— "Как же редко одариваю тебя возможностью видеть меня в настоящем облике", — тепло улыбнулась Ниберу. — "Фантом в голове лишь мешает нашим отношениям. И это стоит исправить".
Рок'ханец насторожился.
— "Достаточно простой прогулки вдали от чужих глаз и уроков по части магии Истинных", — после той ночи отношения никогда не станут прежними. И хорошо, если это их сблизит на самом деле, а не разрушит хрупкую ниточку учитель-ученик. Влюблённость здорово мешает адекватно воспринимать проблемы, которых сейчас предостаточно — начиная с революции до Семаргла и хаосистов. У каждого из них свои методы разрушить жизнь непрошеных гостей Хардола.
— "Боишься задержаться надолго в моём мире?" — Дракона сгребли в охапку вдруг ставшими очень крупными лапами. — "Не волнуйся так, сегодня буду действительно учить".
Хватка ослабла и Виран приземлился на пол рядом с колдуньей.
— "Каким образом мы покинем Хардол? Портал?"
— "Лучше", — улыбнулась Ни, касаясь непонятно откуда взявшуюся в комнате стены из дрожащего воздуха. Пальцы погрузились в пошедшее рябью марево со слабым бело-голубым сиянием. — "Звёздам, имеющим контроль над самой тканью реальности, нет нужды в порталах".
Поудобнее перехватив крошечного дракона, Ниберу уверенно перешла зыбкую границу. Мир растворился, испарился как утренний туман. Он исчез, словно занавес, приоткрыл истинную суть бытия — бесконечный космос, тёмное покрывало, полное разноцветных светящихся жемчужин звёзд и слабо различимых дымок туманностей. Виран бы, возможно, испугался перемен, но теперь картина для него пускай оставалась необыкновенной, но не стращающей. Он привык к величественному небу со всех сторон, игравшему цветами, не всякие из которых были бы доступны взгляду, если просто задрать голову вверх ночью. Эта картина стала чуть ли не прекраснее толстых стволов и обширных раскидистых крон деревьев родной планеты.
Некоторые огоньки беспристрастно смотрели на потревоживших безмолвную пустоту существ, некоторые игриво подмигивали, приветствуя старых знакомых. Сама кровь в венах отвечала на их призыв радостным нетерпением. Виран совершенно не задумывался, как ему и Ни удаётся выживать в безвоздушном пространстве. Неужели это должно заботить породнившихся с самими Истинными? Именно Они устанавливали законы в этом странном месте. Это, всё же, наверное, не настоящий космос, а что-то вроде измерения духов...
— "Ни", — дракон решил уточнить у наставницы, — "мы сейчас в тех самых слоях?"
— "Да..." — она отстранёно отвечала, осматриваясь вокруг с блеском в глазах, перья и шерсть были словно припорошены малюсенькими плавно мерцающими искорками. — "Этот слой я возвела вместе с Ними. И теперь он служит мне домом. С тех пор, как я покинула остров..." — Ученик настроился было выслушать доверительное повествование о прошлом колдуньи, но та прервала сама себя: — "Смотри: вот так я отсюда наблюдаю за тобой и за всеми остальными..."
Маховыми перьями левого крыла Ниберу указала куда-то вдаль, в бесконечность. Виран непонимающе проследил в указанном направлении, и заметил, что одна звёздочка загорелась ярче других и постепенно увеличивалась, повинуясь любопытному взгляду. Солнце Хардола. А вот и сама планета с её двумя спутниками — серым, холодным, безжизненным, и ещё одним, таким же зелёно-синем, и, кажется, даже обитаемым... Изображение всё укрупнялось, тем не менее, не застя окружающих их звёздных просторов — скорее, само зрение становилось острее, более напоминая мощный телескоп. Горная гряда, похожая отсюда на застывшую на ветру материю в складках; плато среди пиков и перевалов, речная долина, город с Храмом посередине...
Ниберу отпустила дракончика, позволив тому высвободиться и парить в невесомости.
