Еще надо было заселиться в общежитие. Ну и проблема, скажу я вам. У нас была своя Пфафф, в мужском роде. Инор Кэмпфар. Отставной военный, он не выносил беспорядка, поэтому постоянно пребывал в состоянии крайнего раздражения. "Стоять не дышать молчать почему не отвечаете я вас спрашиваю".
Подселили к первокурснику из группы целителей. Я бы к такому никогда не пошел лечиться. Такие салфетки в ранах забывают. Угу, бардак в комнате был первостатейный. Но ничего, я его воспитаю. Или он меня приучит убирать за двоих. Начал наводить порядок. Инор Кэмпфар всунулся к нам в комнату через час — и вышел на цыпочках, покачивая головой. Но так же лучше — и пыли нет и днем свет зажигать не надо — стекла на окнах чистые. Нет, в комнате чего-то решительно не хватало. А чего, я понять не мог. Надо с мамой посоветоваться. Попрощался. Клаус Брудер, мой сосед, удивился, — а чего убирал, если ночевать не собираешься?
Мы с ма подсчитывали финансы. После адвоката оставалось 200 золотых монет. Деньги за кольцо пропали, расписку в лавке так и не нашли, как не нашли и замшевый мешочек. Мне в ту ночь было не до поисков, а чтобы взять хоть монетку там — я не смог. И так совершил преступление — применил запретную магию. Правда, мама сказала, что я поступил правильно — защищал себя и родных. Если нападет убийца, ты же не будешь рассуждать, как ты его ударишь, будешь бить, не задумываясь. Так и здесь. Кто первый добрался до инора Альбезе после меня — спецслужбы Турана или Гарма, я не знал. В результате ментальных допросов мозг его сильно пострадал. Гномы открыть тайну вкладов этого инора отказались. Написали мы с мамой заявление в полицию о мошенничестве. Но думаю, с деньгами нам придется распроститься.
Мама очень переживала не столько из-за денег, сколько из-за пропажи кольца.
-Пойми, я совершила кражу, оно чужое, я клялась своей рыцарской честью, подписывала контракт: не имею прав на эти украшения, должна все вернуть, а тут... Клялась не иметь детей от Генри, а родила... Таких как я, нарушивших клятву, Мальфет, забывшими рыцарский долг и честь, называют.
И как ей тут помочь, как снять с неё тяжесть вины перед собственной совестью, я не знал, для утешения слов не находил.
Стипендию нам положили по десять зубиков каждому. И еще бесплатное питание трехразовое. Мама подписала отработку на пятнадцать лет в пользу государства один процент от дохода. Я подписал пожизненно.
Дома оставили нашу хозяйку, инору Хэндрике, отвечать на вызовы и сообщать всем, что инора Ризен принимает только в вечернее и ночное время.
Большую младенческую корзину, чтобы можно было на занятиях в аудитории уложить спать Анри, мы купили у старой орчанки на рынке.
Глава 10`Ты узнаешь ее из тысячи, по словам, по глазам, по голосу
Кира:
Ходила по комнате с Анри на руках и бормотала скороговоркой:
"Как четвертого числа нас нелегкая несла горы отбирать.
Долго думали, гадали, топографы все писали на большом листу.
Гладко вписано в бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить".(1)
Вот привязалась песенка, Генрих тоже всегда мурлыкал ее, когда бывал сильно не в духе. Я сердилась на себя и боялась за мальчика. Гер и Сульяр еще не вернулись. Сын все-таки отправился в пещеру. Сначала порталом до предгорий Уулса, дальше порталами идти было опасно, от орочьих пространственных барьеров он еще не умел защититься. Потом полуторадневный пеший переход и еще один прыжок — внутрь горы, по расчету расстояния и направлению. Всего планировал отсутствовать пять дней, и вот пятый уже на исходе. Я металась по комнате, и все валилось у меня из рук. Да какая завтра Академия, к орку, если сын пропал.
