Обедали в столовой Управления, где нас уже знали и вопросов не задавали. Кормили сытно и плотно — кому не хватало, повара давали добавки, не жадничали. Здесь я встретился с Сергеем, который тоже только что вернулся с выезда. Наши с ним договоренности оставались в силе. Тем более, что на завтра для военных в гарнизоне был объявлен первый в этом месяце выходной. Кроме того, сообщили, что отменен запрет на отпуска введенный недавно. И в школах сегодня выпускной. Будет море красивых и нарядных девушек.
_____________________________
Из разговора, состоявшегося в обед 21. 06. 1941 г. в здании УНКГБ по Брестской области на ул. Советской, д. 14, г. Брест:
— Что с ликвидацией польского подполья?
— Все нормально. Аресты выявленной агентуры практически завершены. Остальных постараемся взять в ближайшее время. Продолжаем работу с арестованными, уточняем детали и связи. Недавно привезли еще одну партию. Лейтенант Седов со своим взводом снова отличился — сегодня сумели в бою ликвидировать еще одно гнездо бандитов и захватить пленных.
— Понятно. Как у них с потерями?
— Есть и потери. Сегодня при операции двое наших оперативников погибло. Тогда же в руку ранен Сергей.
— Что-то серьезное? Как же так?
— Две пули поймал во время перестрелки. Наш врач осмотрел. Кости не задеты. Пули прошли через мягкие ткани навылет. Рану почистили и обработали на месте, квалифицированно и вовремя. У лейтенанта во взводе потерь нет. Легкие ранения получили двое, нагрудники спасли — приняли на себя предназначенные им пули. Бойцы отделались синяками и испугом. После оказания медпомощи остались в строю.
— Молодцы. Надо их будет тоже представить к награждению.
— Уже готово. Сергей, как вернулся с операции, так сразу же засел за бумаги и все приготовил. Скоро принесет на подпись.
— Я вот что думаю, Андрей. С учетом имеющейся информации нам надо принять меры к срочной эвакуации отсюда архивов и ненужных здесь материалов.
— Это правильно. Я боюсь, что мы не успеем все быстро собрать и эвакуировать. Придется это делать под огнем немцев, бегом. Точно что-нибудь оставим или не успеем уничтожить. Затягивать с этим нельзя, начинать надо сегодня. Штаб корпуса уже все приготовил к своему бегству.
— Это точно?
— Да. Со вчерашнего дня все пакуют, готовят к вывозу.
— Тогда вот что. Всех, кто свободен, брось на подготовку материалов к эвакуации. Лично проследи, чтобы ничего не забыли. Ненужные бумаги уничтожить здесь на месте. Оставить только необходимое для работы.
— Вывозить когда и чем будем? Поезд на Минск только утром будет.
— Сегодня автотранспортом. Машины возьмем в автобате. Охрану организуй из своих — человек пять с пулеметом. Старшим колонны пусть Сергей поедет. С его ранением ему все равно здесь больше делать нечего. Вот пусть и возвращается в Минск. Свое поручение он выполнил: на взвод Седова посмотрел, в деле его видел. Если ему еще какие материалы потребуются, то сами соберем и вышлем.
— Охрана не маловата? Вдруг что в дороге случится? Не сносить нам тогда головы. Может попросить еще людей или пару броневиков для усиления охраны?
— Правильно. В 22-й танковой пару БА-10 можно взять на усиление. С нашей колонной за городом встретятся и сопроводят до Минска. Возьми согласования на себя. Если не будет получаться, скажешь мне.
— С заключенными что будем делать? Мы всех сразу эвакуировать не сможем.
— Что делать? Поступим, как и положено поступать с врагами народа и предателями. Закончите с архивами, займетесь ими. Всех, в отношении кого есть решение, надо будет привести в исполнение. Транспорт и конвой 132-й конвойный батальон предоставит.
