Фанфик к Евангелиону

Теперь он — герой. Нефёдов про себя улыбнулся. Досадно, конечно, что затея с дымами сработала хуже, чем ожидалось... Но ведь раньше никогда Ангелы не применяли такого оружия. Лишь "обычные" лазеры. Почему-то даже не инфракрасные, которые, он читал где-то, энергетически выгоднее. Может у них энергии столько, что такие мелочи они просто не считают? То, что погибли люди... Досадно. Но это, в конце концов, не балет. Он, Нефедов, сделал всё, чтобы уменьшить потери. Никто не сможет его этим попрекнуть. Все эти бессонные ночи были не зря. Корпение над планами, бесконечная возня с личсоставом и железом. Забавно, но его люди им довольны, они тоже ощущают себя героями. Пусть... Не объяснять же им, что они лишь ступенька... Ступенька вверх для него, Нефёдова. И его просчетов тоже никто не заметил. Все-таки он недооценил защиту этих Ангелов. Думал, что его "коробочки" сами, САМИ, нанесут врагу непоправимый ущерб. Не вышло. Но внимание от союзников отвлекли. И те решили, что так и задумывалось...

Нефедов с наслаждением вдохнул пыльный воздух, запах сгоревшего пороха, мазута и гари. Запах победы!

* * *

Из сообщений японского телевидения. 1 канал. Новости.

— Сегодня, в 10:54 специальный институт НЕРВ начал военную операцию по уничтожению объектов-близнецов, оставшихся от уничтоженного более недели назад Ангела-матки. Со стороны НЕРВ участие в бою приняли все три имеющихся в настоящее время в наличии евангелиона. В качестве вспомогательных в бою приняли участие подразделения 2-ой армии ООН, Сил Самообороны Японии и ограниченного военного контингента Российской Федерации. В ходе боя объекты были уничтожены. Повреждения евангелионов оценены как средние и легкие. О ранениях пилотов — не сообщается. Потери вспомогательных подразделений — погибшими числятся восемь человек, еще двое находятся в крайне тяжелом состоянии. Участия в бою авиации и военно-морского флота не потребовалось.

В бою отличился русский батальон ограниченного военного контингента под командованием полковника Нефедова, выполнявший функцию артиллерийского прикрытия.

Объект А был уничтожен совместными усилиями евангелионов 02 и 00. Объект Б был уничтожен в ходе дуэли евангелионом 01, которым управлял командир взвода "Эхо" (так называется соединение евангелионов) лейтенант НЕРВ-Япония Икари.

Представитель специального военизированного института НЕРВ сообщил, что его организация продолжит нести вахту по защите человечества.

Вместе с тем, лидер демократической партии Японии выразил сомнение в достоверности предоставляемой институтом НЕРВ информации о военной угрозе, соразмерности применения руководством НЕРВ военной силы, а также поднял вопрос о целесообразности предоставления доступа к ядерному оружию этой организации. Господин Нагамото отметил важную роль в наведении порядка в послевоенной Японии миротворческих сил Соединенных Штатов Америки, а также снова поднял вопрос о статусе Северных Территорий...

Два дня назад, на заседании Совета Безопасности ООН, проходящем в Страсбурге, действия НЕРВ также были подвергнуты жесткой критике со стороны...

* * *

Опять прихожу в себя. Глаза распахнулись как-то без осознанной команды. Потолок. Да, тот самый. Я узнаю его из тысячи. Прислушиваюсь к ощущениям. Болит, но терпимо. Может даже встать смогу.

— Очнулся?

Мисато. Сколько она ждет?

— И тебе не хворать. — А голос-то дрожит. И говорить больновато. — Долго я провалялся?

— Не особенно. Бой окончился вчера. Мы победили.

— Что с девчатами?

— Отдыхают. — Голос у Мисато беззаботный-беззаботный.

— Что, опять я самый рыжий?

Мисато наклоняется надо мной, чтобы я мог ее видеть. Недоуменно хмурится.

— А-а-а... Кажется, поняла. Нет. Они отдыхают тут, неподалеку. Не переживай, с ними всё будет нормально.

— Все равно не понял. Расскажи, что было-то.

