Исчезнув во вспышке зеленого недоброго света, Некромант оставил Найса и каких-то чудом или волшебством не проснувшихся пленников наедине. Игрок не ожидал столь скорого ухода мага и, злобно выругавшись, продолжил попытки высвобождения.
Тщетно пытаясь вырваться еще несколько раз, Найс успокоился и невольно встретил первые лучи солнца, пробивающиеся сквозь толстые щели сарая, в который запихнули пленников.
С рассветом дверь распахнулась и внутрь ворвались рабовладельцы, живо их разбудив и выведя на выход.
Целый день проходило то же самое — активная продажа рабов. Опять били Найса, опять многие пленники сами умоляли взять себя в рабы.
Найса раздражали эти слабые создания, которых легко было запугать. Он хотел было их обругать, высказать им в лицо свое презрение, но переборол в себе это желание, сосредоточившись на делах.
Найс — в действительности сириец-мигрант по имени Дантесс — не обладал благородными качествами и не был готов к отчаянному прямолинейному самопожертвованию. Он десятки раз мог бы уже попытаться выхватить меч у охранника и если даже не отбиться силой, то хотя бы умереть и возродиться в Пади, но это было бы слишком просто. И глупо. Это означало бы поражение — прежде всего, по времени.
Найс всегда отличался хорошим аналитическим и рациональным умом, он всегда искал трудное, но наиболее лучшее решение и всегда любил лишние сложности. Так и сейчас, вместо того, чтобы переть напролом, он решил действовать хитростью.
Что необходимо сделать в первую очередь, оказавшись в непонятной ситуации? Правильно. Разведать обстановку. Узнать местность, врага, нравы и обычаи. И Найс начал делать свой ход.
— Разрешите обратиться, благородный господин? — заискивающе, но стараясь не переборщить, спросил Найс рабовладельца, лживо сверкая восхищенными глазами.
Ох и много же времени понадобилось Дантессу, чтобы перебороть свою гордость для этих слов.
— Молчать! — поднял было кнут охранник, но работорговец его остановил.
— Тише. Говори, раб.
Ухмылка чуть не тронула уста Найса, но он переборол себя и продолжил:
— Скажите, ваша культура, ваши дома, одежды, язык, на котором вы разговариваете... Это просто потрясающе! Я никогда ничего подобного не видел! Вы очень величественные и богатые люди здесь, в Умбаре... Не то, что в Рохане, жить в этой грязи, помоях коней и едва ли раз в день видеть заплесневелую буханку хлеба.
Торговец невольно улыбнулся. Лесть успешно проглочена.
— Да, — согласился тот, одобрительно кивая головой. — В наших краях много богатств, а жаркий климат позволяет нам даже не думать о пропитании. Здесь и фрукты, и овощи, и рыба... Бери — не хочу!
— Это изумительно! А обычаи? А нравы!? Я бы хотел стать одним из вас!..
— Запрещено! — внезапно рявкнул тот. — Раб никогда не станет пиратом! Раб — это раб!!! Ты — военный трофей, вещь! Знай свое место!
Найс промахнулся. То-ли слишком резко перешел к самому главному, то-ли не хватило дара убеждения... Но он не уныл.
"Одним путем не получилось — получится другим", — подумал он.
— Я слышал, вам несладко пришлось с Харадом... — как бы невзначай упомянул он.
— С этим Халифатом?! Когда это несладко?! Да любой наш корабль стоит двух, нет! Даже трех их кораблей!
— Но пираты разрозненны! Что вы будете делать, если на вас пойдет целый флот?!
— А ну!.. Хм... Целый флот, говоришь?.. — задумался работорговец. — Не сунется. Совет высших адмиралов уже порешил, что столкновение будет очень ожесточенным... И без рычагов давления, без козыря, мы не можем открыто выступать против Харада. А сам он переживает не лучшее время для ведения боя вне своих границ. Войны не будет.
— А почему между вами раздор? Я думал, вы на одной стороне! Против Гондора!
