Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Пашенька, вставай! Начальство приехало! — раздался голос Людмилы. С трудом разлепляю глаза, потянулся и сбрасываю ноги на ледяной земляной пол. Действует безотказно! Мгновенно просыпаешься. Натягиваю гимнастёрку, набрасываю куртку, наматываю портянки и натягиваю унты. Ещё совсем темно, кому это не спится? Захожу в штаб: Савельев, Михаил Иванович, стоит по стойке смирно, и, одними глазами, показывает на меня. Перед ним, спиной ко мне, стоит кто-то в кожаном реглане и кожаной фуражке. Росточка небольшого, из-под фуражки торчат курчавые волосы. Судя по всему, чем-то недоволен, но он ко мне не поворачивается, продолжая обзывать бедного Иваныча последними словами.
— В чём дело, Михаил Иванович?
— Вот, приехал генерал-лейтенант Мехлис, требует поднять и построить полк. Я — отказываюсь.
— Разрешите поинтересоваться, товарищ генерал, для каких целей? Лётный состав отдыхает после полётов. Моё непосредственное начальство мне ничего не передавало ни о Вас, ни о Вашем визите. Я, извините, даже не знаю: кто Вы, и с какой целью сюда прибыли!
Мехлис резко развернулся ко мне побелевшим от злости лицом: 'Вы не знаете Члена Военного Совета фронта?'
— Нет, товарищ генерал, я подчиняюсь Наркому Военно-морского флота, и нахожусь в оперативном подчинении Командующему Черноморским флотом вице-адмиралу Октябрьскому. Разрешите узнать цель Вашего визита! И цель построения полка в это время! Я — командир 14 гвардейского истребительного полка Краснознамённого Балтийского Флота гвардии полковник Титов.
До Мехлиса дошло, что он находится на территории чужого монастыря. Но он не сдавался! Он откозырял и представился:
— Генерал-лейтенант Мехлис, Член Военного совета фронта.
— Извините, товарищ генерал-лейтенант, но какого фронта? У наших соседей, Закавказского фронта, нет такого члена военного совета! Разрешите Ваши документы?
— Северо-кавказского фронта, полковник! — Мы изумлённо переглянулись с Савельевым.
— Здесь нет такого!
Мехлис выругался, сел на стул и вдруг захохотал!
— Вы правы, полковник! Этот фронт только формируется, через некоторое время он будет вместо Закавказского. Меня уполномочил Верховный Совет СССР вручить правительственные награды личному составу полка.
— И Вы нас извините, товарищ генерал, но, сами понимаете, входит незнакомый человек. Ничего не объясняя, требует поднять полк. Теперь понятно! А почему ночью? Это же торжественное мероприятие!
— Я посмотрел, что у Вас есть прожектора, чтобы осветить место построения, поэтому решил не терять два часа. Мне ещё возвращаться в Грозный.
— А о каких наградах идёт речь, товарищ генерал.
— Я ещё не смотрел... — он помахал рукой своему адъютанту. Тот передал пакет. Мехлис вскрыл его, достал бумаги, и его глаза округлились! — Шестнадцать Героев Советского Союза! И орден Красного Знамени самому полку? Будем ждать утра, товарищи!
— Михаил Иванович! Распорядись насчёт чайку! Может быть, покушать хотите, товарищ генерал?
— Нет, чай. Георгий! — сказал он, обращаясь к адъютанту, — пошли кого-нибудь посмотреть дом культуры, если занят, то освободить его!
— Там госпиталь, товарищ генерал!
— Тогда отставить, будем вручать здесь.
Гнев Мехлиса прошёл, и он с интересом слушал историю полка, знакомился с отчётами и документами. Я попросил разрешения, и вышел переодеться, и отдать распоряжение о построении. Полк поднялся по расписанию, лётчики позавтракали, а с рассветом все выстроились на лётном поле. Внесли знамя полка. Зачитав Указ Президиума Верховного Совета, Мехлис прикрепил орден Красного Знамени к знамени полка. У полка появилось наименование: Сталинградский. Затем началось вручение орденов и медалей. Из-за холода, и весьма специфического обмундирования, награждённым просто передавалась сама награда, и документы на неё. Всё равно, получилось очень торжественно. Затянулось это до обеда! Наград было много! Некоторых вызывали по нескольку раз. В заключение, дежурное звено 4 эскадрильи взмыло в воздух, и дало салют из 12 пушек. После построения, лётный состав, и все награждённые, пошли в кают-кампанию, где Мехлис, ещё раз, поздравил всех, и поблагодарил за службу Родине.
— Вы же первый трижды Герой, полковник? — сказал он уже за столом.
— Не знаю, наверное.
— Я пришлю сюда своего человека, хорошего писателя и журналиста, Юру Жукова. Он должен написать о делах Вашего полка! А почему никто не пьёт, кроме меня и моих людей?
— В полёт не выпустят! Команда на вылет может последовать в любую минуту.
Мехлис попрощался с людьми и уехал, а мы долго ещё вспоминали первые минуты его приезда.
Немцы, после потери порта, перегруппировывались, десант медленно, но продвигался
В знак того, что он не напрасно потерял время, командующий пригласил Ермаченкова и нас двоих пообедать, хотя по времени это больше походило на ужин. Выехали обратно почти затемно. Я ехал довольный: разговор получился заинтересованный, явно, что Науменко приедет, всё посмотрит, и сам начнёт городить всё такое же. Ну и АВД-42 побыстрее в войска попадёт. Так как местность здесь пересечённая, много мостов, ущелий, оврагов, то подобное минирование будет затруднять передвижение резервов противника. Создавать пробки на дорогах, а мы по ним и будем работать. Сделают в одной армии, начнётся повальное совершенствование системы ПВО района боевых действий. Без этого, как летали по старинке, так и будут летать. Главное, идею подбросить, а там уж наш народ такой: коли дело нужное и своевременное — в лепёшку разобьются, но достанут, пробьют, сделают.
Неделя непогоды кончилась, так же неожиданно, как и началась. Резко потеплело, начал сходить снег. Ручьи и речки переполнились, в горах частые лавины. Десант удержался на позициях, но на левом фланге пришлось оставить несколько кварталов города. Зато на правом начались бои за цемзавод. Восточнее немцев прижали к разрушенному тоннелю, взята станица Неберджаевская, начались бои за Грушевую. Как только закончился шторм, корабли ЧФ вернулись на рейд, и продолжили артиллерийскую поддержку десанта. Десант получил подкрепления, боеприпасы, а затем последовала ночная высадка на причал Цемзавода. Торпедные катера и тральщики флота выбросили пополненный батальон морской пехоты Цезаря Кунникова, героев Мысхако. На вспомогательном плацдарме их заменили части 18 армии генерала Леселидзе. В ночном бою успех сопутствовал героям. Они перерезали дорогу Новороссийск-Геленджик. Части 1 горнострелковой дивизии немцев оказались окружены в районе Кабардинки. Науменко перебросил к нам полк Ил-2 и полк Як-1. И добавил зенитной артиллерии. На аэродромах стало невыносимо тесно, особенно в Пади. Но, остальные аэродромы раскисли, и на эти три полка легла вся нагрузка по сопровождению штурмовиков и ПВО района. Я сам, практически не летал, на земле работы было выше крыши. Прибыли обещанные 'ночники' из Гудауты: шесть человек во главе с майором К. Разговор с майором кончился тем, что я его отправил обратно. Меньше, чем на командование эскадрильей он не соглашался.
— Я зам. командира полка уже 5 лет!
— На чём летали, товарищ майор?
— На 'И-16'.
— Сколько у Вас сбитых?
— Наш полк участия в боевых действиях не принимал!
— У нас очень специфичный полк и очень специфичные задания. После ввода в строй, пойдёте ведомым во вторую эскадрилью к лейтенанту Смирнову. Освоитесь, покажете, что способны руководить, будет Вам повышение. Лейтенант Смирнов очень опытный ведущий, на фронте с июля 41-го. Три ордена и 11 сбитых.
— Вы не имеете право меня так оскорблять! Я на командных должностях уже 15 лет! — горячая кавказская кровь взыграла!
— Товарищ майор! Я начал войну рядовым летчиком, ведомым. Лейтенантом. В июле 41-го. Командирами в этом полку назначаются только те люди, в которых я уверен. Бывший командир 10 отдельной эскадрильи ЧФ, несмотря на большое количество боевых вылетов, начал воевать в нашем полку ведомым. Сейчас он заместитель командира 4 эскадрильи. Вас что-то не устраивает? Давайте Ваше командировочное, Вам его отметят, и возвращайтесь к своим обязанностям в своём полку. Вакантных командных должностей в полку нет. — я обвел глазами строй остальных пяти лётчиков. — Кто-нибудь ещё не доволен переводом в гвардейский Сталинградский полк?
— Никак нет, товарищ гвардии полковник!
— Вопросы есть?
— Когда приступим к тренировкам?
— Немедленно. Поступаете в распоряжение штурмана полка капитана Игнатьева. Он вас расселит и назначит время занятий. Валерий Саввич! Принимай пополнение! И подберите со Смирновым из них одного, кто полностью сможет заменить Лешку Иванова. До свидания, товарищи!
Науменко прилетел на второй день полётов, несколько часов сидел на НП у Людмилы. Смотрел, слушал, потом переместился на наш КП. Пробыл у нас целый день. В тот день задача была очень сложной: полк работал в 'теневом' секторе. И только несколько раз за день посылались восьмёрки на перехват разведчиков и охотников немцев в нашем секторе. Основные данные шли с крейсера 'Красный Кавказ'. Данные отражались на планшете, по планшету принималось решение. Вечером, ближе к концу дня, генерал подошёл ко мне:
— Полковник, Вас отвлечь можно?
— Минуточку! Михал Иваныч, подмени! Вот макеевская, вот звено Михайлова. Вот цель, вот немцы. Слушаю, товарищ генерал!
— Здорово у Вас тут всё устроено, Пал Петрович! Потери за сегодня у Вас есть?
— Нет, товарищ генерал. Только технические. Два самолёта повреждены зенитками. Тринадцать немцев сбито. Но сегодня активность немцев низкая. Над Крымом низкая облачность. А вот над Крымской, по-моему, сегодня было жарко. Но мы не сопровождали ваших. Только штурмовиков, которые работали по Цемесской бухте.
— Как только 816,3 будет свободна, людей и технику я дам. Будем строить. Хорошее и нужное дело! Полк мне Ваш понравился! К себе бы вас забрать! Пойдёшь ко мне? Дивизию дам! — заулыбался Николай Федорович.
Я тоже улыбнулся и покачал головой.
— Не я принимаю такие решения, товарищ генерал. Но полк никому не отдам. Я с августа 41-го в нём.
— Понимаю тебя, Пал Петрович. Ну, спасибо! Полечу!
— Так поели бы, товарищ генерал.
— Я уже. Сопровождения не надо. Свои проводят.
Дождались! Просто слов нет! Ивана подбили! На выходе из атаки он был атакован двумя мессершмиттами, которые дали по нему очередь и ушли наверх. Ваня Елисеев был моим ведомым с августа 41-го. Опытнейший лётчик. Он дотянул до полосы, и сел на брюхо. Скользнул по полосе и повредил ещё два самолёта. Ранен. Пробито правое лёгкое. Хрипит, идут красные пузыри.
— Паша... чёрные 'мессы'... не 'фридрихи'... у одного... чёрт на метле... второго бык... — он потерял сознание.
— Люда, как же так?
— Там такая свалка, эти двое подошли и не атаковали, держались выше, потом всё смешалось, мы их потеряли.
Ваня, Ванечка! У-у-у, уроды!
Ночью ковырялся в своём 'мордатике' и 'кобре', у меня две машины. Снял зеркала с 'кобры' Ивана, поставил на 'И', сходил, взял расширительный бачок и поставил его в гаргрот. Подвел и отвёл топливо. На идиотские вопросы посылал всех. Толик крутился рядом, но его я посылать не стал. На его многочисленные вопросы, я ему сказал: 'Толик! Я знаю, что я делаю!' Взял жилет, обрезал ворот, прикрутил два шланга и подключил к кислородной системе через два клапана. Одел на шею, нажал на впуск, шею сдавило, нажал на выпуск, воротник сдулся. Опасно, конечно, если сознание потеряю, но делать нечего. В 08.00, после завтрака, я, 'на глазах у публики': всего полка и командования двух полков 4 армии, выполнил обратный пилотаж с 'ручным управлением противоперегрузочным костюмом'. За исполнение этого пилотажа, на чемпионатах мира, я дважды становился чемпионом мира. Ну что, JG-52, охотнички хреновы, потягаемся?
— Паша, ты куда собрался? — спросила Люда.
— Ты почему здесь, а не на НП? Твоя задача дать мне 200 метров между машинами. Понятно?
— Я поняла, Павел.
— Толик! Подвесь птб и заправь машину полностью.
— Товарищ полковник...
— Ты не слышал команду?
— Есть!
— Вылетаю на разведку, один. Лейтенант Титова! Следить за моим хвостом. Они должны клюнуть на одиночную цель. Эскадрилье Макеева быть в готовности к взлёту. К запуску!
Сел, пристегнулся, проверил ошейник. Мотор чихнул, винт слился в прозрачный круг.
— Коса, я — четвертый! Как слышите, приём.
— Я — коса, вас слышу хорошо.
— Я — четвертый, добро на взлёт.
— Четверный, взлетайте.
Набрал 3.5, скорость держу 430, изображаю 'Ишака', по силуэту похоже, 'Ишак' чуть короче. Прошёл над Анапой, там немецкий НП, иду на Тамань. Энергично маневрирую, выполняя противозенитный манёвр. Пошёл на Тамань, прошёл станцию Кавказ. Зенитки бьют, но в небе никого. Довернул на Заветное, там у немцев аэродром подскока. На аэродроме пусто. Довернул на Феодосию. Прошёл примерно половину расстояния.
— Есть две цели, четвертый! Взлетели из Новониколаевки. Производят набор высоты.
— Понял, 'коса'! Внимательнее! Рассчитай время отворота на дистанции 1000. Надо продержать их на этой дистанции до траверза Кизил-Таша или Тамани.
— Поняла!
Спустя 17 минут:
-Четвёртый! Вам курс 180 с прежней скоростью.
— Выполняю!
— Четвертый, через 4 минуты — курс 135, скорость 480.
— Вас понял!
Мы начали затягивать охотников на нашу территорию.
— 'Коса', курс 135. Скорость 480.
— Они догоняют, выше 1000. Пока не вижу.
— Четвёртый, через две минуты курс 92, скорость 520.
— 'Коса', Вас понял! Следи за дистанцией! — сбросил птб.
— 'Коса', курс 92. Скорость 520.
— Паша, они приближаются!
— Обнаружил, наблюдаю. Дистанция, вопрос?
— Примерно семьсот.
— 'Коса'! Это черные 'мессы'! Дистанция!
— Четыреста, выше тысяча.
— Наблюдаю.
Чуть прибавил скорость. Рановато для атаки. Мессеры начали снижаться.
— Четвертый, они пошли вниз!
— Понял! Следи за дистанцией!
Мессеры разогнались, а я потихоньку прибавляю обороты.
— 'Коса', других нет? Вопрос!
— Четвёртый, чисто!
Ещё прибавил оборотов и полез наверх, сбивая глиссаду. Мессы выравниваются.
— Четвертый! Превышение ноль, скорость целей 670!
— Понял, сближаемся!
— Точки слились!
Начинаю отсчёт, ещё, ещё, ещё, переворот! Слежу за мессерами: тоже перевернулись и выбросили дымки из моторов: винты облегчили! Пошли вниз, пытаясь срезать круг! Даю ручку от себя и нажимаю на кислородный клапан. Шею сдавил надувной воротник, и я пошёл вверх, а они пошли вниз! Ну что, козлы вонючие! Теперь потягаемся! Я выше и сзади, охотнички! В 1943 такие маневры невозможны! Но, не для меня! С переворотом на форсаже сажусь на хвост 'мессам'. В прицеле 'Черт на метле'. Очередь! Корми рыб, самка собаки! Чуть сбрасываю скорость и повисаю в 60 метрах от ведущего. Он влево! Молодец! Вот тебе впритирку! Он вправо, теперь впритирку справа, вниз не ходить.
— Коса! Их канал связи! Срочно!
— 17-тый!
— Уйду со связи! Эй, Ochse, Kursrichtung 85, Geschwindigkeit 500, und hör zu, Kalb, ohne Witze, sonst wirst Rind und ich mache aus dich einen Steik. (Эй, Бычок, курс 85, скорость 500, и не дергайся, телёнок, иначе в говядиной станешь, а я начну из тебя отбивную делать.)
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |