Дети ночи: Печать Феникса

— Что с тобой? Тебе больно?

Обеспокоенный Имхотеп тотчас оказался рядом, взял Кетан под руку и усадил в кресло у стены.

— Нет. Все... хорошо. Сейчас будет. Это... не боль, а как горячее давление.

— Стало сильнее, да?

— Да, — кивнула Кетан и тут же запрокинула голову, чтобы вампир не увидел мерцающих слез.

— Я... могу я посмотреть?

— Да, — после короткого колебания. Ведь он уже видел ее такой, ну или почти.

— Я буду очень осторожен.

Кетан лишь кивнула и села так, чтобы Имхотепу было удобнее. Тот присел между ее раздвинутых коленей и принялся расстегивать блузку, предварительно вытащив ее из брюк. Действовал он почти невесомо. Казалось, что пуговицы расходятся сами. С большей деликатностью действовать просто невозможно.

Только расстегнув до конца, Имхотеп сдвинул ткань в сторону, обнажая красивую грудь. Но глава клана делал вид, что этот предмет интересует его в последнюю очередь. К тому же там было, чему отвлечь внимание.

Всю грудину, огибая сами груди и занимая часть подтянутого живота, занимало нечто среднее между шрамом и татуировкой. Больше всего изображение походило на четыре объединенных кинжала. Причем рисунок будто раздваивался. Он был начерчен четкими линиями, словно взяли алый карандаш и обвели по лекалу. И, вместе с тем, создавалось ощущение объемности.

Имхотеп нежно провел кончиками пальцев по алым линиям, спросив:

— Больно? — и в голосе звучала такая забота, что невольно сердце щемило.

— Нет. Уже нет, — отвечала Кетан, очень надеясь, что вампир не заметит, как участилось ее сердцебиение.

— Они стали еще ярче.

— Да. Теперь такие четкие. — Они еще изменятся?

— Думаю, нет. Знаки достигли свой финальной стадии. Скорее всего, это был последний всплеск.

— И... что дальше?

— К сожалению, все идет не так, как задумывалось. Идет стремительно. Но даже сейчас она придет. Все равно придет. Это, — он снова бережно дотронулся до знаков, — позовет ее. Такой зов она не сможет не услышать.

Кетан вздохнула, кивнув. Ее рука уже поднялась, чтобы привести одежду в порядок, когда, внезапно, Имхотеп обвил ее талию, обнимая. Высокий лоб коснулся груди. Вампир заговорил тихо, но от того не менее проникновенно:

— Прости. Прости меня, Кетан. Я подвергаю тебя такому суровому испытанию! Я не имею на это право, и все равно...

— Но тут нет твоей вины. Это же моя судьба.

— Все равно. Я мог бы отказаться от этой затеи. Не нарушать создавшегося равновесия.

— Я знаю, сколь много значит для тебя дочь. И коль появился шанс ее вернуть, то надо его использовать.

— Ты восхищаешь меня своей добротой и самопожертвованием!

— Я просто не могу поступить иначе, — пожала плечами Кетан и, решившись, запустила пальцы в густой полночный шелк волос Имхотепа. — И я вижу, как тебе не легко, хотя ты позволяешь увидеть лишь малую толику. Ты столько делаешь для всех, а для себя?

— В том, что я задумал, лишь мой личный интерес. Но это низко!

— Нет. Да и не важно. Все равно все пошло по-другому.

На это Имхотеп ничего не сказал, но и отстраниться от ласкающих его рук не стремился. Скорее, наоборот, изо всех сил старался сохранить невозмутимость, и, вместе с тем, с замиранием сердца отдавался каждому прикосновению. Это было так просто и так правильно. Через некоторое время Имхотеп счастливо вздохнул:

— Наверное, сами боги послали тебя мне!

— Боги? Ты веришь в богов? — почти подтрунивая.

— Сложно не верить, когда сам несколько тысячелетий исполняешь его обязанности, — тихо рассмеялся вампир. — Хотя, должен отметить, это довольно утомительно.

Кетан рассмеялась в ответ, не прерывая ласки. Забавная, должно быть, картина — глава клана на коленях перед своим птенцом, которая гладит его по голове, как ребенка. Но оба не придавали этому значения.

Имхотеп поймал одну из ласкающих рук и поцеловал, сказав:

— Спасибо.

— За что?

— За все, что делаешь для меня. За твою доброту и заботу. И за самопожертвование.

— Это не самопожертвование. Я же еще ничем не жертвую, а только стараюсь быть полезной.

— О, тебе это удается сторицей! Я могу жалеть лишь об одном.

— О чем же?

— О том, что не встретил тебя раньше, — ослепительная улыбка, предназначенная только для Кетан.

— Не думаю, что та, которой я была раньше, тебе бы понравилась.

— Почему?

— Я рассказывала, что, пока не встретила Лазель, больше походила на дикую кошку, которая готова была убить любого, кто к ней прикоснется. Особенно, если это мужчина.

— Похоже, я в неоплатном долгу перед главой клана Инъяиль, — с теплой улыбкой проговорил Имхотеп. — Она очень много значит для тебя?

Кетан показалось, что она слышит нотки ревности, но не могла за это поручиться, и все-таки ответила:

— Да. Она помогла мне возродиться, снова обрести душевный покой. Иначе я бы просто умерла. Лучшего друга просто не может быть.

— Друга... — глава клана Феникса так произнес это слово, словно старался распробовать его на вкус, прочувствовать все аспекты.

— Именно. К сожалению или к счастью, мы не можем быть вместе как пара. Это не для нас. Лазель всегда это знала, а я — как только вновь обрела себя.

Имхотеп тихо засмеялся, и его пальцы принялись вырисовывать узоры на спине вампирши.

— Я сказала что-то смешное?

— Нет-нет. Я просто подумал, что у Лазель есть все шансы заткнуть за пояс мать. Все эти ее достижения...

— Не думаю, что она ставит себе такую цель, — нахмурилась Кетан, хотя это далось не легко. Умелые руки продолжали ласкать бархатистую кожу. Мысли останавливались, хотелось лишь, чтобы эти прикосновения не заканчивались.

— О, прошу, не сердись! — тихая просьба, но сказанная таким голосом!

Кетан распахнула глаза в неверии. Неужели получится? Сегодня или особенная ночь или еще что-то! Никогда еще Имхотеп не смотрел на нее так жарко! И его руки...

Вампирша постаралась припомнить все их опыты с Лазель и окончательно решилась воспользоваться ситуацией и поцеловать его, в конце-то концов, когда губы Имхотепа сами накрыли ее собственные. Неожиданно и восхитительно. И Кетан ринулась в этот поцелуй, как в спасение, решив во что бы то ни стало идти до конца. А завтра хоть потоп!

Похоже, глава клана Феникса читал ее мысли, так как сказал:

— Я не знаю, что будет завтра. Но мы можем насладиться сегодня. Такой возможности может и не представиться еще раз.

Кетан не думала возражать. Но у нее оставалось такое ощущение, словно он извиняется каждым своим движением.

Глава 63.

Полина, нет, та, кем она стала, растворилась, как утренний туман. Осознав этот факт, Лазель принялась спешно приводить себя в порядок, параллельно прикидывая план действий.

Определенно нужно к Имхотепу. Некоторые вопросы прояснить может только он. Хотя Лазель была уже практически уверена. Но, прежде чем устраивать допрос с пристрастием главе клана Феникса, нужно зайти к Алексе. И это, пожалуй, наименее приятная часть, особенно если учесть, что придется рассказывать. Первый случай, когда Лазель хотелось избежать подобной встречи, и она очень надеялась, что единственный. Но сейчас не время и не место для трусости и малодушия. Не сейчас и не когда-либо еще.

Быстро облачившись в черные брюки, ботинки и алую рубашку, которая на поверку оказалась мужской, но было не до подобных мелочей, Лазель решительно направилась в квартиру Магистра Города.

После короткого, но настойчивого звонка дверь открыл Сергей, и разочаровано протянул:

— А, это ты.

— Уж кто есть. Мне нужна Алекса.

— Кто бы сомневался! — хмыкнул вампир, давая гостье войти.

Эту реплику Лазель просто проигнорировала, и, к удивлению Сергея, даже улыбнулась. На самом деле у главы клана Инъяиль было одно неоспоримое качество — она практически не поддавалась на провокации, особенно, если того требовали обстоятельства. Поэтому вампирша просто проследовала в гостиную. Сергей, поплотнее запахнувшись в длиннополый халат, — за ней.

Они больше не успели обменяться даже парой реплик, так как из спальни показалась Алекса. На лице ни малейших следов заспанности, хотя видно, что только встала. К тому же тоже закутана в халат. Похоже, на голое тело. Этот факт заставил Лазель вздохнуть, особенно в разрезе событий этой ночи, но она быстро взяла себя в руки.

А на лице Магистра Города читалась надежда. Едва ли не с замиранием сердца она спросила:

— Неужели ты что-то смогла узнать?

— Думаю, даже более чем, — ответила Лазель, еле удержавшись от вздоха, но глаз не отвести не смогла.

— Ну же, рассказывай! Очень тебя прошу!

Приступ моральной слабости был благополучно преодолен. Лазель встряхнулась, взяла себя в руки и ответила:

— Этой ночью Полина пришла ко мне.

— Что?! — Алекса вскочила, не обращая внимания, как при этом распахивается халат. Сергей тронул ее за руку, но та лишь отмахнулась. Правда все-таки села обратно.

— Тише, — не сдержалась глава клана Инъяиль. — Прошу выслушай меня до конца. Это далеко не самый странный момент.

— Хорошо, — вздохнула Магистр Города, сцепив руки.

— Так вот. Полина пришла ко мне. Она показалась мне в несколько... расстроенных чувствах. Мы снова заговорили о моем предложении. Полину сильно обидело, что не спросили ее мнения. Потом она весьма... красноречиво дала мне понять, что прямо сейчас хочет принять и другое мое предложение.

— Это какое же? — встрял Сергей.

Вот... они подступили к самой смущающей части. Ну, одной из. Но Лазель не собиралась ничего стыдиться. Она гордо ответила:

— Полина, как вампир, очень неопытна. И не только в части ментальных способностей. Ей бы сильно помог опыт и в интимной сфере.

— И ты... предложила ей это? — снова Сергей. На этот раз немного шокировано.

— Да.

— Но почему ты? — не унимался вампир.

— А что, есть другие кандидатуры? — начала закипать Лазель, хотя все еще отлично держала себя в руках. — Может, это сделал бы ты? Или Алекса? Она могла бы, но тогда это породило бы много других проблем. Этико-моральных. А я для Полины друг, которому она симпатизирует. И я могу сделать все, как нужно. Что, собственно, и было проделано.

— То есть? — Сергей весь подобрался.

— Ты хочешь сказать... — Алекса тоже не сдержалась.

— Именно. Мы были вместе в эту ночь. Как любовники. По ее жаркому настоянию. Полина считала, что это необходимо в разрезе нашего будущего союза. Я не посчитала нужным отказывать.

Пару минут вампиры переваривали услышанное, потом Алекса спросила:

— Но, даже если и так, почему Полина не пришла с тобой?

— Вот тут-то и начинается самое интересное, — вздохнула Лазель. — С самого начала она заявила, что пока не хочет ничего говорить вам, что это подождет. Я думала, дело в обиде, и девочке просто нужно прийти в себя. Но оказалось, дело совсем в другом.

— В чем же?

— Та, что была со мной ночью, вовсе не Полина. Да, тело, лицо — все ее, но в этой оболочке кто-то другой. Ее тело словно одолжили.

— Что? Как такое возможно? — Алекса снова вскочила.

— Сложно сказать. Но точно — это высшая магия.

— Ты... уверена?

— К сожалению, да. Полина еще боится солнца — эта нет. Движения, слова — другие. К тому же та, кто была со мной, вне сомнений, мастер иллюзий. У Полины, конечно, есть хорошие задатки в этой области, но они еще не развились до такой степени.

— Это все куда как серьезнее, — взволнованно проговорила Алекса. — Я еще не слышала, чтобы кто-то из вампиров мог вот так разделить сознание и тело другого.

— Да. Я тоже. Но этот вампир определенно из клана Феникса.

— Опять Феникс? Почему именно он? — шипение Сергея отдало бы честь любой змее.

— Мастера иллюзий выходят из их клана. К тому же подобное разделение и обмен телами возможен лишь внутри одного клана.

— Значит, все-таки Имхотеп, — глухо обронила Алекса.

— У меня имеется несколько иные соображения, которые я и хочу предъявить главе Феникса.

— Это какие? — заинтересовался Сергей.

— Из тех, о которых не говорят вслух заранее. Но повод нанести еще один визит Имхотепу у нас точно есть. И чем скорее мы им воспользуемся — тем лучше.

— Непременно, — ответила Алекса, удаляясь в спальню, чтобы одеться. — Надеюсь, все это не навредит Полине, где бы она не была.

— Не думаю, что ей нанесен непоправимый вред, — ответила Лазель, а про себя подумала, что у них могут возникнуть проблемы при возвращении сознания Полины обратно в ее тело. Ведь она может и не захотеть.

* * *

Имхотеп сидел, вальяжно растянувшись, на диване в гостиной. Кетан рядом, причем облокачиваясь на вампира спиной. Глава клана Феникса нежно обнимал ее за талию, уткнувшись подбородком в макушку. Глаза полуприкрыты. От всего облика веет негой и какой-то леностью.

Но на самом деле во всей расслабленности сквозит ожидание. Они ждали. Ждали давно, и были готовы бдеть еще столько же.

Кетан нарушила эту неподвижность, осторожно проведя рукой по груди.

— Ты что-то чувствуешь? — тотчас спросил Имхотеп.

— Да. Знаки чуть нагрелись и пульсируют. Она приближается!

Против воли сердце у вампирши застучало как бешеное, но почти сразу же она почувствовала на плечах ободряющие руки Имхотепа, говорящего:

— Ш-ш, все будет хорошо. Вы связаны. Так и должно быть.

— Она совсем рядом!

Почти в тот же момент в гостиную словно шаровая молния влетела. Она остановилась шагах в пяти от Кетан и приняла вид вампира. Вернее вампирши. Коротко стрижкой и чем-то отдаленно напоминающей Полину. Но главное ее глаза — золотые, словно два слитка, и светящиеся.

— Файлин! — позвал Имхотеп, выходя вперед.

— Откуда ты меня знаешь, глава клана? — такой чужой пронизывающий голос.

— Файлин, неужели ты не помнишь меня? — голос вампира дрогнул.

— Я помню множество глав кланов с момента своего появления, и ты один из них. Но вовсе не к тебе я пришла.

Вампирша сосредоточила все свое внимание на оторопевшей Кетан. Подошла ближе, протянув руку:

— Когти! Я чувствую их зов!

От ее протянутой руки словно ветер исходил. Он рвал рубашку Кетан, пока пуговицы, не выдержав, разлетелись, мягко стуча, по полу. Ткань тотчас обнажила грудь. Знаки на теле вампирши уже не просто выделялись, а каждая линия теперь светилась алым светом.

С благоговением Файлин подошла еще ближе и положила ладонь на эти знаки. Того, что произошло потом, никто не ожидал.

Едва рука вампирши коснулась Кетан, как произошла алая вспышка, которая отбросила Файлин шагов на десять и едва не размазала по стене. Повисла звенящая тишина. Глаза Кетан вспыхнули холодным серебром, и в этой тишине очень четко прозвучало: "Нет!". И словно это слово забрало все ее силы. Кетан вздохнула и села на диван.

Файлин встряхнула головой. Еще раз и еще. Потерла виски и проговорила, похоже, обращаясь сама к себе:

— Не мое. Это не мое. Новое.

— Файлин! — снова позвал Имхотеп, и попытался взять ее за руку, но та отдернулась, почти прошипев:

— Нет! Не хочу! Отойдите от меня. Я... я ухожу.