Свидетель Канона

Наверное, поэтому японские кан-мусу, "девушки-корабли", откликаются на Призыв именно здесь.

Полковник Сагара Сосуке вернулся к скамейке, сел. Облегченно откинулся на спинку. Александр Привалов принес из автомата два стаканчика кофе, один подал собеседнику. Японец сказал, наблюдая за поднимающимся паром:

— Он в чем-то прав. Дочка тоже ведь пошла по тому самому канону, по старому пути, а я вовсе не хотел для нее такой судьбы. Разве я воевал за то, чтобы дети тоже воевали? У вас... Дети есть?

— Дочь и сын, — Привалов усмехнулся. — И вот Егор как раз морской пехотинец. По вашему, "кан-сенен". Причем первый в мире, так уж получилось. Кто-кто, а я вас понимаю.

— И как... Вы объясняете это для себя?

Привалов залпом допил кофе, скомкал стаканчик, вложил в благодарно мигнувшую мусорку.

— Мне кажется, тайса-доно, важнее то, что дети выбирают сами. Что у них есть возможность выбирать. Мы свое дело сделали, возможность эту предоставили. Дальше их выбор, их будущее, их жизнь. Дальше сами.

Японец допил кофе и точно так же выкинул стаканчик.

— Вы тоже в чем-то правы. Просто я не хочу, наверное, чтобы она здесь пришла — и сюда же потом вернулась.

Привалов молча развел руками. Выпрямился:

— Прошу простить, мне пора сменить напарника. Не уверен, что он сможет заменить меня в беседе. Но вам так даже интереснее, наверное.

Японец усмехнулся:

— Вы правы. Все интереснее, чем сидеть и ждать.

* * *

— Конечно, интереснее, даже спорить не о чем!

Сергей отхлебывал пиво без градусов, опираясь на порог экспедиционной буханки. Японские косплееры щебетали вокруг на вполне приличном английском, размахивали пластиковыми мечами, поправляли кошмарные наряды. И, конечно, фотографировались. На крыше, перед машиной, за рулем, на бампере. Даже с ним, потому как натуральный же гайдзин! Вон какие глаза большие!

В океане аниме нашлось и такое, где "russian UAZ" играл заметную роль — Сергей не вникал, что за сюжет и к чему в нем девчонка с громадным вычурным топором. Просто слушал и ждал, пока завершится отведенный ему на обед час времени.

— ... И ты бы пошла в канмусу?

— Я и пойду, когда дорасту. А что еще делать? Рис выращивать или бумаги перекладывать? Неинтересно!

— У парней все проще. Любой может, вопрос тренировки.

— Но зачем? Раньше считалась козырная специальность. Сейчас... Додавят Глубину, а потом что? В космос кан-сенену никак, это если Туман только.

— Зато сильные. И это, честно только. Ты никогда не хотел себе канмусу? Там нету ни кривоногих, ни коряво одетых.

— Ага, только человека она обнимет и привет, ливер из ушей полезет...

— Оставаться просто человеком уже немодно?

— А как ты хотел? — усмехнулся тот самый здоровяк, облокотившийся на крышу "Буханки".

— Если не хотели ломать рабочую конструкцию общества, зачем вперли в него бессмертие? Теперь мир меняется. Молодые видят его в каждом поколении по-своему. Закон жизни, отцы и дети, вот это вот все...

— Вы считаете, лучше умирать, но по прадедовским законам?

Черноглазый присел на корточки, отставил свою бутылку, уже допитую, ближе к мусорке, под каменный точеный столбик.

— Я считаю: как ни умирать, все равно день терять. Новые изобретения спасут сколько-то жизней. Но социальные потрясения тоже ведь убивают людей миллионами. Лишают работы, выкидывают на улицу из неоплаченных домов, просто расстреливают "классово чуждых". Тебе вот разница, умирать за правое дело, или от ножа грабителя в голодный год?

— И что, вы полагаете, мы должны протестовать против перемен?

