— Вон тот седой — капитан Генри Ларох собственной персоной.
Околачивавшемуся поблизости стражнику сполна удалось насладиться нашим удивлением. Еще бы! Кто бы мог подумать, что этот замухрышка — предводитель печально знаменитого отряда карателей, чьим именем давно уже пугают детей во всех уголках Империи?
— Он не седой, он альбинос, — поправил стражника Арчи.
— Хрен редьки не слаще, — фыркнул в ответ тот.
— Не скажите, — покачал головой подошедший Бернард, и стражника сразу же будто ветром сдуло. Да, зловещее одеяние и мрачный взгляд Одержимого огнем непривычного человека и до заикания довести могут. — Никто не знает, когда барон Анвольд в город вернется?
— А что такое? — удивился странному вопросу Габриель.
— Не нравится мне здесь, — объяснил тайнознатец. — Большой кровью пахнет.
— Да с чего ты взял? — расхохотался Шутник. — Я вот ничего такого не чую!
— А ты присмотрись к горожанам, — посоветовал ему Бернард. — Только присмотрись хорошенько.
— И что с ними не так? — полюбопытствовал Арчи. — Я что-то никого из местных пока не наблюдаю.
— Вот именно, что не наблюдаешь, — кивнул тайнознатец. — Все как один по домам попрятались. А самые умные так и вовсе стрекача задали — только пятки сверкают. Ровно как крысы с тонущего корабля. И лучше бы нам тоже успеть убраться отсюда, прежде чем этот город пойдет ко дну.
— Ерунда это все, — отмахнулся от предостережения Шутник.
В этот момент наши телеги въехали в ворота, а пехотинцы и волонтеры потянулись в казарму. Мы потащились следом.
— В кабак пойдешь? — предложил Шутник, когда мы уже заняли койки в одной из двух длинных комнат на втором этаже.
Здание было рассчитано на отряд, раза в три-четыре превосходящий наш по численности, так что всем достались весьма неплохие места. Мне, Арчи и Шутнику так и вообще жаловаться было не на что: наши койки находились вдалеке от окон, между сложенным из обожженного кирпича камином и выходом на лестницу.
— В какой еще кабак? — Я задвинул дорожную суму под койку и откинулся назад, опершись спиной о стену.
— В "Золотой шлем", тут из нормальных забегаловок, говорят, ничего другого поблизости и нет.
— А ну как опять на давешних кавалеристов нарвемся? — ухмыльнулся я, наблюдая, как притащившие дрова волонтеры пытаются безуспешно растопить камин.
Хотя придумали они правильно: холод в комнате просто жуткий.
— Да узнавал я, нету их в городе, — успокоил меня Габриель.
— Тогда пошли.
— Ты как, Арчи?
— Дела у меня, — отказался здоровяк. — Время будет, заскочу.
— Ну и черт с тобой, — сплюнул на пол Габриель. — Пошли, Кейн, пока капрал с покойницкой не вернулся.
— Пошли, — кивнул я.
Нечего в казарме штаны просиживать. К тому же предупреждение Бернарда запало мне в душу, так что разведать ситуацию в городе совсем не помешает. А то как бы не оказалось, что мы из огня да в полымя.
— Вы надолго? — размазал замаранной ладонью сажу по вспотевшему лицу запыхавшийся Олаф.
— А что такое? — остановился в дверях Шутник.
— Да я б с вами, если до прихода капрала обернуться успеем. — Волонтер понял причину смешков приятелей и вытер лоб подолом рубахи. — А то устал как собака.
— О чем речь?! — хлопнул его по плечу Габриель. — Пошли, конечно. Можешь считать это первым шагом по пути в настоящие солдаты.
— Прикройте меня, если что, — попросил Олаф рассевшихся вокруг камина волонтеров, и мы втроем спустились на первый этаж.
До "Золотого шлема" нам удалось добраться минут за пять — пришлось всего-навсего свернуть на соседнюю улицу и пройти пару кварталов. И хоть шли не задворками и не темными переулками, но действительно казалось, что город вымер. Несколько раз нас обогнали ехавшие по направлению к городским воротам кареты, да обходившие улицы стражники настороженно посматривали на наши пехотные плащи.
