Лицо его, изуродованное кривым шрамом, было не лишено обаяния. Взгляд твердый, умный сразу подчинял себе и не оставлял никаких сомнений в том, что владелец его человек незаурядный и хорошо знающий жизнь. Длинные седые волосы Рубаки были заплетены в косу, подбородок украшала острая клиновидная бородка. Одежда предводителя гильдии выглядела скромно, но судя по качеству ткани, к разряду дешевой не относилась. Из-под просторной, удобной куртки выглядывал металлический подол короткой кольчуги, на поясе висел одноручный меч. В том, что Жан сумеет распорядиться оружием как следует, тоже не было никаких сомнений — на безымянном пальце левой руки, словно подтверждая его прозвище, горел желтым изумрудом перстень мастера -мечника.
Ильм охватил все эти мелкие детали почти одновременно, пока машинально опускался обратно в свое кресло. На вид вполне приличный человек. Осталось выяснить, чего Рубака задумал, и каков он в общении. Но за этим дело не встанет.
Гор бесшумно подскочил к столу и ловко расставил перед собеседниками столовые приборы.
Гильдмастер позволил налить себе вина, но при попытке отрезать ему мяса лишь едва заметно, раздраженно дернул подбородком. Гор этот жест уловил, и тот час убрался на свое место.
— Итак, молодой человек, я рад приветствовать тебя у себя в доме,— Жан внимательно посмотрел на некроманта и потянулся к жаркому,— не стесняйся, чувствуй себя раскованно. Кто я такой, надеюсь тебе известно, осталось лишь услышать твое имя.
— Ильм сын Нотара,— некромант внял совету и, не церемонясь, воткнул нож и вилку в ароматный бок окорока.
— Из западных территорий родом?
— Верно. Ты, мастер по имени догадался?
— Да. А, что ты склонен скрывать свое происхождение?
— Ни в малейшей степени,— Ильм отправил в рот истекающий соком кусок жаркого,— просто, как только заходит речь о моей жизни сразу у всех возникает масса подозрений.
— Ну, не буду скрывать,— Рубака светским жестом обтер салфеткой жир с губ,— я навел кое-какие справки о тебе. Знаешь, ничего такого заслуживающего допросов и пыток я в твоей судьбе не обнаружил. Очень меня порадовало, что в твоем становлении принял участие магистр Хонв.
— Ты его знаешь?— искренне удивился некромант.
— Лично нет. Однако много слышал о нем и хороших слов и плохих. Могучий маг. Полагаю, его ученик достоин своего наставника.
— Если честно, пока не довелось узнать.
— Да? — гильдмастер погладил ухоженную бороду,— во всяком случае, слухи о тебе и хорошие и плохие по Турову уже гуляют.
— Плохие связаны со смертью Кейта?
— В основном, но не все. Булочник этот... как-его...
— Ольд?
— Он самый. Как прознал, что тебе голову срубили, так и дня не проходит, чтобы новую страшную историю про тебя не сочинил. Послушать, так ты и не человек вовсе. Упырь кровожадный. Он даже служек из ордена пригласил, что бы те окурили твою комнату благовониями и очистили от скверны. Мэтр Лонфер тоже позволил себе пару скользких выпадов в твою сторону. Более аккуратных, правда, но сам понимаешь, здесь только слово кинь, а свора болтунов тот час его подберет и разнесет по округе, как крысы чуму.
— Забавно,— Ильм усмехнулся и налил себе вина,— однако мне до этих сплетен, нет ровным счетом никакого дела. Туров меня больше не интересует.
Рубака понимающе покачал головой и покосился на Гора. Тот, ни слова ни говоря приоткрыл дверь и выставил из зала сначала охрану, а потом вышел сам.
— Иногда вокруг слишком много лишних ушей,— доверительно сообщил Жан,— хоть люди и проверенные, но все — равно...
— А...
— Помилуй, Ильм, я не беззащитен. Вот меч,— клинок покинул ножны и лег на стол, рядом с вилкой, — вот защитный амулет. Его пробьет лишь магистр. И потом я не вижу причин нам с тобой пока враждовать. Ты вроде как уезжать собрался, а мне просто любопытно с ученым человеком время скоротать. Кстати, как тебе мясо?
