— Хороший он мужик оказывается! — заявила Фая, кивнув в сторону вампира, когда мы ехали в колоне. Если меня тихо ненавидели, то Шелеста, почему-то обожали все без исключения. — Да и тебе он нравится! Вон как губы надула, глазища злые, горят! Ревность на твоём лице не каждый день увидишь!
— Откуда ты знаешь, что это ревность? — буркнула я.
— Ну, ты так губы надувала, когда Настька себе щенка забрала нашей сторожевой псины, на которого ты раньше глаз положила, да бабуля взять его не разрешала.
Помню тот момент. Мне тогда так хотелось вцепиться в светлые космы наглой амазонки и дёрнуть! Можно, в принципе, попробовать такую эмоциональную разрядку с вампиром. У него благо волос длиннющий, есть за что смыкнуть.
— Нам тогда лет по семь было или шесть, — отмахнулась я. А сейчас я уже взрослая, и у меня есть свой собственный волк. Кстати! Я выпрямилась, поднимаясь в стременах, оглядывая окружающее. Признаков присутствия Тени не было. Сердце щемило. Внутри внезапно всё схватило судорогой. Леденящее чувство вцепилось в мои внутренности, крепко сжимая и подсказывая о грядущей беде.
Шелест обернулся, щурясь и молча меня рассматривая. Тай и Ольгерд продолжали обсуждать подкинутую им тему кораблей, вампир же перестал участвовать в разговоре, настороженно за мной наблюдая.
— Ори? — позвал он. — Тебя что-то тревожит?
— Нет, — опустила голову я, борясь со страхом и чувством безысходности.
Теперь и советник с командующим повернулись. Шелест же устремил взгляд в чащу, втянул носом запах донёсшийся с ветром, и пришпорил коня, посоветовав Ольгерду отдать приказ, двигаться быстрее и заночевать в ближайшем селении.
— Орь, — снова одёрнула меня Фаина. — Он же действительно... Ну... Я никому не скажу, честно!
Фая осенила себя святым перехрестьем и выжидательно уставилась на меня.
— Я слышала ваш разговор с советником, — вдруг призналась она, каясь и опуская голову.
— Тогда чего спрашиваешь? — разозлилась я.
— Хочу просто от тебя всё лично услышать.
— Ну, правда. Почему ты думаешь, я так часто в детстве болела, а эти дуры меня обзывали "Орь-Хворь"? — припомнились злобные выкрики, саданувшие шумом по слуху, будто и сейчас меня преследовала толпа беснующихся сестёр, пытавшихся доказать свои силу и превосходство за счёт более слабого соплеменника.
— И ты так запросто позволяла ему тобой кормиться? — от её слов волнение о волке смешалось с болью прошлых воспоминаний.
— Да! И сделаю это ещё раз, если понадобиться! — в край разозлилась я. — Если тебе понадобиться моя кровь, я и тебе нацежу. В баночку!
Сестра скривилась. Смолкнув, я выдвинулась немного вперёд, чтобы выбраться из пут чужих взглядов. У меня было только одно желание мчаться прочь, скакать в неизвестность. Или отправиться на поиски Тени? Но стоило мне попробовать натянуть поводья и отъехать совсем на немного от общего строя, как Шелест с упрёком, требовал вернуться обратно.
Душа не находила себе места и до самого селения, повстречавшегося на нашем пути. Я настороженно ловила взглядом всё, что только шевелилось в кустах. Но Тень куда-то исчез!
Город был чуть больше моей родной деревни. Отличался только рыночными рядами, да количеством харчевен с постоялыми дворами, на которые наши мужики и польстились. Но заинтересовало их и ещё кое-что.
Ярко размалёванные девицы в платьях, открывающих плечи, повываливались из окон единственного на всю округу борделя. Они правильно расценили появление на улице новых клиентов. Воины лыбились и уже выбирали себе пару на ночь, правда пока только устно. Принц недоверчиво и брезгливо косился на сомнительное увеселение местных мужиков, и в итоге предпочёл всё ту же Настасью. И прав! Так хоть заразу никакую не подцепит.
— Эх, сейчас заселимся, а потом пойдёт по бабам! Я бы не отказался от кружки холодного пива в одну руку и тёплой груди в другую! — выдал впереди голос вампира. Меня как молнией не пришибло, когда я это услышала. Шелест повернулся, увидев мою перекошенную мину и оправдался: — У нас, мужчин, есть свои потребности! И не смотри на меня так!
— Знаю я ваши потребности, сначала на поле брани мечом помахал, а потом "кинжалом" под простынёй! — отпустила я комментарий в сторону, и Фая тихо расхохоталась, добавив к моей тираде:
— А некоторые даже не кинжалом, а так... иголочкой...
На это даже Кроха обиделся. А Шелест тем временем повернулся к Тайреллу.
— Ну, что господин советник? Устроим "осмотр местных достопримечательностей"? — и жестом показал, какие именно "примечательности" его интересуют, начиная от размера, до формы. — Ты ж небось тоже без бабы давно? Так побаловать надо силушку молодецкую!
Тай ничего не ответил, но как только вещи оказались брошенными в комнатах, развесёлая троица скрылась за дверьми борделя. В нашей же с Фаей спаленке появился Кроха. Моих друзей интересовали другие злачные места славного города — кузницы и оружейни.
— Ты злишься на советника или на вампирюгу? — уточнил Кроха, оценив мой тоскливый вид. Его тоже оказалось сложно обмануть сказкой про папиного родственника.
— Ни один, ни другой меня сейчас не заботят! — огрызнулась я.
— Тогда ай-да с нами! — махнул рукой парень, указывая в какую сторону "ай-да" делать нужно. Но Фая подметив абсолютное отсутствие настроения с моей стороны, дёрнула его за локоть, потащив к двери. Стоя одной ногой за порогом, она произнесла:
— Оставим её думать о советнике и голой девице в борделе!
Летящая подушка с плюхом врезался в закрывающуюся древесную преграду. Из коридора донёсся хохот и быстрые тяжёлые шаги. Друзья покинули меня в одиночестве. Я же села у окна, в надежде заметить где-нибудь поблизости Тень. Вскоре сумерки сменились ночным мраком. На улицах зажглись факелы, чтобы гости города, отведя душу в харчевне, знали, куда идти в поисках ночлега и не обгадили чей-нибудь забор по дороге. Всюду блуждали парочки, девицы кокетливо оглядывались по сторонам, ища подходящее тёмное местечко, куда можно затащить своего мужика. Я в очередной раз убедилась, что порывы и инстинкты основной части населения каждой страны повёрнуты только в одну сторону! В левую! Стоит прислушаться к шёпоту любого "живого" куста или деревенскому сеновалу, чтобы подтвердить мои слова. Я выбралась из комнаты. Проходя мимо борделя, приостановилась. У меня мурашки пробежали по коже. Даже холодом внезапно обдало. На втором этаже из распахнутого окна раздавались голоса: женский хихикал и вздыхал, а мужской принадлежал Таю. Я замерла. Дыхание спёрло. Казалось, будто на грудь повесили такой здоровенный камень, который я не в силах снять сама. Ещё хуже стало, когда из соседнего окна раздались более будоражащие вздохи и мычание — там точно был Шелест. Поддавшись порыву бежать прочь, я двинулась дальше, минуя улицу за улицей, пока, наконец, не выбралась из этого сумасшедшего места на окраину города, вдаль от озабоченных людей.
Сердце всё ещё щемило болью. Лесная чаща казалась тихой. Только филин где-то интересовался, где спряталась его еда. Ветки деревьев клонились под дуновением ветра. Ближайший ко мне куст зашевелился, я подбежала, но оттуда выскочила перепуганная лисичка и шмыгнула обратно, не пожелав общаться с ненормальной амазонкой.
— Тень! Тень! — на зов никто не откликался.
Так грустно и плохо мне ещё не было. Волк наверняка попался в капкан или упал в яму! Лежит где-нибудь и умирает.
Слёзы покатились по щекам. Ноги задрожали, и пришлось сесть на траву. Я всё вглядывалась в темноту леса, в надежде, что волк вот-вот появится.
