— Да, — юноша кивнул. — Я хочу всего лишь разъяснить ситуацию, фамилию, что бы ни случилось, я менять не жажду. — Он вернулся на прежнее место. — Николос Влант, я предлагаю вам удовлетворить свои амбиции наличием меня. И, кстати, мне нужен советник по Арлеашскому региону.
— Советник по Арлеашскому региону? — и.о. президента поперхнулся. — Вы мне предлагает предательство. Вы-то сами будете мне доверять?
— Нет, не предательство — выход. Выход для Земли. Мы сейчас находимся в такой...
Первый советник вздохнул, но Родерик Эмин всё равно закончил, как начал.
— ...жопе. А вы, Николос Ароэль, один из немногих в Арле-Аше, кто думает мозгами. Что же касательно компромата... Он — штука полезная, пока кого-то волнует.
— Разумные аргументы полезнее, Ваше Величество.
— Видите, они вам нужны, — хмыкнул монарх. — Сейчас сюда подойдут Лилия Вербана и координационный комитет, или как вы его обозвали. Послушаете. После скажете, что решили.
Скажет. Тем более, Его Величество верно отметил: полезная штука, пока волнует. Николоса незавидное родство больше не волновало.
* * *
— Что ты там делал?
Род, пропустив вопрос мимо ушей, огляделся. Он сидел на чьей-то маленькой кухне-закутке в квартире-студии. От взрывов она не пострадала. С места юноши отлично просматривалась жилая часть: широкая двуспальная кровать (хотя логичнее было поставить складной диванчик), рабочий стол, окружённый стеллажами с книгами и всякими побрякушками, спортивный комплекс в углу (циновка, груша, лестница-стенка с турником), "кинозал" (телевизионная панель, два глубоких кресла и журнальный столик) и что-то вроде садика у большого окна. Туалет и ванная всё-таки прятались за дверьми. В самой кухне, отделённой от остального помещения кафельным полом, имелся стол, три высоких барных табурета, на один из которых усадили Рода, а на второй пристроился хозяин. Холодильник, плита на две конфорки, мойка и обязательные шкафы, хранилища посуды, еды и специй. Судя по порядку без идеальной чистоты и огромной вытяжке, кухней пользовались по назначению. Род знал в этом толк — мать не любила, но всегда готовила, так как когда-то готовил её муж, отец Рода. Сын пытался облегчить жизнь матери, деловой женщины, но его эксперименты приводили лишь к испорченным продуктам и отравлениям — поварское искусство юноше не далось.
Если хозяин квартиры-студии хотел скрыть свою личность, он выбрал неправильную тактику.
— Решил в молчанку поиграть, Родерик Рел?
...Он не побоялся нарушить приказ, точнее строгое предписание, и сбежал из Замка. Ненадолго — ему ведь ещё следовало выспаться перед дежурством в Киберцентре, как с лёгкой руки загадочного Хрюши, неутомимого оптимиста и балагура, обозвали деятельность игроков в модифицированного "Золотоискателя".
Род не мог сказать, что он чувствует. Не понимал. И, видимо, инстинкт самосохранения не позволял понимать, оставил самокопание на потом, на время, когда оно никому не помешает. Наверное, поэтому юноша не стремился к дворцу Горькой соли — ему всего лишь требовалась квартира матери (Род год как жил в столичных казармах академии), а в квартире — фотографии. Мамы, папы... Обходя цветастую афишу, курсант осознал, что за эти дни даже не вспомнил о своей девушке, той самой, в отношениях с которой вечно мелькал сержант Юкси. Молодец, любовничек! Юноша потянулся за телефоном — естественно, тот остался в лазарете — да так и застыл. Он увидел их. Колдун тоже покинул Замок, правда, в компании какого-то незнакомого майора из лётчиков. "Кречет", судя по нашивке.
Уж кому-кому, а Робу Сергиву шляться где ни попадя сейчас не стоило, но, похоже, курсант припозднился с вмешательством — лейтенант не только не обратил внимания на практиканта, но и не откликнулся на имя, хотя Род звал долго и отчётливо. А затем кто-то попросил предъявить документы. Тогда юноша, наконец, испугался, ведь он вполне попадал в разряд дезертиров, но позади стоял всего лишь полицейский. Чернее южанина, а по росту — арлеашец.