— Отличное. Это оленина, верно?
— Она, родимая. Причем олень так сказать местный.
— Тогда хвала повару. Пробовал я оленину из здешних лесов — жесткая как каблук.
— Разумеется не сравнить с теми, что бегают на твоей родине.
— Да.
— Ты помнишь своих родителей?
— Смутно. Я не хотел бы тревожить их память.
-Тогда сменим тему,— хозяин ночного братства, отдуваясь, отодвинул от себя тарелку,— возможно у тебя есть ко мне вопросы? Не касательно нашей с тобой встречи. Так сказать вообще. Вопросы на общие темы. Не стесняйся.
— Хм..,— Ильм повертел в пальцах серебряную вилку,— может ты что-то слышал о нападении на восточную башню?
— Увы,— Жан разочарованно развел руками,— увы, знаю не больше, чем твои бывшие соратники по службе. Так, был слушок, что не без участия нашего брата все там случилось, но кто и зачем осталось окутано мраком.
— И что никаких подозрений?
— А кого я могу подозревать? Если смотреть трезво, то среди нас можно любого считать причастным. У всех рыльце в пушку. Только не стану я специально ворошить это болото. Все молчат, значит так надо. Есть дела поважнее....Давай, что-нибудь другое спроси.
— Брат-куратор тоже внезапно скончался....
— Э.... Тоже та еще история. Знаю, что Гийом отправился за очередной победой и получил то, что давно заслужил. Он решил какого-то зловредного некроманта извести и вот результат.
— Можешь что-то рассказать о нем?
— О Гийоме? Пожалуй, да. Почтенный слуга Единого когда-то очень давно начинал так же как и ты. Он в далеком прошлом выпускник столичной магической школы. Там же, насколько мне известно, он встретил свою любовь.... Потом.... Потом судьба преподнесла ему не очень приятный подарок. Она погибла во время каких-то магических опытов. Говорят, шумиха из-за этого была просто немыслимая. Магистра ее куратора всех званий лишили, девка то оказалась непростой— дочкой знатного дворянина. А Гийом забросил магию и постригся в орден, где быстро смог подняться очень высоко...
— Никогда бы не подумал.
— В людских судьбах много тайн. Кстати. Подозреваю, что ты меня спросишь и о Кейте.
— Ты угадал.
— Не сложно понять, что твориться в твоей голове. Кейта убили люди Подковы.
— С его согласия?
— Разумеется. Это не обычная уличная разборка. Это убийство по его приказу. Только не спрашивай зачем. Не знаю. Погоди, погоди, не пытайся меня перебить. Это не вежливо. Твой значок подкинули специально, чтобы запутать следы. Он оказался в руках Подковы по вине обычного уличного мальчишки.
— Хилька...
— Он самый. Признаться, он и Гору его предлагал купить.... Но я тогда решил в излишние отношения с гарнизоном не вступать. Мальчишку этого взял на заметку, Гору посоветовал его воспитанием заняться, ибо щенок и сам был не против такого поворота событий. Стали за ним присматривать. И тут выяснилось, что он и к Подкове вхож... И еще много чего интересного и поучительного. В общем, когда мы Хильку этого в угол зажали он все и выложил.
— Не стоило его убивать.
— Возможно, все обошлось бы хорошей зуботычиной. Парнишка еще молодой был горячий, глупый. Глядишь, понял бы, что к чему. Пообтерся бы, заматерел со временем. Но есть одно но. Он со страху сам себя и оговорил. Потерял я недавно одного человека верного. Его ваши парни в доках ночью на копье одели. Так вот не без Хилькиной наводки.
— Вряд ли мальчишка мог знать столь ценную информацию.
— Вышло, что мог, — Жан злобно сверкнул глазами,— глупое стечение обстоятельств. В общем, такие дела у нас не прощают. Хотел его лично на нож посадить, но столько мольбы было в его глазах.... Видно старею. Отпустил его, а вслед послал пару знатоков своего дела. Обстряпали все, как несчастный случай. Щенок, наверное, и понять ничего не успел.
Ильм налил еще вина и выпил сразу половину бокала. Хильку жалко. Добрый был парнишка, не смотря на то, что хитрый.
— А как вообще, сложно жить некроманту? — неожиданно сменил тему разговора Жан,— всегда мне это было интересно, да только не было возможности с вашим братом вот так непринужденно посидеть за одним столом.
— Не сложнее, чем любому другому магу.
— Да, но специфика...извини, не для застолья тема.
— Ничего,— Ильм отправил в рот кусочек жаркого,— из нашего брата всякие там условности и предубеждения за годы учебы вышибают напрочь. Определенная специфика в моем ремесле есть, но ведь ко всему можно привыкнуть. Те, кто не могут сделать этот шаг уходят.
— Тебе сложно было переступит через себя?
— На момент поступления в магическую школу меня уже трудно было чем-то удивить. Мой наставник такие изыскания проводил, благо жил в отдалении от людей, что я вообще почти перестал чему-либо удивляться.
— А другие?— в глазах Рубаки зажегся неподдельный интерес
— Были среди нас дети из обеспеченных семей. Они готовились к поступлению с наемными учителями и в основном по теоретическим предметам. Практика была для них на первых порах сущим адом. А если говорить в общем, то очень трудно приходилось всем. Нас не щадили и не жалели.
— Ты остался доволен своим выбором?
— Раз со смертью обручился, то обратно дороги нет.
— Не понял. Это что-то вроде шутки некромантской? — Жан удивленно приподнял брови.
— Почти шутка.— Ильм ласково погладил перстень на пальце,— вот этот знак у нас меж собой иногда называют обручальным кольцом. Немного бравады в этом есть, но и истина тоже. Я только вышел, как говориться, на большую дорогу. Еще до конца не почувствовал вкус собственной силы.
— Да уж, местный гарнизон не лучшее место для таких людей, как ты.
— Нужда, гильдмастер, она кого хочешь в бараний рог скрутит. На ту мелочь, что мне в карман на прощание ссыпали скупердяи из школьного казначейства подкову для коня можно было купить, а для дальней дороги необходимо снаряжение. Пришлось подписать контракт.
— Видишь, каким он боком тебе вышел.
— Кто мог знать.
— В Турове можно отыскать более прибыльные занятия.
— Если бы я здесь жил с детства,— Ильм с сожалением вздохнул,— то, наверное, лучше бы знал все хлебные места. А так.... Я до сих пор, наверное, многое не ведаю про этот город.
— Никогда не поздно попытаться узнать больше.
— Нужно ли мне это сейчас?
— Ты не один. Тебя по прежнему окружают люди. Разве у тебя пропало желание показать окружающим, на что ты способен? Ты же по-прежнему стеснен в средствах.
— Я собираюсь начать все сначала в другом месте.
— М-да,— Рубака чуть нахмурился,— полагаешь, там другие люди тебе встретятся? Лучше, умней, честней?
— Там, по крайней мере, я не буду выглядеть ожившим трупом.
— Да ты сейчас вполне живым кажешься,— Жан отсалютовал гостю кубком,— твое здоровье.
— И твое, мэтр,— вежливо поклонился Ильм,— пусть дела твои будут успешны.
— Удача в делах зависит от людей, меня окружающих,— глава ночной гильдии пытливо посмотрел на некроманта.
Ильм сделал вид, что многозначительного взгляда не заметил и приналег на мясо.
На некоторое время в зале повисла тишина, нарушаемая лишь треском поленьев в камине. Жан Рубака сидел совершенно спокойно, и казалось, чего-то терпеливо ожидал. Непринужденная пауза в беседе постепенно стала превращаться в многозначительное молчание. Наконец некромант не выдержал.
— Я вот, что еще хотел спросить...
— Да?
— Даже не спросить.... Зачем этот обед? Прости, но я не верю, что ты удостоил своим вниманием меня просто так из простой прихоти.
— Я ждал, когда ты коснешься этого вопроса. И хотел, чтобы ты озвучил его первым. Вижу, что хождение вокруг тебя по зыбкой почве намеков не приносит плодов. Ты ожидаешь конкретных слов? Не буду кружить вокруг да около. Твоя помощь мне очень бы пригодилась сейчас.
— Хм...,— некромант скомкал салфетку,— а если я откажусь?
— Вот так сразу, даже не узнав даже зачем? Не разочаровывай меня, некромант.
— Прости, уважаемый, я, конечно же, со вниманием тебя выслушаю, — Ильм мысленно треснул себя по затылку за излишнюю поспешность. Не стоит забывать, что он все еще почетный трофей на дворянской охоте и ничто не мешает Рубаке изменить свое решение.
— У нас по всем признакам назревает война,— предводитель бандитов вальяжно откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе,— и ты мог бы очень мне помочь. Скажи, сколько ты можешь удержать в узде мертвецов? Так, чтобы они беспрекословно тебе подчинялись?
— Мертвецов с сохранившейся плотью не удержу. Да и плохо они к бою пригодны. А скелетов .... Думаю, десяток будет в моих руках.
— Так,— Рубака хищно подался вперед,— про бой ты точно подметил. Десять скелетов с оружием это немалая сила.
— Каждый будет стоить пяти — шести живых, если все сделать правильно,— уточнил Ильм.
— Ну, так что? Поможешь? На золото я не поскуплюсь. Тебе ведь нужно золото? И десяток Гора на это дело брошу. Все, что надо ты получишь.
— Золото нужно, но я хотел бы уехать. Хотя и не уверен, что смогу отсюда уйти после отказа.
— Что ж, жаль. Очень жаль, — Жан взял меч со стола, придирчиво осмотрел клинок и с лязгом загнал в ножны, — ты уйдешь. Я не стану сдавать тебя родственникам убитого лейтенанта. Такая меня посетила блажь. Только вряд ли ты сможешь пройти через городские ворота.
— Гор сделал мне вполне сносную подорожную.
— Возможно, но это всего лишь подделка. Ситуация в Турове осложнилась и солдаты с удовольствием придерутся к любой хоть немного подозрительной руне. Вчера на закате внезапно скончался командир северной башни. Кажется, он был твоим другом... Скончался внезапно. По официальной версии лекарей гарнизона причиной смерти стал апоплексический удар. Только я в это нее верю. И никто не поверил, тем более что сразу после произошедшего из дружины, охранявшей башню, сбежал некий молодой солдатик. В общем, стража лютует, даже не так, зверствует, ищет дезертира...
Дзанг... хрустальный бокал лопнул, разлетевшись в разные стороны бесформенными осколками.
Ильм сжал в кулак окровавленную ладонь, равнодушно наблюдая как падающие капли крови смешиваются на столе с расплескавшимся вином. Этот город никак ни как не хочет его отпускать. Что ж...
— Я согласен тебе помочь. Только платой будет не золото. Отыщи мне этого ублюдка. Живым.
ЧАСТЬ 5
ЧУЖАЯ ИГРА
— Все, умные книжки оставь на потом,— Гор со стуком захлопнул книгу перед самым носом Ильма,— я ниспослан тебе свыше. Хозяин распорядился твое добровольное затворничество оставить в прошлом. Рад нежданной новости?
-Что в ней такого нежданного?— Ильм зашелестел страницами, стараясь отыскать утерянное место,— если здраво рассудить все рано или поздно заканчивается, но в моем случае на лицо откровенный перебор. Добровольное затворничество.... Ха! Я, конечно, понимаю, что надо было переждать все волнения в городе и все такое прочее, но сколько можно? Я скоро на людей бросаться начну не хуже лесного волка. Мне бездельничать категорически противопоказано. Характер у меня от этого дела сильно портиться и как следствие портиться настроение у всех окружающих меня людей.
— Закрутил шарманку,— Гор попытался обиженно сморщить лицо, но не сдержался и расплылся в добродушной усмешке,— чего ты мне тут хорька трамбуешь? Я ж тебе все условия создал — книжки ученые раздобыл, по дому разрешил гулять, окна приоткрыл. А кто с девками намедни к тебе на огонек заглянул? Не я ли?
