Женщина погрозила ему пальцем:
— Я люблю твоего дядю и не считаю его старым и занудным, тем более, что он почти мой ровесник. В любом случае, Максим, ты прав: решать нам, но твое мнение и Дашкино для нас очень важно. Нельзя впускать негатив в семью, он ее просто разрушит.
— Согласен, — кивнул Максим, глядя на часы — он явно торопился. — Но я не знаю, что разрушает семью или поддерживает ее. У меня ее нет, — его уголки губ приподнялись. — Виктория, вы приятная женщина, но не нужно обо мне заботиться. Хорошего вечера.
Он кивнул вышедшему дяде, махнул рукой Дашке и исчез за дверью, словно печальный черный призрак. Во всяком случае, у Дарьи родилась именно такая ассоциация. Видарт уже не казался ей злобным готом и претендентом на звание маньяка.
— Ну ладно, я тоже побежала. Мне как раз сообщение пришло, что такси подъехало. Всем пока.
— Дарья, осторожнее.
Девушка скорчила мордашку:
— Мам, это просто девичник, — ей было стыдно обманывать мать, но в противном случае ее бы никуда не пустили. А так Виктория с Владом проводили Дашку до такси, помахали вслед и задумчиво переглянулись.
— Ну как? — поинтересовался мужчина.
— Ты про Максима? Нормально, с Дашкой в ее переходный возраст было сложнее, поверь.
А сама девушка, тем временем, удобно расположившись на заднем сидении, набирала номер соучастницы в сговоре. Та пару раз уже звонила подруге, но Дашка не слышала этого.
— Крис, здорово, — Дашка смотрела в окно, за которым проносились крутые коттеджи за высокими заборами. — Ага, все нормально, я уже еду к тебе, готовь наряд для плохой девочки, то есть для меня. Как твои волосы? Выкрасилась в зеленый? Чего-чего?! М-да, сочувствую. Как так получилось-то?! Ой, Крис, меня же тут чуть не пытали насчет тебя. Догадайся, кто?
Собеседница как-то быстро угадала имя морального истязателя Дашки.
— В точку! Криска, он по тебе сохнет и, походу, в любой момент может перейти в наступление. Ладно, подробности по приезду, жди! Нет, ты там серьезно блондинка что ли?!
* * *
*
— Прив... — первое же слово застряло у Дарьи в горле, а потом куда-то улетучилось. Впрочем, как и остальные слова. Глазами-блюдечками девушка таращилась на Кристину, открывшую ей дверь, и хватала ртом воздух. Кажется, Крис можно было смело переименовывать в Белую Ворону.
— Прив, — передразнила Крис подругу. Она пропустила Дашку в квартиру и устало прислонилась спиной к стене. — Красота, правда? — с отвращением проговорила она, двумя пальцами подняв белоснежную прядку.
Даша, кусая губы, испытывая одновременно дикое желание расхохотаться и одновременно пожалеть Кристину, обошла ее по кругу. Коснулась волос пальцем, покачала головой:
— Я знала, что гот тебя до ручки доведет. Бедненькая, поседела вся!
— Это не смешно! — неожиданно вскипела жертва неудачной покраски. — Как я теперь в таком виде на улице появлюсь? Как, а? Мне что, парик покупать? В капюшоне ходить? В парандже?
Дашка коротко хохотнула, встретилась со свирепым взглядом Кристины и решила оставить веселье на десерт.
— Так стоп, жертва эксперимента, так ты на тусовку в таком виде пойдешь?
В процессе разговора девушки переместились в гостиную и уселись на диван перед телевизором, где все еще крутилась зацикленная заставка тупой комедии. Крис на нервах совсем про нее забыла.
— Никуда я уже не пойду. — Сверкнули светлые, очень подходящие к новому цвету волос, глаза девушки. — И зачем я к этой безрукой дуре обратилась? Слушай, может быть, купить краску самой и покраситься? Это же ужас какой-то вышел!
Дашка выключила телевизор и снова уставилась на Кристину. Со второго этажа выглянули близняшки, увидели сестру и моментально исчезли, как крышечка от зубной пасты в раковине.
