One Piece/проклятый

-Ты слишком нерасторопен в повседневной жизни. Признаю, боец из тебя великолепный, а если продолжишь расти в силе, то точно достигнешь своей мечты. — От такой похвалы парень чуть снова не покраснел, но силой воли сделал свое лицо непробиваемым. Самого Ганца это веселило. — Но как человек, ты слишком непредсказуем, нерасторопен, наивен и несерьезен. Я не прошу тебя меняться, но будь хоть чуточку сдержанней.

-Но Ганц-сан, на Лории...

-На Лории ты вел себя весьма сдержанно. Это скорее от ненависти к отцу и стражникам. — Посмотрев на Фауста, который хотел что-то сказать, он продолжил. — Опережаю твой вопрос. С дедом ты был серьезен, только из-за того, что восхищался им и хотел оправдать надежды, которые он возложил на тебя. — Быть слишком спокойным иногда трудом давалось и самому Ганцу, но он решил быть Капитаном. Он решил стать Королем Пиратов. И вести надо было себя соответственно. Да, пошутить иногда можно, но только в кругу друзей. На людях надо было запоминаться как неэмоциональный, бесчувственный негодяй, даже если тебя никто пока не знает. Ведь узнают все-таки. Потом...

Подозвав проходящего мимо официанта, Ганц запросил особые услуги, сунув тому немного денег, да так, что это никто не заметил, кроме самого парня. Тот понимающе кивнул головой и засеменил в сторону одной из дверей, что вела на кухню. Вскоре оттуда вышло около десяти человек в черных рясах с мечами в руках. Горожане тут же похватали со столов еду и побежали прочь отсюда. Никто не хотел испытывать судьбу. Остался только один парень, сидевший возле пиратов. Он был одет в классический костюм всех монахов. То есть оранжево-белые одеяния и сандалии. Голова была на лысо выбрита, иногда отсвечивая зайчиками от свечей. Выглядело это забавно. Но Ганцу было не до этого. Он весь напрягся и выругал себя за глупость. "Черт! Надо было сразу догадаться, что все люди полностью контролируемы монахами. Идиот". Встав со стула, он одними глазами показал на ребят в черных балахонах. Фауст итак все понял, поэтому на всякий случай проверил, как выходит катана из ножен. Все было в порядке, поэтому он тоже встал. Монахи все это время о чем-то шептались с официантом, который их кинул. Тот смазливым лицом хитро улыбался, изредка посматривая на парней. Ручки его елозили. Видно было, что нервничал, да еще как!

Монахи подошли к ним и предостерегающе качнули оружием. Это было нечто вроде устрашения, которое не возымело должного эффекта. Но на лицах верующих негодование не отразилось. Люди лишь степенно начали обходить парней, заодно и монаха тоже. Видать, приняли его за нашего, раз он не убежал с остальными.

-Простите, что отвлекаю вас от трапезы, но вы должны пройти с нами для допроса. Вы заподозрены в убийстве мирных граждан. Мы должны вас сопроводить в храм. Попрошу сдать оружие.

-Надо же Фауст! Смотри. Это чудо в черном разговаривать умеет. Да еще такие слова выучила. — Ганц шутливо тыкал пальцем в сторону монаха, которого такое обращение немного выбило из колеи. — Интересно, долго он готовил такую речь?

-Даже не знаю Ганц-сан. Наверно, с тех пор, как мы прибыли на этот остров. Пожалуйста, объясните этим ребятам, кто, что и как. Я не буду вмешиваться.