— "О перемещении здесь можешь не беспокоиться", — заверила наставница своего ученика, — "просто подумай о направлении, и сразу же начнёшь полёт. Или даже, если хочешь добраться куда-то конкретно, сразу представь это место — и мгновенно окажешься там. В ментале так может каждый, даже тот, чьей Силы в обычных условиях не хватило бы на телепортацию. Специально так сделали — не люблю тратить время на дорогу..."
"Хорошо бы так и в реальном мире..." — подумал про себя Виран, мысленно улыбаясь, — "не пришлось бы постоянно скучать в пути. Раз — и ты где нужно..." Но затем улыбка куда-то испарилась — он вспомнил, что до открытия проходов в "материальном" мире просто недостаточно сил. Ни, она куда сильнее своего ученика. Жаль, если новый способ перемещения окажется уделом сильных колдунов. "А улететь при опасности не всегда получится", добавил про себя, припомнив явление Иерона в зал собраний революционеров Хардола. Наместнику демиурга хватит знаний запереть всех и не выпускать. Фокус Экселента хорош при неожиданном визите, когда никто о нём не знает.
— "Сколько ... силы надо для создания портала сюда и обратно?" — дракон решил уточнить сразу. Пора действительно начать учиться, и чем скорее, тем целее будет.
Колдунья повела носом, рассматривая ученика. "Рвёшья получить нужные техники? Хорошо, но рано". Она оглянулась на едва видимые отсюда Звёзды. "Рано. Точно рано".
— Прости, но не сегодня. Как получишь минимум знаний, сразу начнём. Обещаю.
— Ну вот, так и знал, — вздохнул Виран, подплыв поближе к наставнице. — Думаю, очень скоро это умение сильно пригодится.
Зверодракона расправила крылья, чтобы прекратить вращение тела. Лёгким касание хвоста же скорректировала траекторию "подлёта" рок'ханца.
— Иерон пока занят более важными вещами. Например... — планета приблизилась — стал виден Храм, вокруг которого метались крошечные фигурки характерников, — наведением порядка у себя под боком. Надо же, — пробормотала чем-то удивлённая Ни, — какой переполох там. Я бы сказала даже, не обошлось без хаосистов, но Хаоса нигде нет. Ни единой эманации...
Дракон внимательно слушал пернатую, попеременно поглядывая то на её лицо, то на изображение — ну никак шар Хардола здесь не мог быть настоящим.
— Мы можем спуститься, как ты на собрание революционеров? — и добавил. — Невидимыми.
— Не-а, — покачала головой та. — Слишком много Светлые выбросили энергии. Сразу заметят вторжение по Всплескам Грани между слоями. Даже подсматривать стоит с осторожностью — могут засечь слежку. Да, впрочем, примерно ясно, что они обсуждают — как обтекаемее объяснить народу человеческие тела под Храмом.
— Но что это было на самом деле? — Виран совершенно не мог понять практической цели хранить те мумии.
— На самом... — Ниберу задумчиво подняла голову и подвигала ухом. — Они не умерли: их тела в стазисе, а души высоко Наверху. Некоторые святители прошлого не желали ждать естественной кончины, чтобы воссоединиться с Богом, но и самоубийство для Светлого есть нечто немыслимое. Потому они просто бросают тело и спешат возноситься.
— То есть, по сути, просто тела в коме, — Виран постарался припомнить, сколько могут прожить такие без медицинского жизнеобеспечения, — без душ? Иерон ещё говорил, кто-то из них раньше был крылатым.
— Это обычай, — Ни приторно-возвышенным тоном стала с ухмылочкой растолковывать, очевидно, подражая манерам и нездоровой логике фанатиков. — Человек — эта форма светлее, чем семуран! В нём нет агрессивности: когтей, зубов... Он сугубо прямоходящий и все его чакры выстраиваются в ровный прямой столб, соединяющий небо и землю... На нём нет меха, и ему приходится носить одежду...
— А это при чём?!... — Виран мог бы упасть от удивления, если бы гравитация имела власть в этом волшебном слое. — За что Светлые её так уважают? Никогда раньше не слышал ни о чём подобном.
