— ...то и весьма депрессивная... Нам повезло и мы с Николаем сумели набрать одаренных ребят с "графика" и деньгами они еще не разбалованы. Хотя, конечно, сколько зарабатывают их более успешные коллеги, тайной для них не является. Проблема гарантированно возникла бы только с ударником. Хороший "барабанщик" — товар на вес золота, но тут нам подфартило — Роберта мы привезли с собой из Ленинграда....

Беру "быка за рога":

— А сколько зарабатывают музыканты в хороших ресторанах?

Клаймич опять берет в руки пустой бокал и медленно крутит его за ножку.

— В "средних" ресторанах музыканты зарабатывают по 500-700 рублей в месяц... В "хороших" — до полутора тысяч... А в "избранных" — столько же... но уже в неделю.

Мне остается только поражено присвистнуть и округлить глаза...

...Дома, убедившись, что мама заснула, достаю айфон и начинаю искать воспоминания музыкантов о "нынешнем" времени. Поисковый зуд сходит на нет, после вычитанных откровений Муромова: "...в ресторане у меня получалось 2 тысячи рублей в неделю. Это в те времена, когда 'Жигули' стоили 5 тысяч. Да, за мной охотились ребята из ОБХСС. Но они тоже хотели есть бутерброды с икрой. И проблем с ними у меня никогда не возникало...".

Мдя... Чё-то чересчур много гнили оказывается в Советском королевстве. Слава богу, хоть Клаймич мне не врёт... А то, признаюсь, засомневался было — цифры какие-то уж больно несуразные прозвучали. Ан нет, все верно...

Верин день рождения прошел "на ура"! Народу собралась уйма: к привычному составу солистов и их родственников, добавились жены музыкантов — и компанию совершенно не испортили — было очень весело. В адрес Заи прозвучало множество добрых слов и, разумеется, тостов — Веру в группе любят и это чувствуется! Клаймич, "от имени руководства", под хор восторженных возгласов, подарил имениннице здоровенный, размером с портфель, набор итальянской косметики "Рupa" и французские духи "Коко Шанель", купленные в комиссионке на Цветном бульваре, а я вручил красивый букетище из двадцати трех белых роз. Впрочем, основной подарок я собирался преподнести девушке завтра, наедине.

Однако Брежнева переплюнула всех! Веру Галина Леонидовна, явно, привечала, наверное, потому и подарок был поистине царский — ювелирный гарнитур: золотые жемчужные серьги и жемчужное же ожерелье. Красиво и очень дорого. Все присутствующие, на пару секунд, просто раскрыли рты.

"Шо ж ты, Галла, Галла! Я ведь тоже приготовил девушке серьги с колье... А теперь снова придется рыться в гаражной "заначке". Хотя... Ага! Есть идея...".

Закончился вечер на подъеме. Столь удачно получившиеся совместные посиделки, плавно натолкнули всех на мысль о совместном праздновании Нового Года.

Пьяное голосование было "единогласным"...

"Только стрессовые условия позволяют понять истинный уровень подготовки".

Нормально?! Нет, фраза, безусловно, хороша — хоть в бронзе отливай, и произнесена была, в ответ на мои жалобы — весомо и бескомпромиссно... Сопровождаясь презрительным прищуром ярко-синих глаз.

А в итоге — я снова, это после вчерашнего-то застолья, задыхаясь и хрипя, наматываю бесчисленные круги по пустырю. За время наших с Альдоной занятий, число утяжелителей на моих руках и ногах увеличилось, а бег из условно нормального, превратился в "зигзаги психованного зайца, отмахивающегося от своих кошмаров".

Иначе говоря, теперь я, по сигналу свистка, резко ускоряясь, меняю направление движения то вправо, то влево и, не прекращая бега по смёрзшемуся снегу, веду "бой с тенью".

В перчатки недавно были вшиты свинцовые грузы и к концу тренировки руки буквально отваливаются.

