровать.

Айса поняла, что от неё требуется, и вернулась в горизонтальное положение.

— Где Колин? — спросила она, но старуха вместо ответа подтянула одеяло до самого подбородка.

— Ра сау (Поспи), — ласково повторила она и беззубо улыбнулась. И как по волшебству Айса тут же почувствовала, что не может побороть накатившую, словно волна сонливость...

— Ну как она? — спросил Эрмер едва вошёл в дом знахарки. Старуха поправила одеяло на спящей и, не поворачиваясь, ответила:

— Спит. Я дала ей дурманку с перелистником, так что обмороженные пальцы скоро восстановятся.

— Как скоро?

— Седмицы полторы — две. Может позже, — знахарка пожала плечами. — Ты что, куда-то торопишься?

— Сама прекрасно знаешь, Васса, скоро ярмарка.

— Решил её продать?! — возмутилась та, кого назвали Вассой. — Совесть-то у тебя есть, Эрмер?

— Совести у меня хоть отбавляй, — огрызнулся начальник дозора городка под названием Зекош. — У меня денег нет. Если я в срок не уплачу положенный взнос, то в будущем году этой должности мне не видать как своих ушей.

— А я слыхала, шестерых в этот раз повезёте, — старуха хитро прищурилась.

— Пятерых, — щека Эрмера недовольно дёрнулась, — один издох. Да и не дадут много за тех разбойников. А за воительницу отвалят почти по весу.

— Взгляни на неё, такая молодая. Прекрасной бы женой тебе была.

— Да, девка отменная, — Эрмер бесцеремонно поднял одеяло и жадно оглядел тело спящей, прикрытое лёгкой сорочкой. — И с оружием обращаться умеет. Как я и люблю... Но ничего не поделаешь, — он отбросил одеяло и направился к выходу. На пороге обернулся и сказал:

— Поставь её на ноги, Васса. Поставь как можно скорее, и я тебя не забуду.

Эрмер взялся за ручку и собрался открыть дверь, но знахарка его окликнула:

— А где раненый, что был с ней?

— Откуда тебе о нём известно? — воин обернулся и зло посмотрел на старуху.

— Дозорные болтали... — пожала плечами знахарка.

— И о чём ещё они болтали? — Эрмер и сам не понял, почему его так задело любопытство старой Вассы.

— Говорят он маг.

— Ты вот что, старуха, давай-ка помалкивай. Не дело если горожане узнают, что я притащил в город мага, — воин пронзил знахарку злым взглядом, но та легко его выдержала.

— Ты так и не ответил на вопрос.

— Не жилец, — сухо бросил Эрмер.

Помолчал, а затем добавил:

— Даже если и выживет, Сурон всё равно заберёт его память...

* * *

Айса стянула пуховую рукавицу и посмотрела на ладонь. Знахарка хорошо знала своё дело — пальцы больше не выглядят как головёшки из костра и, наконец, приобрели чувствительность. Теперь и рукоять не вывалится. Одна беда, верное оружие осталось где-то в Ивокарисе, а другого ей никто не позволит. Судьба девушки по праву сильного принадлежит спасшим её людям, и они этим правом не замедлили воспользоваться. Лишь только Айса поправилась, как её и ещё пятерых мужчин рассовали по клеткам, притороченным к спинам цукванов, и караван шестилапов выдвинулся в темноту заснеженной пустыни.

Почти всю дорогу девушка сидела, прижавшись спиной к прутьям и безучастно таращилась в снежную пелену. Не трудно было догадаться, куда направляется их процессия. На материке Гельд-Ир существует всего два места, где торгуют живым товаром, а раз на Закряжье эти края мало похожи, значит, пленников везут на север к Холодному морю. Но Айсе было плевать. Убийце отца она, наконец, отомстила, а Колина не вернёшь, он остался под снегом у каменной арки. Плевать даже если покупателем окажется послушник ордена Чёрного Копья, — она сумеет за себя постоять, чай не сопливая девчонка. Ну а если совсем станет невмоготу, навык, приобретённый в Храме Теней, позволит легко прервать нить собственной жизни.

Грустные мысли прервал порыв ветра, швырнувший в лицо россыпь колючих снежинок. Айса зажмурилась и растёрла щёки ладонями. Несмотря на тёплую одежду, любезно предоставленную 'спасителями', холод Мёрзлых Земель заметно щекотал позвоночник.

Девушка поёжилась, невольно вспомнив, как распрощалась с жизнью у подножия каменной арки. В тот день она возненавидела холод, твёрдо решив осесть в Сумарском Халифате. Если выживет, конечно... Едва она протащила Колина через врата, как мороз набросился на неё будто отощавший путник на мясной бульон. Только чудо в лице бесчувственного сержанта помогло продержаться и не превратиться в ледяную статую. Айса до сих пор не верила, что такое возможно, но факт оставался фактом. Пока она обмораживала пальцы, пытаясь соорудить из снега хоть какое-то укрытие от ветра, тело Колина разогрелось жарче печки. Земля под ним оттаяла, оголив изрядный слой пожухлой травы, неизвестно когда в последний раз видевшей свет Иссилы, а вокруг образовался своего рода температурный купол. Некогда было удивляться происходящему — пальцы окончательно одеревенели, — и Айса прильнула к сержанту как фанатичный жрец к священному идолу. Так и заснула. Через какое-то время зубы перестали отскакивать друг от друга, тело, наконец, согрелось, и девушка решила осмотреться. Примерно тогда же к каменной арке свернули дозорные.

