Рабыня колдуна

— Мне там страшно, — выпалила девушка, заползая почти на середину кровати и заматываясь в покрывало покрепче. — После нынешнего кладбища кошмарики одолели. Одна спать не буду, и не надейся.

— Рядом с мужчиной, — ехидно улыбаясь, заметил колдун. — Ночью. В одной постели. Полураздетая. С тё-о-омным, — последнюю фразу он протянул с удовольствием, любуясь вытягивающимся лицом артефактницы.

— Ну и пусть, — чуть обозлилась Кира. — Пусть рядом с рабовладельцем, но одним, зато не со всеми страхами сразу.

— А если я домогаться начну? — мужчина чуть усмехнулся.

— Начинай, домогания — это твоё неоспоримое право, — милостиво разрешила магичка, поворачиваясь на бок. — Только я спать буду.

Дамир откинул своё покрывало, демонстративно медленно снял рубашку, внимательно наблюдая за тем, как подглядывает девчонка через прикрытые ресницы. Потом чуть подвинул её к краю и лёг рядом. От такого соседства хотелось совсем не спать, а чего-нибудь другого, более интересного и волнующего. Зато девушка тут же успокоилась, и, по-детски чмокнув губами, прижалась к нему.

Колдун прекрасно понял, чего именно испугалась его рабыня, в школе практически все недолюбливали представителей его ремесла. Чувствуя, что Кира упорно, даже во сне пододвигается к нему всё ближе, он чуть усмехнулся, накинул на неё ещё и своё покрывало и задремал. Ему отдых требовался и даже очень, а то, что девчонка оказалась под боком, так это даже лучше, не нужно беспокоиться о том, как она проведёт ночь.

Кира проснулась, когда уже поднялось солнце. Опасливо оглядевшись и не увидев хозяина комнаты, она шустренько начала подниматься, и только тут заметила, что Дамир накрыл её ещё и вторым покрывалом.

— Не то колдун неправильный, не то я — дура, — с досадой прошептала девушка, вспомнив, как она три месяца питалась объедками и спала в каморке на груде старых мешков. — Учили нас, учили, что тёмные — все как один жуткие и противные личности, вдолбили. Так вдолбили, что даже контракт сожгла. А зря…

Застелив чужую постель и накинув своё покрывало на плечи, магичка легко выскользнула за дверь и побежала к себе. Дамир сбросил невидимость сразу же, как услышал её торопливые шаги, удаляющиеся по коридору. Сам он поднялся ненамного раньше, и теперь, сидя в кресле у окна пытался проанализировать свой бой с одним из самых сильных колдунов.

И вообще, какого… его занесло в этот небольшой южный город? Насколько он помнил — Хавсан не особенно любил менять место, где работал, а тут на тебе на его подотчётном кладбище, да ещё и с сообщником.

— Силён, зараза, — с восхищением прошептал мужчина, — столько лет, а как силён.

Вспомнив, что утро в самом разгаре, а Лизабета очень не любит, когда пропускают завтрак, Дамир накинул рубашку и, на ходу застёгивая пуговицы, двинулся на кухню.

Кира тоже решила, что из-за ночного происшествия не стоит отказываться от еды. Вот только при свете дня вчерашние страхи выглядели надуманными, и в голову полезли сомнения — а правильно ли она сделала, что залезла в постель к своему хозяину, да ещё настолько беспардонно. Приведя себя в порядок, девушка шагнула за порог и пошла туда, откуда доносился аппетитный запах свежей выпечки. Вся её решимость войти и сесть, как ни в чём не бывало, тут же испарилась, стоило только услышать хохот, доносящийся из-за дверей.

Артефактница беспомощно затопталась в коридоре, мечтая провалиться сквозь землю. Дверь распахнулась сама, заставив её подпрыгнуть от неожиданности.

— Кирюууша, — протянул Дамир, уже сидящий за столом, — ставлю тебя в известность, что двери в этом доме тоже снабжены особыми артефактами. Достаточно несколько раз переступить с ноги на ногу, и она откроется. Специально зачаровывал, а то бывают так руки заняты.

Он окинул девушку многозначительным взглядом, медленно и плавно проехавшись по её наряду. Кира бессильно скрипнула зубами, ей в данный момент показалось, что он просто раздел её. Взглядом! В голове тут же всплыла идея опробовать на хозяине новую многокомпонентную формулу. Хотя, нет, лучше чуточку подождать, чтобы он забыл об её угрозе.

Молча пройдя и заняв своё место за столом, девушка осмелилась поднять голову и встретила весёлый взгляд оборотня и настороженный Дамира.

— Ты точно выспалась? — тревога в голосе мужчины казалась неподдельной. — Что-то слишком бледная и хмурая, а ведь за окном такой чудесный день.

— Да, господин, — Кира неожиданно обозлилась на его заботу, — ночь прошла спокойно.

— Ну-ну, — протянул Дамир, принимая из рук домовихи огромное блюдо с маленькими беляшиками, никак не отреагировав на обращение девчонки.

Магичка молча налила себе чаю, вид колдуна внезапно начал её раздражать. Ну, что это за забота? Коль тёмный маг, так пусть изволит соответствовать привычному образу — злится, чинит всякие пакости, чем там ещё им положено заниматься, домогается, в конце концов. Дамир мысли читать не умел, поэтому завтракал спокойно, изредка перекидываясь фразами с оборотнем.

Прислушавшись к разговору, девчонка поняла, что сегодня вечером ждут какого-то Сарта, а заодно и вспоминают случаи, которые были связаны с его появлением. В общем, ничего интересного не ожидалось. Руки зачесались от безделья, вчерашнее задание она выполнила, амулеты сработали так, как и положено. А чем заняться теперь? В конце концов, она рабыня или как? Опять поползло раздражение на хозяина: он, что, отдыхать её сюда притащил?

— А ты, девочка, — повернулся Дамир к артефактнице, — сходишь сегодня на рынок вместе с Лизабетой, а потом посмотришь наш огородик, всех ли растений там хватает.

Ох, и верно, она даже не удосужилась посмотреть, что находится вокруг её нового жилья. Толком в окно не выглядывала, кроме кухонного.

— После завтрака, — буркнул колдун, видя, что девушка начинает подниматься со своего места. — Сначала еда, а потом дела.

Глава 4

Лизабета всё-таки оставила её дома, а на заявление, что так хозяин велел, небрежно махнула рукой.

Уныло послонявшись по своей комнате, Кира решилась выйти за порог дома и глянуть, что же его окружает, а то, по честности, ведь даже в окно не выглядывала. Садик оказался небольшим, но чисто прибранным, с дорожками, заботливо выложенными камнем, и качелями, пристроенными под крышей, в окружении белой и жёлтой акации. Ограду оплетал истранский плющ, славящийся крупными листьями и прочными плетями. Потрогав решётку, девушка впервые улыбнулась за утро, здесь тоже стояла защита и вполне приличная, хоть и незнакомая. Огород позади дома радовал глаз свежей зеленью, огуречные плети обвивали вбитые жерди, чтобы плоды не лежали на земле. Чуть дальше виднелись ровные грядки с лекарственными и колдовскими растениями, тоже ухоженные, прополотые и политые.

— По линейке он, что ли, их сажал? — прошептала артефактница, наклоняясь, чтобы лучше разглядеть, что именно здесь разместилось.

Пижма, тариний, чернокорень, краснокорень — всё вроде знакомое. Раскидистые кустики мелкоцветущего ирлина, применяемого для создания целительских амулетов. И настоящая редкость, невозможная из-за своей дороговизны — серебристые листики истинного подлунника.

В поясницу опять стрельнуло, и она, не разгибаясь, схватилась за неё рукой. Распрямиться не получалось, спину заклинило напрочь. Покачавшись из стороны в сторону, девушка подумала, что из неё возможно получилась бы очень неплохая колдунья, уже какой раз она поминает недобрым словом своего бывшего хозяина таверны за холодный пол в каморке.

— Милочка, — над ухом раздался весёлый голос оборотня, — чего это тебя скрючило?

— Филли, — Кира непроизвольно поморщилась, — я же спину застудила. Три месяца на холодном земляном полу спать — это тебе не шутки.

— Э, так чего же Дамиру не сказала, — всполошился филин, аккуратно подхватывая её и помогая дойти до скамейки.

— Шутишь? — девчонка повернула голову и встретила взгляд совершенно серьёзного парня. — На мне рабский браслет, а рабам жаловаться не положено. Сейчас полежу чуточку и пойду изучать окрестности дальше.

— Кира, а почему ты так относишься к тёмным? — оборотень аккуратно уложил её на лавку и присел рядом.

— Как так? — девчонка сначала даже не поняла вопроса. — С опаской? Так все тёмные исключительно злобные и неуживчивые по своей сути, их хлебом не корми — дай напакостить кому-нибудь. На одни только гадости и способны.

Филли почесал затылок, пытаясь вспомнить, когда его друг занимался исключительно «тёмными делами».

— А ещё они всех ненавидят и только поджидают подходящего момента, чтобы сделать гадость, — охотно поделилась Кира своими воспоминаниями со школы.

— Хм, — оборотень озадачился, на его памяти, достаточно долгой, подобные случаи были, но из мести. — Тогда ответь мне, только честно, а хоть кто-нибудь в твоём учебном заведении пытался относиться к ним нормально? Я уж не буду говорить о том, чтобы пытались подружиться или хоть как-то понять их мотивы.

— Ты с ума сошёл, — обиделась девчонка, потихоньку пытаясь сесть. — Даже на их лица посмотреть и то противно становится. Все хмурые, злющие, с жуткими мыслями, глаза так и щурятся, зубы в ухмылках скалятся.

— А улыбнуться, спросить чего-нибудь, совета например. Тёмных же готовят и как хороших боевиков, у них самых разных знаний хватает, от нанесения вреда до целительства. Да и против нечисти большей частью выходят именно они, а не светлые, сплошь и рядом несущие добро и ненавидящие тех, кто относится к другим расам, — филин ненавязчиво пытался навести магичку на мысль, что не стоит делать поспешных выводов только из-за чьих-то хмурых лиц.

Кира помрачнела, то, что сейчас говорил ей оборотень, было чистой правдой, как только кто-то из учеников оказывался на тёмном факультете, как все прочие тут же начинали его сторониться, как и представителей других рас. Ей приходилось мельком видеть оборотней в человеческом облике, и тогда она тоже примкнула к светлейшим, которые провожали нелюдей презрительными взглядами.

— Хочешь сказать, что я полная дура? — девушка исподлобья глянула парня, расслабленно откинувшегося на спинку садовой скамьи.

— Нет, — Филли ответил ей прямым и честным взглядом. — И среди людей, и среди нелюдей встречаются пакостники и вообще гады, вспомни хотя бы тех мужиков от которых тебя уволок «жуткий колдун». Просто не надо навешивать ярлыки раньше времени, возможно, ты просто не всё знаешь. Кстати, девочка, ты забыла облить своим презрением меня и Лизабету, мы оба относимся к расам, тяготеющей к тёмной стороне.

— Почему ты мне не сказала, что у тебя болит спина? — рядом раздался голос полный такой ярости, что Кира, подскочив на месте от неожиданности, чуть не свалилась под лавку. Рядом с их парой, довольно мирно беседующей в саду, нарисовался хозяин дома.

— Потому что…, — пролепетала девушка, страстно мечтая оказаться в своей комнате и замирая от страха. Вот оно недовольство настоящего колдуна! Дождалась!

Дамир, не обращая внимания на её возмущения и попытки отбиться, перекинул рабыню через плечо и потащил в …свою спальню.

— Зачем? — Кира находилась почти на грани истерики, когда её поставили рядом с кроватью.

— За надом, — передразнил её колдун и тут же скомандовал. — Раздевайся.

Девушка попятилась, а глаза мужчины начали приобретать золотистый оттенок.

— Кирюша, — с ласковой угрозой в голосе, повторил Дамир, — или ты сама разденешься, или это сделаю я.

Магичка молча взялась за шнурки платья, угроза показалась ей вполне реальной, кто его знает, что задумал этот рабовладелец.

— И рубашку тоже снимай, — взгляд мужчины разгорался непонятным пламенем, когда платье оказалось на полу.

Девушка дёрнула за завязку ворота и тут же, обхватив себя руками, зажмурилась и отчаянно замотала головой. Дальше она не успела даже пискнуть, как оказалась лежащей в постели на животе, а «жуткий колдун» нетерпеливо стягивал последний предмет одежды вниз. Шипение, вырвавшееся из-за стиснутых зубов мужчины, как ни странно, девчонку не напугало. Повернув голову, она увидела, с каким вниманием он разглядывает её поясницу, большую часть которой занимал огромный кровоподтёк и ссадины.

— Это откуда? — Дамир продолжал хмуриться.

— В таверне пару раз с лестницы спустили, — нехотя призналась Кира, — а потом ещё и сапогами наподдали, за несговорчивость.

— Дура, — невнятно прошипел колдун и сбежал из комнаты, предварительно погрозив ей кулаком.

Не поняв, к чему относилось это его заявление, девушка одеваться всё-таки поостереглась, с хозяина вполне могло статься, что он просто порвёт все тряпки в клочки. Дамир вернулся практически сразу, держа в руках плошку с какой-то мазью, чистое холщовое полотенце и пуховую шаль.

Почувствовав его пальцы на своей коже, Кира зажмурилась, сжавшись, ей тут же стало стыдно, что взрослый мужчина так по-хозяйски её ощупывает. Колдун, не обращая внимания на её смущение и лицо, спрятанное в подушку, сосредоточенно втирал в спину мазь, одновременно что-то нашёптывая. Горячие пальцы не причиняли боли, напротив, по телу начала разливаться непонятная слабость. Положив сверху полотенце, и ловко замотав её поясницу в пуховую шаль, Дамир вернул рубашку на место, помог девчонке перевернуться на спину и подложил ещё подушек.

— Что? — он удивлённо разглядывал Кирино лицо, полыхающее, как маков цвет. — Что опять не так?

— Я же рабыня, а ты со мной так возишься, — Кира не стала объяснять, какие ощущения всколыхнулись в ней от его касаний.

— А ты считаешь, что от инвалидки мне будет больше проку? — вопросительно поднял брови колдун. — Девочка, если бы ты сразу поставила меня в известность, то у тебя бы даже воспоминаний об этих ушибах не осталось, а так — пролежишь в постели до обеда, потом накинешь халат и спустишься кушать, а потом опять в постель.

— Колдун, и вдруг лечишь? — не удержалась от язвительной шпильки артефактница. — А почему просто рукой пасс не сделал? Ну, как тогда, с ожогом?

— Любой тёмный знает основы целительства, мало ли что случится или кому помочь придётся, — наставительным тоном проговорил полудемон. — А насчёт пасса… Одно дело, когда ожог, ранение или ссадина вкупе со здоровенным синяком — свежие, и совсем другое, когда они давнишние. Ожог тогда ты только получила, убрать его можно было и магией, а здесь уже нужно и мазь, и массаж. Отдыхай, давай.

— Прямо как нянька, — пробурчала девушка, едва только за ним закрылась дверь. — Вот только почему в свою спальню, а не в мою.

— Я всё слышу, — в дверном проёме показалась голова Дамира. — Куда отнёс, туда и отнёс, машинально получилось. Лови.

Он перекинул к ней на постель здоровенную книгу по артефактам, применяемым в целительстве, и исчез, причём в буквальном смысле. Попытавшись осторожно пошевелиться, Кира с огромнейшим удовлетворением отметила, что боль отступила куда-то достаточно далеко, оставшись только в виде лёгкого нытья. Жизнь потихоньку налаживалась, только поведение «рабовладельца» ставило в тупик всё больше. Он совершенно не желал оправдывать все её тайные страхи, больше того, заботился о ней, как о чём-то дорогом и хрупком.