Буду откровенен... Я не сильно уверен, что все эти мытарства мне так уж и необходимы для будущей победы на Олимпиаде. Нет, я безусловно понимаю, что пацаны-юниоры и взрослые мужики-чемпионы своих стран — понятия суть разные. И от мысли встретиться в ринге с уже двухкратным Стивенсоном или с кем-нибудь из будущих профи-американцев — совсем не слегка "очкую"! Но сейчас, когда сиюминутные страсти улеглись, а "нервяк" прошел, я вполне в состоянии объективно оценить свой уровень.

Скорость... Я не знаю как будут меня бить взрослые мужики, но я практически уверен, что в скорости им со мной не сравниться. Откуда такое самомнение? Да просто я видел, как работает с "тенью" Альдона. Конечно, она не боксер и все несколько условно, но со стороны — зрелище впечатляло. Скорость с которой блондинка наносила неакцентрированные удары руками была просто бешеной. Поэтому я и преисполнился уверенности, что на ринге меня достать будет очень трудно. Ведь в конце тренировки, вымотанный и с неснятыми утяжелителями, я умудряюсь в течение минуты уходить от половины её ударов!

Много раз просматривал на айфоне видеозаписи боев Али, Биггса, Фрейзера, Дамиани, Формана, Заева, Нортона, Холмса, Ягубкина, Уивера, Доукса и того же Стивенсона... И никто, вплоть до Тайсона не вызывает у меня особых опасений. Конечно Майк тоже медленный, но ужас перед ним иррационален! Из будущего...

Продолжаю я эти издевательства над собой по нескольким причинам. Основное, конечно, что подарки "свыше" — не панацея. Проверено практикой — если не тренироваться, то скорость и сила падают и, соответственно, наоборот. А поскольку Альдона, ни секунды, не боксер, то все что она может делать — развивать у меня скорость и силу. Ну, еще выносливость...

Однажды она так и сказала:

— Главное, чтобы по тебе не попадали и хватало сил вовремя уворачиваться. Шанс же ударить самому — всегда представится.

И результат ее/наших стараний весьма впечатляющ. Я сам ощущаю, насколько стал быстрее, резче и сильнее. А уж когда попробовали с Лехой поспарринговать в репетиционной Студии, то почти сразу обоим стало понятно, что, в отличие от лета, теперь "мамонт" мне не соперник. "Большой брат" за мной банально не успевал. К тому же, он по привычке старался сильно не бить, а я, по той же привычке, вкладывался по полной.

Ещё, слава богу, обошлись без серьезных последствий. Хотя здоровенный "мамонтяра", после первого же пропущенного удара в область селезенки, согнулся и упреждающе поднял руку.

Впрочем, есть еще одна весомая причина... визуально-тщеславная, так сказать! Кроме "стандартной" нагрузки, Альдона значительный акцент делает на гибкость и растяжку, всякие скручивания, прыжки, "пистолетики", мостики и прочую гимнастическую муру. И как следствие, мое телосложение сейчас приобрело такие кондиции, что даже неродившийся пока Криштиану Роналдо вполне смог бы позавидовать! А учитывая, что на рожу я куда "симпатышнее" португальца, то внешность скоро станет неубиваемым козырем. Осталось только это преимущество раскрутить. Что ж, будем надеяться, что скоро в Италии мне этот ШАНС представится...

А пока, я до сих пор не могу решить, что делать с тренером. Искать или нет? Чему он может меня научить, чего я не могу самостоятельно подчерпнуть из бокса будущего, многократно просматривая лучшие бои за последующие 35 лет? Вопрос сложный и пока открытый...

Поскольку, в отличие от тренировок, школьные занятия из-за мороза отменили, то суббота у меня была посвящена Вере.

Правда пришлось вырядиться в школьную форму, иначе свой уход из дома замотивировать для мамы было бы сложно!

Хотя, сейчас мамин контроль значительно ослаб и особых проблем не создает. Так, посмотрит дневник — похвалит и ладно... Она настолько погружена в свою работу, что все разговоры у нас дома по вечерам — только о её новых коллегах, фантастических возможностях ЭВМ "Минск-32", "организации электронной статистики" и обработки "массива данных".

Самое забавное, что во всем отделе, кроме нее, нет НИ ОДНОГО специалиста по работе на ЭВМ! То есть — ЭВМ есть, а операторов — нет. Была пара девочек, но они давно убежали в декрет, а мужики к непонятным машинам даже подойти боятся. И весь "Главный научно-исследовательский центр управления и информации МВД СССР" со штатом в 500 человек доблестно продолжает работать по старинке, плодя бумажные горы. А в Вычислительном центре, за 10 лет работы, лишь заменили старые ЭВМ "Минск-22" на более современные "тридцать вторые", и как только монтажники из Белоруссии уехали, так к машинам больше никто и не подходил. Стоят себе, гудят, лампочками мигают — и ладно. Главное, не трогать непонятные аппараты — от греха подальше!

Впрочем, мама это забавным не находит и активно пытается освоить новую, для себя, технику. Её жутко возмущает сложившаяся в отделе ситуация, но, как человек новый, она пока предпочитает молчать. И лишь по несколько раз в день названивает в Минское проектное бюро завода им. Орджоникидзе с кучей разнообразных вопросов.

— А остальные работнички в отделе что делают? — спрашиваю я, догадываясь об ответе. Но нет! Пить на рабочем месте менты стали видимо значительно позже, а сейчас или пишут различные никому не нужные отчеты, создавая видимость работы, или тупо разгадывают кроссворды.

Вмешиваться я не стал. Мама права, пусть сначала сама освоит технику, а вот потом мы в этом курятнике шороху наведем...

25.12.78, понедельник, Москва (10 месяцев моего пребывания в СССР)

В понедельник я решил осчастливить "товарищей по творчеству" новой нетленкой. Называлась композиция "Три белых коня", которые, по замыслу настоящих авторов, должны были уносить исполнителей в "звенящую белую даль"!

Песенка незамысловатая, мотив простенький — максимум за пару дней запишем. В начале 80-х она, помнится, была весьма популярна, несмотря на то, что и фильм "Чародеи" был так себе, и саму песню пел ну, на удивление несимпатичный ребёнок. А уж в исполнении трех красавиц, уверен, всё получится — тематично и харизматично!

Действительно, Клаймич с Завадским мотив ухватили моментально и тут же принялись "шаманить" на клавишах, в окружении других музыкантов. А я, ожидая собеседования с будущими "телохранителями", устроился в кабинете и пустился в сладостные воспоминания о субботнем свидании с Верой.

Просто поразительно, настолько, еще летом, это была закомплексованная, краснеющая по любому поводу, девчонка. Да к тому же, с такой драмой первой любви... А сейчас — ммм! Вообще, насколько могу судить из жизненного опыта, Вера — идеальная любовница. О-очень красивая, нежная, ласковая, неглупая, спортивная, послушная... Кончает легко и часто — что весьма большая редкость. Пока я на один раз сподоблюсь, там уже — три "встречных"! А главное, совершенно точно меня любит. Нет сомнений. Никаких. Надолго ли и как оно все будет дальше?

Я стер с лица глуповато-мечтательную улыбку и мотнул головой.

"Сам что ли в неё "влипать" стал?! Ладно, поживем — увидим, как пойдет. Чего сейчас загадывать...".

Приятно, что с подарком так удачно получилось! Еще когда Брежнева только дарила Зайке то жемчужное великолепие, я вспомнил, что в "сундуке Флинта" — как мы с Лехой романтично называем чемодан забитый драгоценностями — был женский золотой браслет с несколькими рядами блестящих жемчужин. "Мой" жемчуг был, правда, заметно крупнее подаренного Галиной Леонидовной, но это — мелочи! Уверен, что сочетание серег, ожерелья и браслета — будет убойным. Надо Заю попросить все это одеть в следующий раз... на голое тело... И найти в "ювелирках" еще одно ожерелье, чтобы накрутить моей красавице на лодыжку. Тоже в несколько рядов, как на браслете... И махнуть на средиземноморский пляж... Белоснежный перламутр на загорелом теле...

Эх! Веруньку бы сюда сейчас! И запереться в кабинете на часик!!!

* * *

Как там гласит основной из законов Мерфи? "Если жопа может случиться, то она обязательно случится". Так и произошло...

Брежнева позвонила поздно вечером. Часы показывали уже без четверти десять и я в этот момент чистил зубы перед сном. Поэтому трубку телефона сняла мама. Минут пять они очень мило пообщались с дочерью Генсека о разных пустяках, а затем лицо мамы удивленно вытянулось:

— Да, Галочка... Не спит, конечно... Э... Ну, раз надо...

И минут через пять я сажусь в ожидавшую у подъезда "Волгу". Один.

Собственно, мне уже ясно, что впереди ждёт ЖОПА. Просто пока непонятно — какая именно и насколько всеобъемлющая. Поняла это и мама, которая провожала меня ободряющей улыбкой и полным тревоги взглядом, пока закрывались двери лифта.

У Брежневых, за обязательной завесой доброжелательных слов, вкусных пирожных и ароматного чая, суть проблемы выяснилась предельно быстро: "наверху" принято решение — в Италию едут ТОЛЬКО солисты ВИА "Красные Звезды", выезд других членов группы "признан нецелесообразным и преждевременным". Поездка утверждена на пять дней, хотя приглашающая сторона прислала предварительную программу пребывания рассчитанную на десять.

— Пойми правильно, Витя... — хмурится зять Генсека, отводя глаза и забыв об остывающем чае, — сомнений в тебе или в девочках — дочерях ответственных советских руководителей — нет никаких... но ваши музыканты — люди ненадежные. Вы же где их понабирали? Какой приличный музыкант станет играть в ресторанах и прочих забегаловках?!...

Генерал-лейтенант МВД выразительно скривился.

— Это же не из уважаемых оркестров музыканты, и не признанные профессионалы-виртуозы, не люди, проверенные зарубежными командировками... К тому же...

Чурбанов чуть повернул голову и озабоченно посмотрел на супругу. Непривычно угрюмая и молчаливая, Галина Леонидовна на взгляд мужа утвердительно кивнула.

— ...у тебя среди музыкантов сплошные евреи. А от этого подлого народца — жди любой неприятности... 99% невозвращенцев — именно евреи! Даже вон твой Клаймич... вот, вроде приличный мужик, а тоже — жид...

"Пригласили вдвоем.... В кои веки вижу, чтобы Чурбанов и Брежнева выступили единым фронтом — обычно Галина предпочитает противоречить мужу хотя бы из принципа. Наверное, именно она настояла, чтобы довести эту новость до меня в "домашней" обстановке и без посторонних глаз".

— Ты, Витя сам подумай... Вот ты можешь ПОРУЧИТЬСЯ ГОЛОВОЙ за каждого члена ансамбля? Поручиться, что они не захотят остаться на Западе?! — прервал тягостную паузу хозяин дома.

"Ну, да... Как там злые языки говорят: — Что такое Малый театр? — Это Большой театр после завершения зарубежных гастролей...".

— А вы, наверное, правы, Юрий Михайлович, что так поставили вопрос... — выдавил я через силу и сморщился, как-будто надкусил лимон, — за всех я ручаться головой не стану..

Чурбанов облегченно улыбнулся и, накрыв мою кисть своей большой лапищей, проникновенно сказал:

— Вить, ты только представь, что произойдет с группой И С ТОБОЙ, если ТАМ кто-нибудь из них заявит, что "выбирает свободу"?

— Я же говорила, что он — умный мальчик и все поймет правильно... — устало сказала Брежнева.

Чурбанов благосклонно посмотрел на жену и кивнул.

Галина медленно поднялась из кресла, подошла со спины и положила руки мне на плечи:

— Не расстраивайся... и не обижайся... У тебя всё еще впереди. Если съездите и выступите удачно, то многое поменяется. Ни я и ни Юра сейчас ничего изменить не в силах.