— Ну, видеозапись потом посмотришь. Там, если честно, и смотреть особо не на что... Все в дыму. Так что твои подвиги остается только реконструировать. Переживаешь?

— Спать не буду. Рассказывай.

— Ну, эти русские "бурр-ра-ти-ны" отработали довольно неплохо. Фактор внезапности они вам предоставили, хотя особого ущерба нанести и не смогли.

Лицо Кацураги стало серьезным.

— Но кое-какой ущерб нанесли. Даже сбили с ног "твоего" близнеца. Кажется, просто одну из них прожгли, но там уже регенерация пошла и точно не ясно. Удивительно, но эти их недотанки потеряли всего лишь одного солдата убитым и двух ранеными.

— Немного.

— Как сказать. У этих раненых органическое поражение головного мозга. Выжгло пучком излучения. Если интересно — у Рицко подробности проси. В общем, — это овощи. Их не вылечить.

— Да уж. Не знаешь, что и лучше. Смерть или...

— Да. Но я на русских немного зла.

— ....

— Они не смогли своевременно растолковать преимущество этих своих систем. Чудо, что их вообще пустили в район. Но это и наша вина. Мы слишком низкого мнения были о "коробочках". Сначала переоценили. А потом... А потом — наоборот. Но они еще и дымовухи без согласования с нами запустили. И что обидно, — что это опять и наша вина. Мы недосмотрели. А их и попрекнуть нельзя, были в своем праве. Даже предупредили, что пыль и дым могут послужить им защитой от лазерного оружия. А вам эти пыль и дым помешали.

— Мисато. Это же бой. Всего не предусмотришь. Я вот, предполагал, совсем иную картину боя. Что мы с Аской завалим одного близнеца, пока Рэй будет отвлекать второго. А потом мы втроем прикончим оставшегося. А вышло...

Мисато морщится.

— Я помню, Синдзи. Но согласись, неприятно, когда твои планы летят коту под хвост. И вопросы возникают, зачем тогда вообще нужен оперативный отдел...

— Что дальше-то было?

— Ну, ты как-то отыскал Израфиила-2 и вцепился в него, как оголодавший пес в брошенную кость.

Я фыркнул. Н-да, забавная трактовка. Это ж кто кого отыскал? И кто в кого вцепился? Ну да ладно, успею еще Мисато разочаровать.

Лицо Кацураги приобрело недоуменно-обиженное выражение.

— И нечего фыркать. Ты молодец! В том дыму черт бы ногу сломал. А ты его нашел. А иначе этот близнец атаковал вам в спину. А они и по отдельности не подарочками оказались.

— Ну, в общем, своего ты нашел и уделал. А потом у тебя закончилась энергия, потому что кабель тебе порвали. По приборам, незадолго до этого ты потерял сознание. Связь была нарушена, а автодоктор переборщил с обезболивающим. А может, так и было нужно. Рицко разберется.

— Аска и Рэй атаковали Израфиила-1. Рэй получила вскользь пучок излучения и основную роль в победе сыграла Аска. Она теперь герой.

Я улыбаюсь. — Выпал и на ее улице праздник...

— Лишь бы не зазналась.

— Так что с ними?

— Ну, Рэй, как я сказала, поймала этот самый пучок. Плюс еще потом отхватила в рукопашной... Но она крепкая девочка. Справится. Через неделю обещали выписать.

Я гордо кивнул.

— Рэй... Она такая.

— А Аска... Она все же хуже тебя владеет АТ-полем. Даже вместе с Рэй им пришлось не просто. Но Рэй отличается потрясающей стойкостью. А Аска все таки неудержима в атаке. Настоящий берсерк. — Мисато хмыкнула.

— Обычные ранения. Несколько пробитий брони. Одно проникающее в непосредственной близости от капсулы. Ушибы, перелом руки... Еще что-то... По-мелочи. Уже очнулась. Но выпишут ее позже тебя. И повреждений в целом больше... И... знаешь, Рицко сказала, что с твоей регенерацией, если тебе в контактной капсуле оторвет голову, то к моменту боя со следующим Ангелом, недостающее у тебя уже отрастет.

Я возмущенно засопел носом. Впрочем, Рицко такая. С нее станется такое сказануть. Может Мисато и не врет.

