Лезвия Судьбы - 2. Дорога на Торхольм

И хакерши громко, не по-девичьи загоготали своими высокими голосами. Этот дуэт, под переливающимися резонирующим искаженным эхом сводами, получился у девчонок по-ведьмински классическим и вгоняющим в столбняк.

Подождав пару секунд, пока взбесившиеся мурашки на спине вновь улягутся, вместо адекватного ответа конунг поступил нестандартно, но в рамках своего давно пользующегося заслуженной славой ассиметричного стиля.

— Стиг! То есть, как там тебя, Наследный Великий герцог Алехандро! Ты точно хочешь взять эту женщину в жены? Смотрите, Ваше наследное, у меня еще вот одна, Катерина подрастает...

Марина только набрала воздуха, чтобы продолжить эту перепалку, как, обратив внимание на стены, воскликнула:

— Смотрите! Стены очищаются!

Вся свита конунга вместе со своим полководцем с замиранием дыхания стали наблюдать за творящимся волшебством. Стены пошли фиолетовыми волнами, заволновались, потемнели, а затем налет древности осыпался вниз черным порохом праха, являя археологам убранство комнат. Атмосфера в подземелье мгновенно переменилась, из темного мрачного местечка она превратилась в галерею облицованных белыми плитками комнат, по стенам которых лентами параллельно полу в три ряда шли, блистая отблесками факелов, начищенные бронзовые панели. Влад пригляделся к изображениям на этих панно, играющим в бликах скудного освещения затейливой гравировкой. На самой нижней ленте показывались картинки, где какие-то гуманоидного типа существа засовывали с торца в огромные продолговатые ящики, очень похожие на те, что сейчас стояли по комнатам, стволы деревьев; засыпали в урны песок, еще какие-то материалы, то ли торф, а то ли болотную грязь, затем эти урны также пропихивали в торец загадочных "гробов". На второй снизу, средней ленте те же существа монтировали остовы загадочных то ли механизмов, то ли кораблей. На третьей, самой высокой, эти же создания занимались, судя по всему, знакомым и любимым для любого цивилизованного существа делом — войной. На странных совершенно различных конструкциях они сражались с многочисленными разнообразными тварями и себе подобными. Причем кровопролитные битвы велись сразу в трех средах — не только на воде, но в воздухе, и самое удивительное — под водой!

В воздухе маневрировали похожие на летающие тарелки агрегаты; напоминающие похоронные лодки древних египтян сражались с различными чудовищами под водой, и самые обыкновенные драккары скользили по водной поверхности, ведя бой с земноводными гадами. Судя по рисункам, загадочный корабль умел трансформироваться, максимально подходя под условия среды и избранную тактику боя.

Внимательно осмотрев эти картины, Влад заострил внимание на самом нижнем их слое, где были нарисованы продолговатые близнецы стоящих посреди комнат огромных штуковин. Схватив пустую урну, он подошел к одному концу загадочного "гроба" и попытался ее просунуть внутрь. Урна пролезать в артефакт, как на картинке, никак не хотела. Тогда конунг, как опытный человек, решил подойти к этому вопросу с другой стороны и, обежав предмет своих изысканий, зашел с другого торца. И, о чудо, сжимаемая в руках урна свободно вмялась в абсолютно ровное и твердое покрытие, затем ее что-то подхватило, а после с металлическим чавканьем с силой втянуло внутрь. Влад видел, как теряют свои пальцы неуклюжие операторы станков, поэтому резво отдернул руку. Внутри артефакта что-то защелкало, заурчало, но больше ничего не произошло.

Постояв в задумчивости возле загадочного агрегата, сожравшего урну, Влад затем ласково погладил бок механизма.

Он понял главный секрет этого места.

Помещение, которое они откопали, когда-то было фабрикой, на которой изготавливали детали кораблей. Ленты в комнате наглядно иллюстрировали производственный цикл и дальнейшее применение. Конунг уже сейчас мог с уверенностью сказать, что в урнах засовывали материалы и нужные вещества, а на выходе получали рангоут, фурнитуру и такелаж. Магическая верфь. Влад не знал пока точно, но сильно и вполне обоснованно подозревал, что узким местом в производственном цикле будет знакомый, отвратительный, но нужный ресурс. Миллион шансов без одного, что здесь опять все упиралось в чертову ману. Просто в гигантскую прорву маны.

Спеша проверить свою догадку, Влад почти побежал в самую первую комнату, туда, где должны, следуя логике, на нижней ленте, опоясывающей помещение древнего цеха, находиться описания начала производственного цикла. Добежав и приглядевшись, он содрогнулся: тысячи склоненных фигурок с занесенным узнаваемым профилем клинка Хекса над каждым несчастным, изображенным по всему периметру нижнего барельефа, означали правильность опасений конунга. Мана перегонялась в восемь гигантских октаэдров, которые делили нижний барельеф на кратное им количество частей. На средней ленте барельефа семь из них разносились по машинам, производящим запчасти, а восьмой устанавливался на носу корабля-трансформера.