— А они смогут? Насколько я знаю, у них одна рота занимается конвоированием эшелона, одна на охране тюрем. В казарме сейчас должна находиться только третья рота. А она не полного состава — только суточный наряд и отдыхающая смена. Может взвод Седова привлечь? Для ускорения процесса так сказать?
— Не надо. Не будем нарушать приказы, своими силами обойдемся. Скоро нам здесь в Управлении этот взвод потребуется. А пока пусть побудет в резерве. Сегодня суббота, вот пусть Шаров и отправит их для отдыха в крепость, помоются в бане, расслабятся. Если потребуется вызовем. И еще, надо будет аккуратно предупредить наших сотрудников о возможной эвакуации. Пусть подготовятся, но так чтобы никто не знал. Надо еще предупредить слухачей из 474-го отдельного радиодивизиона о готовности свернуть свою работу и максимально быстро эвакуироваться в Минск. Если им в этом нужна будет помощь и дополнительная охрана, попросим в погранотряде...
_____________________________
Дневное донесение I.R.130 от 21.06.1941. (РИ)
130-й пехотный полк. Полковой командный пункт 21.06.41.
Отдел 1а 14.15
Дневное донесение
... В 12.30 ч. полевой караул Набера (I батальон) обнаружил русскую моторную лодку, прошедшую вверх и затем вниз по Бугу. Пассажиры не носили никаких кителей. Судя по брюкам и головным уборам, это были солдаты. Немецкий берег наблюдался с биноклями...
Подпись (Гипп)
___________________________
Дневное донесение I.R.135 от 21.06.1941.(РИ)
135-й пехотный полк. Полковой командный пункт 21.06.41
Отдел Iа
Дневное донесение
1) 20.6.41,22.20 ч. обер-лейтенант фон Фуметти (наблюдательная вышка) сообщал:
"На укреплении Центральной цитадели рядом с мостом Цитадели находятся 6 моторных лодок. В дальнейшем 3 надувные лодки от укрепления Центральной цитадели плыли к Западному острову Возможно боевая разведка"
Затем было предписано:
1) III/I.R. 135 выставляет 2 следующих полевых караула в силе минимум 1 отделения:
a) между фланкирующей батареей и серединой,
b) непосредственно в нижнем течении к северу от пробивки реки Буг.
Пребывание полевых караулов до 1/25 часа после рассвета.
2) Необходимо немедленно предоставить штурмовую группу в силе взвода восточнее дома у центральной дороги для немедленного вмешательства.
На русской стороне не происходило никаких действий.
Подпись (неразборчиво)
Источник: ВА-МА RH 26-45 28 "Tagesmeldungen der Truppenteile".
_____________________________
Нарком ГБ Меркулов в записке, направленной 21-го июня 1941 года Сталину, Молотову и Берии приводит текст беседы двух иностранных дипломатов, состоявшейся 20-го июня: "— Здесь все беспокоятся — война, война. — Да, да. Русские узнали".
21-го июня Молотов через советское посольство в Берлине пытался связаться с германским правительством, однако безуспешно. Ответы Деканозову (послу СССР в Германии) немецких чиновников о том, что Риббентропа нет в Берлине, где он и когда будет — неизвестно, не могли не насторожить Сталина и Молотова.
_____________________________
Из книги "Через три войны" Тюленева И. В., в 1941г. командующий Московским военным округом:
"... В полдень мне позвонил из Кремля Поскребышев:
— С вами будет говорить товарищ Сталин...
В трубке я услышал глуховатый голос:
— Товарищ Тюленев, как обстоит дело с противовоздушной обороной Москвы?
Я коротко доложил главе правительства о мерах противовоздушной обороны, принятых на сегодня, 21 июня.
В ответ услышал:
— Учтите, положение неспокойное, и вам следует довести боевую готовность войск противовоздушной обороны Москвы до семидесяти пяти процентов.
В результате этого короткого разговора у меня сложилось впечатление, что Сталин получил новые тревожные сведения о планах гитлеровской Германии. Я тут же отдал соответствующие распоряжения своему помощнику по ПВО генерал-майору М. С. Громадину...".
