Как — это? Что — это?..
35-16
Как! Что!
Да ничего особенного!!
Схватка магов, это, в первую очередь, — напряжённая работа курирующих демонов. Заклинания, произносимые магами, вовсе не вызывают волшебных явлений. Заклинания магов предназначены для другого. Первые несколько слов есть шифр желаемого результата. А все остальные слова — это просто для затягивания времени, необходимого демонам для произведения данной конкретной работы.
В основе боевой магии людей лежит естественное явление телепортации, свойственное любой планете Вселенной. Всё пространство вокруг планеты и внутри планеты структурировано силовыми линиями. Насыпьте на лист бумаги металлических опилок, поднесите снизу магнит, — опилки тут же упорядочатся определённым образом, в полном соответствии с силовыми линиями, образуемыми данным магнитом. Слабенькие силовые линии биолокации перед Великим Изменением — это просто бледные тени силовой ауры планеты прошлого. А в прошлом на очень большом количестве перекрестий числовых линий существовала возможность для открытия портала. Соединяющего данную точку координат с любой другой доступной по выбору из числа имеющихся.
Что такое "Удар ледяного столпа"?
Открывается портал в толще воды ближайшего водоёма. После чего определённый объём воды выбрасывается в безвоздушное пространство возле планеты. Где и замерзает мгновенно при температуре, близкой к абсолютному нулю. После чего получившееся снова телепортируется в точку портала, максимально приближённую к цели, избранной магом. Где и валится вниз под естественным воздействием силы тяжести.
То же самое и "Каменный огонь". Открывается портал глубоко под землёй, в толще расплавленной магмы. И часть магмы телепортируется наверх, где и падает вниз естественным образом.
Или возьмём "Плевок воды". С помощью телепорта соединяются две точки пространства. Одна — во глубине Мирового Океана. Где-нибудь поглубже. А точка выхода — в максимальной близости от цели, указанной магом.
Подобные телепорты возможны на очень короткое время, где-то на сотую часть секунды. И в очень ограниченном объёме. Кулак не пролезет. Контролирующая система самосохранения планеты практически мгновенно прерывает подобное противоестественное соединение. Но и того, что есть — вполне достаточно. Импульсный удар струёй воды толщиной в мизинец и под давлением в тысячу атмосфер, даже при времени воздействия, равном сотой доле секунды — способен раздробить средних размеров скалу. Что уж там говорить о людях в кожаных доспехах и с деревянными щитами.
То же и с магмой. За сотую долю секунды через отверстие величиной с палец, если учитывать давление в слоях магмы, — пройдёт достаточное количество магмы, чтобы нанести огненный удар, способный натворить много горячих дел.
Но самый излюбленный магический удар — это удар "шаровой молнией". И заклинание для вызова круглого сгустка огня — самое короткое и простое.
С чем это связано?
Соединение порталом точки на поверхности земли с точкой во глубине океана или магмы — не самое естественное соединение. И когда планета прерывает телепорт, данные точки остаются заблокированными ещё какое-то время. То есть, забор материала приходится производить уже из другой точки. А это потеря времени и сил на сканирование пространства, — откуда в данное время возможно, при минимальных возможных энергозатратах, — повторить забор поражающего материала. А если учесть, что количество магов назначено к увеличению самим Господом, — дело получается хлопотное.
С "шаровой молнией" всё проще. Солнце, светило, звезда — постоянно испускает из себя протуберанцы. Отчего часть солнечной плоти разлетается в стороны. Малая часть выброшенных протуберанцев достигает магнитосферы Земли, где и вращается некоторое время. Если быть подключенным к энергоинформационной структуре Памяти Планеты, телепортировать плазмоид с околоземной орбиты — плёвое дело. А уж подправить вектор дальнейшего движения во время телепортации — сами понимаете. Как говорится: умеючи и ведьму — бьют.