— Ну как?.. — Звёздная колдунья наклонила голову на бок и из-под чёлки оглядела дракончика. — Материя прикрывает наготу и избавляет окружающих от нескромных мыслей.
— Люди думают об этом каждый раз, когда смотрят на голого сородича? — Виран бы рассмеялся, не будь это так грустно. — Это ещё вопрос тогда, какая раса ближе к скромности и Добру.
— Ви, прошу, не путай Добро и Свет, — наставница вернула себе серьёзность и представительность. — Свет — понятие абсолютное, оно является одним и тем же по всей нашей вселенной. Как свет материальный: он может быть ярче или тусклее, но он состоит из всё тех же волн частиц, что и за галактики отсюда. Добро же относительно, для каждого существа оно своё. Что хорошо и полезно одному, вредно другому, а третьему вовсе без разницы. То, что для нас положительно, хорошо, правильно, мы и называем Добром. Свет — это Добро для Вышнего, но у каждого существа есть своё личное. И кто сказал, что они должны совпадать?
— Не приведёт ли это к... аморальности? — Чёрный осторожно поинтересовался.
— Посмотри на Семаргла, — далёкая планета в несколько мгновений перестала быть твёрдой и оформленной, пошла рябью, но эта рябь через пару секунд застыла, сформировав несколько расходящихся сфер, заключавших в себе Хардол. Каждая из просвечивающих поверхностей имела собственный пейзаж, не похожий один на другой; палитра становилась всё богаче золотым и фиолетовым, а так же более прозрачной и переливающейся по мере удаления от центра. На самом внешнем слое тускло горела подрагивающая искорка. Но если она заметна даже с такого расстояния, значит, это всполох немалого размера. Повинуясь любопытному взгляду Вирана (неужели и у него получается?), точка развернулась до гигантского, раза в два выше, чем любой другой из прежде встреченных, семурана. Он, казалось, горел живьём, или сам весь состоял из чистого оранжевого пламени. Семаргл — кто же ещё обладает таким узнаваемым обликом? — величаво лежал на самой верхней площадке неимоверно высокой башни, пронизывающей, как спица, несколько уровней планеты, и смотрел вниз. С помощью магического планетария-спутника слежения было нетрудно проследить за его взглядом — он незримо присутствовал на собрании Иерона.
Ни продолжала, напрягши уголки пасти, стараясь сдержать оскал:
— Вот аморальность. Когда перегорит здравый смысл, когда перегорит совесть, и останется только руна Святого Покона. Полюбуйся на этого "демиурга" — чем тебе не образцовый огненный демон из ада?
Светящийся, неведомо как расслышав оскорбление, резко повернул морду прямо на наших героев и уставился сварочно-жгущим взглядом глаз без радужки и зрачков, полных слепой ярости.
Первым среагировал Виран, попытавшись оттолкнуться крыльями в безвоздушном пространстве. Как будто могло помочь отлететь подальше от столь неприятного взгляда. Колдунья облизнулась.
— Можешь не стараться, Семаргл нас не способен слышать и видеть. Только ощущать Одеянием Души, — бело-синяя лапа подтолкнула дракона назад. — А уж проникнуть сюда и сделать нам больно... — Ниберу рассмеялась. — Злобный полуэлементаль привык карать любого, попавшегося на глаза, включая Радостную, но чтобы впервые ощутить себя бессильным...
Рок'ханец затормозил рядом с учительницей.
— Он точно не способен проникнуть сюда? Семураны в зале тоже так думали насчёт Иерона, пока он не явился.
— Ви, этому угольку с крылышками не хватит сил пробить заслон Истинных, — продолжила обзывать демиурга пернатая. — Не дорос. Главное, случайно не создать проход в верхний слой.
Понаблюдав за реакцией, она добавила:
— К счастью, тебе путь туда пока закрыт. Звёзды... — колдунья оглянулась в поисках созвездия, — хотят чему-то тебя научить, прежде чем выпустить в большой мир. И я с этим полностью согласна. Каждый ученик Истинных бесценен.
