На униформе нет никаких опознавательных знаков. Значит не Щ.И.Т. Те, несмотря на всю конспирацию, маркируют своё оружие и броню. Неужели Гидра…
Главное, чтобы не начали стрелять, ведь тут Мэри Джейн и другие учащиеся. Две женщины подбегают ко мне, с намерением взять под стражу, у одной из них в руках мелькает ошейник, знакомой мне конфигурации. Такие же используют в «Ice Box». Значит, они уверены, что у меня есть какие-то способности… а я так и не проверил блокируют ли ошейники сыворотку Ящера, но не начинать же бойню в классе.
Чёрт. Придётся рискнуть и дать им себя взять. Я не могу ставить под угрозу жизнь Эм-Джей, лучше понадеюсь на устойчивость формулы подавляющему ошейнику. Он ведь для Х-гена разрабатывался, неизвестно как он воздействует на гибрид ящерицы и человека, который я из себя сейчас представляю.
Но я был не единственным на кого обратили внимание нападавшие. Видимо, посчитав устойчивую к сонному газу учительницу слишком странной и опасной, их командир парой коротких жестов отдала приказ близстоящему солдату.
Та послушно вскинула автомат и нажала на спусковой крючок.
Глава тридцать вторая, стремительная
Всё без толку. Избежать боя не получится. Не я, так Сарасти спровоцировала нападавших открыть огонь.
Словно в замедленной съёмке наблюдаю, как дёргается автомат в руках женщины солдата. Конечно, я не вижу сами пули, но в такие моменты всегда кажется, что время словно бы замедляет свой бег. Даёт возможность сполна насладиться моментом отчаяния, когда ситуация выходит из-под контроля, и жизнь уступает смерти… Штурмовая винтовка, оружие войны, которому не место в школе полной детей, выплёвывает три комка смерти в беззащитную учительницу.
Беззащитную ли?
Сарасти оказалась не такой уж и лёгкой мишенью для атаки, она начала двигаться ещё раньше своего предполагаемого убийцы. Нет, ей не удалось обогнать пулю, но она успела сместиться, и вместо того, чтобы первым же выстрелом пробить сердце жертвы, снаряд угодил в левое плечо Юкки, расцветая кровавым цветком.
Женщина дёрнулась, но не издала ни звука, даже это непроизвольное движение было вызвано толчком пули, не болью. Сарасти вообще не подала виду, что ранение сколь-нибудь побеспокоило её. Что ещё более удивительно, первый выстрел не прервал её рывок — она успела выйти из-под прицела и две следующие пули лишь бессильно разорвали рукав её блузки.
Никто ещё не осознал перемен, а ближайший к Сарасти агент уже захрипела с разорванным горлом. Я даже не видел в её руке оружия! Она… сделала это пальцами. Не то чтобы мне не доводилось видеть подобное в прошлом, но я не ожидал, что школьная учительница физики окажется… а кем она окажется? Видимо, это мне ещё только предстоит узнать. Сама же учительница поспешила прикрыться всё ещё живой жертвой от готовых вот-вот разразиться огнём солдат — тело в броне вполне способно остановить выстрел малоимпульсного патрона штурмовых винтовок нападавших. Всё это произошло так стремительно, двойка агентов, отправленная ко мне с подавителем, даже не успела защёлкнуть ошейник на моей шее. И я больше не намерен позволять им сделать это, не теперь, когда они начали стрелять в школе полной детей!
Я отшатываюсь прочь от пагубного подавителя, и ошейник защёлкивается впустую с громким, словно бы разочарованным звоном. Этот звук извещает командира нападавших о новой проблеме, она бросает на меня жёсткий взгляд. Самое время вспомнить уроки Ванды.
