Подкова с неба

— Привет, Гильчик! — подло ухмыляется Берингер. — Давненько не виделись... С кем сейчас воюешь, с мышами или тараканами?

От такой наглости отважный рыцарь едва ни падает в океан.

— Подожди! — он скрежещет зубами и начинает закатывать рукава. — Теперь-то я с тобой за все рассчитаюсь!

Граф пускает фонтанчик прямо в рыцарское лицо и неспешно переворачивается на спину.

— Не рассчитаешься! Я личность неприкосновенная, на мне одном вся земля держится, без меня она упадет в океан, да и ты вместе с ней...

Гиль на минуту опускает руки, но потом, подумав, бьет Берингера прямо в нос. Граф, не успев и пикнуть, камнем идет на дно.

— Караул! — трубят маленькие слоники. — Спасайся, кто может! Что же ты наделал, рыцарь Гильом?!

— А что я наделал? — только и успевает спросить отважный рыцарь.

Земля дрожит, качается и летит вверх тормашками, а вместе с ней и Гиль...

— Хозяин, хозяин! (хлоп, хлоп) Очнись, хозяин! (хлоп) Открой свои мутные маленькие глазки!

Отважный рыцарь выплыл из сна, словно пробка из воды.

— Очнись, хозяин!

Гильом моргнул и действительно очнулся. Тонкие солнечные лучи, пробиваясь сквозь листву, щекотали ему шею. Синий лес шумел о чем-то своем, и река по-прежнему текла обратным ходом. Викинг с озабоченной мордой обмахивал хозяина пышным хвостом. Острый корень впивался в рыцарскую спину... С землей, кажется, было все в порядке.

— Ун и нос енм яслинсирп! — сказал Гильом, поднимаясь и потягиваясь.

— Что? — не понял Викинг.

— Нос!

— Какой нос? — удивился рыжий конь, внимательно рассматривая дыхательный орган хозяина. Не обнаружив в нем никаких изменений, он скосил глаза на свой нос, однако, и тут было все на своем месте.

— Нос, нос! — отважный рыцарь постучал себя по голове. — Енм яслинсирп йыннартс нос. А как я лазерв умотэ урегниреБ!

У Викинга глаза на лоб полезли.

— Отч ыт ан янем кат ьширтомс?

Викинг снова свел глаза к переносице и потерял сознание. Гиль задумчиво оглядел бесчувственное животное, потом нагнулся и похлопал его по морде.

— Йэ, отч с йобот еокат? Ан екшынлос яслергереп? Йокак йынжен ьнок!

Рыжий конь слегка приоткрыл глаза и жалобно застонал. Отважный рыцарь неодобрительно покачал головой.

— Тнялумис!

Викинг вздохнул и поднялся на ноги, всем своим видом выражая самое искреннее отчаяние. Его глаза блестели от еле сдерживаемых слез.

— Хозяин! Что с твоим голосом?!

— С миом мосолог есв в екдяроп! А тов ыт ьтяпо акаруд ьшеялав, ьшеавинылто то хиовс йетсонназябо. Оннелдемен ясмеялварпто в ьтуп, ман в юирогаН ароп.

— Хозяин, ты болен, — сказал рыжий конь с надеждой. — Ты определенно болен, а все из-за воды, не надо было ее пить, волшебник предупреждал... Кстати, может вернемся к волшебнику? Он тебя вылечит, на ноги поставит, голос вернет... Ну ее, эту Нагорию, тебе бы полежать недельки две...

— Цыц! — нахмурился отважный рыцарь. — Сурт йынтсачсен, ьтяпо аз еовс? Инмопаз зар и адгесв — ан итуп к угивдоп яорег отчин ен тивонатсо! Ежад от, отч я юровог модаз дерепан... Мх, а ьдев я оньлетивтсйед яровог модаз дерепан.

— Хозяин, ты же говоришь задом наперед!

Гильом слегка растерялся, раньше с ним такого не случалось. Но уже через мгновение он принял героическую позу, выпятил грудь и вздернул подбородок.

— Ун и отч? Енм отэ ен теашем. Йорег ен нежлод ьтащарбо еинаминв ан еикясв ичолем, адгок дереп мин яакосыв ьлец! — с этими словами отважный рыцарь запрыгнул в седло задом наперед и ухватил коня за хвост. — Дерепв, йом йынрев, он йывилсурт гурд! Дерепв, ыт ьдев летох ьтедиву восагеП...

Викинг тяжело вздохнул и поплелся вдоль реки. Из воды выглянула зеленоволосая красавица-русалка, показала ему язык и снова скрылась.

— Тьфу, нечисть! — презрительно фыркнул рыжий конь. В ответ донесся веселый смех. Все вокруг зазвенело, засверкало, заискрилось. Вода забулькала, в камышах громко заквакали лягушки, на деревьях запели птицы, а из прибрежных кустов высунулась лохматая медвежья морда и заревела. Викинг хлопнул глазами, подпрыгнул и бросился в чащу, задрав хвост, подальше от странной реки.

— Од огеч еж ашорох атэ ацивед, — вздохнул Гиль. — Ьчот в ьчот яансаркерп адьлезирГ, окьлот ысолов еынелез... Йом незук кирнеГ ов ямерв хиовс йивтснартс литертсв юукат еж, йомеусипоен ытосарк, и оп екбишо лянирп ее аз юовс унеж. Ацивасарк ьсалатып уме ьтинсяъбо, отч ано есвов ен оге анеж, он незук ее акызя ен ламиноп... Акбишо ьсалинсяыв зереч окьлоксен йенд, адгок яслешан кичдовереп.

Стало вдруг темным-темно, как будто солнца и не было вовсе. Разом исчезли все звуки: ни пения птиц, ни шума ветра, ни шороха листвы, словно путешественников накрыло мягкой подушкой. Темнота смотрела на них сотнями невидимых глаз, и казалось, что ото всюду бесшумно тянутся невидимые руки, чтобы схватить рыцаря с конем и разорвать на мелкие кусочки. Викинг, осторожно ступая по опавшим иголкам, сплошным покровом устилавшим землю, глядел то направо, то налево, и даже фыркнуть боялся. Отважный рыцарь, крепко держась за конский хвост, усиленно тряс головой.

— Ун и ьшулг, — ворчал он. — Ишу отдуб олижолаз...

И тут на них со всех сторон бросились разбойники. Не успели путешественники опомниться, как блохачи, невысокого роста, но быстрые и сильные, злобно оскалив мелкие острые зубки, которых у них было в три раза больше, чем обычно бывает у людей, посрывали с Гильома шитый золотом плащ, пояс с богато изукрашенными ножнами и мечом в них, золоченые шпоры, выдернули перья из шлема и напоследок, исцарапав отважному рыцарю лицо, а рыжему коню спину, скрылись за деревьями. Но на самом деле они и не думали уходить — ведь на Гиле еще оставались красивые стальные доспехи, и разбойники собирались напасть на него еще раз, чтобы забрать и их.

Отважный рыцарь Гильом видел, как они перемигиваются, подбираясь все ближе и ближе, и потирают руки в предвкушении добычи, но его это ничуть не пугало. Надо сказать, что за всю свою богатую приключениями жизнь он не раз сражался с превосходящими силами противника. Иногда отважный рыцарь нападал первым, но чаще это делали сами противники, за что и получали заслуженную трепку. О таких встречах Гильом потом вспоминал с особым удовольствием...

— Э-ге-ге! — закричал он во все горло, когда к нему подскочил первый разбойник-блохач. — Еомас ямерв ясьтямзар! Как енм отэ ястиварн! — и принялся раздавать направо и налево тяжелые удары.

От такого угощения злодеи должны были разлетаться как мухи... если бы хоть один рыцарский удар достиг цели. Но у заколдованного водой из Обратной реки Гиля все выходило наоборот, и большая часть пинков, подзатыльников и зуботычин доставалась ему же самому. Шустрые блохачи, прыгая туда-сюда без остановки, пооткусывали завязки на его доспехах, доспехи свалились, и отважный рыцарь остался в одном белье. Викинг, после того, как получил пяткой в нос от одного попрыгунчика, опустился на землю и притворился мертвым.

Двадцать или тридцать раз треснув себя по уху, в глаз и в лоб, Гильом решил немного передохнуть и обдумать свое положение.

— Потс, иедолз, выререп!

Блохачи перестали скакать.

— Еинахыд олитавхереп, одан ясьташыдто, — пояснил им отважный рыцарь и плюхнулся на землю.

