Пепел. Сгореть, чтобы вернуться

Пепел не любил бывать в кабинете у капитана Фрисни. Помещение это не было похоже на серые кабинеты и именно поэтому внушало весьма противоречивые чувствам недоумении.

Пепел не любил бывать в кабинете у капитана Фрисни. Помещение это не было похоже на серые кабинеты и именно поэтому внушало весьма противоречивые чувства. С одной стороны, небольшая, но просторная комната была симпатична, как и сам Фрисни, однако с другой... Не вязались все эти золотисто-светлые стены да большой под дерево стол с образом мрачного офиса бюро уголовных преступлений.

Сам начальник внешне тоже представительностью не отличался и трепета не внушал. На первый взгляд. За плечами Фрисни было не одно раскрытое дело, а рты подчиненным, при наличии ненужных разговоров, капитан закрывал быстро и эффективно— сверхурочными заданиями и бесплатными дежурствами на выходных. Пытались жаловаться. Раз или два. Но на верху никого методы капитана не интересовали. Начальству важна была раскрываемость, а уж она всяко лучше, чем при предыдущем главе бюро. Среди своих тридцати следователей особо капитан никого не выделял, к криминалистам отношение тоже было ровное. Фрисни Пепел уважал в первую очередь за то, что, несмотря на жалобы криминалистов, поступающие с завидной регулярностью ( работали бы так!), начальник всегда оставался на стороне следователя. Втайне капитан тоже считал, что отделу экспертизы следовало бы больше работать и меньше жаловаться, однако вслух этих мыслей не выражал.

Сегодня капитан пребывал в обычном своём расположении духа, что не могло не радовать. Значит, никаких происшествий не случилось.

-Садись, Ортан,— начальство пило кофе из тоненькой светлой чашечки, которая нелепо смотрелась на фоне темно-синего с серебром мундира. Пепел опустился в белое мягкое кресло.— Как расследование?

-Какое из?— не сразу понял Пепел.— А, нормально, работал с информатором, кажется, появилась зацепка. Буду разрабатывать.

-А новый эксперт что?— как-то выжидающе сощурился Фрисни, делая еще один глоток.

— Ознакомил сегодня ее с делом, Чернеский материалы передал, уехала работать в свою лабораторию.

-Ясно-ясно, ну и, что скажешь о ней?

-А что мне сказать?— следователь удивился.-Я ее второй раз сегодня видел.

-И как впечатления?— продолжал допытываться начальник.

-Женщина, криминалист, с Чернеским знакома...

-Знакома?— задумчиво протянул собеседник Пепла.— Впрочем, это не удивительно, она здесь работала раньше. Странно как слухи еще не пошли о такой-то птице...

-Так она рано утром приехала и до начала рабочего дня к себе о правилась,— пожал плечами Пепел, не понимая, а к чему, собственно, начальство клонит.

-Ничего интересного не рассказывала?

-А должна была?— его сейчас ждали свидетели, а он тратил время на пустую болтовню.

-Не знаю, не знаю. Это ты мне скажи.

-Капитан Фрисни, мне вам говорить нечего.

-Хорошо, иди, Ортан, иди.

Кажется с того дня, когда я последний раз засыпала в своей лаборатории прошло не пять лет, а все сто. В общем, настроение мое было отличным. К тому же, за вчерашний день я успела полностью разобрать все материалы дела и даже составить предварительное заключение, несколько не схожее с тем, что дал Чернеский. Во-первых, рост предполагаемого убийцы составлял не как было указано Юлием "метр восемдесят— метр восемьдесят пять", а все метр девяносто. Об этом свидетельствовал и угл нанесения ударов, и сила, с которой эти удары наносились. Когда-то один талантливый программист написал для меня такую программу, так что, насчет роста убийцы ошибиться я не могла. И это был человек. Чистокровный, самый настоящий человек. Сила ударов. Человек ведь намного физически слабее любого из гуманоидов. Сомнения на счет орудия преступления у меня возникли в самом начале. Вот все эти мысли я и изложила детективу Тиринаги. Он покивал, задал пару вопросов и замолчал. Молчали мы недолго,минуты три. Наконец на меня подняли воспаленные глаза и следователь, откашлявшись, начал:

-Капитан Морриган, не знаю, нужно ли это вам, но лучше будет,если вы узнаете. У меня ненавязчиво пытались узнать о вас, но мне нечего было говорить.