Конунг все же посчитал, сколько необходимо маны для производства одного суперкорабля — он высчитал количество в шеренге, изображенной на нижнем барельефе, а затем количество, помещавшееся в шаг. После, он измерил шагами один из секторов. Получилось чуть больше тысячи на кристалл. Он обменялся взглядами с ближним кругом, который с интересом следил за его манипуляциями. Марина тоже все поняла и еле заметно отрицательно покачала головой. Не требовалось озвучивать вслух, что данная технология абсолютно точно никоим боком не вписывалась в официальную философию общества, которое хотел построить Великий конунг Вальдур Арвенстарский.

Плюнув на пол, разочарованный исследователь-археолог пошел в галерею подкопа на свежий воздух. Требовалось срочно что-то придумать. Как бы ни шли дела — пиар должен был быть совершенным.

— Маниту нас оделил драгоценным даром! — громко заорал Влад, выйдя из хода и взгромоздившись на один из ближайших пеньков, которые теперь во множестве окружали место археологических раскопок. За последние два дня здесь, расчищая подходы и площадку и заготавливая бревна для крепи, вырубили чуть ли не гектар леса.

— Древние знания нам стали известны! Теперь мы будем строить корабли, которые могут не опасаться произвола речных ведьм. Только эти суда имеют необходимую защиту чтобы плавать по нашей реке!

— А как мы их будем строить? Их создадут волшебные инструменты, что найдены внутри? — задали вопрос из глубин стихийно возникшей толпы на этом импровизированном митинге.

— Нельзя постоянно искать легких путей! — гордо заявил политик и полководец, который в недавней войне захватил свой третий замок Дирн, просто взорвав его вместе с гарнизоном вместо многодневной осады и кровопролитного штурма. — Нам даны чертежи и лекала, по которым мы отстроим наш великий и непобедимый флот! Армия и флот — вот два меча, которыми мы победим всех наших врагов! С нами Маниту, братья! Сделаем все своими руками!

— С нами Маниту! — дружно заорало в ответ собрание.

— А золото, серебро, камни самоцветные? — пискнул все-таки кто-то из задних рядов.

Казалось, конунг должен был проигнорировать подобный вопрос, но не будем забывать, что он командовал не обычными забитыми обритыми призывниками, а наглыми и алчными приземленными лохматыми наемниками, для которых одной новой религии было мало, чтобы промыть мозги.

— Все уже украдено до нас, — дал классический ответ Влад. — Триста тридцать лет тому назад. Там нет ничего кроме пяти или шести помятых и пустых бесформенных гробов. Урны с посмертными подношениями пусты. Есть еще настенные барельефы из сплава меди и олова — бронзы. Но специалистам потребуются месяцы работы над расшифровкой надписей. Все, что можно сказать — речь на них идет о многочисленных жертвах, с которыми древние вожди сопровождались на тот свет. Остатки проклятий до сих пор там. И мы, по-моему, немного, самую малость, нарушили охранительные печати...

Выдав эту откровенную дезу, Владу теперь должен был нанести на эту акварель из лжи завершающий мазок, который совершает мастер, превращая им действительно хорошую картину в законченную работу, переводя за грань, служащую водоразделом искусства мастера от творения гения.

— Воины! Мне нужны добровольцы! Необходимо зарисовать все картины, что там остались! Клянусь, что останки героев, в случае наступления страхового случая, будут похоронены с почестями!

— А что значит "наступление страхового случая"? — проблеял кто-то любопытный среди стремительно редеющей толпы.

— Это когда все умирают, — поспешил поделиться конунг значением нового определения. — Работка-то предстоит опасная. Там только гробы, надписи на стенах и следы надломанного проклятия. Ну, еще проход на грани обвала. Итак, есть добровольцы?

Закончив речь и оглядевшись, Влад отметил, что стоит только в окружении охраны, распределившейся по свободному пятачку вырубленного леса, а за спиной у него переминаются с ноги на ногу его свита. Толпа рассосалась в лесу, будто и не было тут никого и никогда.

— Великий конунг, — внезапно спросил Ингвар, который не отходил от него ни на шаг. — А это правда про духов, которые мы сейчас разбудили?

— Истинному смельчаку, как ты, Ингвар, например, никакие злые духи не страшны, — уклончиво дал ответ Влад. Он понял, что запущенная по наитию, полностью импровизированная деза удалась. Ведь даже те, кто сопровождал его вниз, поверили словам, хотя ничего страшного в подземельях не обнаружили. Но если он не мог прямо сейчас воспользоваться находкой, это не значило, что ее следовало дарить возможным конкурентам. И с бухты-барахты такие дела решать нельзя. Поэтому, вернувшись в терем, он пригласил к себе своих хакерш. Выгнав проявивших законное любопытство рыжих близняшек, Влад некоторое время собирался с мыслями, чтобы обсудить судьбу находки. Он не заметил, как нахмурили носики и негодующе переглянулись его подчиненные — девушкам очень не понравилось, как Влад, пусть и большой сейчас начальник, прогнал двух своих "секретарш", цикнув им, как кошкам, и сказав "брысь отсюдова". Женская солидарность — всегда скрепляющий цемент общества, в котором пытаются верховодить, раздирая на части социум, пораженные вирусом власти самцы.

— Что будем делать с этой подземной фабрикой? — задал риторический вопрос Влад. — Запустить мы ее не можем, требуется мана. Далее нужны восемь загадочных кристаллов, что изображены на панно. Можно совершенно точно сказать, что это не сильмариллы. Зато кинжал Хекс, который тщательно прорисован над каждой жертвой, изображен довольно узнаваемо. Ваши идеи?

Катерина пожала плечами. Ей до фабрики кораблей было фиолетово. Ни инструментами, ни материалами, ни, самое главное, кристаллами они не обладали, и поэтому вопрос о развертывании производства был беспредметным переливанием из пустого в порожнее. Но ее старшая подруга, за неимением конструктива, решила поерничать:

— Пускать экскурсии за деньги! Нарубим лавэ! — сегодня Марина отыгрывала роль ехидной ведьмы, и делала это довольно талантливо. Девушка, как могла, все пыталась уколоть Влада за то, что тот грубо нарушил их романтику со Стигом и повел себя в укромной беседке, сотканной из высоких чувств, как слон в посудной лавке. Про видения конунга, в которых Влада убивали из-за нее, Марине было неизвестно, да и не поверила бы она в подобное основание абсолютно беспардонных действий. Сам инициатор интриги в глубине души надеялся, что, прослышав про женитьбу, умный Стигги растворится безвозвратно в дремучих окрестных лесах. Как заботливый родитель, он даже дал дополнительную нагрузку для ускорения возможному родственнику, назначив его самозванцем, чтоб тяжесть будущей ноши показалась тому вообще в принципе невыносимой. Жалко, конечно, терять и Трейва, который не бросит брата, но, как известно, без жертв не бывает победы... Парень должен сам выбрать свою судьбу.

Стиг, однако, проявил свой нордический характер, совершенно упертый и невменяемый для доводов разума, когда дело касалось чести и любви, оставшись и приняв вызов. Влад даже зауважал парня, который в битве за "дочь" конунга без лишних колебаний принял самую высокую ставку. При арвенстарском дворе самозваного ванахеймского варианта Ярослава Мудрого появился свой Харальд Хардрада, готовый ради любви кинуть к ногам вышеназванного отца невесты луну и солнце, даже если их для этого придется отвинтить от неба, забравшись на самую высокую башню Великой Византии...

— Значит так, — решил прервать конунг это совещание, поняв, что разумных доводов он сегодня не дождется. Влад подозвал к окну Ингвара и Андрилла, беседовавших о чем-то неподалеку. — Вход завалить, оставить только скрытый пост. Завтра мы возвращаемся в Ногт. Нужно успеть на сбор баронов.

Сбор представителей баронов, который решил организовать Влад, служил сразу нескольким целям. Необходимо было на всякий случай снять накопившуюся напряженность с соседями, которые с законной опаской взирали на внезапно выросшее у их небольших укрепленных башенок, гордо и спесиво называемых "замками", целое бандитское государство. А также требовалось понять, можно ли принудить их к добровольному вступлению в общую правовую зону и, самое главное, возможно ли получить золото по долговым распискам, которые во множестве ценным компроматом обнаружились на дне одного из сундучков в донжоне Ногта, поименно упоминая практически всех бывших соседей старого интригана. В общем, на будущем поле переговоров с соседями хватало как перспективных инструментов, так и юридических лакун. По уму, конечно, вести разговор следовало по отдельности с каждым из местной знати, но Влад рвался в Торхольм.

Нынешняя версия посещения Торхольма звучала следующим образом: Наследный Великий герцог Алехандро со товарищи собирает войска, чтобы вернуть себе обратно земли Маткмарки. То обстоятельство, что совсем недавно фигурировала совершенно другая версия, в которой принц Нюкаэль собирает отряд для похода за Лезвием Судьбы, топором или молотом Слаг, Влада нисколько не волновало. Воспитанный в лучших традициях неприятия потока сознания, льющегося бесчисленными нечистотами пропаганды из лжи и заискивающего вранья прямо в мозг потребителя из всех официальных СМИ, он не заморачивался отслеживанием особой стройности для своей легенды внедрения, легко меняя ее исходя из складывающейся военно-политической конъюнктуры. Если победит — придворные летописцы нужное умело увеличат, порочащее тихонько сотрут. А прикормленные борзописцы талантливо придумают, что наваять такого-эдакого сверху затертого, да так, чтоб сияло лучами победы в ореоле славы на фоне всего остального, безжалостно отправляя замарашку падчерицу-правду в тень от придуманной красавицы хозяйки-кривды. В случае если проиграет — все сделанное им, все достижения, равно как хорошее и плохое, будет втоптано торжествующими победителями в грязь, и хорошо еще, если из черепа неудачника не сделают кубок для вина.

Конунг располагал еще вагоном времени до означенного события сбора баронских представителей, следом за которым тут же лежала дата намеченной свадьбы у его сподвижника. Соответственно, спешить он не собирался, намереваясь по дороге в Ногт сделать крюк с инспекцией восстанавливаемых из руин Кирна, Дирна и тех укрепленных пунктов, что конунг приказал возвести для более полного контроля над территорией.