Не теряя времени впустую, я нападаю на ближайшую противницу. В руках у неё бесполезный теперь ошейник, она даже не успевает защититься от мощного толчка в грудь, и отлетает на пару метров, заваливаясь под ноги другому солдату. Дерьмо! Сыворотка ещё не сработала в полную силу. Я надеялся этим ударом обезвредить сразу двоих: саму цель и автоматчицу, стоявшую у неё за спиной, но явно переоценил величину усилия, на которое способны мои мышцы прямо сейчас, хотя его и оказалось достаточно, чтобы выбить из легких женщины весь дух. Что ж, у меня всё ещё есть мои веб-шутеры, я стреляю в дальнюю противницу паутиной, но она успевает прикрыть лицо автоматом, а затем без колебаний отбрасывает бесполезное оружие в сторону и тянется за пистолетом. Мне нужно ещё немного времени, хотя бы пару-тройку минут!
Пока я был занят её товарками на меня со спины решается напасть вторая женщина солдат. Я её, конечно, не видел, зато почувствовал, как приклад винтовки познакомился с моим затылком. Если бы не сыворотка Ящера лежать бы мне пластом после такого удара, подсчитывая улетающих зимовать на юг гусей. Но даже так, мало мне не показалось: оглушительный гул в ушах и острая боль в затылке на пару секунд вывели меня из строя.
Я заваливаюсь вперёд. Не знаю сам ли, или мне в этом дополнительно подсобила автоматчица, силу удара которой я испытал на себе.
К счастью регенерация Ящера проявляется раньше других способностей. Слух быстро ко мне возвращается, и первый звук, вытеснивший мерзкое гудение из моей головы — рокот автоматных очередей — солдаты пытаются задержать Сарасти, которая прикрываясь своей первой жертвой прорывается к окну. А ведь она ещё жива, пытается сдержать вырывающуюся из разорванного горла кровь и бешено вращает глазами, словно не может поверить в свою смерть.
В другой ситуации такая картина могла бы вызвать сочувствие — безвозвратно отнятая жизнь, даже врага, это всегда сожаление. До тех пор, пока во мне живо это чувство я знаю, что всё ещё могу считать себя человеком. Но когда имеешь дело с такими тварями, для которых ничего не стоит устроить кровавую баню в школе, полной детей, приходится давить в себе всякую жалость.
Сквозь какофонию выстрелов доносятся выкрики командира, краем сознания улавливаю приказы: “добить, не дайте уйти”.
Автоматчица, к ногам которой, я отбросил первую женщину солдата, вскидывает пистолет, целясь в меня, но не спешит стрелять, вместо этого пинает жадно хватающую ртом воздух подельницу с ошейником у своих ног, чтобы та выполнила свою роль.
Как я и думал, меня хотят взять живым. А вот свидетелей они безжалостно устраняют. Лучше бы Сарасти уснула вместе с остальными! Тогда удалось бы избежать ненужных смертей. Возможно мне даже удалось бы сбежать, уведя за собой погоню в более безлюдное место, чтобы там показать им, что такое оправданная жестокость.
Тем временем Сарасти уже почти прорвалась к окну. На её пути осталась лишь одна противница, но что такое один несчастный человек для той, кто может голыми руками разрывать врагам шеи. Для той, кто способен бежать под шквальным огнём быстрее спринтера, прикрываясь дергающимся в конвульсиях полутрупом. Что сможет сделать один обычный солдат такому монстру, особенно с пустым магазином в обойме? Оказалось, многое.
Сверкнув решимостью в глазах, женщина отбрасывает автомат, и сама идёт к неминуемой смерти в лице Сарасти. Нет, она не пытается сразиться с Юккой, чтобы победить её. Вместо этого отчаянная воительница бросается навстречу беглянке, широко расставив руки. Я отчётливо вижу, как Сарасти легким небрежным движением переламывает руку врага, но это ей не помогает. Солдат всё равно умудряется схватить учительницу другой рукой и задержать её рывок.
— Быстрее! Я её дер… — кричит раненая, но крик её вскоре захлёбывается — Сарасти лбом ударяет её в лицо. С влажным хрустом носовой хрящ входит в мозг несчастной.
— Огонь! — вторит ей командир, но это было лишним — солдаты и так знали, что им делать.