Вспышка во дворе — Гер и Сульяр. Среди баулов и тюков. Богиня, как дотащили только! Гер смеется, — Мама, я маг, или где? Левитация! Только в портал так пришлось, руками кидать, для скорости. — Три муфлона, восемь кроликов, гуси. Оказывается, сутки охотились, уже когда почти вышли к пограничной речке.
А завтра каникулы кончаются, и нам на занятия, и мне, и ему. Сдается, Гракхи младший и старший, давая разрешение на учебу, и подумать не могли, что приду я в аудиторию с младенцем в корзинке. Ну да, у меня дома штат нянек и кормилица. "Гладко вписано в бумаге, да забыли про овраги..." Как я с дочкой в школе буду справляться? Авантюра чистейшей воды.
Полночи Гер мастерил пологи — тишины и защиты, и амулет, искажающий ауру. Все-таки территория Академии, мало ли какой сильный маг может посмотреть и понять, что ребенок из королевской семьи.
— Ты все заготовки для артефактов из пещеры забрал? — я заглянула в комнату, где он колдовал над корзиной, прикрепляя артефакты изнутри и закрывая их вторым днищем, — пойдем, поешь, отдохни немного.
— Нет, только те, что нужны — для вас с Анри портал, центр города -дом, и вот, защиту. Лишнего лучше не держать, мало ли что в наше отсутствие случится. Мы же инору Хэндрике попросили на хозяйстве оставаться.
Прибилась к нам наша хозяйка, прижилась. После того случая в декабре, извинилась. Мы ее поняли, она очень испугалась, и воров, и полицмейстера.
Отношения с группой наладить не удалось, слишком велика была разница -девочки, лет восемнадцать, девятнадцать, веселые резвушки, у которых вся жизнь впереди, и взрослая инора во вдовьем сером чепце и с младенцем. Но откуда такое неприятие, даже злоба, будто я у них что отнимаю. Не на что не претендую, ни на кавалеров, ни на дополнительное внимание преподавателей. Дочка им моя мешает? Может быть своим унылым видом лишаю радости жизни? Глупости какие в голову лезут. Сижу на первом занятии, не поднимаю глаз. Но уши мои эльфийские при мне. Поэтому слышу.
— Эта посмела спорить с нашим Цейсом, и из-за нее потом он такой расстроенный ходил.
— Ему Гракх выговорил. Она нажаловалась.
И ни слова об ошибочном диагнозе. Девицы обиделись,я их кумира оскорбила: они все поголовно млеют от душки Цейса. Действительно, молодой лекарь диво как хорош — черноволосый, с голубыми глазами, породистым лицом, холеными тонкими руками. Ему бы на сцене королевского театра героев-любовников играть, а не с грязью и болью возиться. Вел он курс "Терапия. Внутренние болезни." И с первой же лекции меня выгнал, вражина, из-за Анри. Увидел девочку, спокойно спящую в корзине, скривился, — Инора, выйдите с ребенком из аудитории, вы мне мешаете. — Взяла маленькую, ушла в коридор. Читал лекцию он хорошо поставленным голосом, поэтому все записала. Ничего нового и интересного. Заболевания дыхательных путей. Но отметила себе, что дает, и что требовать будет на экзамене. На следующей лекции, "Лекарственные травы Гарма", профессор травологии, немолодая, но сохранившая изящество и красоту женщина, Роза Блюме, умилилась малышке. За лекцией сразу шли практические по травам, инорита Блюме поняла, что лекарственными растениями я интересуюсь серьёзно и много о них знаю, и просто растаяла. Она и ее сестра, вторая травница, инорита Камилла Блюме, отнеслись ко мне по-доброму и стали моими спасительницами. Воистину, когда богиня закрывает дверь, она распахивает окно. В травяной аптеке я могла оставить малышку на час или два, пока шли занятия, с которых нас с ней изгоняли. Обе сестры преподавали и в Школе знахарок, и на первых курсах Академии. Но их расписание было составлено таким образом, что в аптеке одна из них всегда оставалась. Почему инориты стали помогать мне, не знаю. Задаваясь этим вопросом, понимала, как очерствела я душой на Рикайне — отвыкла верить людям, видеть простое человеческое участие и сострадание. Я старалась не доставлять хлопот милым дамам, они только удивлялись, глядя, как я появляюсь за несколько минут до того, как Анри просыпалась и начинала сначала попискивать, а потом требовательно орать. Голосок у неё был прям какой-то богатырский.
Случилась и еще одна жизненная удача. Совершенно неожиданно через пару недель занятий инор Камм, анатом, вызвал меня к макету, и стал "гонять" по строению суставов. После звонка задержал и спросил, показав план лекций и практических, насколько хорошо я знаю все темы. Ответила, что готова сдать экзамен прямо сейчас за весь курс. Оказался отличный мужик, — Зачем вам маяться на занятиях, я же вижу — вы все знаете...
С марта мы переходили на практическое обучение. Нас прикрепляли к лекарю, специализирующемуся на определенной группе болезней, мы стажировались две недели, потом переходили к следующему целителю. И так методом ротации за пять месяцев должны пройти стажировку у десяти преподавателей. Каникулы в августе.
В марте же сделали объявление — один из самых известных целителей Рикайна, лорд Карл Гренсон-Трастамара согласился прочесть курс лекций, посвященный микропорталам и малым рунным порталам. Читать лекции он будет в Академии, в большом зале, там же будут проходить демонстрации и практические занятия.
Выпадал редкий случай. Я очень хотела увидеться и поговорить с Карлом. Из всех людей ему и только ему могла бы довериться всецело. Но подобраться к нему близко было невозможно, даже на лекциях в Академии. Карл Гренсон входил в число особо охраняемых лиц Турана. Во-первых, уникальный целитель, он был достоянием государства, во-вторых, он был королевский личный целитель, и, в третьих, он знал почти все тайны королевского дома. Охрана следовала за ним всегда, и скрытая, и явная. Правда, долго охранники не выдерживали, лечились от неврозов — своей импульсивностью Карл доводил их до срывов — мог, например, совершенно внезапно отправиться осматривать умирающего нищего в его лачугу, или выгнать секьюрити из комнаты, когда считал, что тот мешает. Как его только в Гарм отпустили с лекциями, не пойму.
И пока я ломала голову, как дать знать Карлу, что я в Академии и под личиной, судьба привела его ко мне сама.
* * *
*
Карл придерживался твердого правила — приходить на лекции заранее. Но сегодня он превзошел сам себя, и поэтому в вестибюле его никто не встретил. Не беда, Карл прекрасно ориентировался в коридорах и переходах целительского крыла Гаэррской Магадемии. Проходя мимо одной из аудиторий, дверь ее была закрыта неплотно, он вдруг услышал знакомую мелодию. Женский голос напевал:
Моя собака из породы гончих псов.
И если вам не светят звезды непоседы,
Не надо слез друзья мои и горьких слов.
Мой пес упавшую звезду найдет по следу (2)
Любимая песня Киры. Сердце вдруг защемило и сжало, и Карл шагнул в комнату. Мать с ребенком расположились за преподавательским столом. Она, развернув малыша — Карл увидел, что это девочка, крупная, красивая, беленькая, — играла с ней и пела. Еще шептала какие-то ласковые слова, ловила и целовала пяточки. Потом быстро переодела, проговорила что-то над подгузником — явно зачаровала. Карл на цыпочках стал выходить из комнаты, но тут скрипнула доска под ногой — женщина обернулась. Молодая, высокая, крупная, яркая. Пышные рыжеватые волосы выбивались из-под унылого серого чепца. Карл вспомнил, такие в Гарме носят вдовы. Она улыбнулась Карлу так по-доброму, что он не мог не улыбнуться в ответ.
— Извините, я не хотел мешать. Вы пели, взяло любопытство — откуда вы знаете эту песню?
— Вы не помешали, — ответила женщина, — дочка уже поела и мне пора идти. А песню просто слышала, запомнила.
— Сколько вашей малышке?
— Она родилась в начале января. Скоро два месяца.
— Какая хорошенькая у вас девочка! Просто принцесса.
Женщина вздрогнула и как-то сникла.
— Конечно, принцесса, для мамы дочка всегда принцесса...
— Давайте я Вам помогу. — Карл подхватил детскую корзину. — Разрешите представиться. Меня зовут Карл Гренсон, я целитель, из Турана.
— Я знаю, лорд Гренсон, у вас сегодня лекция. Я приду обязательно, очень интересно.
И, прикрыв глаза, как бы вспоминая, произнесла нараспев:
"Сначала сложные магемы делают единицы, потом десятки, потом они становятся общеупотребительными".
Кира:
Карл! Карл стоял так близко, а я не решалась сказать ему ничего. В дверях маячили охранники, он мог не сдержаться, выдать меня либо словом, либо порывом. Поэтому просто жадно разглядывала родное лицо: за год появились морщинки в углах глаз, седина в темных, почти черных волосах. Он, услышав из моих уст свои слова, ту фразу, которую часто повторял, рассуждая о микропорталах, изумленно приподнял брови, но в эту минуту от дверей донеслось:
— Вот ты где, — лорд Гай Гракх младший. — Эта та инора, о которой я тебе говорил, Кирса Ризен. Вижу, вы познакомились. — И продолжил, обращаясь уже ко мне, -Как сегодня Анриетта? — И опять Карлу, — Такой прелестной малышки и сама Богиня не видела. Представляешь, совсем не плачет, и на лекциях лежит в своей корзинке тихо-тихо.
Я вздохнула, — а вот что я в следующем году делать буду? Когда она ходить начнет? Даже и не знаю. Я пойду, с Вашего позволения, лорды? Я тоже хотела бы перекусить, пока есть время до лекции.
— Гай, я провожу инору. — Карл не отпускал корзинку. — А потом зайду к тебе.
Если лорд Гай и удивился, то виду не подал.
— Хорошо-хорошо, жду.
* * *
*
Карл, стоя в дверях столовой, смотрел, как ест инора Кирса. Взяла на раздаче молока, воды, достала из сумки плошку с кашей. Подогрела бытовым заклинанием. Окончив есть, бросила быстрый взгляд по сторонам, ну как же, неприлично, аккуратно вычистила миску корочкой хлеба, чтобы ни крошки не пропало. Развела молоко, добавив туда какое-то снадобье из темного пузырька. Пила мелкими глоточками, прикрыв глаза, отдыхала? Нет, скорее успокаивалась.
Его тянуло к этой молодой женщине. Наваждение какое-то — он смотрел на нее и видел Киру. Из-за сходства имени, из-за баллады о гончих собаках, пропетой так же, как пела Кира, или из-за совершенно Кириной улыбки на чужом круглом лице с вздернутым носом? А странная фраза, которую от простолюдинки из Гарма услышать было так же невероятно, как увидеть фею? Фея, опять все мысли только о Кире.
Инора встала, подхватила малышку, опустила ее в люльку, торбочку такую смешную спереди, на животе. взяла сумку и корзину, поспешила навстречу очень крупному молодому человеку, вошедшему в зал. Сходство между ним и женщиной говорило — близкий родственник, скорее всего, брат.
Гай рассказывал.
— Такая молодец, почти все лабораторные и зачеты сдала за первое полугодие. Всего за месяц. Она не могла раньше придти учиться. Кто ее муж? Она вдова, живут с братом, тот младше, лет на семь, наверное. Беженцы они, с границы, поселок орки сожгли. Он на первом курсе Магадемии. А она с ребенком туда поступать не стала, хотела сдать на знахарку, но у нас не разрешается, должна отучиться два года. Чем живут? Две стипендии у них. Работают. Представляешь, как за каждую копейку бьются? Кирса зверей лечит после занятий, а парень ей помогает. Магам работать раньше третьего курса запрещено. Кстати, ее все не Кирса, а Кира зовут.
И знаешь, что странно? Вроде и не красавица, а очаровала, нет, ты представить даже не можешь, моего брата. Всякий раз спрашивает, как там та милая молодая леди? Никак иначе, чем леди, не называет. И еще один записной холостяк на нее внимание обратил, наш преподаватель анатомии, инор Камм. Студентки его черствым сухарем зовут. На него никакие их чары — ножки-глазки — не действуют.
