— Да, учитель. Я понимаю. Я помогу.
— Девочка моя, благодарю, — Зей поцеловал Лисси в щеку, и она на глазах Хельги превратилась в её собственную копию. Поправила блузку, тряхнула волосами. Хельга смотрела на одноклассницу, открыв рот от изумления. — Милая, продержись так долго, как только сможешь, но... не перестарайся. Помни, ты нужна мне.
Хранитель подвел Лисси к кровати, и привязал её так же, как до недавнего времени была связана Хельга.
— Хельга, идемте, у нас мало времени. И вам лучше стать кошкой, чтобы не попасться на глаза ведьме. Две Хельги не должны быть в одном месте.
— Да, конечно, — согласилась дейм и обернулась к Лисси, — Почему ты помогаешь мне?
— Это не для тебя, — ответила та. — Но хочу, чтобы ты знала, я больше тебе не враг.
— Спасибо, — Хельга перевоплотилась в кошку, теперь у нее нашлись для этого силы. Магия, вычерпанная Картапеллой, постепенно возвращалась к ней.
Зей подхватил её на руки и, спрятав за пазуху, поспешил туда, где совсем недавно были дети. Пробираясь мимо гостиной, он услышал, как ведьма разговаривает с Арленом. Тот удерживал внимание Картапеллы, отвлекал её от непрошеных гостей.
Хельга осмотрела комнату и нашла путь.
"Держись, Арлен. Скоро я вернусь за тобой", — мысленно пообещал Зей, проскальзывая за кошкой в открывшийся портал.
Глава 49
Картапелла устало прикрыла глаза. У нее разболелась голова. Давно с ней такого не случалось. Она любила детей, но эти две девочки, гостьи, странным образом, вымотали её за несколько часов. Когда вернулся Ламус и помог перенести принцессу в отведенную для нее комнату, а потом привести в чувство, у Картапеллы кончились, казалось, все силы.
— Госпожа, хотите я помогу? Массаж?
— Да, Ламус, будь добр, — Картапелла откинулась на спинку дивана, удобно устроилась, позволила слуге прикоснуться. В его ласковых руках, наконец, смогла расслабиться. Боль постепенно отступала, — Как ты думаешь, что это случилось с нашей маленькой принцессой?
— Нервы, моя госпожа, — невозмутимо ответил тот, — Всему виной нервы.
— Думаешь? — ведьма покачала головой, ощущая легкость. Боль прошла, словно её и не было. — Надо бы поскорее вернуть сладенькую. Спасибо, Ламус, принеси мне ромашковый чай.
— Слушаюсь.
Слуга удалился бесшумно и почти молниеносно. Картапелла поднялась с роскошного рыжего дивана. Он был большим, почти в полкомнаты, и удивительно мягким. На нем приятно было устроиться в одиночестве с чашечкой чая ровно как и вести непринужденную беседу с нечастыми посетителями.
Этот дом — подарок Юса появился в её жизни недавно, но она успела в нем все устроить по собственному вкусу.
В гостиной были приглушенные цвета, Картапелла не любила солнце и редко позволяла ему проникать в дом. Ей нравился полумрак. Казалось, что гостиная гораздо уютнее от ровного переливчатого свечения стен и потолка. Сегодня они были нежно-синего оттенка.
Она подошла к зеркалу, полюбовалась своим отражением, поправила прическу и обернулась на замершего в дверном проёме Ламуса. Он держал в руках поднос, на котором источала аромат чашка дымящегося чая.
— В чем дело? — заломила удивленно бровь.
— К вам пришли, моя госпожа. Ждут внизу, — ответил он, скосив взгляд на чашку, — Что прикажете делать?
— Кто ждет? — переспросила она, забирая из его рук чай и, зажмуриваясь, сделала глоток. — Восхитительно!
— Их двое, один из них представился министром Магических Искусств.
— Министр? — Картапелла нехотя отставила чашку, — Что же ты сразу не сказал? Идем.
Подарок, о котором предупреждал Юс Ференс Диа, был доставлен к сроку, да не кем-нибудь, а министром Магических Искусств. Мало кто знал о близком родстве столь высокопоставленной особы с ведьмой Картапеллой. Племянник стеснялся своей тётушки и откровенно побаивался. Будучи вторым сыном короля снежных гор, он не мог претендовать на роль наследника и, благодаря своим выдающимся способностям (не столько магическим, как дипломатическим) смог добиться высокого положения в министерстве.
— О, благодарю вас, за оказанную мне милость, господин министр, — приветливо улыбалась Картапелла своему высокопоставленному гостю.
Она вновь надела на себя маску полусумасшедшей ведьмы — опасной и коварной. И с удовольствием отметила, как племянник отшатнулся от нее, едва она отвела руку, после приветствия.
"Боится. Сладенький мой мальчик", — вздохнула с сожалением. Иногда она ловила себя на мысли, что его магическая энергия должна быть невероятно богатой вкусовыми оттенками. Но — нельзя.
Ведьма отвела взгляд и устремила его на "подарок". Хрупкая темноволосая девушка, лежащая на полу, у ног племянника — кого-то напоминала...
— Кого это вы мне принесли, господин министр? — Картапелла склонилась, вглядываясь в обескровленное лицо.
— Это я, тетушка, для вас, по просьбе... повелителя, — Верза протер платком влажный от волнения лоб, — это дейм, в нем столько энергии, что... я подумал, вам должно хватить на долго...
— Дейм?! — изумилась ведьма, — И кто же?
— Хельга д`Аймон ...
— Вот как? — интерес ведьмы возрастал с каждой минутой, — Чем же эта девочка провинилась перед тобой?
— Ни... н-ничем, — ответил министр. Отчего-то время от времени его речь становилась похожей на перепившего эль гнома, у которого еле ворочается язык, — Я х-хотел угодить вам...
— Угодил, — ведьма провела рукой по спутанным волосам девушки, дотронулась до нежного лица, облизнулась, играя на публику в виде одного лишь Верзы. Но и он по её мнению заслужил небольшое представление. Картапеллу развеселил его страх.
— Я... я... могу идти? — замялся министр, пятясь выходу.
— О, дорогой мой мальчик! Вы торопитесь? — Картапелла с легкостью преградила ему путь, состроила очаровательную гримасу обиженной девочки, — Неужели не останетесь на ужин?
— Я... не— нет... — Верза потряс головой и попятился в обратную сторону, вглубь комнаты, уступая натиску хозяйки дома, — Я не... не голоден.
Картапелла промолчала, её улыбка теперь напоминала предупреждающий оскал голодного зверя.
— Мо...м-можно я... п-пойду? — министр вновь обошел тётушку, делая шаг к вожделенной двери.
— Как жаль, сладенький... но не могу же я силой оставить вас на ужин, — в последнее слово был вложен двойной смысл. Верза судорожно сглотнул, представляя себя в виде трапезы на столе Картапеллы. Он почти потерял надежду на то, что его выпустят отсюда живым и невредимым, поэтому удивился, услышав, — Ламус, проводите гостя!
— Б-благодарю, — племянник почти выбежал за приоткрытую слугой дверь и, не оглядываясь, припустил по тропинке вниз, спасаясь из стен страшного дома.
Картапелла громко рассмеялась ему вслед, пряча за смехом горькое сожаление. Племянник боялся её не хуже любого мальчишки. Ведьма обернулась на Хельгу:
— Ламус, перенесите нашу гостью в третью комнату наверху. И свяжите покрепче мой дорогой подарочек. Не хочу, чтобы эта куколка навредила себе или нам.
Картапелла проверила девочек, те были в своих комнатах, и бесшумно вошла к Хельге. Девушка все еще находилась без чувств. Ведьма рассматривала её и вспоминала суд: эта малышка так жарко защищала её тогда, правда, Хельге не хватило мужества выступить против своей семьи.
— Бедная куколка, как мне жаль, что это ты попала в сети моего глупого племянника, а не кто-нибудь из твоих родственничков, — вздохнула ведьма, дотрагиваясь тонкими прохладными пальцами до чувствительной венки на шее девушки.
Желание наполниться новой силой, живительной энергией дейма, взяло верх над жалостью. Картапелла лишь облизнула высохшие от волнения губы и приступила к трапезе. Она впитывала в себя энергию Хельги жадно, как пересохшая губка воду, и с усилием прервалась, почувствовав, что энергии в ней достаточно.
— Ох, Верза, сладенькую девочку ты мне доставил, — довольная ведьма вышла из комнаты, наложила на дверной замок чары, — Как же хорошо все, Ламус! Даже не верится, что скоро, очень скоро я получу полную свободу...
Слуга ожидал её возле комнаты. Послышался посторонний звук, и Ламус поспешил выяснить, что произошло. Он вернулся в скором времени с небольшим сундучком в руках, открыв который, Картапелла поняла, что торжественный ужин отменяется. Послание Юса Ференса Диа говорило о том, что его планы на вечер — изменились.
— О, Ламус! Как я несчастна, — горько вздохнула Картапелла. — Нужно проверить моих сладеньких крошек, и, пожалуй, раз праздник отменяется, я навещу нашего дорогого мага...
Арлен О`л Фресс возлежал в своей опочивальне на высокой кровати и плохо понимал, что происходит вокруг него. Его верный слуга всегда был рядом с ним, и, казалось, не покидал господина ни на миг. Отравление ядом происходило слишком быстро, что конечно же сказывалось на самочувствие мага. Он не мог управлять проникновением яда и сдерживать его становилось все сложнее. Магических сил не хватало, и Арлен уже использовал заимствованную энергию Элита.
Друг покинул его на рассвете. Ему нужно было передать информацию о принцессе Виолетте брату и, если необходимо, помочь собрать войско, чтобы подготовиться к войне. А то, что она непременно разыграется с новой силой, в этом не сомневался никто, даже старейшина деймов.
Семь лет Арлен помогал гасить восстания демонов и других темноборцев, которые не желали жить под советом деймов и приняли власть Юса Ференса, как единственного повелителя темного королевства.
Теперь, после похищения наследника — о мире не могло быть и речи.
Арлен надеялся выманить Картапеллу, но похоже, что ведьма его перехитрила. Противоядие уже давно было готово, вот только за ним не спешили приходить. Ловушка расставленная Арленом пока пустовала, а силы его подходили к концу. Еще мага очень беспокоило исчезновение Хельги, он думал, что без Юса Ференса тут вряд ли могло обойтись.
Зная о злопамятности этого господина, не трудно было догадаться, что главной жертвой для своей мести он выберет кого-либо из деймов, а так как Хельга служила прежнему повелителю и оберегала наследника, именно она могла понадобиться для замыслов Юса.
— Арлен! — услышал он голос Зея, — Я нашел Хельгу, она связалась со мной. Теперь ищу наследника.
— Хорошо. Сообщай мне обо всем, что происходит... — они общались несколько часов назад, и Арлен ждал новостей, находясь на грани между явью и забытьем.
Неожиданно на него накатила волна ужаса и маг понял, что страх испытывает кто-то из детей. Значит, ведьме не удалось снять с них обереги. Он настроился на Тито и постарался успокоить паренька. Простое сообщение стоило ему почти всех имеющихся сил.
Сколько времени он провел за гранью реальности — не знал. Но очнулся от легкого прикосновения к груди.
— Ах, какое жаркое сердце у этого мальчика! — послышался чей-то нежный, не лишенный мелодичности голос, — Жаль, как жаль, сладенький мой!...
— Госпожа Картапелла, — Арлен раскрыл глаза и обвел взглядом чужую комнату.
Он понял, что каким-то образом сам оказался в доме ведьмы. Она смотрела на него с очаровательной улыбкой, чуть прищурив глаза.
— Проснулся, миленький! Мой сладенький мальчик, ты весь истекаешь волшебным нектаром. Он так важен для меня, и я благодарна тебе за такую восхитительную жертву. Мне даже немного жаль, что ты не увидишь моего малыша. Но обещаю, я назову его твоим именем, мой глупенький, бедненький Арлен.
— Не слишком ли торопишься расстаться со мной, красавица? — ответил маг, приподнимаясь на локте здоровой руки.
Он был перед Картапеллой полуобнаженным, а в поврежденное плечо ведьма вставила высасывающие из него противоядие трубки-присоски. На полу перед ним стояла большая бочка, которая заполнялась довольно быстро.
— Маленький, не бойся. Скоро ты перестанешь чувствовать боль. Тебе станет хорошо, вот увидишь...
— Мне уже хорошо, красавица! — Арлен продолжал вести непринужденную беседу, будто находился на знатном приеме, где старался обольстить одну из придворных дам. Он включил все свое природное обаяние, которым умел пользоваться давно. Мага беспокоило лишь одно — у него почти не осталось сил на сопротивление. Балансируя на грани сознания, он старался удержаться и не упасть в бездну забытья.
— Хорошо? — ведьма не поверила словам и приблизилась, взяла Арлена за подбородок, заглянула ему в глаза, — Но... почему, сладенький?
— Красавица, что может быть лучше, как не любоваться тобой? Умирая, я буду видеть самое прекрасное лицо на свете, самые лучистые глаза. Не это ли счастье?!
— Глупый! Что ты говоришь? — Картапелла отстранилась, и её улыбка сменилась на грустную.
— Ты запала мне в душу с нашей первой встречи... — Арлен замолчал и прикрыл на мгновение глаза. Он успел мысленно переговорить с Зеем и теперь знал, что Хельга и дети скоро будут в безопасности. Эта новость придала ему сил. — Ты невероятная, самая красивая девушка на свете. Твои волосы — словно золото рая, словно пшеница на ветру. Твои глаза — незатихающее море, волны которого скрывают берега моего сердца. Мое дыхание замирает, когда я вижу тебя, мои мысли окрыляются и взлетают к небу... Неужели ты не видишь?! Я люблю тебя!..
— Молчи-и-и! — ведьма зажала ладонью ему губы, — Не смей! Не смей обманывать меня!
Картапеллу охватило смятение. Никто и никогда не говорил ей так пылко о своей любви. Никто, даже Юс, не обращал внимания на её внешность.
— Милая, нежная... ласковая моя девочка, позволь мне... — дыхание мага прервалось, и он вновь закрыл глаза.
— Сладенький, да что же это?! — Картапелла склонилась над бездыханным телом мага. Она не желала больше его смерти, она захотела, чтобы он жил.
Картапелла сорвала трубки. Бочонок был почти заполнен противоядием, но не это волновало её сейчас, — Маленький мой, мальчик мой!
По щекам ведьмы текли слезы, но она не замечала их горький вкус на своих губах. Ничего не замечала, лишь бледного Арлена из которого постепенно уходила жизнь.
— —
Небо плакало горючими слезами, заливая все вокруг. Лужи плавно перерастали в небольшие реки и текли под склон, сливаясь с другими широкими и узкими потоками. Грейс сидела напротив окна и размеренно покачивалась в кресле. Она думала, и для её тревожных мыслей было самое время...
Грейс узнала о Хельге из уст старейшины и с тех пор не находила себе места от беспокойства. Даже слетала к Жило. Но братец на этот раз не сумел успокоить сестру — сам был встревожен последними событиями не меньше.
Волшебница не могла больше ждать и оставаться без дела. Она хотела защитить младшую сестрицу и винила себя в большинстве тех бед, что выпали на её долю. Часто корила себя, что не сдержалась в их последнюю беседу — прогнала, не поддержала, не научила — теперь Хельга вновь находилась на волоске от смерти.
— Как же так-то? Как же так! — вздыхала Грейс, сокрушенно тряся седыми локонами. — Почему моя девочка? Почему на этот раз снова она?
Грейс слишком хорошо помнила минувшие события, помнила боль от потери и то, как долго они с братом ждали возвращения Хельги.
— Нет. Больше не могу! — старуха встала из кресла, заскрипела половицами к двери, взялась за ручку, медленно в раздумье потянула её на себя. — Гел, дом оставляю на тебя...