Клетку качнуло, и нога угодила в чей-то бок. Раздалось недовольное ворчание. Наверняка, что-нибудь про её родственников, но Айса не обратила на него внимание. Пускай ворчат, главное больше не лезут. Она в первый же день жёстко осадила немытого мужлана, который кинулся её бесцеремонно лапать. В тесной клетке особо не развернёшься, но Айсе хватило места, чтобы как следует наподдать в промежность и сломать ублюдку нос. После такого охоту познакомиться ближе он подрастерял. Второй оказался умнее.

Очередной заснеженный день разменял середину, когда караван выехал к лесу. Спереди донеслись команды, кто-то их продублировал ближе, и процессия остановилась. Обзор из клетки был не ахти, но Айсе удалось разглядеть, что люди готовятся к ночлегу. Видимо лес небезопасен, раз предводитель каравана не решился в него соваться на ночь глядя. Это не могло не радовать — хоть погреются подольше. Дабы каждый раз не выгонять пленников из клеток, на длительных остановках им давали разогретую на костре кашу, немного воды, а затем накрывали клетки шкурами. Ветру такая преграда была не под силу, и пленники худо-бедно проводили ночь в тепле. Вот и сейчас к ним приблизился один из охранников и сунул за решётку три миски и флягу. Следом подскочили ещё двое, и звёздное небо сменилось непроглядной темнотой...

Айса выплыла из короткого тревожного сна и прислушалась к окружающей обстановке. Нет, ей не почудилось, вокруг действительно что-то происходит. Судя по крикам и звону оружия, на караван кто-то напал. Соседи по клетке тоже это поняли и в данный момент пытались сдёрнуть шкуры с прутьев клетки. Частично им это удалось, и хлынувший в образовавшуюся прореху свет возвестил, что снаружи давно рассвело.

Девушка придвинулась поближе к дыре и стала рассматривать происходящее. Мало что было видно, но она всё же умудрилась разглядеть напавших. Какой-то сброд. Все как один заросшие и грязные, одеты в меховые безрукавки, а оружие и вовсе смех — копья то ли с каменными, то ли с костяными наконечниками. Правда из-за деревьев нет-нет да вылетала стрела-другая, но для воинов в пластинчатом доспехе обстрел не представлял угрозы.

Очередной ремешок, удерживающий шкуры на прутьях поддался, и прореха расширилась. Обзор улучшился, и Айса невольно улыбнулась. Нападавших оказалось не более полутора дюжины. Они носились от цуквана к цуквану, нападая то на одних дозорных, то на других, но везде получали жёсткий отпор. Наверняка эти бродяги никогда не слыхали о тактике, ума хватило лишь на внезапное нападение. Вот-вот охрана каравана стянется в кулак и тогда их сомнут. Отчего же они не отступают? Ведь дураку ясно, что дело швах.

Только Айса так подумала, как перед клеткой возникло бородатое лицо. Разбойник в белой накидке, будто из-под земли вырос; бегло оглядел сидящих за прутьями, довольно осклабился, а затем метнул в морду цуквана какой-то порошок. Девушка глазам не поверила — доселе такое медлительное и неповоротливое животное вдруг встало на дыбы, дико взревело и резво рвануло в сторону леса. От падения пленников спасло лишь то, что клетка была прочно закреплена ремнями, но всё равно пока животное бежало, не разбирая дороги, её трясло так, что пленники едва не сбили зубы в труху. Ветки, словно руки бродяги, просящего милостыню, цеплялись за клетку, и шкуры вскоре остались на деревьях. Айса изо всех сил вцепилась в прутья и с ужасом ожидала, когда они грохнутся на землю, но цукван ничего не замечая бежал меж деревьев, а клетка всё так же подпрыгивала на его спине.

В какой-то момент справа промелькнул деревянный дом, над которым клубился дым приветливого очага. Девушка заметила, что один из разбойников (тот, что был умнее) тоже смотрит в направлении хижины. Их взгляды встретились и мужчина улыбнулся. Понятно о чём он подумал — дом станет спасением, как только пленники освободятся из клетки. Вот только делить ночлег с этими двумя в планы Айсы не входило. Она всерьёз стала обдумывать, как лучше избавиться от нежелательной компании и тут клетка, наконец, повстречала на пути ветку, что устояла и не сломалась под натиском. Ремни не выдержали, и пленники кувырком полетели на землю. Испуганный цукван даже не остановился и, продолжая завывать, скрылся за деревьями.