Виран, поджав лапы с крыльями, парил на расстоянии вытянутого крыла от зверодраконы и вглядывался в искажённое гневом лицо демиурга. "Неужто недоволен переполохом в Авваатаре?", дракон прикинул шансы на успех революции. "В зал Иерон проник с лёгкостью... так почему его начальник недоволен? И странно...". Не особо осознавая, Виран сменил изображение, теперь на месте пылающей фигуры был внушительных размеров Храм. И сейчас вокруг творилась полная неразбериха. Характерники метались в воздухе, время от времени метая сгустки огня. Не долетая до земли, те гасли, уступая место новым. И больше ничего. Цель охоты, непостижимым образом ускользала от всевидящего "глаза" этого слоя, как ни старался начинающий колдун. Хотя... вот промелькнул чёрный силуэт, и в ближайшего патрульного отправился чёрный шар. Не долетая какие-нибудь два хвоста (малых, если говорить о жителях Рок'ха), рассыпался облачком пыли и целиком скрыл облачённого в лёгкие пластины брони зверодракона.
Ни заинтересовано присмотрелась к осаде оплота веры:
— Надо же... нашлись храбрецы. Смотри, это как раз те близнецы, о которых ты меня вопрошал. Вряд ли они окончательно разгромят Иерона, особенно если учесть, что Семаргл поддерживает его сверху защитной магией, но хотя бы заставят Светлых задуматься о том, что никто не безнаказан. Простая вылазка революционеров ничему ортодоксов не научила — пришлось действовать агрессивнее. Рм... — сине-белая вдруг задумалась над своими же словами, — а кому именно пришлось? Что-то не верится, что Ниур и Наур действуют по собственной инициативе. Слишком хорошо их действия скоординированы с событиями, о которых они понятия не имеют.
— Есть же кроме Света и Хаоса другие стороны, — Виран предполагал их происхождение, — почти не слышал о действиях Тьмы, с Порядком вообще не сталкивался, хоть и подозреваю, что Семаргл как раз Порядок, а не Свет.
Пронаблюдав за тем, как на густую темноту, схватившую одного из характерников, наложилась вспышка яркого света, освободившая воина, и несогласно махнула хвостом:
— Я же тебе говорила, чёрные братья не служат никакой стороне. Их разум не затуманен идеологией. Что же про Тьму... разве она должна быть явной? Это Свет... светит и сияет во все стороны, и он хорошо заметен. А Тьма — это скрытость, темнота. Она не является явно, предпочитает прятаться в недосягаемости и влиять на мир оттуда, из надёжного укрытия. Какой здравомыслящий демон станет разгуливать по Авваатеру прямо под носом только и ждущих подвигов наместников демиурга? Эх... драка, пожалуй, уже затихает, дальше смотреть не хочется. Вот если бы Храм удалось осадить — другое дело... Так что, Ви, давай перестанем топтаться в приёмной. Истинное великолепие моих чертогов нас впереди ждёт.
* * *
Мирувей стоял на своём привычном месте — верхнем балконе Храма — и наблюдал за неспешным ядовито-оранжевым закатом над городом. Несмотря на огненное буйство в небесах было очень холодно, дул сильный промозглый ветер, немилосердно трепавший шерсть.
Иерон еле сдерживал слёзы. Всё напрасно — как ни старайся возвести лучшую жизнь, всё обращается в пепел. Нет смысла стараться препятствовать Тьме и Хаосу. Иерон попытался возвести город — светлый и счастливый — но его жители сами хотели анархии и дикости. Иерон чувствовал, что умрёт уже очень скоро, а убьют его те, для кого он старался. Через два-три столетия не останется ни одного живого семурана — повсюду будут лишь драконы. Они испоганят планету и разрушат святыни, превратят Хардол в смердящую яму греха. И всё потому, что он не смог уберечь свой народ от печальной судьбы. Не смог вразумить отказаться от кривды. Семаргл был прав, когда сравнил Иерона с демоном Разором — оба такие же злые и бессердечные... оба хотят смерти всему праведному...