А вот в кабаке оказалось не протолкнуться. И публика была даже сомнительней, чем в наш первый визит сюда. Судя по обветренным физиономиям и обтрепанным нарядам, здесь гуляло сразу несколько компаний то ли наемников, то ли еще какого вольного люда, продававшего за звонкую монету свое умение обращаться с оружием. Свободных столов, к глубочайшему сожалению Габриеля, не оказалось.
— Чего желаете, уважаемые? — непонятно с чего моментально подскочил к нам кривой на левый глаз кабатчик.
За его спиной сразу же возникли два здоровенных вышибалы, весьма удивленных оказанным простым солдатам вниманием. Впрочем, на фоне гулявшей в заведении публики эти мордовороты даже как-то и не смотрелись.
— Нам бы горло промочить. — Без особой надежды Шутник обвел взглядом плохо освещенный тусклым светом ламп кабак. В самом деле, тут яблоку упасть негде. А с учетом того, что подвыпившие посетители постоянно курсировали между столами, народу сюда набилось куда больше, чем имелось в наличии посадочных мест.
— Я всегда рад видеть славных солдат великого герцога в моем скромном заведении, но, к сожалению, сегодня мне нечего вам предложить, — зачастил облизнувший губы хозяин кабака. — Есть свободный стол, но там уже сидит один господин и вряд ли...
— Ничего страшного! — обрадовался Шутник. — Веди! Он нам не помешает.
— Как скажете, — постарался скрыть облегчение кабатчик и заспешил в глубь помещения.
Ему дорогу расчищали вышибалы, нам приходилось проталкиваться самим. Впрочем, никого настолько пьяного, чтобы задирать солдат Ранлоу, в заведении пока не нашлось.
— Я же ясно попросил никого за стол не подсаживать, — хмуро посмотрел на хозяина кабака сидевший с полупустой кружкой пива в руке Бернард.
К моему немалому удивлению, тайнознатец по какой-то причине не стал афишировать наше знакомство. Олаф от удивления открыл рот, но тут же захлопнул его, получив от меня тычок под ребра.
— Но эти господа, они состоят на службе у великого герцога, и я не могу выставить их за дверь, — заюлил кабатчик. Вышибалы незаметно рассосались в толпе.
— Я прекрасно вижу, кто они. — Бернард одним глотком допил пиво и катнул по столу кружку. — По пиву моим гостям!
— Сию минуту, будет исполнено. — Подхватив уже летевшую на пол посудину, опрометью бросился исполнять распоряжение тайнознатца хозяин, на которого мрачное одеяние Одержимого огнем наводило прямо-таки животный ужас.
— Какими судьбами? — тихонько поинтересовался Шутник, когда симпатичная разносчица с невероятной для переполненного заведения быстротой притащила к столу четыре кружки с густыми шапками пивной пены.
— Да замерз под дождем как собака, никак отогреться не могу. Еще и в казарме холод дикий, — пожаловался худой тайнознатец и закутался в плащ.
— А на хозяина жути зачем нагнал? — Я отхлебнул пива и поставил кружку на стол.
— Да так, под настроение пришлось, — сморщился Бернард.
— Если кто на хозяина жути и нагнал, так это ты, Кейн, — подавившись, фыркнул Шутник. — Он, думаешь, почему нас не выставил? Побоялся, что ты снова с арбалетом вернешься!
— Да ну и тень с ним, — пожал плечами я. — Мастер Бернард, не слышно, куда регулярные войска из города перевели?
— Вроде как в Новый Перент. Врать не буду, но люди говорят, там серьезные беспорядки начались.
— Как бы досюда не докатилось, — поежился Олаф.
— Ерунда! — хлопнул по столу ладонью Шутник. — Если Йорк границу не перейдет, нам опасаться нечего. Уж кого-кого, а восставшую чернь вразумить силенок хватит.
— В Норлинге с чего все началось, напомнить? — неожиданно жестко поинтересовался у Габриеля тайнознатец, и тот, опустив глаза к столу, моментально заткнулся. — К тому же кто знает, сколько еще Йорк медлить будет?
— Неужто нападет? — вытер с губ пивную пену Олаф.
— Обязательно. У него просто выбора другого нет — слишком много сил и золота в это дело вложено. — Тайнознатец замолчал и повернулся к остановившейся рядом с нашим столом старухе, закутанной в какие-то серые застиранные обноски. — Иди отсюда, старая, ничего тебе здесь не обломится.
— А я не милостыню прошу, касатики, я судьбу ворожу, — затеребила концы вытертой до дыр шали гадалка. — Тебе, знающий неведомое и видящий незримое, ничего не скажу, а вот бравым солдатушкам все как на духу расскажу. Что было, что будет, что на сердце лежит, чем сердце успокоить. Вы медяка не пожалейте, служивые...
Олаф первый развязал кошель и выудил оттуда медный щит. Тайнознатец демонстративно отвернулся к стене, а старуха ухватила ладонь волонтера костлявой рукой и принялась изучать ее, водя по линиям почерневшим и растрескавшимся ногтем указательного пальца.
— Все ясно, милок, — коли переживешь летящий в ночи огонь, доживешь до седых волос, — сиплым шепотом поведала она на ухо Олафу, но ее прекрасно расслышали и я, и тайнознатец.
Бернард громко фыркнул, а Шутник заколебался с уже вытянутым из кошеля медяком.
— Не сомневайся, что увижу, все без утайки расскажу. Но какова плата, таков и результат. — Медяк перекочевал к гадалке, и она, почти не рассматривая ладонь Габриеля, продолжила: — Опасайся чужих врагов, а пуще них опасайся только слуг, живущих во тьме, но помнящих свет. От них тебе самая большая опасность.
— Это слуги помнят свет или их хозяева? — почесал затылок озадаченный Шутник.
— А то неведомо мне, что сказала — сам понимай, как знаешь, — откровенно призналась гадалка.
Бернард в голос засмеялся, и старуха зло зыркнула на него черными глазами.
— Ну а ты, мил-человек? — обратилась она ко мне. — Не жалей медяка, узнай судьбу.
— Смотри, старая, сколько еще простаков не облагодетельствовано, — кивнул в зал я. — Если всех обойдешь, никакого кошеля не хватит. С хозяином только поделиться не забудь.
— Злой ты человек, недобрый, — прищурилась не сдвинувшаяся с места старуха.
— Какой есть, — не стал спорить я.
— Человек ты злой, но я и без ладони твою судьбу прекрасно вижу, — закрыла глаза гадалка. — От семи приговоров уйдешь, да только все равно черт за левым плечом в могилу сведет. Сердце тебе вырежут ножом серебряным, тело сожгут, а прах развеют над...
Облившись пивом, я замахнулся кружкой, но гадалка с неожиданным для такой старой клячи проворством метнулась за соседний стол и пропала из виду за спинами гуляк.
— Вот ведь тварь старая, — опустился я на лавку и стряхнул с рукава на пол капли пива.
— А все почему? Потому что медяк зажал, — весело расхохотался Шутник. — Вот дал бы серебряк, она б тебе и славу, и богатство, и корону королевскую в придачу посулила. Или кто у вас там на севере? Князья? Тогда княжескую.
— Сам бы заплатил, только чтоб никто княжескую корону не сулил, — зло процедил я и забрал с выставленного на стол подавальщицей подноса новую кружку с пенным напитком. — А скажи, красавица, что за люд у вас сегодня гуляет?
— А, магистрат нанял сброд всякий, — махнула рукой та и подмигнула. — Эти и в подметки настоящим солдатам не годятся.
Олаф проводил ее зад задумчивым взглядом и потеребил висевший на поясе кошель.
— Пойду, посмотрю, может, где в кости играют, — отсмеявшись, поднялся из-за стола Габриель.
— Сиди, ты здесь уже один раз поиграл, — попытался остановить его я, но он лишь отмахнулся и направился к столу, за который время от времени пересаживались гуляки со всего зала. — Твою тень! Обожди, я с тобой.
Нагнал Габриеля я уже у самого стола, за которым действительно шла игра в кости. Шла игра ни шатко ни валко — хоть большинство наемников уже изрядно набрались, но все жалованье пропить пока не успели и друг на друга с кулаками и обвинениями в шулерстве не бросались. Просадив немного монет и пощекотав нервы, они довольные шли дальше накачиваться пивом и дешевым кишкодером. Так что довольно скоро мы заняли освободившиеся места и затрясли стаканчик с костями.
Как ни удивительно, мухлевать никто не пытался, и, когда я уже собрался выйти из игры, мы с Шутником оставались при своих.
— Пошли? — предложил я Габриелю.
— Да пора бы, — согласился тот, но в этот момент на колени к моему соседу плюхнулась пышнотелая рыжеволосая девица.
— Привет, мальчики! Я в игре!
Мой сосед, вытянутое лицо которого напоминало щучью морду, не протестуя против столь бесцеремонного вторжения, освободил место и облокотился о спинку стула.
К моему немалому удивлению, весьма симпатичная девушка к обслуге кабака явно отношения не имела и мало того, что была наряжена в мужское платье, так еще и на поясе у нее висели два коротких меча.
Два весьма знакомых меча.
Потертые ножны, потемневшая от пота обмотка рукоятей. Клинков, понятно дело, не видно, но, без сочинения, на пятках выбит ухвативший змея орел.
Короче говоря — это были мои изъятые при аресте в Логваре мечи.
— Ну кто играет? — капризно протянула красотка, но все лишь отрицательно качали головами.
Даже Шутнику хватило ума понять, что дело нечисто, и ссыпать столбик остававшихся у него монет обратно в кошель.
— Каковы ставки? — осведомился я.
— Это подруга командира "Черных смерчей", — наклонившись, пробормотал мне на ухо наемник, который и уступил девице стул. — А Джимми Черныш отличается весьма дурным нравом.
— Хоть один мужчина среди вас нашелся! — весело рассмеялась девушка и бросила на стол зазвеневший кошель. — Называй сам!
— Деньги меня не интересуют. А вот на мечи я бы сыграл.
— Это подарок, — нахмурилась девица.
— О! Подарок — это святое! — Я ссыпал свои монеты в кошель и, не торопясь, поднялся из-за стола.
— Черт с тобой, играем! — махнула рукой эта весьма азартная особа. — Но твоя железяка мне не нужна. Что поставишь ты?
— Этого достаточно? — Я развязал кошель и высыпал все его содержимое на стол.
— Вполне. — Девица выложила к моим монетам мечи и потянулась за стаканчиком с костями.
Надо ли говорить, что спустя некоторое время я передвинул мечи к себе и вновь сгреб в кучу оставшиеся в неприкосновенности монеты?
Вот только все оказалось не так просто.
— Эй! Погоди! А отыграться? — завопила мне в лицо проигравшаяся девица.
— К сожалению, у меня совершенно нет времени. — Я сунул кошель во внутренний карман и встал из-за стола.
Наемники зашумели, но вмешиваться не стали. Тут все просто: решил человек из игры выйти — его дело.
— Я бы на твоем месте не спешил. — Раздавшийся за спиной тихий голос ножом разрезал висевший в кабаке гул, и у меня екнуло сердце.
— Почему бы это? — развернулся я.
— Невежливо не дать даме шанс отыграться. — Подбрасывавший в руке надкушенное яблоко светловолосый жилистый парень на фоне кряжистых наемников казался подростком, но чувствовавшаяся в его голосе сила ясно дала понять, что послать парнишку подальше будет очень большой ошибкой.
— Опаздывать на деловую встречу еще более невежливо, — старательно скрывая усмешку, ответил я и по реакции наемников понял, что большинство из них если и не на моей стороне, то уж в драку точно не полезет.
— Ну тогда, быть может, вы заглянете сюда позже? А мечи в знак доброй воли оставите до своего возвращения? — попытался загнать меня в угол командир "Черных смерчей".