— Ха! Чушь! Мы грабим и убиваем все, что видим, но с Харадом у нас и впрямь мирное соглашение... Было. До тех пор, пока он не начал расширяться при халифе Херуарвэ... Для Харадского Халифата с недавнего времени стала очень высоко цениться территория Умбара, и Херуарвэ стал претендовать на наши земли, единственный дом пиратов и контрабандистов!
— И что же случилось дальше?
— О, это очень интересная история... Целый флот отправился к нашим берегам. Он насчитывал сотни кораблей, но посланный захватить нас младший сын Херуарвэ Херумор решил сперва поговорить с Советом Адмиралов... И мы пришли к соглашению. По закону Халифата, вся власть передается старшему сыну халифа, а младший обычно умерщвляется, дабы не случился государственный переворот или раскол между землями. И Херумор, видя, как его старший брат Харадарион уже близок к вознесению на трон, начал государственный переворот... Он заручился многими союзниками. Рабам он обещал свободу, вельможам — сладкую жизнь при дворе... Особенно яро его поддержал флот, которым он руководил. Принц Южных Морей — так его называли, да... Наемные войска остались верны Хараду, а янычары раскололись надвое. Регулярная армия в Хараде слаба, но все полномочия главнокомандующего земными силами находились у Харадариона. Поняв, что время пришло, мы поддержали восставшего принца. И началась недолгая, крайне недолгая война... Всего один бой. Один бой, осада столицы Харада с моря и одновременно поднявшийся мятеж в ней. Не успели мы все высадиться на сушу, как на нас обрушился дождь из огня и стрел... Корабль принца был атакован еще до того, как он отдал якорь, и тот стремительно начал идти ко дну... Принц Херумор потонул, а тело его так и не нашли. На флоте поднялась паника. Нам едва удалось скрыться... После краткой битвы почти весь флот подчинился и впоследствии был сурово наказан. Остальные присоединились к нам... Ах... Говорят, Совету перед битвой Херумор сказал нашему адмиралу, Альдемо — 'Меня оберегает Великий Змей. Если Море меня заберет, то знайте — я не умер, я лишь навещаю подводные чертоги Его!'.
— А когда это случилось?
— Хм... Да менее, чем полгода тому назад!
'Полгода... Какие к чертям полгода, когда сервер работает только два месяца?!', — подумал Найс.
— Да, — самозабвенно продолжил работорговец. — Харад переживает не лучшие времена. Херуарве скончался через несколько дней после того, как это произошло. Говорят, от печали по сыну... Но коренные харадримы считают, что Харадриону, его старшему сыну, после избавления от конкурента, своего младшего брата, нечего стало опасаться — и он сотворил переворот, а убийство отца списал!
Найс все понял. В его голове тут же провернулись возможные ходы, и он начал активный опрос. Работорговец отвечал, не задумываясь, разговоренный своим рабом. О торговле он, казалось, уже и позабыл.
Оказалось, что Харад в настоящее время переживает тяжелый экономический кризис. Народ недоволен. Янычары на грани восстания.
Расспросив подробнее о личности Херумора, Найс решил действовать. Когда работорговец начал травить очередную свою байку, игрок умудрился развязать путы и, схватив ближайший камень, раскроил торговцу голову и бросился в толпу.
Расслабившаяся охрана не успела вовремя среагировать! Умело запутывая следы, Найс пробрался через толпу зевак в переулок, затем опять в толпу, и вновь в другой переулок, похожий на лабиринт. Когда он почувствовал, что погони нет, и он точно остался один, Найс открыл меню и выбрал пересоздание персонажа.
Персонаж был пересоздан, а репутация обнулена. Теперь над бывшим Найсом светился ник Herumor, но осталась фракция 'Странник'.
— Погиб, значит... — сказал он про себя. — Посмотрим, что вы скажете на это! Принц возвращается! И если уж игрока Боромира гондорцы приняли за сына Денетора, тогда... У меня есть шанс!
Глава 14. Иллюзии и мечты
Эдорас
Город осаждался огненными магами — игроками по имени Bayer, Vektor и Romul — и их ручной сотней умертвий уже целый час. Защищали город в основном мальчишки-подростки, старики и женщины старшего возраста.
Защитники отстреливались стрелами и кидали камни с высоты стены в захватчиков. Единственный вход в крепость заблаговременно был замурован, так что защитники возвели преграду не только врагу, но и самим себе. Осажденные оказались зажаты в тупике.
Посреди пустого тронного зала же сидел на престоле задумчивый Карамал, пересыпая из руки в руку золотые монеты. Его не заботили бои за дверьми своего нового дворца — куда важнее он считал свои собственные тяжелые думы.
Золото и полные карманы денег дурманили ему разум, придавали уверенности, опьяняли хлеще самого крепкого сидра! В глубине своей души Карамал, временный предводитель Рохана, был чрезвычайно честолюбив и жаден. Порой, до такой степени, что предвкушение наживы и нежелание расставаться со своим имуществом сводили на нет даже чувство самосохранения.
Так было раньше. До боев. До того, как торгаш Карамал увидел обезображенные тела детей на пустынной дороге. До того, как селения Рохана стали истреблять неизвестные призыватели огня и умертвий... Теперь же он насмехался сам над собой. Деньги превратились в ничто во мгновение ока, стоило лишь начаться панике среди простого люда. Как же он был глуп, рассчитывая лишь на богатство в своей жизни!..
Внезапно в помещение вбежал запыханный, одетый в легкий доспех Кордан.
— Граф Карамал, враг почти прорвался! Мы несем потери — некоторые умертвия залезли на стены, они летают! А... А что вы делаете?
— Какая бесполезная вещь... — ухмыльнулся Карамал, небрежно бросив золото на пол — кажется, что за них можно купить что угодно, кого угодно... В том числе, победу — да всю войну!.. Но посмотри на них, посмотри на меня. Никогда я еще так горько не ошибался... Когда я только начинал небольшим продавцом специй, мне на пути порой попадались сумасшедшие, для которых золото было всего лишь металлом желтого цвета, и не более... Очень странно. Я всю жизнь копил деньги, развивал торговлю, но когда я столкнулся с реальной войной... Я понял, что они мне не помогут. Когда враг нападает на тебя с одной лишь целью — истребления — тут уже не поможет ничего...
— Ваша светлость! Это, конечно, все очень занимательно, но люди погибают! Верные вам люди!
— Власть... Удивительно, но оказывается, она может то, чего не могут деньги — и сверх них! А есть ли она у меня? — задумался он, и вскоре ответил сам себе. — Да, пожалуй... Но только до тех пор, пока не вернется наш 'великий и непобедимый' Теоден... Значит, чтобы остаться у власти, мне необходимо от него избавиться...
— Граф!.. — воскликнул в изумлении и запоздалом возмущении Кордан. — Я не ослышался!?
Внезапно в двери ввалился мальчуган, упав на пол и пытаясь достать свою последнюю стрелу из колчана, дабы вложить ее в короткий лук.
— Мертвые прорвались! — закричал он.
И он не соврал — в ту же минуту двое умертвий набросились на них в тронном зале. Кордан попытался вступить в схватку с ими обоими сразу, а мальчик, найдя наконец стрелу, пустил ее немедля в голову одного из умертвий. Карамал же остался сидеть на троне. Он понимал, что совершенно не умеет биться, да и физические характеристики он никогда не развивал. А значит, он ничем не поможет воинам — будет только мешать.
Второе умертвие Кордан с трудом одолел через еще две минуты напряженного боя и выбежал из зала, бросив мальчику напоследок:
— Заприте дворцовые двери! Я останусь биться снаружи, а ты защищай графа!
* * *
Армия Теодена помчалась галопом во всеоружии еще не доезжая до Эдораса — еще лишь видя дым пожарища, видневшийся из-за леса. Конница понеслась через лес свирепой, нестройной, звериной толпой.
Армия очень быстро добралась до Эдораса — и вовремя! Умертвия только лишь успели прорваться внутрь города, а внутри города уже полыхало пожарище.
Конница ударила волной, внезапно и свирепо, давя даже своих. Каждый готов был умереть — и, откровенно говоря, даже хотел этого, ведь каждый знал — где-то там, в чертогах Творца Эру Илуватора, они воссоединятся со своими семьями...
Умертвия ответили не менее жестко, по команде трех игроков фракции "Утумно" развернувшись на внезапного противника. Бой происходил в городе, на фоне почти нулевой видимости из-за дыма и пыли, в крайне тяжелых для людей условиях, среди пожарища и общей вакханалии. Но озверевшим воинам была нипочем главная сила умертвий — страх.
Теоден почти сразу заприметил огненного мага-орка, поливающего все вокруг огнем, словно огнемет! Рванувшись к нему вместе с Джокером, он успел лишь обнажить меч — огненный шар смял его и еще целых тридцать человек одним ударом!
Хотя на поле боя был полнейший хаос, многие живые воины заметили, что вместо трупа на месте их короля оказалась могильная плита — неотъемлемый атрибут каждого бессмертного.
Bauer долго поливал огнем роханских солдат, но внезапно на поле боя появился, словно из ниоткуда, маг в синих одеяниях. Ник ему был — Палландо.
— Пора с этим заканчивать! — произнес он и, скастовав заклинание, обрушил на город в ясное безоблачное утро мгновенную стену ливня, заполонив небо черными тучами.
— За нас маг! А ну, братцы!!! Навались на чертяк! — крикнул один из солдат, и с новыми силами воины вступили в бой.
— Ах ты мразь! — заорал Bauer и метнул в Палландо огненный шар.
Палландо простым движением руки воздвигнул перед собой стену изо льда. Огонь тут же 'расплавил' лед, но до мага так и не добрался.
Орк хотел было со злости применить что похлеще, но Палландо выставил вперед руку, парализовав огненного колдуна.
— Ты... Аргх! — чувствуя огромную боль и упав на колени произнес орк, почувствовав свою чудовищную слабость. — Стой! Ты не понимаешь!!! Эти неписи... Это просто зараза! Теоден, этот придурок! Это он втер им идею против игроков! Ты даже не представляешь, к чему это может привести! Я работаю на Некроманта! Помоги мне, или хотя бы не мешай — ты ведь друг Гэндальфа!
— Что бы ни случилось, я не позволю тебе истреблять мирных людей, — твердо ответил Палландо.
— Оставь его, — послышался голос Некроманта позади Палландо.
Маг обернулся и увидел в исчезающей зеленой вспышке колдуна смерти.
Силы неравны, даже будь Байер и Палландо против Некроманта на одной стороне. Синий маг это прекрасно понимал.
— Уходи, и конфуз улажен.
Поразмыслив недолго, Палландо отпустил из-под своей власти Байера.
Одобрительно кивнув головой, Некромант произнес:
— Молодец. Правильный выбор.
Однако Палландо встал в боевую стойку мага, оказавшись меж двух противников, и сказал:
— Я принимаю бой. Атакуйте же!
— О, Унголианта!.. Сколько дураков мне еще воспитывать?.. — разочарованно вздохнул Некромант и спустя секунду метнул в Палландо темно-зеленую светящуюся сферу.
Синий маг понял, что это заклинание не даст ни шанса на жизнь, и его не остановит никакая стена. Он попытался уйти в сторону, однако ноги его тут же были опутаны каким-то вьючным растением! Поняв, что положение безвыходное, Палландо приготовился к смерти. Внезапно прямо перед ним выросла белая фигура, а вслед за ней — яркая вспышка белого чистого света, отогнавшая заклинание.
— Некромант, это уже ни в какие ворота... — прошипел Гэндальф.