— Не голова отрастет, — туловище!

* * *

— Привет Рэй. — Наконец, добравшись до палаты Аянами, я незаметно, как мне казалось, перевел дух и слегка облокотился на стену. Так, на всякий случай. Вовсе не из-за кружащейся головы. Просто устал, вот. И еще растревоженный бок болит. Это еще ничего, скоро он чесаться начнет, вот тогда я взвою. Медсестра даже предлагала мне костыль. Который я с негодованием отверг. Может зря?

— Здравствуй Синдзи. — Рэй внимательно смотрит на меня. Нахмурившись ме-едленно проводит взором сверху вниз, будто сканируя. И... неожиданно улыбается, и хлопает ладонью по кушетке рядом с собой.

— Присаживайся.

Я смотрю на журнал, отложенный Аянами при моем заходе. Японский аналог нашего "Вокруг света". И ковыляю к кушетке.

— Сильно досталось? — Рэй все так же слабо улыбается. Приятно, когда тебе рады.

— Эй, так нечестно! Я первый хотел это спросить.

Пилот прототипа пропускает мои слова мимо ушей и выжидающе смотрит как я, кряхтя по-стариковски, размещаюсь на краю ее кушетки.

— Нормально. Мисато говорит, — моя регенерация становится сильнее. Это тревожит Акаги.

— Почему? Это же хорошо?

— Потому, что она не понимает с чем это связано. Регенерация — это следствие. Следствие чего-то, чего она не понимает.

— Она чего-то боится?

— Не знаю. Я ее не видел. Все со слов Мисато. Знаешь, она даже пошутила по этому поводу.

Рэй удивленно-вопрошающе приподнимает брови. Какая же она молодец. Эмоции начинает изображать все живее и живее. И ведь не притворяется... И научилась в них разбираться. Вот и сейчас, задает вопрос не словами, а одним лишь этим движением бровей.

Я описываю шутку Акаги в изложении Мисато про оторванную голову. Рэй явно недоумевает.

— Не поняла. Она же не может это думать серьезно.

М-да... Способности Аянами к юмору я все же переоценил. Ничего, научится.

— Это шутка, Рэй. Но... — теперь досадливо хмурюсь уже я. — это шутка Рицко Акаги.

— В ее шутках есть только доля шутки. — Поясняю я, видя продолжающееся недоумение Аянами.

— А, ладно, — не бери в голову.

— Хорошо, Синдзи.

Мы болтали с Рэй. Она рассказывала, как они с Аской боролись с Израфиилом-1. Рэй еще не научилась отшучиваться на неудобные вопросы, и от ее правды становилось иногда жутковато. Слегка улыбалась, когда я рассказал как, со слов Мисато, ловко отловил в дыму Израфиила-2, и то, как оно было на самом деле. Вместе попереживали за Аску, хотя Рэй и показалась мне чуть более сдержанной в этом вопросе, чем могла бы.

— Так, говоришь, ты, в основном, сдерживала Израфиила, а Аска, в основном, атаковала?

— Ага.

— Но у тебя же броня слабая!.. В этих условиях сдерживать должна была Аска, как более защищенная, а ты — атаковать.

Взгляд Рэй леденеет.

— Атаковать? Чем, Синдзи? Бить прикладом?.. Ножом?..

— Ты могла погибнуть. Ну... — я смущаюсь, — получить тяжелые повреждения...

— Это неважно, Синдзи... Я... — Рэй запнулась и отвела взгляд, щеки ее слегка порозовели.

— Просто поверь. Так было правильно.

Мы немного помолчали, чувствуя повисшую между нами неловкость. Рэй нервно мяла кусочек легкого больничного одеяла.

— Ну да... Она же не может мне сказать, что в подвалах штаб-квартиры у нее еще куча запасных тел. А я не могу проявить понимания, знания... — Так думал я.

— Ему нравится Аска. — думала Рэй. Как обычно, при упоминании имени рыжей она почувствовала непонятную короткую вспышку холодного гнева. — Она дорога ему. Я обещала заботиться о нем... Я бы и так заботилась о нем... А значит, я должна заботиться и об Аске. Разве не так? Не хочу говорить о ней. — Настроение Рэй испортилось. — И все же он заботиться обо мне. — Рэй мысленно улыбнулась.

Я заметил изменившееся настроение Аянами и поспешил перевести тему.

— Так я не понял, почему тебя не выписывают?

— Ну, Акаги мне сказала, что надо изучить последствия попадания излучения Ангела по моей Еве. Мне кажется, что они ничего не найдут и меня скоро выпишут.

Аянами открыто посмотрела мне в глаза.

— Было бы здорово! А что ты почувствовала тогда?

— Ты же слышал Рицко. Излучатели Израфиила работали в невидимом спектре. Я ничего не видела. Я, еще подбегая, поставила между собой и им экран АТ-поля. Думала ударить им как щитом. Ну и как защиту, конечно. Я ничего не почувствовала. Подбежала, ударила. Он ударил меня. Щит порвал. Сорвал несколько бронепластин. Тут его ударила Аска. Мечом. Акаги говорит, — Израфиил задел меня пучком излучения, когда я только набегала на него. Может, меня защитило поле. Может, — броня Евы. И наши капсулы тоже бронированы. Ты же знаешь. У моей Евы однажды аварийное катапультирование сработало прямо в бетонном ангаре. Ты меня видел после этого. Но сама капсула не так уж сильно помялась.

— В отличие от тебя.

Я подавил желание погладить Рэй по голове. Наверное, сильно бы ее удивил.

— Еще бы мне не помнить о том случае... Ты даже после сегодняшнего боя куда лучше выглядишь.

Рэй благодарно положила на мою руку свою.

— Сходи проведай Аску. А я еще чуток отдохну.

— Выздоравливай Рэй.

* * *

— Гуттен морген Аска!

Та полусидит на больничной койке опираясь спиной на подушку и читает... Да, читает, читала, какой-то журнал с тряпками и висюльками.

— Сейчас вообще-то день, Икари! — И с ехидцей. — Или ты только проснулся?

Несмотря на неласковое приветствие Аска изволит пребывать в добром расположении духа. И, похоже, не прочь пообщаться.

— Вообще-то нет.

Аска косит глазом с меня на чуть оттопыривающуюся в районе диафрагмы пижаму.

— Обзавелся еще одним мужским украшением?

— От тебя ничего не скроешь, Лэнгли.

— А то... — Довольно щурится.

— Ладно, не стой как засватанный. Бери, вон, табурет, — Аска кивает в угол, — и подсаживайся. Будешь рассказывать, как все прошло.

Невольно покачав головой от такой наглости и кинув недобрый взгляд в ее сторону, иду за табуретом. Лэнгли мой взгляд игнорирует.

— Видеосъемку боя видел?

— Нет. А...

— Тоже не видела. Но я от Кацураги не отстану. Пусть пнет кого надо и показывает.

— Не боишься, что пнет она тебя?

— Не-а... Аска довольно щерится. — Мне Фуюцуки обещал прошлый раз не вспоминать, если в этот все нормально сложится.

Аска, счастливо зажмурившись, трясет головой в обрамлении роскошной огненной несколько немытой гривы.

— Наверное солнечные лучи, падающие со спины на ее фигурку дают такой эффект, — подумал я.

— Господи, — Аска умильно складывает ладошки и слегка кривится, видимо от боли в потревоженной руке, — спасибо тебе большое! Обещаю себя хорошо вести... до самого вечера... ну, почти...

— Артистка... — бурчу я, ерзая задом по неудобному табурету. Как бы так на нем пристроиться, чтобы бок не ныл?

— Знаешь... Если бы у меня не получилось... Я бы, наверное, умерла...

Голос Аски по-прежнему теплый. И счастливая улыбка на лице. Даже хочется тоже заулыбаться в ответ. Но я настораживаюсь. Разговор пошел серьезный.

— По любому бы умерла. Даже выживи после Ангела. Для меня Ева — это всё! Понимаешь, Икари?

— Понимаю. — На ум приходят сценки из "Конца Евангелиона" с голой Аской в ванной в заброшенном доме.

— Да ни фига ты не понимаешь, Икари. — голос Лэнгли не теряет теплоты.

— Ты думаешь, я молоденькая дурочка, которая так ничего и не поняла.