Блохачи собрались под елкой, о чем-то перешептываясь и бросая на Гиля угрожающие взгляды, а тот потирал свежие синяки и шишки и думал. Но мысли в ушибленной рыцарской голове так резво прыгали и кувыркались, что поймать хоть одну не было никакой возможности. Так ничего и не надумав, Гильом махнул рукой и поднялся, готовый к новому сражению.

— Ондал, иедолз, илунходто и титавх! Отк йывреп ан янем?

Первым на рыцаря вышел сам разбойничий атаман. Остальные блохачи выстроились позади него цепью, чтобы по знаку главаря броситься в атаку. Атаман, весь заросший длинными жесткими волосами, которые слиплись, как иголки у дикобраза, сделал страшное лицо, подпрыгнул высоко в воздух и с лету треснул отважного Гильома по лбу.

— Хо! — сказал тот и упал.

Викинг взвизгнул и с перепугу заскочил на дерево, а блохачи громко завопили, торжествуя победу. От удара в голове у отважного рыцаря произошло небольшое сотрясение, а когда оно утихло, все мысли встали на свои места.

— Обрадовались? — спросил Гиль разбойников абсолютно нормальным голосом, весело вскакивая на ноги.

Рыцарские качества полностью к нему вернулись, и самое главное из них — умение бить, как следует. Блохачи этого не поняли и в бегство не обратились, хотя отважный рыцарь дал им время подумать, пока засучивал рукава. Но вот время кончилось, и он спросил:

— Продолжим? — и разбойники бросились на него все разом.

Темный лес словно взорвался изнутри. Злодеи как горох покатились в разные стороны. От искр, сыпавшихся из разбойничьих глаз, загорелась опавшая хвоя. Все лесные обитатели сбежались посмотреть на небывалое зрелище: как отважный рыцарь Гильом сразу десятком блохачей жонглирует. От могучего рыцарского пинка разбойничий атаман взлетел выше деревьев, где попал прямо в когти пролетавшего мимо орла. Остальных Гиль красиво развесил по елкам и соснам, как новогодние игрушки.

— То-то! — сказал он напоследок, надевая доспехи. — Я вам не какой-нибудь хлипкий граф Берингер, думать надо, прежде чем нападать на первого героя Подгории!

Все лесные обитатели захлопали в ладоши, а отважный рыцарь снял с дерева Викинга и продолжил свой путь.

Чем выше в Гору забирались путешественники, тем светлей и реже становился лес. Среди деревьев кое-где начали попадаться маленькие пушистые тучки, в воздухе проплывала прозрачная морось, с ног до головы обдавая рыцаря и его коня приятным холодком. Приподнявшись на стременах, Гильом мог видеть далеко внизу родную Подгорию.

— А ты меня к волшебнику хотел везти! Лечиться! — сказал он Викингу, разглядев с высоты крошечный домик старичка Хе-хе. — Трусишка! Да тебе любой рыцарь скажет: нет лекарства лучше хорошей драки. Как на изготовку встанешь, копье навостришь, мечом замахнешься — все хвори мигом слетят!

— А шишка на лбу, как сувенир, — ехидно заметил рыжий конь.

— Цыц! Шрамы только украшают настоящего воина! Это свидетельство многих выигранных...

— ... и проигранных...

— ... сражений! Глупое животное! Поговори у меня, трус несчастный! Ты и в бою ни разу по-настоящему не был, где тебе понять...

Викинг обиделся.

— Ну и что? Зато я всегда тебя морально поддерживал!

— Ха!

— Поддерживал! Пока ты, хозяин, кулаками махал, я ждал у тебя за спиной, в любой момент готовый к отступлению. А кто еще тебя от врагов унесет? Я! То-то...

Лес вдруг кончился. У ног путешественников расстилалось ровное поле мягких облаков такой яркой белизны, что глаза слепило. Над облаками круглой синей чашей опрокинулось небо, а между небом и белой равниной невесомо парила раскрашенная солнцем трехглавая вершина Горы.

— Красота-то какая! — вздохнул Викинг.

— Ага, — согласился отважный рыцарь. — И Нагория видна, только как до нее добраться? Крыльев у тебя нет, по облакам не пройдешь... Или пройдешь? Что говорил волшебник? Пегасы бегают по облакам на подковах с пятью лучиками...