— Я против протеста по самой своей сути, — черноглазый вздохнул. — Что поделать, если у вас такой возраст. Кто в шестнадцать не свергал кумиров, лишен сердца, это верно. Но верно и другое: кто к тридцати не остепенился, лишен мозга.

Сергей зевнул:

— Камрад, это баян.

— Угу, с во-от какой бородой, — хмыкнул здоровяк, снова выпрямляясь. — Просто задумайся.

— А это уже классическая манипуляция собеседником.

Сергей тоже выпрямился и вежливо — ну, насколько сумел — попросил очистить машину. Обед заканчивался.

Косплееры дисциплинировано вымелись наружу, построились четкой коробочкой под командованием мгновенно выдвинутого старшего и синхронно поклонились, пропев благодарность — Сергей чуть ключи от машины не выронил, до того ловко все это японцы проделали.

Он тоже поклонился в ответ. Совсем не так ловко, но все остались довольны. Пробормотал прощание и заторопился к воротам храма, к приборам и записям. Черноглазый амбал поглядел вслед аспиранту, шагнул то ли за стену магазинчика-стекляшки, то ли за очередной микроавтобус в ряду, но пропал мгновенно; впрочем, косплееры внимания не обратили. Праздник же, Танабата. Сходятся миры, над Млечным Путем чайки создают мост, подумаешь, чудом больше. Вот, с настоящим гайдзином сфоткались, на реальном "уазике"!

Кстати, гайдзин-то ушел в сторону храма. Вон, уже под воротами.

* * *

Под воротами Сергей ощутил словно бы легонький толчок и сорвался на бег. Похоже, начинается. В грунтовый дворик перед малым святилищем он влетел одновременно с бегущим от музея научруком. А ведь у Дон-Кихота сын тоже кан-сенен, подумал Сергей. И тоже, если не врет легенда, пошел в море не столько ради мира на земле, сколько ради девчонки. Есть еще кино про них, но верить фильму опасно, так и в счастливый конец поверить можно...

Игорь за ноутбуком обернулся и шепнул:

— Долго ты.

— Фоткались на "Уазике", всей толпой.

— Точно фоткались или трахались?

— В жопу иди, озабоченный.

Игорь заржал:

— Ну, ты хотя бы телефоны взял? Ты ж страшне коварне русске, что ж ты прохлопал?

Сергей вытащил второй ноутбук, размотал и надел наушники, включился в сеть резервным каналом. Обсуждать и теории строить можно потом, за рюмкой чая. Сейчас рутина, та самая, никем не любимая. Замерить сто тыщ циферок, создать поле для смелых гипотез, накидать под ноги того самого канона...

Сергей вздохнул, толкнул приятеля кулаком в плечо:

— Игорь, блин. С людьми аккуратно надо, их же потом не отнормируешь ни по модулю, ни по гауссиане. Это же тебе не квантовая наблюдаемая!

* * *

— Квантовая наблюдаемая — математическая абстракция, а физическое значение — вещественное число. Вот о способах перевода одного в другое мы и спорим. Я не физик и Сиона тоже не физик, по Сарториусу... Цитату узнал?

— Нет.

— Лем, "Солярис". Вот что, прежде, чем раздевать меня взглядом, прочитай хоть что-нибудь сложнее этикетки для освежителя.

— Не поверишь, я с Лемом в сорок первом году пиво пил в Лемберге, который тогда еще не назывался Львов. Там пан Станислав проходил военное обучение, и жаловался. Дескать, учат нас, как будто танков нет на свете совсем. Я у него даже автограф взял, но потом растрясло где-то по грунтовкам, вот бумага и выпала. До сих пор жалею.

— Не врешь?

— Зачем?

Киришима запнулась.

В самом деле, зачем?

— Тогда скажи, где ты так быстро нырять научился?

Собеседник вздохнул. Хорошо вздохнул, мощно. Киришима поежилась. Да, с этой тварью даже в учебном бою перепинываться — это не своих гонять, привычных и нестрашных. Она и попала-то всего под единственный залп, а корпус до сих пор чешется. И ремботы все еще сигналят красным.

Что сама она влепила ответно раз десять, утешение слабое. Как сестра и объясняла, "Советский Союз" — немного слишком. Немного чересчур. Проектировали его без тормозов и без оглядки на возможности верфей. Так что и противоторпедную защиту, и бронирование, и силовую установку ему запланировали такую, что теперь его можно долго ракетами ковырять...

Но противник в учебном бою удивил ее совсем не линкорной резвостью. Признаться, Киришима надеялась на свой отменный ход. Она все же "быстрый линкор". Перебегать, закружить — и в дамки.

А накрытый ее залпом "Советский Союз" просто нырял метров на тридцать, оставляя снаружи пару плавучих дронов-наблюдателей, дублируя гравитационный радар. И все, привет. Хочешь — пробивай сперва тридцать метров океана, и только потом поле Клейна и собственно броню. Хочешь — под водой торпедами в него швыряйся, так она же не "Сэндай" с сорока торпедами в залпе!

Нет, можно еще испарить воду атомным зарядом или само пространство танатониумом. Ударная волна пройдет как надо, даже туманнику придется плохо.

Но...

Но до сих пор Киришиме просто не попадались противники, стоящие по-настоящему тяжелого оружия.

Она просто не привыкла на каждый чих швыряться "красными" боеголовками, тем более — "черными". Даже Глубинников били артиллерией, и вполне хватало.

— Так... — матрос поморщился. — Принял однажды на поле полторы мегатонны.

Чего-то подобного Киришима ожидала. Очень уж по-настоящему защищался и уворачивался багровый корабль в ненастоящем учебном бою.

Матрос улыбнулся — опять неправильно! — и попробовал пошутить:

— Л-люди!

— В смысле: люди?

— В смысле, люди накидали, едва успел ноги унести... Если не возражаешь, вернемся к теме. Мы говорили о "принципе причинности".

Киришима подумала. Потом еще подумала. Как все-таки хорошо, что не обошлась перепиской по сети. Аватара — эмоции. А эмоций тут более, чем. И все пишется, все укладывается в бездонную память корабля Тумана... Как озадачатся сестры, приятно представить.

Но все потом.

— Определение "принципа причинности" в сети сам найдешь.

— Что там искать. Событие А может влиять на событие В только в том случае, когда В случилось позже А. Но тут сразу вылазит Эйнштейн и просит уточнить: "позже" — это в чьей системе отсчета, объекта А, В или условного наблюдателя?

Киришима посмотрела сквозь ничуть не пострадавшее окно рубки на красную от заката воду лагуны, на черную зубчатую кайму пальм и домиков, наконец, на себя-корабль. Собеседник терпеливо ждал, и Киришима заговорила:

— Для твоего случая важно вот что. Принцип установлен эмпирически, его справедливость на сегодня никем не опровергнута. Но вот его универсальность не доказана. Следовательно, можно предположить, что "принцип" локален относительно Вселенной, а далее можно предположить, что его действие обеспечено искусственно.

— Например, Свидетелем Канона?

— Именно. Вот обычный пример. Ты провалился в прошлое, убил дедушку, и все полетело к черту, так?

— Допустим.

— Так вот, оно полетит к черту, если Свидетель тебя не поймает. И вот, нарушив симметрию движения времени, ты создал принцип причинности.

— Когда выполнил прыжок во времени или когда возник Свидетель Канона?

Киришима покачала рукой и еще раз поглядела на IJN "Киришима" в центре лагуны.

— Мы же квантовые, — сказала она тихонько. — Для нас не: "чашка разбилась потому, что ее столкнули со стола". Для нас: "чашка упала со стола вследствие того, что в будущем разбилась", понимаешь? Или эти события произошли одновременно. Потому мы и можем контролировать миллиарды нанопылинок, строить из них себе корпуса или что там еще надо. Для нас необходимые миллиарды операций происходят вне физического времени.

Матрос отошел от окна:

— Давай чаю попьем. Я попробую осознать всю эту фигню. Дай мне минут пятнадцать.

— Сбрось мне тогда бой, интересно, как с твоей стороны... Ага, благодарю.

Тут человеком прикидываться не требовалось. Пока солнце упало в море по-тропически быстро, решительно, пока рембот выставил чайник...

...А Конго сама бы принесла, подумала Киришима. Для сестры важен процесс, а для "Союза", получается, чай? Вот уж ценные разведданные, нечего сказать!

... Пакет с записью учебного боя пришел, и Киришима развернула его с нетерпением. Как он думал? Почему выбрал простую атаку? Понадеялся на защиту или на то самое умение нырять? Но ведь, что всего обиднее, сработало. Как же до сих пор корпус чешется...

В какой-то момент она поняла, что собеседника рядом нет. Оглядевшись, нашла его на правом крыле мостика: моряк смотрел на костер и компанию перед огнем, шумно принюхиваясь.

Ладно, с боем придется разбираться потом. Собраться всем и посмотреть записи. Вот, моряк вернулся в рубку. Спросил:

— Отвезти тебя на борт? Или тут гостевой блок большой, аватаре поспать место есть.

Киришима фыркнула с едва уловимым превосходством человека служивого перед штафиркой:

— Это ты у нас лоботряс и бездельник, а у меня увольнительная на пять суток, из них двое уже прошли. Спать некогда.

— Тогда продолжим. Если что-то нужно, не стесняйся. Много не обещаю, но чем смогу, помогу.

— Кстати, чай неплохой... Да, вернемся к теме. Следующая твоя проблема — проблема ландшафта. Кратко: воздушный шарик можно сложить в куб, тетраэдр, просто шар, цилиндр и так далее. Вопрос: что же выбрать? Критерия нет, все равновероятны... Так и с наборами разных физик, разных Вселенных. Макие полагает, что количество Вселенных примерно десять в пятисотой степени. Не исключено, что их вообще бесконечное число.

— И как же в этом разобраться? Для меня, сама понимаешь, вопрос шкурный. Где я? Что я?

— ... Куда вы меня тащите... — пробормотала Киришима.

— ... Только не ногами, начальник! — вот, опять эта неправильная улыбка. — Ладно, я понимаю, что надоел с этим вопросом. Просто вижу: не понимает никто. Но наугад, бодро и весело, я уже пробовал. Теперь лишний раз выдохнуть боюсь. История учит, что говорить бесполезно.

— Тогда не говори ничего. Кому надо, поймут. Остальным ни к чему.

— Хорошо. Вернемся к физике. Киришима-сан, вы на удивление хорошо разбираетесь в проблеме.

— Так я же говорила: Астория интересовалась угоном Ганимеда. Вот, мы прикинули, что необходимую гравитацию можно организовать искуственно. Если понять, как ты сюда попал. Ну и начитались теории, понятно.

— Умница девочка, — моряк вздохнул. — Проще у Юпитера выцарапать спутник, чем у людей зимой снега выпросить.

— Конго собирала нас, мы искали решение. Когда мы еще не знали, что ты такое.

— Кстати, сама Конго где? То она заваливала меня запросами по сети, а то даже письма не пришлет.

Над лагуной постепенно загорались огни: рыбаки выходили на ночной лов. Снаружи кольца атолла поднимались к поверхности кракены местной Стаи. Растягивались на пологих, огромных, океанских волнах, отражали глазами-блюдцами полную белую луну.

— Конго должна оглядываться на политику. Вот, если я вернусь с хорошими новостями, то уже понятно, как Туману к тебе относиться.

— Так я что, получается, даже и не Туман? По местным понятиям?

— Честно говоря, не только Макие с Акаги, много ученых еще года два проспорят, кто и что ты. Просто у нас мир такой... То Ангелы, то Туман, то Глубина. Если ты безопасный, то и черт с тобой. Если же ты еще и полезный, то какая нам разница, какого цвета у тебя кровь и кишки.

— А если ты вернешься с плохими новостями?

— Какую-то информацию я так или иначе привезу. Но главное, станет понятно, друг ты, враг или нейтрал. С тонкостями можно разобраться и по ходу.

— Кстати, насчет разобраться...

— Да, рассказываю. Как работает, например, следователь или археолог.