— Снова в одиночестве? — вопрос напугал меня до потери пульса. Но сам парень взволновался не меньше, увидев моё заплаканное лицо. Тай уселся рядом, положил мне руку на плечо, которую я тут же стряхнула. Его это обидело, и он тоже повернулся к лесу.
— Что ты здесь делаешь? — подобрав под себя колени, и положив подбородок на руки, спросила я.
— Увидел тебя из окна... — он решил, что лучше не уточнять из какого. — Позвал, но ты не оборачивалась. Торопилась, и я решил догнать тебя.
— Зачем ты меня звал? Чтобы я подержала вам свечку? — мне так было неприятно с ним сейчас разговаривать, вот послать подальше — это куда проще!
— Ори, почему ты плачешь? — тихо спросил он.
— Потому что мне плохо! — пробурчала я, спрятав лицо, чтобы советник больше не мог ничего разглядеть. — Знаешь, когда людям плохо, они позволяют себе плакать.
Я закрыла глаза, и из темноты явилась жуткая картина: мёртвый волк, проткнутый острыми палками в яме, над тушкой роятся мухи-падальщики. Стало ещё хуже, и я вскочила на ноги, поддаваясь инстинкту идти в лес и искать труп животного. Тай схватил меня за руку, заставив оглянуться и снова сесть.
— У тебя что-то болит? — переживал советник, не выпуская мою руку из своей. От его прикосновения по телу разлилось тепло, но какое-то беспокойное. Я задрожала, стиснула зубы. Зелёные глаза приковали всё внимание к себе.
— Иди, я согрею тебя, — он попытался притянуть меня ближе. Но я заметила, что рубашка его была все ещё растрёпанной, даже не заправленной в штаны. И в ушах прозвенели подслушанные под окнами борделя звуки. Меня передёрнуло. Я вывернулась, села в нескольких шагах от него, снова обняла колени и попыталась отогнать мысли о страшной гибели волка. Не мог же такой сильный зверь, который передвигается быстрее самой крепкой лошади, способный лазать по деревьям, глупо попасться в ловушку?! Подняла голову к звёздному небу и взмолилась Всевышней Матери вернуть мне Тень.
Тай сидел тихо, но не уходил. Он тоже погрузился в свои мысли.
Молитва к Матери сняла боль, и я, наконец, смогла посмотреть на советника более спокойно. Интересно, о чём он подумал, увидев меня из окна? Что его заставило бросить разгорячённую девицу и броситься на мои поиски?
Наше молчание нарушил Шелест.
— Вот вы оба где! — он уселся между нами, посмотрел на лес, потом на небо, и ничего нового не заметив, заговорил к Таю: — А я-то думаю, чего это за стенкой так тихо. И главное, потом барышня так разочарованно звала тебя, говорит ты умчался в неизвестном направлении. А ты, оказывается, за моей девочкой пошёл! Оно понятно. Ори, конечно, красивая, но для таких вещей ещё маленькая...
Шелест развлекался, а мы с Таем молчали. Вампир принёс весь шум города с собой, точнее один он умудрялся создать в нашей размеренной сладкой тиши шум целой толпы.
— Ори? — искоренив в своей интонации сарказм и ехидство, Шелест повернулся ко мне. — Почему твоё сердце так медленно и болезненно стучит?
— Откуда ты знаешь? — уставилась на него я.
— Детка, даже если я за семи морями, я знаю о тебе всё! — обнял меня вампир, и в его руках мне стало ещё спокойнее. Хоть болезненная крупинка по прежнему оставалась внутри.
— Не обманывай, признайся, что тебя тревожит! Ты ведь такая ещё с дороги, — его карие тёплые глаза изучали моё лицо.
— Да так, — вздохнула я, — Просто... Боязко.
— Всё будет хорошо! Я с тобой! Я не дам тебя в обиду! — меня поцеловали в щёку. — Идём!
Шелест поднялся, и не дожидаясь меня, направился обратно в город. Тай продолжал сидеть, не оборачиваясь. Оставлять его здесь одного мне очень не хотелось. Вдруг ещё и этот друг потеряется. Мучиться и из-за него не собираюсь.
— Тай! Пойдём! — на мою протянутую к нему руку, советник печально посмотрел, а потом ухватился, но поднимаясь, так дёрнул, что я врезалась ему в грудь. А Тай, прижал меня, обхватив за талию, и шёпотом произнёс:
— Не хочу, чтобы ты плакала!