Теперь, когда Сарасти замедлилась, попасть в неё было гораздо проще, казалось, это конец для учительницы и, если она не сестра близнец Ванды Уилсон, ей не выжить. Но сама Юкка имела на этот счёт другое мнение.
— Граната! — кричит вдруг одна из солдат.
И я впрямь вижу, как в нашу сторону летит продолговатый цилиндрический предмет. Сарасти, очевидно сорвала его с одной из своих противниц. Эти твари принесли в школу гранаты!
Не обращая внимания на упирающийся мне в лицо пистолет, я прыгаю назад к своему месту в классе. В последний момент перед вспышкой я успеваю накрыть Мэри Джейн своим телом и в следующую секунду мир тонет в ослепительном свете, а моё сознание второй раз за минуту гаснет в белом шуме.
Но ни удара, ни взрывной волны нет. Светошумовая, с облегчением понимаю я.
Я прихожу в себя чуть быстрее остальных благодаря регенерации. Оглядываю класс: некоторые из нападавших успели опустить забрала шлемов со светофильтрами и уже почти оклемались после взрыва, несколько учеников лежат с ранениями разной степени тяжести, но на первый взгляд смертельных травм не видно. Почти все, уснув, попадали на пол, а Сарасти, на которой был сосредоточен весь огонь, стояла у стены. Сейчас учительницы в классе видно не было, по всей видимости, выпрыгнула в окно.
— Ах, моя голова, — со стоном шепчет Мэри Джейн, — что… что происходит, Питер?
Чёрт! Почему она проснулась! Ведь все остальные продолжают крепко спать! Теперь её не оставят в живых. Чёрт! Чёрт! Чёрт!
Секунду я колеблюсь, что же делать? Солдаты вот-вот придут в себя, я не успею обезвредить всех, даже если буду действовать в стиле Сарасти и убивать врагов без церемоний. Значит нужно увести их от школы! Другие ученики ещё спят, если агентам нужен я, они ведь не станут тратить время на убийство школьников. До сих пор они вообще не обращали ни на кого из детей внимание. Но бросить одноклассников здесь, в компании кучки убийц…
— Чего разлеглись, тупые суки, взять его, живо! — первой восстанавливается командир.
Что ж, я успешно привлёк их внимание, теперь нужно лишь убежать и отвлечь врагов от остальных.
Следуя примеру Сарасти, я выпрыгиваю в окно третьего этажа с Эм-Джей на руках. За спиной раздаётся запоздалая очередь.
Земля быстро несётся мне навстречу, но я уже вполне уверен в своих возможностях, ведь сыворотка Ящера действует, пусть и не в полную силу.
Что-то пошло не так… во время удара мои ноги подгибаются, и я падаю на колени, выронив при этом девушку. Мэри Джейн кубарем катится по земле. Что случилось, у меня как будто отказали ноги?
Чувствуя, как по ногам стекает горячая вязкая жидкость, я с удивлением смотрю вниз — два широких рваных выходных отверстия украшают мой живот. Как только информация о ранении поступила в мозг, боль тут же заполняет сознание. Отчасти помогает понимание того, что эти раны, хоть и выглядят жутко, не смертельны и даже не особо опасны, нужно лишь немного подождать, пока регенерация Ящера исправит повреждения. Гораздо страшнее, когда вместе с пыткой физической тебя терзает понимание того, что, скорее всего ты уже не жилец, а вместе с тобой и те, кого ты хотел защитить. Подобное знакомо мне не понаслышке.
— Не стрелять! — Надсадно завыла командир нападавших, — пацана брать живым!
Тут до меня доходит, что если пули прошили меня насквозь… Мэри Джейн!
Я смотрю в её сторону и первое, что бросается мне в глаза — окровавленное тело. Сердце сжимается мукой гораздо более сильной, нежели боли терзающие физическое тело. Но спустя пару мгновений мне удаётся рассмотреть, что израненный труп принадлежит не Эм-Джей. Просто девушка укатилась в том же направлении, где обрела пристанище Сарасти, а сама она вполне цела и пытается подняться с земли, держась руками за голову. Я чувствую облегчение потому, что Мэри Джейн не пострадала, но вместе с тем и стыд от того, что обрадовался смерти своей учительницы, кем бы она там ни была.
Хотя, возможно она просто в отключке, учитывая прыть, с которой Юкка сражалась под шквальным огнём, вполне может случиться, что те несколько ранений, что украсили её грудь, не смертельны.
"А не такой уж и слабый импульс у этих винтовок", — отмечаю я, когда боль отступает, а раны начинают затягиваться. Но я думал, меня хотят схватить, а не убить. Им следовало бы лучше инструктировать своих бойцов.
Некогда ждать пока восстановление закончится само по себе. Я использую паутину вместо бинтов, чтобы зафиксировать края моих ран. Крайне топорный метод, но весьма действенный. Даже в прошлом, не обладая регенерацией Ящера, я несколько раз полагался на прочность и вязкость паутины в подобных ситуациях. Хотя предпочёл бы забыть об этом опыте.
Тут Мэри Джейн натыкается взглядом на Сарасти и в ужасе отшатывается прочь. Она отползает по земле спиной вперёд, пока случайно не натыкается на очки учительницы рукой. Шокированным взглядом девушка смотрит сначала на заляпанные кровью, её и Сарасти, разбитые очки, затем на учительницу. Должен признать, зрелище Юкка представляет собой жуткое. И дело вовсе даже не в пулевых ранениях. Выпрыгивая из окна, она неудачно разбила стекло, в результате чего лицо женщины украсили несколько длинных и глубоких порезов.
— Вставай, Мэри Джейн, — подхожу я к девушке, — нам нужно бежать, срочно.
Кажется, у меня получилось привести её в чувство. Взгляд девушки фокусируется на мне.
— Не так быстро, пацан, — раздаётся откуда-то сверху, — оглянись вокруг! Вся эта школа, тысячи жизней невинных детишек, которые мирно спят. Жаль будет убивать их всех… а может нам для начала убить твою подружку?
Не спеша и не таясь, лидер нападавших — высокая женщина с выбивающимися из-под шлема светлыми волосами, идёт в нашу сторону. Следом за ней из окна выпрыгивают остальные.
— Может, ты и не боишься наших пуль, но что насчёт остальных, другие ученики не обладают твоей регенерацией…
Ситуация хуже некуда. Одна за другой из здания школы появляются одиннадцать вооруженных бойцов. Я не смогу защитить Эм-Джей от них всех в одиночку.
— И все умрёте следом, можешь не сомневаться, — угрозой на угрозу отвечаю я.
— Это было бы неприятно, не так ли? — с нотками веселья в голосе отзывается она, продолжая медленно идти в нашу сторону. — Зачем нам ненужные смерти, если всё можно решить миром, сдайся, и мы не тронем твою подружку.
— Оставите свидетеля в живых? За идиота меня держишь? — я выхожу вперёд, задвигая Мэри Джейн за спину.
— Да ладно, что она может рассказать? Что тебя похитили? Что была перестрелка? Благодаря этому существу, — женщина небрежно пинает тело Сарасти, — мы и так уже нашумели. Она не видела наших лиц, так что всё в порядке.
— Стой там, не подходи ближе. Я не могу поверить на слово убийцам и террористам вроде вас.
— Мы не террористы, — готов поспорить, она поморщилась под шлемом, — не хочешь нам верить… окей, давай уйдём вместе, прямо сейчас, а она пускай остаётся здесь. Мы отпускаем её, а потом ты послушно наденешь ошейник, и никто не умирает, такой вариант тебя устраивает?
— Питер, нет, я тебя не отпущу, даже не думай соглашаться! — в голосе Мэри Джейн главной темой играет мелодия отчаяния.
— Не знаю, что ты с собой сделал, но даже если ты можешь убить всех нас, мои люди успеют взорвать твоих одноклассников, не заставляй нас это делать, — добавляет террористка, видя, что я сомневаюсь.