Для Ганца это было как сигнал. Он подпрыгнул в воздух, насколько это позволял потолок, перевернулся на 180 градусов и приземлился на левую руку, а потом начал крутиться с огромной скоростью, тем самым раскидывая врагов в разные от него стороны. Потом вскочил на ноги и схватил ближайшего за шею. Сильно сжал. После чего послышался треск шейных позвонков, и тонкими струйками полилась кровь. Затем смерть. Мучительная, но смерть. От потери крови, от боли. Но к его счастью, Фауст был мягкосердечен, вроде. Он вынул катану и воткнул дергающемуся в конвульсиях монаху в сердце. Больше никаких действий он не предпринимал. Да и не нужно было. Капитан вовремя использовал эффект неожиданности, поэтому ряди противников существенно сократились. Их оставалось всего трое. Остальные либо мертвы, либо без сознания. А Ганц продолжал. Оставшиеся трое быстро отошли от шока и бросились с оружием наперевес. Напали с двух сторон. Третий был с пистолетом и целился в сердце Вэйну. Тот спокойно отбил пулю своей рукой, а затем кувыркнулся назад, убегая от острых лезвий. Монахи быстро сгруппировались. Один достал два пистолета, а второй достал второй клинок. После этого Капитану пришлось немного попотеть. Одновременно уворачиваться от пуль и отбивать клинки не очень удобно в замкнутом пространстве, особенно таком. Вот монах с клинками подошел слишком быстро, за что сразу получил левой рукой в нос и улетел в сторону. После Ганц быстро подбежал к второму, ногой выбил у него пистолеты из рук и поднял за шкирку. Бедняга пытался хоть как то освободиться, но все было безуспешно... Ганц хотел уже начать допрос, но увидел, как придурок с двумя клинками сзади подкрадывается к Фаусту. Капитан успел только окликнуть его. Когда Граф обернулся, то увидел клинок, буквально в нескольких сантиметрах от себя. Ганц сразу вышвырнул ненужный груз в окно и хотел уже вытянуть руку, но следующие события его заинтересовали. Лысый монах, что до этого неподвижно сидел за столом, резво соскочил с места и отправил того урода в окно, вслед за первым. Движения его были быстрыми, точными и безошибочными. А на ноге, как успел отметить про себя Капитан, была обувь из странного железа или металла. Точно разглядеть не удалось.

Фауст лишь кивнул своему спасителю в знак благодарности и отошел к Ганцу, в этот раз ожидая всего что можно, изредка косясь на спасителя.

-Спасибо за помощь эээ...

-Монк. Я Монк. Монах с голы Фудси. — Тут их новый знакомый немного замялся. — Ну... Я не совсем монах. Меня выгнали, когда был еще усеником.

-Может Фуджи?

-Да-да. Я так и скасал.

-Не суть важно. Почему ты решил нам помочь Монк? — Ганцу этот паренек нравился. Честный, благородный и рассудительный. А выглядел немного комично. Одет в стандартную одежду монахов. За спиной мешок с вещами. Левая рука в рукаве правой, а правая рука держит какое-то ожерелье (не знаю как оно называется). Глаза закрыты, немного сужены. Лицо очень серьезное, можно даже сказать серьезно-удивленное. — У тебя от этого будет какая-то выгода?

-Да. Вы осень наблюдательны, мой длуг. Я хосю сто-бы вы помогли мне плоблаться в хлам этих богохульников и найти там моего отца и сестлу. Вы мне помосете? — Монах опустился перед нами на колени, но Фауст быстро его поднял, помог отряхнуться. — Я вам сапласю. У меня есть деньги.

-Хорошо Монк. Мы поможем тебе, только старайся говорить внятнее. — Во время речи Монка оба пирата интенсивно переваривали незнакомые слова, пытаясь разобраться в их смысле, а как только заканчивали с первым, тут же появлялось второе и третье... — И еще... Должен сразу тебя предупредить. Мы — пираты.

Ганц и Фауст ожидали самой разной реакции. Они думали что он полезет драться, будет орать на них, просто уйдет или на худой конец ничего не скажет. Но уж точно не такой реакции.

-Ух-ты!!! Пилаты. Я всегда месьтал увидеть пилатов. — Он засеменил вокруг нас, осматривая с ног до головы. Потом начал тянуться к мечу Графа, но тот одернул его руку и умерил его пыл одним взглядом. Сразу видно, что за катану он любому глотку порвет. — Плостите меня. Я плосто с детства месьтал стать пилатом, но лодители запихали в этот селтов монастыль.

-Все. Замолчи. — Ганцу этот "монах" уже в печенках сидел. — Идем в их храм. Наверняка все пленные где-нибудь там содержатся, если еще живы.

Ребята в миг посерьезнели. Оба кивнули в знак согласия, и уже втроем выскочили из ресторана, скрываясь в переулках и темных местах, опасаясь быть замеченными сумасшедшими.

Храм представлял собой одно громадное и величественное здание, исполненное в смешанном стиле. Все оно было покрыто различными рисунками: животные, растения, природа или военные баталии. Много чего. Но не будем отвлекаться на архитектурные памятники, перейдем к сюжету.

Ганц, Фауст и Монк уже несколько минут тупо блуждали по храму, но негде не было пленных. Поначалу скуку они размешивали в один коктейль вместе с разборками попавшихся монахов, но вскоре те кончились. Остальные еще не успели подойти. Каждый из парней сейчас рассматривал только то, что было ему интересно. Фауст засматривал гравировки и картины. Монк заглядывал в каждую дверь, в поисках хоть малейшей зацепки на родственников. Ганц же вспоминал их совместные бои. Тогда он увидел оружие нового союзника. Как ни странно, это было кастеты. Только необычные. Ну во первых — они были и на руках и на ногах. Во вторых — полностью покрывали руки до кисти, как перчатки. На ногах же смотрелись как ботинки. Было очень удобно. Но самое странное — что как только заканчивался поединок, они куда-то исчезали. На ногах были обыкновенные сандалии, а на руках вообще ничего. Вот это его и заинтересовало, но он решил не спрашивать пока об этом. Главная задача сейчас — это спасти его папу и сестру. Но их нигде не было. Да и вообще, если верить слухам, которые они успели собрать об этом острове, то монахов здесь больше двух сотен. А если посчитать всех тех, кого встретили они, да еще и такое удачное проникновение в храм, и спокойную прогулку в нем. Короче, можно смело сказать — это или ловушка, или все они сейчас заняты. "Черт, на ловушку это мало похоже. Но правда, и то что они все заняты, когда их святыню крушат, тоже мало верится. Заняты. Заняты. Монахи. Маньяки. Кровь. Трупы... ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ!" — Ганца осенило.

-Парни, стоять. — Фауст и Монк недоуменно посмотрели на Капитана. — Вам не показалось странным, что мы встретили всего около двадцати-тридцати монахов, не считая тех в ресторане?

-Да. Есть немного. Но, мосет они плосто есе не саметили нас?

-Ганц-сан. А каково ваше мнение на этот счет?

-Помнишь, дозорные говорили, что каждую ночь слышатся крики по городу? — В ответ кивок. — Я считаю, что сейчас они проводят ритуал жертвоприношения. — Монк даже ахнул и посильнее сжал бусы, читая какую-то молитву. — Нам нужно торопиться. Еще неизвестно, где это происходит, и кто жертвы...

До слуха пиратов и монаха донесся женский вопль. Он шел из под земли. В голосе явно читалась мольба о пощаде, боль и страдание. Сердце у всех жалобно сжалось. Слышать такое... Ужас. Кровь стынет в венах, голова раскалывается1, ноги становятся ватными, уже не в силах тебя держать. Ты как то неуверенно оседаешь на пол. Жить больше не хочется. А этот голос... Он все кричит и кричит. Не затихая. От этого становится только больнее. Ты начинаешь плакать. Сначала просто рыдаешь, стараясь удержать слезы. Мужчина не должен плакать. Так все говорят. А тебе уже плевать. Твои принципы, твоя уверенность в завтрашнем дне и надежда — они были как натянутые нитки, которые вконец оборвались от перенапряжения. Первая слезинка прочертила себе дорогу по щеке и застыла на месте, боясь полететь на каменный пол. Следом за ней вторая, третья... Вскоре их стало много. Они нескончаемым потоком капали на землю под отчаянные крики девушки и твои рыданья.

Ганц и Фауст с непониманием уставились на Монка, который сел на землю и зарыдал, прикрывая лицо руками. Когда же до них дошло, оба лишь понимающе похлопали Монка по плечам, а после Фауст врезал ему по лицу. Ганц одобряюще качнул головой, а Монк прекратил плакать от удивления, потирая опухшую щеку.

-Неужели ты такое ничтожество? — Следом пошел удар по почкам. — Неужели ты так жалок. — Фауст приподнял монаха за шкирку и ударил кулаком в лицо. — Неужели ты настолько эгоистичен. — Новый удар, но уже в солнечное сплетенье. Монк начал жадно хватать ртом воздух, злобно смотря на Фауста. — Неужели та настолько не любишь свою сестру, которую сейчас мучают эти ублюдки, и не пойдешь помогать ей, а тупо будешь ронять слезы? Неужели...

-Хватит Фауст. Умерь свой пыл. Наш друг тебя понял. — Монах сидел и отстраненно смотрел в пол. Про себя он проклинал свою глупость. Свое жалкое существование, а слова Фауста, как удары, били по самым болезненным точкам его души, оставляя свой след. Он сейчас заново пересматривал всю свою жизнь, пытаясь найти что-нибудь положительное в ней, но не мог. Его размышления перебил голос. Властный, непререкаемый голос. Такой голос обычно только у правителей, к которым тянутся люди. За которым молча идут в неизвестность, зная, что он не оставит их даже перед лицом смерти. Голос сказал ему. — Встань. — Монк медленно вставал, опираясь рукой о стену — Если ты хочешь доказать свою любовь к сестре, то иди. Иди по голосу. Ты знаешь, почему она кричит? — Отрицательный кивок. — Она кричит для того, чтобы ты смог найти ее. Она верит и знает, что ее брат придет за ней. Она кричит, чтобы ты смог прийти за ней. — Монк наконец смог выровнить дыхание и вконец успокоиться. Посмотрел вперед. Перед ним стояли двое парней. Один с хмурым лицом. Другого он рассмотреть не смог. Его лицо скрывала небольшая шляпа белого цвета. Этот человек и говорил ему. — Если ты не хочешь, чтобы твоя сестра мучилась напрасно, то иди и спаси ее. Если нет, то умри от руки того, кого ты любишь. — Для Монка это был как сигнал. Он вмиг расправил плечи. От усталости ничего не осталось. На руках и ногах из неоткуда появились доспехи. Монк поклонился человеку в шляпе и подпрыгнул, поджав колени по туловище (свернулся калачиком в воздухе) а после резко их выпрямил, ломая пол. После нырнул в образовавшуюся дыру.

Ганц и Фауст под покровом ночи прокрались к порту. Встречаться с верными фанатами Дон Кихота им не хотелось. А там (в порту) их ждал сюрприз. Их корабль исчез. Молча, даже не попрощавшись, или же ушел с другими. Парни выругались и разбежались в разные стороны. Фауст пошел осматривать местность, опасаясь засады, а Ганц бежал вдоль моря, пытаясь высмотреть хотя бы лодочку. И его ожидания окупились. В порту, в самом дальнем блоке, стояло небольшое судно (человек шесть вместит). Сразу было видно, что это водное такси. (сам придумал. Гы-гы.) Он быстро залез на борт, поднял якорь и позвал Фауста. Тот откликнулся незамедлительно. Граф как можно тише залез в лодку и принялся поднимать парус, но Ганц остановил его.

-Ганц-сан. Мы кого-то ждем?

-Верно. Он скоро должен появиться. — Парни пристально всматривались в темноту. Вроде все было тихо, но буквально через несколько секунд Храм, находящийся в центре городка начал рушиться. Тут же загорелись огни домов. — Он обязательно появится.

И вправду. Через несколько минут томления появился их старый знакомый. Он был весь израненный. Ряса порвалась. На руках он нес девушку лет пятнадцати шестнадцати. На нее было страшно смотреть. Все тело было исполосовано порезами. Кое-где виднелись гниющие швы. Монк быстро добежал до парней и посмотрел на них, как бы спрашивая разрешения. Ганц улыбнулся ему и протянул руки, принимая девушку. Фауст помог подняться монаху. И уже через несколько минут они скрылись за горизонтом...

Глава 5

Небольшая лодка уже несколько дней подряд бороздила Ист Блю. За это время они еще ни разу не прибились ни к какому острову, ни встретили корабль. Просто плыли. А куда? Зачем? Почему? Уже не важно. На лодке было слишком мало припасов, а постоянно палящее солнце и вечерние набеги гигантских рыб истощили силы всех без исключения. На мини-кораблике кстати было четыре человека. Одна израненная девушка, которой отдавали все продукты и воду и трое парней в возрасте от восемнадцати до девятнадцати. Ребята при этом были довольно разношерстные. Первый — монах, которого выгнали из монастыря. При этом он не мог выговаривать некоторые буквы. Второй — урожденный Граф острова Лория, который ради своей мечты отказался от всего, что мог унаследовать после смерти отца. И наконец третий — явно лидер. Паренек с волосами белого цвета, мечтающий стать Королем Пиратов. Вот такая вот четверка путешествовала по морю. Места на лодке было немало, поэтому они смогли спокойно ходить по лодке. Каждый сидел на своем месте и особо старался не двигаться, сохраняя влагу и силы в теле. Монк оказался превосходным медиком, поэтому все время проводил в небольшой каюте, ухаживая за сестрой. Фауст сидел, опершись спиной об мачту. А Ганц залез на мачту и смотрел вдаль, надеясь увидеть остров. При этом парень размышлял над своими дальнейшими действиями и над свалившимся грузом в виде брата и сестры.