35-17
Оба мага на некоторое время просто впали в состояние, близкое к шоковому. Они ничего не могли понять. Вроде бы они применяют одно заклинание из Великой Книги по противнику, а вслед за ним другое заклинание из всё той же Великой Книги бьёт уже по своим войскам!
Невиданное дело!
После четвёртого или пятого удара в обе магические головы практически одновременно пришло страшное подозрение. А после подключения шара дальновидения оно просто превратилось в ужасное открытие. В той повозке — тоже маг! И сразу же возникает лютое желание убить конкурента...
Зепар и Ксафан снова встретились посередине поля битвы. Внизу докипала резня. Обезумевшие люди уничтожали остатки друг друга. Впрочем, так поступали не все. Небольшая часть после гибели своего мага не кинулась добивать чужого, чтобы избавиться от магов вообще и зажить счастливо и вольно. Самые умные, или самые хладнокровные, или самые осторожные, или ещё какие самые-самые — уже драпали со всех ног. Они-то и разнесут вести о великой битве магов, о страшных заклинаниях, таинственных знаках и прочих атрибутах волшебства, дающих знающему невиданные силы и возможности.
Именно их рассказы породят легенды о великих магических возможностях, даруемых тайными знаниями и жестокими жертвоприношениями. Именно их рассказы заставят чувствующих себя обиженными, или особенными, или избранными, или ещё какими — искать (и находить!) тайных властителей, Великих Неизвестных, и предлагать им свою службу и чужие жизни в обмен на власть и могущество.
Чего, собственно, в частности, и добивался планетарный демон класса "Господь".
Зепар и Ксафан чувствовали глубокую сытость и глубокое удовлетворение. Оба мага не нашли ничего лучше, чем вдарить по повозке противника заклятием "Пространство Голода". Если попросту, то курирующие магов демоны, исполняя желания магов, создали в заданном объёме портал-совмещение с межпланетным безвоздушным пространством. Плюс небольшая задержка хода времени. Несколько мгновений, не больше. Но и этого вполне хватило, чтобы внутреннее давление в одну атмосферу, свойственное всем людям, разорвало тела магов, попавших в пространство со степенью разрежённости, характерное для межпланетного вакуума, — в мельчайшие брызги. Маги так увлеклись взаимной атакой, что напрочь и думать забыли про защиту.
После того, как тела магов оказались размазаны тонким слоем по внутренней поверхности парусиновых стен их верхнего этажа повозок, их сущности оказались втянуты в хвосты курирующих их демонов. После чего тут же стали выделять в тела демонов Пряность. Что очень вкусно и очень полезно — для всех демонов.
Следующий шаг — отчёт в Цитадели. Считка памяти. Не нарушили ли в чём принцип добровольности выбора? Если кроме соблазнения применялись принуждения, то Пряность окажется порченной. Потому что Истинной Пряностью становятся только те, кто совершенно добровольно и совершенно сознательно делает другим то, что ни при каких условиях не хотел бы для себя, — и делает это с целью получения выгоды для своего тела. Только тот, кто сознательно и добровольно наслаждается мучениями беззащитных, оказывается способен, после попадания в тело Господа, выделять Истинную Пряность . А за ухудшение качества Пряности кара известна. В лучшем случае — Отброшенное Пространство Вселенной.
А вот если всё законно, по указаниям Господа, — тогда получите оговорённую долю Пряности в ваш личный хвостик, — и отправляйтесь искать новый объект обработки.
Часть Пряности — добытчику, часть — Властелину Цитадели, основная же часть, как и положено — Господу. Всё законно. Кто силён, тот и прав.
35-18
И снова прошло какое-то время.
Давно уже привычным стало правление магов и магические войны между ними. Многие люди смирились с происходящим и только тихонечко дрожали за свои маленькие жалкие жизни. Всё больше людей совершенно сознательно шли в услужение к магам. Жри, чтобы не сожрали тебя. Умри ты сегодня, а я завтра. Лучше я, чем меня. Всё больше людей становились не просто пищей, а чуть ли не Приправой, а некоторые, хоть и не маги, далеко заходили в области превращения своей посмертной сути в Пряность.