— Погоди, ты чего, сразу лапки кверху? Мы сейчас не успеем тебя покрасить. Слушай, Крис, а ты ведь миленько с таким цветом смотришься. Реально миленько!
Даша подтащила упиравшуюся девушку к огромному зеркалу в прихожей, поставила перед ним.
— Посмотри на себя, ты похожа на Снежную принцессу!
— На снежную бабу я похожа! — уже срывался голос у Кристины.
— На дуру ты похожа! — разозлилась Дашка. — Чего панику устраиваешь? Да пусть это у тебя будет самая большая неприятность в жизни! Походишь один день светленькой, потом перекрасишься. Да твоя Шкода себе руки по локоть отгрызет, когда тебя увидит, я серьезно!
Кристина собиралась сказать нечто язвительное, что-то типа: "Видала я Шкоду и ее подруг в дальних краях и в неприличных позах", но тут в дверях заворочался ключ. А спустя пару секунд вошел Игорь, насвистывающий: "Сердце красавицы склонно к измене...". Правда, свист тут же оборвался, а сам сводный братик замер в странной позе, узрев белоснежное чудо на месте "любимой" сестренки.
— Что? — спросила Крис, отчаянно желая закрыть волосы руками. Парень отправился от первого изумления и сделал вид, что ему безумно смешно, хотя глаза у него по-прежнему были удивленными.
— Ого, ты совсем чокнулась? — спросил он, забыв поздороваться и без стеснения рассматривая волосы Крис. — Хотя нет. Ты, наверное, в себя приходишь? Решила перейти от своего неформального убожества к нормальному виду?
— Иди, куда шел, Носатый, — надменно ответила ему девушка, беря себя в руки. Перед сводным братиком закатывать истерики она не собиралась.
— Поздравляю, детка, ты нашла истинный цвет своего мировоззрения. Главное, чтобы твоему волосатому понравилось. — Высокомерно отозвался Игорь, одарил Дарью несколько насмешливым взглядом, подмигнул ей и пошел прочь.
— Между прочим, — вякнула ему вслед Дашка. — Максим в жутком восторге!
Упоминание о Видарте Игорю совсем не понравилось. Он обернулся на крик и негромко сказал:
— Такие, как Максим, в восторге от всего, что имеет женскую фигурку и шевелится. — Кажется, он не хотел этого говорить, но все же не сдержался. Его взгляд был направлен на сводную сестру, а голос казался не таким противно-вальяжным, как всегда, а достаточно серьезным. — Эй, дорогая родственница, не сильно-то и доверяй этому человеку. Даже если твой отец импонирует ему, твоему Максиму. И не красься ради него. Живи своей жизнью, а не его приказами.
— Он псих? — поинтересовалась Дарья, когда Игорь ушел. — Эй, приступ паники прошел, ты снова в седле?
— У него бывает, — сама удивилась такому повороту событий Кристина. — Может, Носик наркоман? Надо мачехе намекнуть.
Девушка вновь глянула на свое отрешенное от всего на свете отражение. — Я не в седле, я под ним. Слушай, я ведь реально перекраситься уже не успеваю. И на выступление пойти хочется, я два года ждала. Вот же тупость!
— Тогда все отлично! — обрадовалась Дашка. — Блин, а я все волновалась как ты, да что с тобой. Короче, детка, пошли, нам уже одеваться пора и ехать.
— Пошли. — Вздохнула Кристина и вдруг задала мучающий ее вопрос. — Даш. А он как?
— Он? Максик?
— Да.
— Ну, ничего. Держался, как обычно. Он сильный, — вдруг сказала Дашка. — А, он паука съел.
— Кого?!
— Да так, сладость одну... Все, пошли, я тебе в твоей комнате расскажу обо всем. А ты ему все-таки нравишься! — объявила Дарья, желая подбодрить подругу-блондинку, и засмеялась.
Кристина тоже слабо улыбнулась. Она потихоньку успокаивалась, и присутствие шумной и веселой Даши помогало ей в этом. Уже в такси, украдкой глядя на свое отражение в небольшое ручное зеркальце, девушка поняла, что когда рядом есть кто-то, кто способен поднять тебе настроение простыми словами — незаменим. И даже если полмира будет против, поддержка друга спасет от многих бед.
