Темный целитель. Книга 1

Меня трясло от непонятной обиды. Я аж ногой топнула и отвернулась.

Курц

У меня эхом гремели в голове Ее слова: "я не демон", "не держу", "иди куда хочешь". А куда я хочу? Нет, у меня есть долг, так что не "хочу", а "надо". Куда мне надо? И в чем мой долг?

Она отвернулась. Плечики подрагивали. Неужели Она...? Мир сузился и застыл.

Осторожно подошел ближе и прикоснулся к Ее плечу. Она резко обернулась и уткнулась носом мне в грудь.

— Не смей даже думать так, слышишь! Не смей! Я не демон! — и несколько раз ударила ручкой по нагрудной платине.

" А коготки у нее ничего, — пронеслось в голове. — Вон какие царапины остались."

Она быстро успокоилась и отступила на пару шагов. Вытерла щеки.

— Думай обо мне что хочешь, но демоном не считай. Я — не плохая, — она опустила глаза. — Извини за истерику. Выход там, — махнула мне рукой.

Конни

Я обошла Курца и пошла по направлению к тому месту, где почуяла съестное. Почему-то когда он рассказывал мне о СакКарра-Ши, о том, что причислил меня к демонам, меня это не трогало. А вот то, что он решил, что я отправила его на смерть, причем он даже не подумал возражать, меня проняло до глубины души.

Нет, я не ангел, не сестра милосердия. Я ленивая и эгоистичная по большей части. Правда, еще и ответственная при этом, местами. Если за мной числятся обязанности (по дому, по работе или вообще) я их добросовестно исполняю. Единственно, я при этом должна сама понимать, что это мои обязанности. А иначе фиг дождетесь. Но ведь и зла другим не желаю. За что он меня вот так-то? Неужели есть за что? И именно это меня так и завело, да?

Продолжая заниматься самокопанием, дошла до места. Вернее, до вот этого. И это съедобно?

И тут я почувствовала что-то сзади. Вот не думала, что умею так прыгать и визжать (в жизни ни разу не визжала)!

— Курц! Ну нельзя же так пугать! Я же заикой останусь! Ой, а что ты тут делаешь?

Курц

Глядя в ее распахнутые глаза, я понял: пусть она считает себя взрослым человеком, для меня она так и останется ребенком СакКарра-Ши. Разубеждать ее не буду, сама поймет, когда вырастет. А пока этого не произошло, я буду ее защищать. И не потому, что должен ей свою жизнь. И не потому, что она СакКарра-Ши. Просто потому, что именно так и надо.

— Эй, Курц. Ау, земля вызывает. Курц. Курц! Да приди же в себя! И не вздумай сказать, что это я тебя так ультрозвуком приложила! Сам виноват! Курц, ты хоть живой-то? — похоже, она долго меня зовет.

Мои размышления о долге оставлю до лучших времен.

— Я живой.

— Молодец, хвалю. И все же, почему?

— Что?

— Почему ты не ушел?

— Тебе обязательно все знать? — я заметил, что уже давно начал относиться к ней не как к легендарному существу, а как к вполне живому... ребенку (вот бы она разозлилась, если бы узнала). — Все просто. Я тоже не прочь покушать.

До чего же приятно поставить ее в тупик. Не только же ей меня туда отправлять. Правда, недолго я радовался.

— Приятного аппетита, — и указала рукой на весьма непонятную кучку. — Наслаждайся.

— И что это?

— Откуда мне знать? Это же твой мир. Тебе виднее, что из этого вот, эм... вот из этого съедобно.

— Ааа...

— Я, правда, не знаю. Мое чувство направления говорит, что съедобное вот в этой кучке. А вот вся ли кучка, или только ее часть...

Конни

Ага, покушать он хочет. Щазз я тебя накормлю.

— Приятного аппетита, — и машу ему на весьма непонятную кучку. — Наслаждайся.

Пока он пытался "переварить" мое угощение и найти вразумительные слова для передачи своего отношения ко мне, взяла палку и начала ковыряться в кучке. Нет, правда, если имелось в виду, что есть можно именно само непонятное нечто, иметь в виду собственное чувство направления буду уже я. Хотя, нет, видимо, придется мне перед ним (чувством) просить прощения. Практически на самом дне кучки обнаружились яйца. Аж пять штук.

— Курц, а как мы их готовить будем? Сырыми кушать не рекомендуется, вдруг там сальмонелла. А ты можешь костер зажечь? Курц, ты чего молчишь? Мы их в костерке запечем. Курц, ау!

Курц

Я вроде собирался ничему не удивляться.

Каждый ребенок знает: в Проклятом лесу нельзя ни пить, ни есть ничего из того, что в Проклятом лесу найдешь, нельзя разводить костер, нельзя шагу ступить, чтобы на тебя не напали местные монстры. А вместе с тем, я вот уже скоро сутки словно погулять за околицу вышел: все мирно, спокойно, никто не нападает, из ручья попил и ничего, жив-здоров, вот теперь осталось только костер развести и яйца съесть. Если я правильно помню наставления Зархара, это яйца крапчатого ядокрыла, и этот не самый крупный из местных монстров без внимания свою кладку не оставляет. Вместе с тем, Конни абсолютно убеждена, что опасности нет. Да, про Проклятый лес знает каждый ребенок, но не этот.

Конни

После обеда, или вернее уже ужина, мы снова потопали. Теперь уже на выход. Хоть тех яиц и было мало, но все равно лучше, чем ничего. Надо бы попробовать потом самой так костерок научиться зажигать: без спичек и зажигалки.

А ничего, Курц нормальный. Пережил мою истерику, и даже не кинул тут. Что бы я сама делала?

Мы шли до темноты. Столько пройти! Уму непостижимо. С утра и до вечера, с двумя крохотными остановками и одной истерикой.

Мне-то ничего, только устала целый день топать, а Курц начал спотыкаться.

— Курц, с тобой все нормально? У тебя что-то болит? Может, передохнем немножко?

— Ничего у меня не болит, — отмахнулся он. — Просто темно стало.

— А разве прошлой ночью тебе это не мешало?

— Нет, тогда заклятье действовало.

— Безмолвия? — он о таком упоминал.

— Нет, маги на нас наложили целую кучу всего, что только было можно. В том числе и на ночное зрение. Теперь его нет.

— И ты молчал! Все, объявляю привал.

Глава 2. Продолжение

Конни

Хорошо идти — хорошо, а лежать все равно лучше. Ноги ныли. Живот прилип к позвоночнику и давным-давно забыл о тех несчастных двух яйцах, что ему перепали. Губы обсохли. И пить хотелось. Но лежать все равно лучше. И слушать. Я уговорила Курца рассказать о себе, т.е. о нем.

Он и рассказал немножко, а потом плавно переключился на географию, историю, культурологию и политику, в общем, о чем угодно, но не о нем, родимом. Ладно, это тоже мне надо знать.

Я плавно сползала в сон. Как вдруг...

Курц

Она вскочила как ошпаренная. Дико заозиралась вокруг. Я тоже подскочил, выискивая, где опасность. Она резко схватила меня за руку, рявкнула: "Бежим", — и мы побежали.

Так мне в жизни бегать не доводилось, даже когда инструктор-следопыт гонял, когда от толпы разъяренных орков ноги уносил. Практически в полной темноте, ведомый за руку демонессой, я несся на пределе возможностей. Не знаю, как она выбирала дорогу, но мы протискивались на всем ходу через завалы, перепрыгивали ямы, ни разу не врезались ни в одно дерево и не запутались ни в одном кусту.

Минут через двадцать она резко остановилась. Я лишь рот приоткрыл, как она тут же закрыла его мне рукой, нервно озираясь. Я застыл, помня о ее коготках. Потом Конни меня дернула за руку, и мы опять понеслись через лес, куда-то в другую сторону.

Еще минут пятнадцать, остановка, смена направления, бег. И так довольно долго: пробег, остановка, смена направления, и снова бегом.

Счет времени я успел потерять, сосредоточившись на нескольких задачах: не упасть, не отстать, выжать из тела еще сил и скорости. И я еще думал, что нахожусь в отличной форме и могу поспорить с самим Зархаром, наивный. На очередной остановке оценил остаток сил: еще на одну-две таких пробежки минут по пятнадцать — и все.

Конни

Кажется, мы вырвались. Радоваться еще рано, но нестись сломя голову, рискуя переломать ноги и все прочие части тела смысла уже нет. Как нет и смысла оставаться на месте — до выхода из Проклятого леса осталось всего час-два пешком. Хоть и двигались зигзагами, но общую направленность "к выходу" выдерживали.