И, разумеется, Цитадель Р'Льех выпускала в обращение всё новые религии и тайные учения. Способствующие увкуснению обречённых стать пищей сил Вторгшегося. Проповеди святой лжи, святого насилия и святого убийства давно уже стали привычными. И, самое главное, сама жизнь вокруг доказывала правильность подобного бытия. Но этого было мало. Всё равно существовали те, кто отказывался идти общим путём. Одушевлённые. Настоящая цель планетарного демона. Душа — высшая ценность Вселенной. Как питание без витаминов порождает цингу, так и питание одними сутями, без душ, ослабляет демонов. Конечно, часть одушевлённых, захваченная общим примером, тоже попадала на обеденный стол Вторгшихся. Но уж слишком мелки были те души.
Создать учение, способное заразить более крупные души, — вот цель, поставленная планетарным демоном перед Властелином Цитадели Р'Льех. И тот послушно изрыгал из стен своей Цитадели всё новых и новых бродячих проповедников. Порою проповедующих прямо противоположное. Порою — взаимодополняющее. Порою — очень оригинальное.
35-19
Двое юношей устремили свои стопы к пещере отшельника, святого старца неопределённого возраста, давным-давно жившего вблизи нескольких селений в предгорьях, редко видевших чужих людей.
Да и откуда им особо шибко тут взяться-то, скажите на милость?
Полукольцом примыкали горы к Большой Воде, уходя в солёную влажность грядой скал с одной стороны и беспорядочным нагромождением рифов, камней и скалистых островков с другой. Во время великого труса, когда тряслись горы, и ревел огонь, вырываясь из снежной шапки во глубине горного массива, — только ветер пощадил жизни живущих здесь. Отнёс в сторону чёрные, жгучие, палящие тучи, пахнущие смертью даже на расстоянии. Тогда-то и была перекрыта единственная узкая караванная тропа, проходимая для всадника и повозки. Три дня приходилось ехать верхом по глубокой ране в теле гор, чтобы из просторов Великой Степи попасть сюда. Люди единственного кочевого рода приезжали сюда. Обменяться вещами и, главное, освежить свою кровь. Всякое бывало, разное. Невесты из Степи оседали в этих местах, невесты из этих мест уходили в Степь. Иногда тут оставались степные юноши, иногда тутошние юноши уходили в Степь, но это реже. Это женщине всегда легче, ибо за мужем находится она. Хлопоты женщины — хлопоты домашние. А стоит дом на месте или переезжает с места на место — то дело другое. Это мужчине труднее отвыкать от привычного труда и учиться новому. Но и то случалось. А иногда в устье речушки, сбегающей с гор и делящей обширное пастбище между горами и Большой Водой на две неравные половины, приплывали по воде большие деревянные корзины или короба. Влекомые солёным ветром, дующим в их неподвижные крылья-паруса, — приходили они починить свои деревянные тела, почиститься от налипшего и выросшего на них. Дать отдых плавающим на этом людям. Людям с обветренными лицами и строгими взглядами, чья одежда пропахла Большой Водой, а обычаи и привычки странны и чужеземны. Невест плавающие не привозили и к себе никого не забирали. На их коробах не было женщин. С собой уходить тоже никого не неволили. Но и не отказывали особо, если желал кто шибко сильно. Но то редко случалось. А ещё люди Большой Воды меняли чужие, дальние, странные вещи, пахнущие горячо и загадочно, на пищу и соль. Соль местные мужчины носили из глубин гор на себе. И все запасы соли, на обмен приготовленные, всегда меняли плавающие по Большой Воде. Вроде бы тоже солёной донельзя, куда уж больше. А вот поди ж ты!.. И рассказы плавающих про дальние места были странны, загадочны и тревожны. Иногда же еле-еле добирались израненные деревянные короба до спасительного берега, потому что даже дерево оказывалось изранено в неведомых битвах, даже дерево пахло болью и смертью, что уж говорить о людях!
Но тогда, вызванные тайным образом, всегда вскоре приходили другие люди Большой Воды, забирали с собою уцелевших, а останки плавающего сжигали, отведя подальше от берега. И чёрен, и смраден был дым тот.
Местные, в первый раз встретившиеся с таким странным обычаем, были недовольны. Это сколько же добра за просто так пропадает! Но плавающие сказали, что их битвы, — битвы с демонами. И останки из коробов, кораблей, как они говорили, — отравлены ядом неведомых тварей и сулят только смерть.
Тогда как раз гостила одна семья из Великой Степи. И один, особо храбрый, или особо глупый, — возжелал проверить слова людей Большой Воды. И всё-таки утащил часть дерева — повозку свою чинить. А утром никто не проснулся из женщин и детей, что легли спать в той повозке. Забравший отравленное демонами сам прервал нить своей жизни. И больше никто не сомневался в словах людей Большой Воды. Потому что никогда не лгали они.
А святой отшельник не с ними приплыл, нет. Сам пришёл, когда ещё открыт был путь в Великую Степь. И не знали люди, что делать с пришедшим и чего ждать от него. Но успокоил их тогда старец, бывший старцем уже тогда. Сказал, что нет у него нужды ни в еде, ни в чём другом, привычном и необходимом простым людям. Сказал он, что ищет тихое подходящее место, где ему будет дозволено обняться с вечностью.
Странны казались его слова людям.
Но пришедший и на самом деле никак не вмешивался в устоявшийся путь местного бытия. Жил он, не выходя из избранной им пещеры поодаль от всех селений места сего. И пищу ему приносили птицы, что своими глазами много раз видели юноши, отправленные старейшинами приглядывать за странным пришельцем. Так, на всякий случай, свой глазок — смотрок, как говорится.
Пришёл тот старец вскоре после прихода корабля Большой Воды. А к следующему приходу корабля уже перестал быть новостью, которой хочется поделиться с кем-то ещё. Да и позабыли про него почти все, говоря по правде. Зла от него нет, хлопот не требует, пользы тоже никакой. Чего ж беспокоиться, да память о нём в голове держать? Так, пошлют время от времени кого из юношей проверить — жив ли ещё сидящий в пещере безвылазно? Или останки его успокоения да погребения приличного просят? Но нет, каждый раз оказывалось, что жив ещё он. И когда дотрагивались до его холодного тела посланные, то открывал глаза он. Не убоявшиеся любопытные так даже и заговаривали с ним. Ага. И отвечал он всякий раз, и ответы его были точны, чётки и правдивы. Так и звали его, после второй ли, третьей ли проверки — Обнявшийся с Вечностью.
Но, по правде говоря, помнили о нём, о существовании его, только старые да малые. Старые, потому как старейшины. Им положено всё известное в голове держать, помнить обо всём. Потому как они принимают решения, жизненно важные для всех подопечных людей. А малые — потому что малым привлекательно всё необычное. И выдуманное кем-либо когда-то так и передаётся от одного малого другому, ещё меньшему. Но никто из взрослых не прислушивается к рассказам мальцов. Истории про Большой Нос, гуляющий по горам на тоненьких ножках и внюхивающего неосторожных путников в свои бездонные ноздри. Или рассказы про Летающую Голову, что летает, размахивая своими ушами, как крыльями. Глаз у неё один, посреди лба. А вместо нормальных глаз две пасти зубастые. А вместо рта — щупалец пучок, как у полупрозрачных желеобразных, что плавают стаями в Большой Воде, колышась медленно и неторопливо. И чем отличаются от этого, если вдуматься, рассказы о холодном старике, сиднем сидящем в некой таинственной пещере и отвечающем на вопросы, если до него дотронуться?