Потом он отпустил меня, развернулся и направился обратно к городу. Я стояла глупо и бездумно глядя ему в след, пока он не вернулся и не потащил меня за собой.
В харчевне среди посетителей оказались и наши сёстры, резво поглощавшие квас кувшинами на спор с вояками. Мы заняли свободный столик. Вампир и советник сели по бокам от меня, заказали себе крепкого вина. Я поймала взгляд сидящей напротив Войки. Он был болезненный и устремлённый к Таю. Красавица-амазонка сильно изменилась после дуэли между нами. Она перестала задирать меня, только вот так молчаливо и грустно пялилась.
— Выпей что-нибудь! — шепнул советник, а вампир расторопно подсунул кружку кваса. Предложенное я отодвинула, и когда Шелест отвернулся, стащила у него из-под носа вино.
— Маленьким нельзя! — напустился на меня вампир, но в ответ я только наивно захлопала ресничками, сжимая кружку обеими руками, чтобы не отобрал. — Напьёшься, отлуплю! Или вон, сдам тебя советнику. Он лучше справится.
Я покосилась на поджавшего от злости губы Тая. Тот ничего не ответил и отпил вина, повернув голову к танцующей на столе девице.
— Кстати! А ты научилась? — толкнул меня в плечо вампир, тоже краем глаза оценив танцовщицу.
— Чему? — не сообразила я.
— Ну, есть же у вас танец такой... Как он там называется? Ты пыталась его разучить, тренируясь в лесу. — Напомнил мне Шелест, и я зарделась, надеясь, что ему и в голову не придёт попросить...
— Танец? Я хотел бы посмотреть! — раздалось с боку, и наградой советнику был уничижительный взгляд.
— Ни за что! — отрезала я, но тут вмешались подслушивающие нас сёстры.
— Если хотите посмотреть, как танцуют настоящие амазонки, пусть для вас Войка спляшет! — весело подзадорила Марта и толкнула в плечо опустившую до пола глаза соседку. — Она лучшая среди нас.
Но Тай твёрдо настаивал на том, что танцевать должна почему-то я. Подлый вампир соглашался, издевательски мне подмигивая, выпихивал из-за стола.
— Шелест, ну хотя бы ты не издевайся! — взмолилась я, но друг скинул меня со стула, аргументируя свою жестокость, невинной фразой:
— Я тоже хочу посмотреть, чему ты научилась!
— Пусть станцуют обе! — внезапно решил советник. Войке конечно было приятно, его внезапное внимание, но я отказывалась развлекать толпу.
— Здесь места мало для двоих! Пусть танцует Войка, у неё это действительно лучше получается! — упрямилась я.
— Ори, вы станцуйте, а мы решим. — Взял меня за руку Тай, заглядывая в глаза. Моё тело снова покрылось мурашками, как несколько часов назад за околицей города, когда ему вздумалось лезть обниматься.
— А место мы вам обеспечим! — поддакивал вампир, отдёргивая Тая за плечо.
— Хорошо, — сквозь зубы процедила я. — Но знайте, что этот танец называется "Чёрная бабочка", и видевшие его мужчины, обычно в конце умирают.
Последний комментарий произвёл эффект на многих присутствующих, и они по добру, по здорову стали разбредаться.
Мы с Войкой ушли переодеваться. Традиция требовала соблюдения правил, а амазонки относились очень серьёзно к подобной демонстрации силы. Мы обрядились в длинные юбки с разрезами по бокам. Они шились из специальной ткани, на первый взгляд тяжёлой, но лёгкой. Кожаные широкие пояса, украшенные железными фигурками одевались поверх на бёдра. С них свисали крохотные колокольчики, звенящие при движении. Во время обучения нас заставляли двигаться так, чтобы ни один из них не производил шума. Звон дозволялся только в определённых моментах танца, чтобы приковать внимание мужчины к телу. Торс оголялся. Только грудь прикрывал достаточно открытый окаймлённый украшениями лифчик, в который при необходимости прятались ножи, бутылочки с ядом или смоченные зельем иглы.