_____________________________
Как оказалось, все дороги в Управлении вели в столовую — именно там меня нашел Шаров. Он сообщил, что начальство отпускает взвод на отдых в крепость. Можно расслабиться, сходить в баню и город, но мы можем потребоваться. Поэтому дежурный по полку должен знать, где кто находится.
Когда я довел это своему личному составу, он просто ликовал. Полноценный отдых в казарме на чистом и свежем белье, баня, вечерние танцы с девушками! Кого это не обрадует в неполные двадцать лет, когда ты только что вышел из боя?
А вот меня это совершенно не устраивало. То, чего я стремился избежать, случилось — войну мы встретим в крепости. В самой ее ж...е. Весело, прямо хохочу во все горло.... Парни вон улыбаются, предвкушая сладости жизни, не понимая, что завтра начнется война, и мы будем топливом для костра истории. Мне же так совершенно не до смеха. Готовились, делал что мог, а вот избежать своей участи не удалось. Все же надеялся на лучшее. Кто-то там, на верху, явно решил сыграть от противоположенного и подсунул свинью. Чтобы не расслаблялся. Ну, да ладно, не из таких переделок выбирались. Я кое-что по истории обороны крепости помню, попробуем сыграть с судьбой краплеными картами.
По дороге в крепость, попросил водилу остановиться у дома Самуила Абрамовича. Надо было взять остатки своего заказа и договориться о встречи с Мишей. Переговорив несколько минут, рассчитавшись и забрав заказ, я уже собирался идти к машине, когда меня остановил хозяин дома. Взяв за руку, Самуил Абрамович отвел меня немного в сторону и попросил еще немного задержаться.
— Вова, скажите, вы в курсе, что завтра утром все начнется?
Я был шокирован этим заявлением старого еврея. А он не успокаивался и продолжал:
— Вова, вы не обижайтесь на старого еврея. Я так много прожил, что мне уже не страшно. Можете не скрывать. О том, что война начнется завтра, знают все, кроме ваших умников, твердящих, что ее не будет.
— Да, я в курсе.
— Вы хороший человек. И не боитесь этого скрывать. Порой мне хочется быть моложе, но, увы, время берет свое и я уже не так молод, как хотелось бы. Хочется побыть искренним и чистым. Я к чему веду. Вы будете стрелять в немцев, они будут стрелять в вас из своих больших пушек. В итоге как всегда пострадают евреи. Знаете, на войне убивают и мне страшно, как и любому человеку, расстаться с жизнью. Но на все воля господа. Нам немцы я думаю, уже ничего не сделают. Мы уже старые и больные, прожившие свое. Жалко молодых, здоровых и красивых, таких как вы. Мы бы хотели вам помочь и предложить свою помощь. Вы можете спрятаться у нас. Есть такое место, где вас никто не найдет. Вы там можете прятаться, пока не вернуться ваши.
— Спасибо Самуил Абрамович, но я вынужден отказаться. Каждому свое. Каждый должен делать то, что ему предназначено. Мое дело Родину защищать, а не прятаться по подвалам.
— Глупо это. Родина там, где вам хорошо. А страны могут быть разными. Поверьте, я знаю что говорю. Ну, да вы сами решите, что вам нужно. Просто знайте, что на нас, вы, всегда можете положиться и найти здесь кров и пищу.
— Спасибо, я это ценю. Мне хочется вам тоже кое-что сказать. Уезжайте отсюда как можно быстрее и дальше. Лучше, не мешкая, прямо сейчас.
— Увы, спасибо, но мы этого не сделаем. Останемся здесь, где прожили столько лет. Да, я еще хочу вас Вова предупредить. Я знаю. Вы очень сильно наступили на мозоль некоторым полякам и те решили вас убить, так что поостерегитесь. Вас ищут. Мы вас не выдадим, но другие это сделают. Из мести или корысти. В том числе и наши. Они уже приготовили шампанское для "освободителей" и примеряют парадные костюмы. А некоторые присмотрели вещи тех "восточников", что у них углы снимают. Так что никому не верьте и смотрите за спину.
— Спасибо на добром слове.
— Это такая мелочь, что она ничего не стоит. Кстати, совсем забыл вам сказать, что поделать, совсем, старый стал. Наш ребе хотел бы с вами встретиться. Вы как, не против? Когда cможете и где вам удобно?
— Не против. Давайте у вас сегодня вечером часов в семь-восемь.
— Договорились, будем вас ждать. Про Мишу не беспокойтесь, он тоже будет вовремя.
На этом мы расстались.
День выдался теплым, безоблачным и тихим. Солнце припекало. Крепость жила своей жизнью. Кто-то копался в стоящих в парках авто и бронетехнике, другие чистили орудия, готовясь к завтрашнему смотру. Кто-то маршировал по плацу, а кто-то сидел на лавочке под окном или в курилке, отдыхая и наслаждаясь отличным деньком.
Выгрузившись из автомашин, бойцы ушли в Арсенал, предвкушая встречу со знакомыми и баню. Водителей я предупредил о полной заправке машин ГСМ, дополнительном топливе, масле и запчастях. На них у меня были другие планы — если самому не удается, так хоть других спасу. После бани парни уедут на своих автомашинах в лагерь и там останутся. А дальше как судьба ляжет.
Для оформления необходимых бумаг мне пришлось в сопровождении водил посетить штаб 31-го автобата. Зашел с оружием, рюкзаком, в пропыленной дорогами форме. Среди тех, кто мне встретился по пути, был и Козлов, удивившийся моему воинственному виду. Мы с ним дружески поздоровались, переговорили накоротке. И он меня проводил к комбату — майору Минакову Якову Дмитриевичу. Мы с ним были знакомы — я его приглашал на обмытие должности. Обговорив и подписав мою заявку, комбат вызвал своего заместителя по снабжению техник-интенданта 2-го ранга Малыгина Александра Петровича и дал указание всем обеспечить. Тем более, что у них были договоренности с Управлением НКГБ по обеспечению закрепленных за нами машин. После ухода зама, Яков Дмитриевич стал расспрашивать о нашей деятельности, о делах в семейном лагере. Что можно я ему рассказал. Кроме всего прочего, я попросил обеспечить водителей бланками путевых листов, командировочными удостоверениями и справками о прохождении службы. А также снабдить бойцов оружием и боеприпасами. На вопрос: "Зачем?" ответил, что нам предстоят большие разъезды по Белоруссии и возможно участие водителей в боях. Достав из планшета блокнот, сделал несколько записей и молча, дал ему прочитать. Удивившись, Минаков прочитал написанное. А потом задумчиво посмотрел на меня:
— У тебя с головой все в порядке, лейтенант? Может врача позвать? От переживаний оно знаешь, бывает.
— Спасибо, не надо! Я себя отлично чувствую. И прошу поверить написанному, — забирая у обалдевшего майора свой блокнот, ответил я.
— Так это правда?! Когда?
— Сегодня ночью. Под утро часа в четыре, может раньше.
— Нас никто не оповещал. Может ты паникуешь? Это не дезинформация? Откуда известно? Кто об этом еще знает?
— Никто и не будет оповещать. Если и сообщат, то будет поздно. А знаю я об этом от пленных. Сведения перепроверены по нескольким источникам. Но никто из старшего командования не верит! То, что я вам сообщил, нарушение и инициатива с моей стороны. В любом случае принимать решение вам самому. Если есть возможность заранее скрытно вывести технику из крепости в место сбора по тревоге — выводите. Пока время есть. Потом будет поздно. Если ничего не случится, вернетесь назад. Я свой долг перед своей совестью выполнил. Вас предупредил, а вот ответственность за принятие решения лежит на вас. Как вы сделаете, так и будет.
— Машины для кого? Для вас?
— Нет, для семейного лагеря, — я не стал скрывать правды. — Мы останемся в крепости. И будем здесь до вызова из УНКГБ.
