В глазах Тринейра мелькнуло то, что могло быть раздражением, когда заговорил Клинтан. Теперь канцлер откинулся на спинку своего стула, сложив руки на столе перед собой, с задумчивым выражением лица. Клинтан, с другой стороны, одарил Кориса странно торжествующей улыбкой, как будто ответ графа прошел какое-то испытание.
— Мы, естественно, испытываем облегчение, узнав, что вы думали о том, как лучше всего Дейвин — и вы сами — можете служить Матери-Церкви, — сказал великий инквизитор, и акцент на слове "вы" был таким же безошибочным, как и блеск в его глазах. — Я уверен, что мы сможем так же полностью полагаться на ваш интеллект и усердие, как когда-либо полагался князь Гектор.
И нам, черт возьми, было бы лучше это сделать, а, ваше святейшество? Это все? — язвительно подумал Корис. — Каким бы умным Клинтан ни был на самом деле, он был опасно прозрачен, по крайней мере, в некоторых отношениях. Конечно, когда человек контролировал все рычаги власти, которые соединялись в кабинете великого инквизитора, он, вероятно, мог позволить себе определенную степень прозрачности, по крайней мере, когда это соответствовало его собственным целям, чтобы перейти прямо к делу.
— Я, безусловно, сделаю все возможное, чтобы оправдать ваше доверие, ваше святейшество, — сказал он вслух.
— Тогда, надеюсь, вы не поймете как отражение недостатка доверия к вам лично, милорд, что я собираюсь сказать, — сказал Тринейр. Корис оглянулся на него, и канцлер слегка пожал плечами. — В сложившихся обстоятельствах великий викарий считает, что лучше всего официально передать полномочия регента князя Дейвина в викариат, а не какому-либо светскому дворянину. Его отец принял мученическую смерть от поборников отступничества и нечестивой ереси. Великий викарий считает, что Мать-Церковь обязана открыто — и недвусмысленно — распространить свою защиту на наследника князя Гектора.
— Конечно, ваше святейшество, — ответил Корис.
Он был уверен, что Тринейр предположит — точно, — что он признал эту историю с великим викарием Эриком чистой выдумкой. Много лет назад Тринейр собственноручно выбрал нынешнего великого викария из короткого списка подходящих марионеток, и если Эрик когда-либо лелеял хоть одну разумную мысль с тех пор, как занял трон великого викария, эта мысль, несомненно, давно умерла от одиночества.
— Во многих отношениях, — продолжил Тринейр, — это изменение будет представлять собой не более чем формальность. Как я уже говорил ранее, в настоящее время нет необходимости еще больше дестабилизировать жизнь молодого Дейвина. Лучше оставить его там, где он есть, под присмотром кого-то, кому он доверяет и знает, что о его интересах заботятся.
Особенно если тот, кому он доверяет, вместо этого заботится об интересах Церкви — или, по крайней мере, храмовой четверки, — подумал Корис.
— И, честно говоря, милорд, — сказал Клинтан, — мы придерживаемся мнения, что не повредит, если за ним присмотрит человек с вашим особым набором навыков и опыта. — Корис посмотрел на него, и великий инквизитор пожал своими мускулистыми плечами. — В конце концов, Кэйлеб уже убил отца мальчика. Никто не знает, когда кто-то вроде него — или эта сука Шарлиан — может решить, что пришло время провести полную зачистку всего Дома Дейкин. Я понимаю, что они сталкиваются со значительными народными волнениями в Корисанде. Они могли бы просто прийти к выводу, что было бы хорошей идеей убрать молодого Дейвина как потенциального объекта для более беспокойных элементов населения княжества.
— Понимаю, ваше святейшество. — Корис молился, чтобы сосулька, которая только что пробежала по его позвоночнику, не была заметна ни одному из викариев. — Очевидно, я обсудил безопасность князя Дейвина с королем Жеймсом, прежде чем покинуть Талкиру. Как вы сказали, не думаю, что мы могли бы быть слишком осторожны, когда речь идет о его безопасности. И уверяю вас, что как только вернусь в Делферак, буду осуществлять личный надзор за мерами по этой безопасности.
— Хорошо! — Клинтан широко улыбнулся. — Уверен, что наше решение положиться на вас и ваше суждение окажется верным, милорд.
— Я тоже, — поддержал Тринейр. — Тем временем, однако, нам нужно обсудить еще несколько вопросов, — продолжил канцлер. — Я уверен, что нам потребуется несколько сеансов, чтобы охватить их все, и вы, конечно же, останетесь почетным гостем Храма, пока мы их не завершим. На данный момент, однако, что мы действительно хотели бы сделать, так это немного пораскинуть мозгами. Очевидно, у нас было много сообщений о ситуации в Корисанде и отношении жителей Корисанды, но вы сами корисандец. И тот, кто был в очень выгодном положении, чтобы увидеть последствия вторжения Кэйлеба с точки зрения Корисанды. Без сомнения, с момента вашего отъезда из княжества произошло много изменений, но вы по-прежнему представляете собой бесценный ресурс с нашей точки зрения. Есть много моментов, по которым мы были бы очень признательны услышать все, что вы можете нам рассказать. Например, кто из дворян князя Гектора — сейчас я, конечно, имею в виду князя Дейвина — как вы думаете, с наибольшей вероятностью организовал бы эффективное сопротивление чарисийской оккупации?
Что ж, я вижу, что это займет некоторое время, — сухо подумал Корис. — Тем не менее, лучше быть осторожным в том, как мы действуем, особенно когда мы не знаем, сколько информации у них уже есть.
— Это сложный вопрос, ваше святейшество, — начал он. — Я могу вспомнить по крайней мере дюжину ближайших союзников князя Гектора среди лордов Корисанды, которые почти наверняка думают в этом направлении. Не имея лучшего ощущения, чем у меня сейчас, — пожалуйста, помните, что я путешествовал почти четыре месяца, что помешало мне получать данные от какой-либо надлежащей сети, — однако я бы заподозрил, что те, кто находится дальше от Манчира, были бы в лучшем положении, чтобы действовать в соответствии с такими мыслями.
— Имея это в виду, я был бы склонен думать, что граф Сторм-Кип и граф Крэгги-Хилл, вероятно, уже начали предпринимать шаги именно в этом направлении. Ни один из них не будет чувствовать себя особенно хорошо по отношению к Кэйлебу и Шарлиан, и оба находятся далеко на севере, вне легкой досягаемости от столицы.
— Возвращаясь на юг и запад, — продолжил он, — я не был бы ужасно удивлен, обнаружив, что герцог Блэк-Уотер — это был бы сэр Эдалфо, новый граф — движется в том же направлении. Если уж на то пошло, барон Баркор, вероятно, склонен к тому же, и...
* * *
— Итак, мастер Сиблэнкит. Вижу, вы снова превосходно справились со своим заданием.
— Я, безусловно, пытался это сделать, ваше преосвященство.
Робейр Сиблэнкит склонился над рукой архиепископа Уиллима Рейно, поцеловав предложенное кольцо, затем выпрямился. Выражение его лица было вежливо внимательным, он ждал, когда Рейно начнет задавать вопросы, и архиепископ очень легко улыбнулся.
Рейно был невысоким, темноволосым и стройным. Как всегда, он привычно носил темно-пурпурную рясу простого монаха ордена Шулера. Но по той же привычке он носил увенчанный пламенем меч генерал-адъютанта ордена, что делало его заместителем викария Жаспара Клинтана и очень опасным человеком на деле. Его всегда немного забавляло то, как на него реагировали различные агенты инквизиции. Более того, за эти годы он понял, что эти реакции являются ценным критерием для оценки способностей агента. Возьмем, к примеру, Сиблэнкита. Никто из тех, кто поднялся так высоко в службе инквизиции, как он, не был бы настолько глуп, чтобы относиться к генерал-адъютанту легкомысленно, и при этом он не мог не знать о потенциальных последствиях его разочарования, но глаза корисандца спокойно встретились с Рейно, и его самообладание казалось искренним.