Тут Гильом вынул из сумки волшебные подковы, посмотрел на них, потом на Викинга, потом снова на них и снова на Викинга... Рыжий конь перехватил его взгляд и встревожился:

— Хозяин, что это ты на меня так смотришь? Я по облакам не пойду!

— Э-э-э... И не надо! — легко ответил рыцарь, потихоньку к нему подбираясь. — Не надо... Ой, у тебя задние подковы разболтались! Дай поправлю!

— Не дам! — попятился Викинг. — Ничего они не разболтались, держаться как влитые!

— А я говорю, разболтались!

— Не разболтались!

— Я главный, мне лучше знать! Стой смирно!!

— Помогите!!!

От конского вопля испуганные тучки пролились мелким дождем.

— Как тебе не стыдно, — покачал головой отважный рыцарь, крепко сжимая задние Викинговы копыта. — Визжишь, как глупый жеребенок! Ты же рыцарский конь, веди себя прилично...

— Не хочу! — орал Викинг во все горло. — Не буду! Не пойду по облакам! Я наземное животное!

— Пойдешь, пойдешь, — успокоил его Гиль. — Поскачешь! Полетишь не хуже Пегасов! Эх, жаль, подков только на два копыта хватило... Но ничего! Ты и на задних ногах допрыгаешь, а я у тебя на шее поеду.

— У меня головокружение!

— А ты вниз не смотри...

Делать нечего: с волшебными подковами на задних копытах и отважным рыцарем на шее рыжий конь ступил на облака, которые, как и предсказывал волшебник Хе-хе, и не думали проваливаться, а просто мягко пружинили, как набитые ватой подушки.

— Упаду, упаду, свалюсь, разобьюсь... — бормотал Викинг, весь желтый от страха, прыгая с тучки на тучку, с одной пушистой горки на другую. Охая и ахая без остановки, закатывая глаза и хватаясь за сердце, он совсем было собрался упасть в обморок, но передумал — слишком далеко пришлось бы падать.

— Ничего! — подбадривал его Гильом, с трудом удерживаясь на вспотевшей конской шее. — Смелый к победе стремится! Главное, вниз не смотри... Все же согласись, здорово получилось с этими подковами, без них нам до Нагории ни за что бы ни добраться... У моего прапрадедушки Бермуда Жаворонка был сводный семиюродный брат по имени Завадей Колоброд. Вот уж кто умел находить выход из любого положения! Однажды, возвращаясь из похода, он попал под ужасный ливень, и его доспехи мгновенно проржавели насквозь. Завадей и пальцем не мог пошевелить, его жена горько плакала, глядя на ржавого мужа, но прапрадедушкин сводный семиюродный брат не растерялся и...

В этот момент Викинг, случайно глянув вниз, поскользнулся на облаке, и отважный рыцарь кубарем скатился с его шеи и повис в воздухе, уцепившись за пышный конский хвост.

— ... и отправился в чистое поле, нашел там свирепого огнедышащего дракона и вызвал его на поединок! — закончил Гиль, болтаясь в облаках. — А дальше все было просто: дракон одним взмахом раскроил ржавый панцирь, а освобожденный Завадей в знак благодарности отпустил его живым и невредимым...

Викинг вздохнул и снова посмотрел вниз. Хитрые облака слегка разошлись, показав ему далекую землю, и рыжий конь не выдержал.

— Ой, мамочки! — вскрикнул он, закрыл глаза передними копытами и со всех ног бросился бежать. Бум-бах-трах-тарарах! Это не гром прогремел, это рыцарь и его верный конь со всего размаху врезались в Белые Ворота.

— Дошли! — выдохнул Викинг и завалился на бок, раскинув ноги.

— Дошли, — согласился Гильом. — А ты боялся, трусишка. Что ты за конь такой, нет у тебя выдержки! Вот вернемся домой, ты у меня отучишься высоты бояться, ласточкой с крыши прыгать будешь, по проволоке без страховки ходить!

Отважный рыцарь отлепился от Ворот и принялся отряхивать свои помятые запыленные доспехи. Викинг посмотрел на него и сказал:

— Хозяин, ты ужасно выглядишь!

— Глупое животное, — нахмурился Гиль. — Это ты виноват! Мой любимый панцирь, моя лучшая кольчуга! Смотри, здесь погнулась, тут ржавчина...

Рыжий конь выпрямился, сбросил с задних ног волшебные подковы и с достоинством произнес: