| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
На этот раз Нина думала гораздо дольше, склонившись над картой и водя по ней карандашом. Потом она выпрямилась, взглянула на отца и спросила:
— Товарищ генерал, разрешите доложить решение?
— Докладывай, — кивнул тот.
— Участок обороны того полка, что стоит слева, растягиваем примерно в полтора раза...
— "Стоит слева", — передразнил ее Якуб. — Надо говорить — "левофланговый полк", или "полк, занимающий левый фланг дивизии".
Не смутившись этим замечанием, девушка продолжала:
— Здесь речка с топкими берегами и еще овраг, танки противника не пройдут, поэтому оборону держать легче...
— Ты точно уверена, что танки не пройдут? — перебил ее генерал.
— Точно, — тряхнула головой девушка. — Вот, на карте нанесена глубина реки — 2,2 метра, и пойма обозначена как заболоченная. Овраг,
согласно карте, имеет обрывистые склоны...
— Так, давай дальше, — снова прервал ее объяснения отец.
— За счет растягивания фронта на левом фланге полкам в середине и на левом фланге достаются участки поменьше. Из полка, расположенного в посередине, один стрелковый батальон и минометную батарею передаем в полк на правом фланге, как резерв. Гаубицы переправляем по мосту на плацдарм и тоже располагаем за правым флангом дивизии. Всю дивизионную артиллерию переводим туда же.
— А центр боевого порядка дивизии что, без прикрытия оставим? Одними своими сорокапятками они от танков могут и не отбиться, — скептически заметил Речницкий.
Нина размышляла совсем недолго:
— Раз нам наступать надо, большую часть артиллерии обязательно придется сосредоточить в одном месте, где будем прорывать позиции немцев. А чтобы прикрыть центр, надо одну батарею поставить так, чтобы она могла стрелять в бок немецким танкам, если они пойдут на тот полк, что в середине...
— Это называется — "обеспечить ведение флангового или косоприцельного огня", — снова поправил ее отец. — Учись правильной военной терминологии! Как тебя иначе подчиненные понимать будут?
— Я учусь, — обиженно ответила девушка. — Только нужные слова все время куда-то пропадают. Но ведь и без них можно все понятно объяснить?
— В бою некогда объяснять! — решительно отчеканил Речницкий. — В бою надо отдавать ясные, короткие приказы, не допускающие двусмысленных толкований. Поняла, стратег мой доморощенный?
Нина с виноватым видом кивнула.
— Ладно, давай дальше смотреть, что ты напридумывала, — чуть смягчил тон отец. — Почему сосредотачивать силы и средства предлагаешь именно на правом фланге? Какую задачу им будешь ставить?..
8. В Августовских лесах
На следующее утро Нина сидела в машине, которую Казик гнал от Люблина в направлении Белостока. Предстояло проехать с юга на север больше половины Польши. Шел час за часом, монотонное мелькание деревьев, росших по обочинам шоссе, убаюкивало, и Казик, остановив автомобиль, попросил Нину:
— Янка, смени меня хотя бы на полчаса — сил нет, засыпаю за рулем.
Так, сменяя друг друга на водительском месте, они добрались до Белостока, где, припарковав "Студебекер" в центре города, отправились в ресторан — пообедать. Хотя Казимир служил у генерала Речницкего еще с 1945 года, он все никак не мог привыкнуть, что можно сидеть за одним столом с генералом. Ладно, во время войны — там генералу, бывает, приходится есть из одного котла с солдатами. Но в мирное время — как можно? И добро это был бы сам Речницки, однако чтобы дочка командующего, шляхетна паненка, усадила прилюдно за один стол с собой простого капрала?!
Стараясь не обнаруживать своего смущения, Казик вошел вслед за младшей пани Яниной в ресторан, засунул пилотку за погон с двумя белыми лычками и, устроившись на стуле, терпеливо ждал, пока его спутница договорится с официантом, обещая тому хорошую приплату за срочность. И куда торопится? Чтобы доехать до Августова, еще полно времени! Между тем крупная купюра, перекочевавшая к официанту в карман, сделала свое дело, и обед уложился в какие-то тридцать минут.
За Белостоком потянулись практически сплошные леса. Нина в очередной раз сменила Казика за рулем, машинально зафиксировав взглядом мелькнувшую у обочины табличку с указателем "Leśnictwo Karynka" (Лесничество Карынка). И снова потянулась по обеим сторонам шоссе лесная чащоба. Казик клевал носом на переднем сиденье, как вдруг истошный крик — "Uważaj!" — заставил его встрепенуться и распахнуть веки. Прямо перед носом автомобиля поперек шоссе медленно, как это бывает в кино, падала сосна.
Казик машинально уперся руками в переднюю панель. Вовремя! Раздался визг тормозов, Нина резко крутанула руль влево. Скорость, на которой девушка гнала "Студебекер", погасить не так-то просто, и инерция массивного автомобиля потащила его в занос, одновременно отрывая от асфальта и ставя на два колеса, в тщетной попытке перевернуть — этому мешала тяжеленная стальная плита под днищем. Машина снова грохнулась на все четыре точки, чувствительно встряхнув тех, кто находился в ее бронированном чреве, и развернувшись почти что задом к препятствию. Нина снова вдавила педаль газа в пол, и "Студебекер" резво взял с места. Только тогда вслед им ударили запоздалые автоматные очереди и одиночные хлопки винтовок. Какой-то недоумок даже швырнул гранату, бесполезно разорвавшуюся в добрых трех десятках шагов позади машины.
— Слушай, Янка, как это у тебя получилось? — не мог скрыть своего удивления и восхищения Казимир. — Научи меня этому повороту, а?
— Если бы я сама знала, как это получилось... — задумчиво произнесла девушка.
Через несколько минут гонки, уводившей их от места засады, Нина недовольно пробурчала:
— Ну вот, где мы теперь объезд искать будем?
Однако развилка нашлась быстро — у того самого лесничества, на табличку которого девушка обратила внимание, пересаживаясь за руль. Погода стояла сухая, поэтому по проселку ехать было сравнительно легко, вот только разогнаться как следует не удавалось. У большого селения Рыбники, вокруг которого расстилались поля, образующие
большой островок открытого пространства среди моря лесов, проселок снова вышел на шоссе.
До Августова доехали без приключений. Солнце уже золотилось предзакатным светом, но до вечера и до темноты было еще далеко. Довольно быстро отыскалась проселочная дорога вдоль Августовского канала, и через некоторое время, сверяясь с картой, чтобы не запутаться в развилках сельских дорог, Нина велела Казику остановить машину на краю селения Микашовка, отъехав с полкилометра от крайних домиков:
— Дальше пойду пешком. Завтра утром, часиков в пять, подберешь на этом же месте женщину, одетую в мою одежду. Отвезешь ее в Августов, потом вернешься за мной. Я буду ждать на западной окраине Микашовки. А пока тебе лучше заночевать в Августове, чтобы тут глаза не мозолить.
Задавать лишние вопросы капрал давно разучился. Если дочка командующего так решила, значит, ей виднее. А его дело — исполнять. И вскоре Нина, оглянувшись с опушки, увидела лишь пыль, оседающую над проселком. Пробираясь через лес по просекам, которые не слишком хорошо расчищали во время войны, Нина столкнулась с довольно большим ручьем, который пришлось, разувшись и подобрав платье как можно выше, переходить вброд. Часа через полтора она все же вышла на проселок, еще через полчаса выведший ее к нужному перекрестку. На дорогу уже легли длинные, резко очерченные закатные тени деревьев, а лучи низко опустившегося над горизонтом красноватого солнца едва пробивались сквозь ветви. Однако до двух часов ночи надо было еще ждать и ждать.
Через несколько минут ожидания девушку начали всерьез одолевать комары. У нее было предусмотрительно прихвачено с собой какое-то средство с запахом гвоздики, призванное отпугивать кровососов, однако помогало оно мало. Впрочем, без него, может быть, ее и вовсе заели бы. Нина старалась не сидеть на месте, а ходить, отмахиваясь сорванной веточкой. А когда стемнело, комары совсем взбесились. Запасы отпугивающей жидкости таяли на глазах...
Несмотря на комариное нашествие, девушка не теряла бдительности, посматривая по сторонам и прислушиваясь к лесным шорохам. Слух у нее был очень хороший — да только он и мог выручить в лесу в ночной темноте, когда даже лунный свет почти не пробивается сквозь кроны деревьев. Поэтому приближающегося человека она не столько увидела, сколько услышала.
— Стой, кто идет? — ее рука легла на рукоять пистолета.
После того как произошел обмен паролем и отзывом, можно было вздохнуть чуть спокойнее. Но дело было отнюдь не сделано — ведь
0
еще предстояло обменяться одеждой. Пришедшая с той стороны границы женщина была заметно старше Нины, но не в этом было дело — она и комплекцией была явно плотнее. Хорошо, что в кости они были примерно одинаковой ширины, да и привычка девушки носить одежду попросторнее немного смягчила проблему, так что связная смогла натянуть на себя все то, что сняла Нина, не опасаясь, что несоответствие размеров будет чересчур уж бросаться в глаза.
Но тут возникла новая проблема. Связная носила короткую прическу, в то время как у девушки были толстые длинные косы. Такая разница должна была сразу обратить на себя внимание:
— Ну, мать их вперехлест через колено! — выругалась связная. — Если доберусь до места, узнаю, кто готовил весь этот балаган с переодеванием, и выну из них, аспидов, душу! Сукины дети, я тут шкурой рискую, а им мозгами пошевелить лень, крысам кабинетным!
Делать нечего, надо было искать выход. К счастью, Нина, чтобы не смотреться белой вороной среди местного населения, была одета попроще, и на голове у нее был платок. Так что шанс немного поправить ситуацию нашелся. Недолго думая, девушка оборвала все оборки со своей пышной нижней юбки и соорудила из них некую имитацию обмотанных вокруг головы кос. Сверху она повязала платок, так что получившееся сооружение выглядело, на первый взгляд, довольно правдоподобно. Нине пришлось сложнее — отрезать косы, чтобы соорудить короткую прическу, было нечем. Тогда девушка просто пустила косы по спине под платьем, а модная шляпка со спускающейся сзади вуалеткой скрыла от посторонних глаз эту немудреную операцию.
Отдых связной после переодевания не затянулся — обеих женщин одолевали комары, и потому они предпочли двигаться, а не сидеть на месте. И снова начался путь через лес, на этот раз в ночной темноте, которая постепенно превращалась в серые предрассветные сумерки. Пройдя по уже знакомому маршруту в обратном направлении, Нина вывела связную к опушке леса, с которой просматривались разбросанные вдалеке домики Микашовки.
— Сюда за тобой придет машина, — пояснила девушка. — Шофер довезет до Августова, а дальше сама знаешь.
Связная кивнула в ответ, и дальше они сидели молча...
Когда Казик вернулся за Ниной, та уже успела продефилировать через всю Микашовку, оставляя на всякий случай свидетелей появления в этом селении женщины, совсем не похожей на местных жителей. Захлопнув за собой дверь бронированного седана, она, наконец, с полным правом могла вздохнуть спокойно.
1
9. Веселые каникулы
Поездка в Люблин в самом конце мая, накануне летних каникул, преподнесла приятный сюрприз: гараж штаба VII военного округа получил два служебных автомобиля Chevrolet Fleetmaster 1946 года, один из которых предназначался командующему. А то ведь непорядок — своя машина у генерала есть, а служебной не имеется. Мимо такого подарка она пройти не могла и выпросила у папы разрешение первой опробовать новинку, опередив Казика и Янека.
Нина, едва лишь получила сияющий темно-синей эмалью автомобиль в гараже, по уже приобретенной привычке гонять на максимальных скоростях сразу же начала выяснять, что можно выжать из новенького "Шевроле". Результат оказался закономерен: управляя на предельной скорости незнакомой машиной, к которой она еще не успела приноровиться, не сумела точно вписаться в поворот и помяла крыло. Перед такими мелочами девушка отступать не привыкла. Она быстренько вернулась в гараж и пустила в ход все свое красноречие:
— Сейчас уже вечер, второй "Шевроле" точно никому до утра не понадобится. Да вы сами говорили, что за ним никто еще и не приходил! Так что можно снять с него крыло и переставить на мою машину. А к утру вы помятое крыло успеете поправить и покрасить, так что снятое можно будет вернуть на место. Риска никакого, тем более что за срочную работу я хорошо заплачу, — и в подтверждение Нина зашелестела пачкой злотых, вынутой из сумочки.
Последний аргумент оказался решающим. Единственная проблема заключалась в том, что второй "Шевроле" был не синего, а черного цвета. К счастью, дело было вечером, и когда лихая гонщица подала автомобиль к особняку командующего округом, генерал в сумерках не обратил внимания на разницу в оттенках корпуса машины и одного из крыльев. На следующее утро Нине пришлось преодолеть свою нелюбовь к ранним подъемам и вскочить пораньше, чтобы успеть сгонять в гараж, вернуть на место черное крыло и заменить его на отремонтированное и заново покрашенное темно-синее. К обычному часу утреннего подъема "Шевроле" стоял у подъезда особняка практически в первозданном виде, так что происшествие обошлось без последствий.
С этого времени девушке пришлось исколесить немало дорог не только на личном "Студебекере", но и на служебном "Шевроле". Иногда, если к тому вынуждала оперативная необходимость и брать с собой Казика и Янека было нельзя, Нина едва ли не сутками не вылезала из-за баранки. Как бы ей ни нравилось гонять на предельных скоростях, многочасовые поездки были очень утомительны. А на польских дорогах
в те времена снижение внимания могло обойтись очень дорого — и не только из-за обычной опасности дорожных происшествий.
Заменяя отцу личного шофера, она частенько вырывалась из засад и уходила из-под обстрела на лесных участках шоссе. Зрелище дерева, валящегося поперек дороги под самым носом у машины, девушке приходилось наблюдать отнюдь не один раз. Тогда оставалось жать на тормоз и лихорадочно крутить баранку, пытаясь сбросить скорость и развернуться. Бронированный корпус и пуленепробиваемые стекла, конечно, спасали от автоматных пуль (хотя не всегда она выезжала на "Студебекере", а "Шевроле" бронированным не был), но гранаты и пулеметные очереди могли доставить серьезные неприятности. Именно поэтому ее нервировал развевающийся на радиаторе "Шевроле" официальный красно-белый флажок. На ее взгляд, это была только лишняя приманка для бандитов, да к тому же его мельтешение отвлекало внимание от дороги, что было особенно опасно при сильной усталости. Так что, выезжая за город, она всегда спешила снять этот флажок.
Летом, с наступлением каникул, выезды стали особенно частыми, поскольку были сопряжены не только со служебными делами. На охоту выезжали довольно редко. К удовольствию Нины, ее отец, хотя и любил теплую генеральско-офицерскую компанию, все же не имел пристрастия к охоте с загонщиками. Ему не нравилось стрелять в волков, оленей или косуль, которых выгоняли на охотников егеря. В охоте Якуба влек риск и азарт единоборства, поэтому, например, он любил выйти на кабана с одним кинжалом. Но если генерал Речницкий уважал не все виды охоты, то вот рыбалку он любил и время от времени, когда позволяла служба, вырывался на Мазурские озера.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