Может быть, он действительно так спокоен, как выглядит, — подумал архиепископ. — А может быть, и нет. Интересно, что это такое? Если ему действительно так удобно встречаться со мной для личного собеседования в самый первый раз, он может оказаться глупее, чем я ожидал. Ничье сознание не настолько ясно, чтобы в этих обстоятельствах они не испытывали хотя бы небольшого беспокойства. С другой стороны, если он способен выглядеть так комфортно при тех же обстоятельствах, то его способность притворяться даже больше, чем указано в его досье. И в этом случае я уверен, что смогу найти выгодную работу для агента его уровня в другом месте, как только ему больше не нужно будет присматривать за Корисом.
— Я читал ваши отчеты, — вслух продолжил Рейно. — Я должен сказать, что по сравнению с некоторыми отчетами, которые попадают на мой стол, ваши были четкими, краткими и всеобъемлющими. И грамматика действительно была правильной!
Его причудливая улыбка не коснулась глаз, и Сиблэнкит сумел сдержать неприличное искушение рассмеяться.
— Из этих отчетов, — продолжил Рейно, — похоже, что граф Корис осведомлен о политических реалиях положения князя Дейвина, а также... достаточно прагматичен, скажем так, чтобы осознавать, как эти реалии могут повлиять на его собственное будущее. В то же время он, кажется, даже более компетентен, чем я ожидал. Полагаю, мне действительно не следует слишком сильно удивляться этому, учитывая, как долго он занимал свой пост при князе Гекторе. Однако у меня есть несколько конкретных вопросов, на которые я хотел бы получить ответы, и за эти годы я обнаружил, что даже самые лучшие письменные отчеты иногда... неполны.
Сиблэнкит слегка пошевелился, и Рейно поднял правую руку в мягком, трепещущем жесте.
— Не предполагаю, что что-то было намеренно опущено, мастер Сиблэнкит. Конечно, я видел, как это иногда случалось, — он снова тонко улыбнулся, — но на самом деле я имел в виду, что письменные отчеты не заменяют устных, в которых можно задавать вопросы, отдельные моменты могут быть объяснены более полно, и я могу быть уверен, что действительно понял, что вы хотели сказать с самого начала.
Он сделал паузу, слегка склонив голову набок, с выражением ожидания на лице, и Сиблэнкит кивнул.
— Понимаю, что вы имеете в виду, ваше преосвященство. И, очевидно, если у вас есть какие-либо вопросы или какие-либо моменты, которые вы хотели бы обсудить более подробно, я к вашим услугам. Однако хотел бы отметить, что граф будет ожидать найти меня в своих покоях, когда вернется после беседы с викарием Замсином и викарием Жаспаром.
— Отличный момент, который следует иметь в виду, — согласился Рейно. — С другой стороны, канцлер и великий инквизитор будут довольно долго копаться во внутренней политике Корисанды. По моим оценкам, этот процесс займет не менее двух-трех часов, и, честно говоря, мастер Сиблэнкит, как бы это ни было важно во многих отношениях, боюсь, у меня нет двух или трех часов, чтобы посвятить этому сегодняшнее утро.
— Конечно, ваше преосвященство, — пробормотал Сиблэнкит с легким поклоном. Рейно кивнул, довольный тем, что корисандец понял суть. Никогда не помешает поощрять краткость и лаконичность в отчете агента.
— В таком случае, мастер Сиблэнкит, давайте начнем. — Рейно устроился в удобном кресле за своим столом, не предложив Сиблэнкиту сесть. Он откинулся назад, положил локти на подлокотники кресла и скрестил пальцы на груди. — Во-первых, — сказал он, — ваши отчеты показывают, что князь Дейвин, похоже, безоговорочно доверяет Корису. Не могли бы вы вкратце объяснить, почему вы так думаете?
— Ваше высокопреосвященство, князь сейчас очень маленький мальчик, — без колебаний ответил Сиблэнкит. — Он знает, что его отец мертв и что его собственная жизнь была бы в опасности, если бы чарисийские убийцы смогли добраться до него.
Глаза агента снова встретились с глазами Рейно, и уважение архиепископа к другому человеку поднялось еще на одну ступеньку. Очевидно, у Сиблэнкита были свои подозрения относительно того, кто на самом деле стоял за убийством Гектора. Столь же очевидно, что он не собирался когда-либо высказывать эти подозрения вслух. Но в то же время он был достаточно умен, чтобы понять, что Рейно действительно хотел открыть.
— При таких обстоятельствах и учитывая тот факт, что он знал графа всю свою жизнь — не говоря уже о том факте, что он знает, что его отец специально назначил графа его законным опекуном — неудивительно, что Дейвин должен доверять этому человеку. И, честно говоря, граф сделал все, что мог, чтобы укрепить это доверие. — Сиблэнкит чуть заметно улыбнулся. — Он был шпионом князя Гектора в течение многих лет, ваше преосвященство. Убедить маленького мальчика считать его своим лучшим другом, а также своим защитником — это детская игра после чего-то подобного.
— Значит, по вашему мнению, Корис намеренно поощряет поведение мальчика по отношению к нему?
— На самом деле я бы не стал выражаться именно так, ваше преосвященство. — Сиблэнкит слегка поджал губы, задумчиво прищурив глаза, подыскивая именно те слова, которые хотел произнести.
— Ему не нужно поощрять действия князя по отношению к нему, — продолжил агент через мгновение. — Всем уже ясно, включая Дейвина и княжну Айрис, что они оба полностью зависят от него. Король Жеймс может быть их официальным защитником, но, честно говоря, сомневаюсь, что его величество хотя бы наполовину так умен, как граф Корис. — Сиблэнкит пожал плечами. — Это только вопрос времени, когда граф заставит весь двор в Талкире плясать под свою дудку, кто бы ни был официально главным. Так что дело не столько в том, что он поощряет зависимость Дейвина, сколько в том, что он поощряет доверие Дейвина. О том, чтобы заставить мальчика относиться к нему не просто как к своему главному советнику, а как к своему единственному советнику. Уверен, что, по крайней мере, часть этого для блага самого князя, — благочестиво улыбнулся Сиблэнкит, — но в результате, когда придет время графу "рекомендовать" князю Дейвину курс действий, мальчик не будет колебаться ни мгновения. И он собирается последовать совету графа, независимо от того, что кто-то еще, даже его сестра, может сказать по этому поводу.
— Так ты веришь, что Корис сможет контролировать мальчика?
— Полагаю, что он будет в состоянии контролировать решения мальчика, ваше преосвященство. На данный момент король Жеймс контролирует физическую безопасность мальчика. — Сиблэнкит снова встретился взглядом с архиепископом. — Если его величество по какой-то причине решит, что князю Дейвину может быть... выгодно попасть в чужие руки, я сомневаюсь, что граф сможет это предотвратить.
— И вы считаете, что существует некоторая опасность того, что король Жеймс примет такое решение? — глаза Рейно сузились, и Сиблэнкит пожал плечами.
— Ваше преосвященство, я не состою на службе у короля Жеймса, и мое понимание того, что касается его, гораздо более ограничено, чем все, что я мог бы рассказать вам о графе. Я не пытаюсь предположить, что у его величества вообще есть какие-либо планы в отношении князя Дейвина — конечно, кроме тех, которые он, возможно, уже обсуждал с вами и великим инквизитором, — но в Талкире не секрет, что в данный момент он находится под большим давлением. Чарисийский флот полностью уничтожил его торговый флот, и чарисийские рейдовые отряды свободно действуют вдоль всего его побережья. Его армия не более успешна в том, чтобы остановить их на берегу, чем его флот в том, чтобы остановить их в море. При таких обстоятельствах кто угадает, как он может в конечном итоге поддаться искушению разыграть карту, подобную князю Дейвину?