-Кто?— спросила я, перебирая в голове все возможные кандидатуры,

-Капитан Фрисни.

-А, ну это нормально. Пытаются убедиться, что я хорошо себя веду,— ухмыльнулась половинкой рта.

-Ну что ж, тогда, не смею вас больше задерживать.— в манере общения Тиринаги прослеживалась какая-то неуверенность. Нет, не в себе, а в том, правильно ли он говорит, словно слова выбирает...

-Спасибо,— искренне поблагодарила я. Мог бы промолчать и был бы в своём праве, но вмешался. Честный, значит. А на выходе из кабинета произошло маленькое столкновение.

-Извините,— я подала пару листов присевшему над рассыпавшимися бумагами мужчине в форме.

-Ничего страшного,— он поднялся,став разом выше меня на полголовы. Внезапно лицо его несколько изменилось.— Немайн?— я присмотрелась и узнала.

-Здраствуй, Мир,— он провел рукой по коротко стриженным светлым волосам. Раньше они были чуть длиннее и находились в неизменном беспорядке. От уголков глаз пролегли первые морщинки. А сами глаза практически не изменились, лишь появилось то цепкое выражение, присущее, по-моему, всем следователям.

-Ты как здесь?

-Амнистия,— я предернула плечами. Все-таки хорошо, что эмоции почти не пробиваются. Однако возникло стойкое желание сбежать.

-Восстановили?— понимающе спросил Мир, тоже, по-видимому, отчаянно пытаясь остаться невозмутимым.

-Как видишь. Ты извини, мне пора.

-Номер коммуникатора не изменился?— раньше в нем этой хваткости не наблюдалось.

-Нет.

-Я позвоню,— прозвучало мне в спину. Я усилием воли уняла дрожь в руках. Как меня пробрало, однако.

Каити, успев поужинать, и даже не опоздав, подъехала к зданию городского морга. Вечер обещал быть спокойным: как говорил ей опыт по пятницам редко поступало много "клиентов", то есть и ее обязанности сокращались.

-Каити, давай быстрее, мое дежурство полторы минуты уже как закончилось,— сварливо поторопила ее дневная дежурная. Тонра уже стояла в уличной одежде, пренебрегая правилами. -Где ты ходишь?— и хлопнув дверью, женщина вышла, оставив девушку одну. Каити не могла себе этого объяснить, но нахождение в морге странным образом успокаивало. Скажи она кому-то об этом, ее посчитали бы чокнутой, но она любила свою работу. Здесь было спокойно, чисто, тихо. Мертвецов она не боялась. В морге, также как и хозяйка, наплевав на правила, жила худая черная кошка Тонры, Багира.

Каити, достав потрепанную "Трасологию", принялась за откровенно нудную главу. Криминалистом она быть никогда не хотела, однако выбора не было. Либо в криминалисты, либо в переводчики — все, что могла предложить дружелюбная служба опеки в тот момент. А криминалист все-таки больше хирург, чем переводчик, ведь так? Да и возможностей у эксперта-криминалиста больше , естественно при наличии необходимых знакомств. Знакомств не было, друзей не было, да и круг знакомств Каити ограничивался лишь работой. Ну, не считать же полезным знакомство с профессором Енделем, в самом деле?! С профессором вообще никакого желания общаться не было: он внушал страх, пускай и не такой сильный после появления в ее жизни Немайн Морриган, но все же... Все же ей необходимо было получить этот треклятый диплом о получении специальности, иного пути получить опекунство над Эльзой не было.

Усилием воли, Каити заставила себя снова вникать в трассологию... Входные двери распахнулись неожиданно. Ее стойка дежурной располагалась как раз напротив них и она прекрасно видела как между разъехавшихся полупрозрачных створок проходят двое человек: мужчина и женщина. В женщине к своему удивлению она признала профессора Морриган, мужчина же... Он был каким-то серым, с глубокими тенями под глазами. Если бы Каити хотя бы училась на врача, она бы от чистого сердца порекомендовала ему пару препаратов, однако она была будущим криминалистом... Мужчина оторвал взгляд от цифрового табло за ее спиной, и, встретившись с ним глазами, она непроизвольно вздрогнула — он смотрел цепко. Мужчина быстро оглядел ее и, по-видимому, не найдя ничего интересного, оставил в покое. Взгляд его стал безразличным.

-Доринанти! Опять вы,— профессор сделала для вида удивленное лицо, однако не Каити, не спутник Морриган ей не поверили.— Мы с детективом Тиринаги по делу, мне необходимо осмотреть вот этого, этого и этого, а так же вот этого убитых,— на выложенные грудой выписки из уголовного дела сверху легла бумажка с номерами убитых в каталоге.-Так же подготовьте нам отдельный кабинет, стол, стулья и выход в сеть, пожалуйста,— бодро перечислила профессор.

-А...

-Разрешение,— на бумаги легла весьма помятое разрешение с следами от кружки на нем.

-Да-да, сейчас,— Каити вышла из-за стойки и не сделав и пары шагов, почувствовала, как летит на пол, перецепившись через провод.

-Аккуратней, — крепкие руки детектива удержали ее от падения. Она растерянно посмотрела в его лицо. Мужчина, чуть приподняв уголки губ, поставил ее вертикально. Это длилось пару секунд, но они так и стояли,глядя друг другу прямо в глаза.

-Спасибо,— пробормотала потерянно девушка и отправилась выполнять указания профессора. Так, мне показалось или этот ходячий уголовный кодекс привлекают девушки? Тиринаги смотрел вслед моей уходящей студентке , однако, заметив мой взгляд тут же заинтересовался табло с очередным лозунгом. Не прошло и трех дней, а мне уже осточертели все эти лозунги и агитационные плакаты. Все же в старом добром насквозь прогнившем и коррумпированном союзе было хоть что-то хорошее: ты мог если и не говорить, то думать все, что хочешь. Теперь же способность думать у большинства, похоже, вовсе атрофировалась.

В морг мы приехали, так сказать, для проведения следственного эксперимента. Я даже ножики с собой взяла, дабы наглядно опровергнуть теорию детектива, которую он изложил мне сегодня за обедом. Видите ли такие удары характерны только для мужчин, при чем, обуреваемого сильными эмоциями. Видите ли, у него опыт. Ха! Четыре года в гражданской полиции — это опыт! В военной прокуратуре, в которой он работал до этого, как правило, подобным не занимаются в принципе... Нет, вероятнее всего, что убийца— мужчина, у меня чутье, плюс удары более-менее кучные, уверенные— женщины бьют по-другому... Дело в другом: этот недоделанный следователь решил, что подобное в его компетенции— ну что ж, докажем обратное.И комната и убитые уже ждали нас. Тел было трое: номер шесть, пять и четыре. Все свеженькие , этого месяца. Мне повезло— через неделю по закону их надлежало захоронить. Однако пока они были свежие и даже без запаха— хоть на что-то наша наука сподобилась. Доринанти немного перекосило. Это с непривычки... Кстати, интересно, а что это она делает по ночам в городском морге. Хотя нет, не интересно.

Три мужчины, голые и в полном рассвете сил ждали нас с детективом, стыдливо прикрывшись полупрозрачными простынями. Нейл О'Куинн, Джеф Джойс, Сайрони Ранелли, убиты с разнице в два и три дня у себя дома, никаких следов взлома входных дверей, никаких улик, за исключением найденного мной ранее волоса. Белоснежные лица и миленькие чистые раны на теле. Все так чинно-благопристойно, что аж тошно.

Мое внимание привлекла татуировка на кисти Джойса. В наше время их уже практически никто не делает,есть множество других ухищрений, дабы проявить свою неординарность... У Джойса это была едва заметная вытатуированная цепочка с ключом. Похоже, не я одна заметила эту забавную деталь: Каити глаз не могла оторвать от руки господина Джойса. Я уже хотела было открыть рот и попросить эту впечатлительную барышню удалиться, однако меня перебил Тиринаги, подавшись вперед, как гончая:

-Вы были знакомы с убитым?— хищный прищур и напряженное лицо — и он хочет произвести на девушку впечатление? Произвел. У этого забитого жизнью ребенка подбородок задрожал:

-Кажется да... Или нет... Я не уверенна, но...

-Когда? Как?— вцепился, как клещ детектив.

-Дядя Джефи навещал нас, когда я была маленькой... Давно. Папа еще был жив и...— глаза девушки наполнились слезами. Что за впечатлительное существо!

-Так. Давайте по порядку,— мой спутник полностью игнорировал состояние моей же студентки. Кажется, она готова была разрыдаться.

-Ортан, давайте вы побеседуете с Каити в другом месте, а я немного поработаю пока,— предложила я. И девушка успокоится немного и меня они в покое оставят. Дело эксперта — дать верное и максимально подробное заключение, расследование криминалиста не касается— это я поняла, придя на первую же практику.

-Да-да, конечно...-Тиринаги на меня даже не взглянул.

-Ортан, не пугайте девушку, поверьте, ей не слишком легко,— когда Каити вышла вполголоса обронила я.

-Понял.

Пепел не мог не смотреть в спину идущей впереди девушки. Он печенью чуял, что она знает что-то важное, что-то такое, о чем следствие пока не догадывалось. Плечи она немного сутулила, как будто от холода. Морриган ее знает. Если судить по возрасту работницы морга, то она студентка. Криминалист, наверное. Они тут иногда подрабатывают. Они дошли до маленькой двери слева от стойки и очутились в небольшом помещении, предназначенному, по-видимому, для персонала. На вешалке висел весьма потрепанный женский плащ. Она опустилась на стул, он сел напротив, достал из кармана коммуникатор с функцией записи.

-Вы не против?— вспомнив о необходимом согласии и приличиях, поинтересовался Пепел.

-Нет-нет...— руки она сложила на коленях и смотрела исключительно на них, словно примерная ученица.

-Итак, рассказывайте... Каити,— припомнил он обращение, использованное Морриган.

-Мой отец был политиком, членом партии "Союз перемен". Мы хорошо жили. Родители и я,— девушка прерывисто вздохнула и детским каким-то жестом вытерла скатившуюся по щеке слезу.-К нам приходили гости, друзья отца, его коллеги. Дядя Джефри тоже приходил часто,— она замолчала. Пепел смотрел на дрожащие ресницы, на нижнюю губу, которую она прикусывала, и не мог понять, что же не так. Что вызывает в нем такой внутренний бунт.

-А потом?— осторожно спросил он.

-А потом власть сменилась. Мне было двенадцать, моей сестре, Эльзе, три. Мать умерла при вторых родах. Отца просто отстранили, наш дом забрали, но ничего, он нашел работу, все было хорошо...— она снова вытерла совершенно мокрые щеки и подняла на него усталый взгляд.— Его убили. За неделю до новой революции. Мы пришли домой из школы, а он лежал на полу.

-Убили?— охрипшим голосом переспросил Пепел.

-Врач сказал, что сердце. Но отец был абсолютно здоров, я это точно знаю! Я сто раз видела его карту.

-Я вас понял,— ему ли было не знать,как легко убирали неугодных.Он отчаянно жаждал прекратить этот болезненный допрос, но следователь в нем был сильнее.— А с Джойсом что?

-Я видела его последний раз, когда нас выселяли. Он приехал предупредить отца. А больше о нем я ничего не слышала.

-Они были близкими друзьями с вашим отцом?

-Приятели, пару раз выручали друг друга, если верить рассказам отца.