* * *
*
Видарт поднес руку к лицу, чтобы привычным жестом отбросить в сторону прядь черных волос, но тут же опустил ее, вспомнив о гриме. Портить его, после часовых мучений, совершенно не хотелось. Кожа, отвыкшая от таких издевательств, зудела, и, казалось, что кто-то добрый приложил к лицу толстый слой глины. Но как только он окажется перед всеми этими людьми — все пройдет.
— Слушай, если тебя сейчас хлопнуть по затылку, то вся разукраска слетит нафиг! — у торчащего рядом друга с бас-гитарой в руке, как всегда, чувство юмора зашкаливало. Видарт обернулся к нему, смерил долгим взглядом и вновь вернулся к созерцанию зала, где собралось уже достаточное количество парней и девушек, желающих посмотреть на выступления групп. Подавляющее большинство из них было одето в велюр и кожу темных, мрачных цветов, с изобилием шипов и металлических вставок или цепей, а на лицах их было достаточное количество вызывающей косметики.
Парни стояли сбоку от сцены, на ступеньках, за толстой колонной. Отсюда открывался отличный вид на зрителей, а вот их никто не мог увидеть.
Сам зал походил на аэродром: большой, просторный, с высоким потолком и толстыми трубами вентиляции под ним. Когда-то здесь был небольшой завод, затем склады, а потом кто-то предприимчивый выкупил все здание и немного переделал его. Так родился рок-клуб "Железный марш" — брутальное и немного сумасшедшее заведение, с отличным звуком и обзором. Дизайнеры постарались на славу: кирпичные, обработанные каким-то составом стены кое-где виднелись различные плакаты и даже модели мотоциклов и гитар, а на двух сценах, расположенных в разных залах, разноцветными лучами играла цветомузыка, маня зрителей подойти ближе. "Железный марш" котировался среди самых разнообразных неформальных тусовок, как один из лучших в городе.
— Эй, чувак, ты чего такой кислый? — друг Макса все не отставал. — Посмотри, какие девочки! Вон, вон прошли!
— Заткнись.
— Не делай такую морду, а то мне становится страшно. Готовься зажигать женские сердца, демон! — и друг, поправив оскаленную маску у себя на лице, хлопнул Видарта по плечу. — А вон Декс идет, у него рожа еще более злобная. Вы любите друг друга, я прямо чувствовал флюиды нежности, когда вы встретились.
— Наверное, я возьму его в жены. — Мрачно пошутил Макс, чувствуя, как в пальцах, еще недавно перебирающих гитарные струны, знакомо пульсирует волнение, смешенное с парой доз ударного адреналина, всегда появлявшегося перед и во время выступления. Да, музыка — это классно. Это мощь и драйв. Но не зря он два года назад отказался от всего этого — Видарт быстро понял, что полностью посвятить себя только творчеству он не сможет. Декстер — сможет, а он — нет. Значит, чужое место занимать не будет. Сегодня — исключение. Единственное. В память о прошлой дружбе.
— А вон еще малышки пошли, — его болтливый друг проводил взглядом пару девиц, одетых в корсеты и облегающие брюки. — Да-а-а, все же есть в этих фестах что-то особенное, да? Блин, чувак, ты реально похож на осла, которого ведут кастрировать.
— Богиня, не неси глупости, — произнес гот вкрадчиво, зная, как тот ненавидит, когда его так называют, — твой прекрасный ротик мешает сосредоточиться.
— Еще раз назовешь так — урою!
— Как же страшно. Кстати, — голос Макса стал еще более вкрадчивым — таким, что даже казался ласковым и заботливым, — а посмотри-ка ты налево, друг мой. Еще левее. Еще. Стоп. Не узнаешь девушку?
Там, куда уставились сразу две пары глаз, в пока еще не плотной толпе стояли две девушки: высокая блондинка и задорная брюнетка. Около них торчали двое парней, явно с ними заигрывающих. Светло-фиолетовый ослепляющие лучи лазера пробежались по лицам девушек, на миг ослепив их.
— Ого! Так, я не понял! — друг Макса прищурился, а потом вдруг громко заржал и положил готу руку на плечо.
— Кажется, твоя леди сменила масть, а?
Пульсация в кончиках пальцев Видарта на миг прекратилась, а потом возобновилась с такой силой, что его почти что стальное сердце оказалось перегруженной потоками крови.
— Блондинка? — произнес он тихо, с недоумением. Таких явных эмоций он не допускал уже давно, но теперь просто не смог сдержаться.
"Кристин, что ты с собою сделала?".
* * *
*
Жар охватил руки. Как всегда, внезапно, скоро и так знакомо. Сладко знакомо. Он быстро распространялся от кончиков ногтей до плечевых суставов, замер на мгновение, дав передышку, и вспыхнул с новой силой, заставив человека непроизвольно дернутся. Так, что из пальцев едва не выпал бокал с вином.
Жар — первое предзнаменование нового Ритуала. И пока он не будет исполнен по всем правилам, пока новая душа не получит освобождение, жар не прекратится и будет терзать руки. Изредка он будет превращаться в лед, но жжение в плоти меньше становиться не будет. День ото дня оно будет только увеличиваться.
Мало кто поймет его всепоглощающее желание. Если только... Нет, и этот человек не поймет. Хоть его душа и кажется светлой, он не настолько просветлен высшими Откровениями. Он не проходил Испытания. И ничего не знает. Он нужен лишь, как прикрытие. Красивая надежная ширма. Пристань для корабля с пиратским флагом.
А вот и пристань. Даже странно, что от такой улыбки хочется улыбаться в ответ. Наверное, улыбаться хочется второй части — погребенной под осколками воспоминания, что были до Откровений.
— Все в порядке? — голос любимой удобной ширмы едва слышен из-за громкой тяжелой музыки.
— Да. — Непринужденный голос, открытые жесты, дружелюбный взгляд — никто не догадывается, кто перед ними. — Все хорошо.
Огонь, въевшийся в кожу рук, сменился ледяными змейками. Они, отвратительно шипя и показывая мельком ядовитые тонкие язычки, поползли к ключице.
— Кстати, скоро будут выступать...
Кто будет выступать, человек не расслышал. Он думал о таинственном Ритуале, и от этих, без сомнения, приятных ему мыслей, каждая клетка его организма подрагивала.
Это нужно свершить, как можно скорее. Но нужно быть осторожным, очень осторожным, иначе грязь захватит и его душу тоже.
Музыка со сцены стала в несколько раз громче. Шумовые эффекты до неузнаваемости исказили ее, а голос певца начал отдавать шипящим эхом.
— Ты меня слушаешь? Ты точно в порядке?
— Да. Прости. Повтори еще раз? — с этими словами этот странный человек вгляделся в толпу веселящихся людей. Кое-кто неожиданно привлек его больное внимание.
Тот, по чьим рукам все еще ползали ледяные змеи, вдруг улыбался — он уже знает, чья душа будет спасена в следующий раз.
Такие яркие волосы... И душа должна быть такой же.
Музыка стала прежней совершенно внезапной. Жар вновь отобрал у льда и змей свое право над руками.
Глава семнадцатая
Первое, что ощутили девушки, выйдя из такси — невидимую пульсацию пространства вокруг. Казалось, сам воздух вокруг "Железного Марша" пропитался нетерпением людей, стекающихся к клубу небольшими, но крайне примечательными группками. Сегодня окраина города, где расположился "Марш", необычайно оживилась. Сегодня этим вечером и этой ночью тут должна была властвовать музыка, а любая из ее форм способна крепко сплачивать людей вокруг себя.
Даша поглубже вдохнула воздух, в котором явственно почувствовала дым от костра, и едва не заплясала от нетерпения. Впрочем, Кристина, позабывшая на время о своем новом "прекрасном" цвете волос, тоже выглядела возбужденной. И первая потащила Дарью к большому входу, куда стекались людские ручейки, чтобы стать полноводной рекой, впадающей в море звуков и особенной аудио-энергетики.