— Курц, ты как, еще можешь двигаться? — пытаюсь дотянуться до его уха, так как на ничего громче практически бесшумного шепота не отваживаюсь. Кивает. — Хорошо, тогда пойдем.

После такого забега хотелось только упасть, но я сама понимала, что если хоть ненадолго присяду или прилягу, уже не встану. Да и свербело в душе то самое чувство. Не такое сильное, но все же. Я там, на привале, уже засыпала, как меня словно током шибануло: надо уносить ноги и времени на это почти нет. Я и побежала, схватила Курца и побежала.

Вот сейчас, еле переставляя ноги, подумала, и как же у меня получилось: днем-то я еще кой-как продиралась по лесу, а сейчас ломилась напрямик на бешенной скорости. А, ладно, потом буду разбираться. Как говорится, жить захочешь — не так раскорячишься. Сейчас главное ноги переставлять и с направления не сбиться. Шаг, еще один. Еще. Только вперед. Сколько же до этого выхода? Кажется, я не дойду. Шаг, еще. И когда это я умудрилась подвернуть ногу? Каждый шаг отдавался болью. Наверное, когда мы так неслись. Неважно, все потом. Сейчас шаг, еще один. В голове клубился туман. Еще шаг.

— Все, Курц. Мы вышли, — а дальше темнота.

Курц

Сил просто уже ни на что нет. Напади сейчас кто — не отобьюсь и от мухи.

— Все, Курц, — еле прошелестела Конни. — Мы вышли, — и она мягко опускается на землю и сворачивает как тогда, у ручья.

— Конни? — она уже спит.

Вдыхаю полной грудью: да, мы вышли. Это обычный лес, ночной лес, живущий своей жизнью, полный всевозможных звуков и запахов. Живой лес.

Пытаюсь определиться, где мы вышли. Звезд не видно ни одной, небо заволокло тучами. Ничего особенного в самом лесу в глаза не бросается. Значит, утром посмотрю внимательнее. Глаза сами закрываются, но что-то мешает дать телу полноценный отдых. Хотя как это что-то? Элементарная предосторожность: будет очень обидно погибнуть, уже переступив порог Проклятого леса.

Ничего. Вот Конни проснется, мы выйдем к людям и тогда я отдохну. Я выдержу.

Конни

Я проснулась. Прохладно, однако. Да еще каждая мышца, каждая косточка ныла. А, да, вспомнила: так бегать вредно для тела, но полезно для жизни. И где я сейчас? В лесу. Ууууу, как мне лес надоел! Вот за двое суток до печенки достал. И помыться бы не мешало. Хотя сначала попить, поесть, а только потом помыться. А потом в уютную постельку, о мечты-мечты.

— Привет, Курц. Что-то ты как-то хреново выглядишь. Ты хоть поспал чуток? Понятно, нет. А почему? — хлопнула себя по лбу. — Ты сторожил, да? — кивнул. — Знаешь, Курц, тебе просто необходимо поспать, а то свалишься. А мне тебя не утащить: ты слишком тяжелый. Так что меняемся: ты спишь, я сторожу. Спи, кому говорят!

Ну, хоть выпендриваться не стал, а может, у него и на это сил не осталось. Бедолага. Я ж его вчера чуть как ту лошадь, что под героями в приключенческих романах вечно падает, не загнала. Как сама-то не "пала"? А вот и нет, как раз таки и грохнулась. Жаль, было бы неплохо, если бы "отредактированное" тело могло бы выдать феноменальные результаты. Ой, мне ли жаловаться! Я ж вчера практически сутки пешком отмахала, причем заполошный забег вообще ни с чем в сравнение не идет. Чем не феноменальность? Да и сейчас, ну ноет каждая клеточка, но ведь и в калеку не обратилась, да и подвернутая нога о себе не напоминает. Все, это пусть тело ноет, а я не буду. Я есть хочу, и пить. Так что вперед — на поиски.

Похоже, мы остановились прямо там, где из Проклятого леса вышли. Хотя нет, немного в стороне. Видимо Курц меня сюда перенес, здесь посимпатичнее, да и вот под этим деревом действительно лесная подстилка потолще вроде.

Итак, повестка дня номер один: вода. Прислушиваюсь, где-то вон там, минут тридцать идти, ближе ничего нет. Но бросить Курца одного нельзя, хоть и опасности не чую, но я же обещала посторожить. К тому же ему виднее, раз сам не спал — сторожил, значит, так надо. Могу я еще потерпеть? Хоть и все признаки обезвоживания налицо, но еще не умираю. Тогда посмотрим, что у нас с вопросом номер два: поесть. Смотрим. Здесь деревья пореже, почти полянка. А под деревьями, я присмотрелась, похоже, малинник. Точно, что я малину не отличу? Сколько я ее насобирала в жизни? Уйму, на даче. Вот только есть ли ягоды сейчас? Я же не знаю, что у нас на дворе сейчас. А на дворе, оказывается, середина лета, т.к. малина созревает именно в этот период. Я с удовольствием кинула в рот несколько ягод. Не очень шикарный урожай. Оглянулась на Курца. Спит, крутой следопыт. Не знаю, что может выдержать тело "тренированного следопыта", но явно еда и ему необходима не меньше, если не больше, чем мне. А поскольку накормить мужчину — святая обязанность женщины, со вздохом начинаю собирать малину не в рот, а на большущий лист какого-то растения. И в кого я такая ответственная?

Чтобы отвлечься, разберу пока по косточкам все, что вчера вечером мне Курц рассказывал. Итак, он двадцать первый сын короля (ага, я принца отхватила, как же иначе... правда, двадцать первого по счету, в очереди на корону аж пятьдесят девятого). Я сначала подумала: "Вот мать-героиня". Оказалось, нет, просто отец — кобель. Хотя о царственной особе так не говорят. Правда, всех детей он признал, тех, которых ему показали. Просто по местным традициям, если рождается внебрачный ребенок-мальчик, его обязательно должен признать отец (если не признает — такооой скандал!), а если девочка — то на усмотрение матери (к слову, многоженство здесь не практикуется). Так вот, помимо 20 старших братьев, и еще вроде 7 младших, у Курца несчитанное количество сестер (около 15 признанных и никто не знает сколько непризнанных). Вот семейка у Наргарского короля!

Признанные дети по большей части живут при дворе. Их воспитывают в меру их же способностей для занятия в дальнейшем ключевых постов. Ну, логично, с одной стороны, все ж таки семья. Правда, с другой, а как же безопасность правителя от покушений? Такой простор для заговоров! Оказывается, тут все схвачено. Во-первых, есть маги, которые мигом просветят в случае чего мозги подозреваемым. Во-вторых, не принято. Когда мне Курц пытался объяснить эту простую истину, он сильно возмущался на мои "намеки". Что он понимает! Да вся история на нашей старушке-Земле заполнена сплошными заговорами, а тут, видите ли, "не принято"! Хотя, при наличии таких магов, действительно — не трижды, сто раз подумаешь, прежде чем на что-то такое решишься. Но ведь "голь на выдумки хитра", можно, наверное, придумать, как магов обойти. А ладно, местным виднее.

Курц, проявив с детства тягу к знаниям, пошел в обучение к Посвященным. Здесь есть маги с колдунами всех мастей, есть жрецы разных богов и есть Посвященные (очередное слово с большой буквы). Разница между ними, по объяснению Курца, вот в чем. Маги магичат, тут у меня вопросов нет. Со жрецами то же. А вот Посвященные — отдельная песня. Они посвящаются Книге Знаний. Причем, одни Посвященные, пройдя соответствующее испытание, уходят в тайную долину, где оригинал Книги и хранится. И потом их никто никогда не видит. Другие Посвященные странствуют по свету, собирая знания. Третьи исполняют роль библиотекарей, предоставляя доступ желающим к копиям Книги. Вот здесь мне не понятно совсем, но Курц так толком и не объяснил. Во-первых, доступ предоставляется не всем и не ко всем разделам. Во-вторых, Книга Знаний не обновляется уже больше тысячи лет, вернее про саму Книгу толком неизвестно, а вот ее официальные копии (три штуки, а неофициальных копий нет, ибо это уже наказуемая ересь) точно. Вот и понимай, как хочешь. Если Книга не обновляется, чего в ней каждое поколение ищет? И почему бы не откопировать еще? И если ну совсем "низзя", то что, никто из допущенных к прочтению никаких своих записей не ведет? И зачем существуют Посвященные, что "собирают знания по свету", ведут что-то типа летописей и передают их Посвященным — библиотекарям (а те — еще куда-то)? В общем, здесь у меня сплошные вопросы.