— Родерик Тамин Рел... — зачитал военный билет полицейский.
— Я его старше! — на автомате выдал задержанный.
Чернокожий вскинул бровь, но от комментариев воздержался и продолжил:
— ...корпус "Хок", курсант второго года обучения. Что ж, пройдёмте со мной в участок, курсант Рел.
И что-то в Роде перемкнуло — он дал дёру. Вернее, попробовал — не вышло. Полицейский оказался проворнее и опытнее...
— Это не отделение.
— Не отделение, — согласился с очевидным чернокожий. — Это мой дом. Я действительно полицейский. Меня зовут Татс Татс. Я младший следователь, и ты, курсант Рел, вмешался в дело, которое я веду. Переварил?
Род нахмурился, потом кивнул.
— Из-за некоторых особенностей дела я решил не тащить тебя в участок.
На всякий случай, пленник кивнул ещё раз.
— Теперь вопрос попроще: если я сниму с тебя наручники, глупить будешь?
Юноша серьёзно задумался. Мордой о капот его уже приложили, не хотелось встретиться теперь ещё и с кухонным столом. Для самообороны нужна практика и не с такой же пацанвой, как он сам... А он ещё перед Колдуном выставлялся!
— Не буду.
Татс Татс подошёл к "гостю" и взялся за браслеты. Взгляд Рода уткнулся в оставленный без присмотра пистолет.
— Так, будешь или не будешь? — без труда прочитал чужие мысли хозяин.
— Не буду, — сдался курсант. Стрелять в людей ведь тоже учатся. Род не учился. Вряд ли он сможет. Во всяком случае, без поддержки и наглядного примера от сержантов Перца и Юкси.
— Прежде чем я начну сначала, можешь изучить, — чернокожий кинул юноше удостоверение.
— Я и сам такое могу нарисовать, — кисло протянул Род. Нашёл, кому и в чём признаваться!
— Выходит, придётся верить мне на слово. Я тот, за кого себя выдаю. А теперь, курсант Рел, скажи, что ты делал у того парка?
— Гулял.
— А кого ты звал?
— Роба, — пожал плечами юноша. — Роберта Сергива, моего куратора, младшего лейтенанта корпуса "Хок". Можете проверить, если вы и впрямь полицейский.
— То есть ты не следил за Ноком Натсом? — проигнорировал насмешку Татс Татс.
— Ноком Натсом? Хозяином "Платинового аквариума"? — охнул допрашиваемый, его глаза зажглись.
— Именно.
— Хех! В "Аквариуме" гаджеты можно в кредит под честное слово брать!
— Постой-ка! — оборвал восклицательные знаки полицейский и вставил свой. — Ты, случаем, не его племянник Родди?
— Я — Род! — обиделся юноша, и тотчас не утерпел: — А что? У Нока Натса есть племянник?
— Есть. Роджер Оранд. Но ведь это не имеет значения, когда существуют те, кто запросто могут нарисовать удостоверение следователя.
Курсант отчаянно покраснел. Ради кого Татсу Татсу конспирацию разводить? Ради шляющегося там, где не положено, рядового? Да и на стене у компа куча грамот за заслуги и фотографии (личные, семейные, дружеские компании, школьные (класс и футбольная команда), выпускные и рабочие (толпа ребят в полицейской форме) — у Рода было отличное зрение), а на полках стеллажа — вовсе не побрякушки, а призы за меткую стрельбу и высокие места в шахматных турнирах.
— Ну-уу, э-ээ... — замялся болтун. Затем в мозгу что-то щёлкнуло: — Оранд?
— Рыбка такая, дарлисская золотая, или рыжик.
— Знаю.
Любой, кто решал донимать Золотую Рыбку, рано или поздно становился экспертом по аквариумному общежитию. Аквариумному? Кто-то явно страдает манией величия!
— Не может быть!
— Что? — не понял хозяин, занятый своими размышлениями. — Роберт Сергив... знакомое имя... — Чернокожий скользнул взглядом по наградам. — Шахматы! — И его тоже осенило: — Напомни, твой куратор — младший лейтенант корпуса "Хок"?
— Да.
— Не майор?
— Нет, — всё ещё недоумевая, покачал головой юноша. А потом до него дошло: он только что спалил Колдуна! Возможно, за дело, но пока Род не имел оснований подозревать в Робе Сергиве плохого парня, когда о Татсе Татсе он знал лишь то, что тот сказал и показал. — Я идиот!
— Безусловно, — согласился хозяин.
* * *
— Дамы и господа...
Родди решил, что больше нарываться на неприятности не стоит. Сегодня. Хотя бы ближайшие два часа. И без того с дедулей получилось не очень: оба прекрасно обошлись бы без мыльной оперы средней публичности, но юноша опасался, что ему попросту не выкроить удобного момента для семейных разборок, а Николоса Вланта и себя следовало освободить от общей проблемы... Кхе, и почему от родни никакого прока? Даже роста приличного не досталось — канцлер Арле-Аша вполне мог сойти за коренного найквича в отличие от Императора. Тьфу.
— Дамы и господа, у меня плохие новости.
Юноша обвёл собравшихся долгим взглядом. По крайней мере, Родди надеялся, что со стороны его сонное остекленение смотрится внушительно — опыт в изображении бурной мозговой активности у Императора имелся, даже отец пару раз почти верил. Лилия Вербана, князь Фредерик, дедуля — первый эшелон. Первые, кто явился в столицу Ни-Эм-Ин, те, кто задали тон переговоров. Те, кто решали и не боялись принимать решения, а также отвечать за их исполнение. Увидев с авиаматки "Шшесся" этих троих рядом с Сэмом, Родди перестал волноваться — они найдут общий язык и найдут во благо Земли. Пожалуй, захватчики, сами того не желая, оказали планете добрую услугу — привели к власти тех, в ком Ситы, Ассаль и Арле-Аш нуждались задолго до атаки. И Империя, кстати, тоже. Родди с чистой совестью пустился на авантюру — путешествие на Трок, — зная, что эти трое вместе с Сэмом. Если начистоту, для них вежливей было бы забыть о вежливости и сказать прямо, чего добивается Император, но, к сожалению, свита вынуждала их держать лицо, а, следовательно, Родди придётся изображать пай-мальчика.
Карахец, пятый случайный член координационного комитета, отсутствовал. Не то чтобы его не звали (с таких вершин людей сталкивают лишь для демонстрации власти), но постарались избавиться от его общества — бесполезный, более того, вредный груз. Взамен, исключительно происками генерала Холода, получили атташе Мерции по культуре и музыке в Шалте, а ныне и.о. президента, Ёнь Туль Саня. Почему музыка в Мерции не являлась частью культуры, для многих оставалось загадкой, тем более что оба слова "культура" и "музыка" у мерчисян имели однозначное толкование, но со своим уставом в соседнюю роту не лезут, а разведку и контрразведку надо слушать.
Остальные — свои. Естественно Сэм и главы трёх основных округов Империи: Олского, Снеженского и Горского — маршал воздушного флота Эдиирд Тосар Свирелька, генерал армии, мать всея десанта, легендарная Калина Морозко и генерал армии Родерика Шон, женщина с мужским и сейчас наиболее популярным в Ни-Эм-Ин именем. Маршал Свирелька по сути сидел на двух стульях — его назначили ответственным за всю авиацию Империи и он как раз передавал дела по округу преемнику, когда напали инопланетяне. Генералы оказались в Найкве по стечению обстоятельств: одну пригласили для вручения очередной награды и наставлению на путь истинный выпускников элитной столичной школы, вторую вызвали для разбирательств — что-то связанное с моральным обликом генерала армии (Родди знал о проблеме лишь в общих чертах, так как был непростительно юн для таких дел и к тому же родился Эмином). В общем, любопытный контингент...
Вот чёрт! Он ведь договорился с Сэмом и с собой (что важнее) не лезть на рожон! Но как же не воспользоваться ситуацией, положением хозяина? Да и подданные могут обидеться: почему монарх предпочитает их каким-то иностранцам?! И повторять одно и то же по несколько раз желания нет — у Родди повторялка устала! А жрать-то как охота!.. Закуска, первое, второе. Десерт! Хоть бы и вишнёвый компот, который нельзя... и экспериментировать, проверяя, насколько доктор Далим Полий ошибся в диагнозе, не время. И уснёт-то он наверняка физиономией в салате... Родди намекали, что для этого нужны крепкие напитки, но он и без алкоголя отлично справится. Он знает.
— Плохие? — вывела Императора из медитативного состояния госпожа Вербана. Ох-ох, пора завязывать с мечтами об обеде. — Куда уж хуже того, что мы имеем сейчас? — Хороший рлан, между прочим, чистый. — Передышка закончилась, Ваше Величество?
У-уу! Ледяная баба! Мороженой Клюкве, как за глаза прозывали генерала Калину, хотя имя и фамилия десантницы лишь звучали по-рлански, далеко до ситинки! Жаль, юношеское очарование включать бессмысленно и глупо — нужен Сэм, но Родди попросту не успел сказать ему всё. А и.о. председателя Союза зла. Очень зла.
— Манёвр трокчан лишил нас некоторой изоляции, — кивнул Император. — Да и кто бы не насторожился, потеряв связь с флагманом на несколько суток?
— По меньшей мере, шпион здесь побывал. И я, Ваше Величество, не предполагаю, а утверждаю. Странно, что нас всё ещё не атакует целый флот.
— Думаю, перемещение крупных звездолётов, вроде "Шшесси", несколько более сложная задача, чем переброска челноков и десантных кораблей, иначе нас действительно уже оккупировали бы. К тому же не так-то легко решиться ослабить силы нападения — Земля не вышла в дальний космос, когда наши добрые соседи неплохо ориентируются за пределами родной планеты, то есть вполне способны из обороны перейти в атаку. Они так и сделают. Выдвигать же против нас малые корабли, благо мы поплевались огнём в собственной атмосфере, неразумно — не то чтобы без толку... Однако зачем?
— Но если мы ослепили и оглушили флагман... — не отступила госпожа Вербана.
Да это не ситинка! Это настоящая ниэминка! Вон и генералы одобрительно кивают, а оба маршала скоро слюни начнут пускать! Кажется, кто-то ревнует иностранную тётку к подданным. Гадство! Он тут звезда банкета!
— ...то ящеры обязаны отправиться к нему на помощь, — поспешил закончить Родди. Ему нужна кровать! Срочно! Бодрящий эффект "очищения" выветрился, и юноша чувствовал, как пьянеет от недосыпа. — Это нам на руку: они ослабят фронт и, как я уже говорил, трокчане не смогут не воспользоваться прекрасным шансом, чтобы отбиться. А так как на Земле, о чём они в курсе, находится их наследный принц, они тоже прилетят к нам. И здесь их снова встречают ящеры. Хотите принца — убирайте преграду. Мы, конечно, сложа руки сидеть не будем — в задницу зеленокожим постреляем, но не более того.
Чтоб а! Он заговаривается!
— То есть уважаемый Диблан Толи у нас ещё погостит? — хмыкнул Николос Влант. Все не-имперцы явно оценили пассаж по достоинству. — Но что трокчанам мешает выслать очередную спасательную экспедицию? У "посольской миссии" могут быть некоторые проблемы, согласен, но не у очевидного ударного отряда на очень хорошем транспорте.
— Интересный вопрос, — юноша помолчал. Пусть обдумают варианты. — И я возвращаюсь к первому заявлению.
— Вы хотите капитулировать? Пока не поздно? — нахмурился господин Сань. Имперцы, кроме первого советника, выпрямились, изображая стойку смирно, арлеашец и ситинка выглядели удивлённо — похоже, они все поняли Императора однозначно, мерчисянин лишь первым высказался вслух. Сэм, видимо по привычке, не спешил с выводами, а князь Фредерик попросту отказался от демонстрации каких-либо чувств.
