| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Понимаю.
— И, если предположить, что дома все идет по плану, президент Хауэлл теперь является послом Хауэллом и возглавляет экспедицию, которая в настоящее время направляется в Тейрион, — сказал Уилсон. — У него свои счеты с существами, которые считают биологическое оружие хорошей идеей.
— Да, — пробормотал Влад. — Я думаю, что именно так он бы это воспринял.
— Чертовски верно, — сказал Уилсон. Затем махнул рукой Буше. — А пока, я считаю, нам, вероятно, следует позволить Кристиану вернуться к операции "Ответный удар".
— Действительно. — Влад прямо посмотрел на француза. — Итак, полагаю, что основная логика операции "Ответный удар" зависит от механизма "подчинения" шонгейри?
— Это так, — кивнул Буше. — На самом деле, это зависит от гораздо более глубокого понимания психологии шонгейри, чем то, которым мы обладали на момент вашего отъезда. Я полагаю, посол Дворак уже упоминал при вас о кодексе чести шонгейри — джукарисе?
Влад кивнул, и Буше снова пожал плечами.
— Джукарис во многом можно сравнить с японским кодексом бусидо, но "бусидо" — это во многих отношениях то, что можно назвать зонтиком для множества вариаций на центральную тему, которую можно назвать рыцарством. Оно развивалось по мере того, как японская культура развивалась и менялась на протяжении веков, и по существу является ... философским по своей природе. Это кодекс поведения для отдельного человека, и существует множество так называемых "школ" бусидо. И, как и многие другие философии, особенно военные, на протяжении истории человечества, бусидо иногда извращалось, как, например, когда в ходе Второй мировой войны оно превратилось в нечто вроде национального соглашения о самоубийстве.
— Джукарис гораздо глубже пронизывает историю и общество шонгейри, чем бусидо в Японии. Он развился из психологии первобытной стаи шонгейри, и в джукарисе гораздо меньше "вариаций", чем в бусидо. Существующие различия незначительны и заключаются в том, что можно было бы назвать различными интерпретациями "мелкого шрифта" отдельными группами стаи. Центральное ядро джукариса и его основополагающие принципы приняты всем видом шонгейри. Были урегулированы даже различия между группами стаи, и юридические прецеденты позволяют определить, какая группа стаи правит в той или иной ситуации буквально веками. Галактическими веками, а не нашими собственными.
— В самом деле? — Влад слегка откинулся на спинку стула. — И как этот кодекс чести соотносится с нашей нынешней ситуацией?
— По сути, — сказал Буше, — джукарис систематизирует механизм вызова и подчинения в стае. Ни один из ксенопсихологов даже сейчас не готов высказать однозначное мнение о том, насколько психология шонгейри "запрограммирована", а насколько является чисто социальной конструкцией, но, учитывая долголетие и настойчивость джукариса, я, например, склоняюсь к тезису о "запрограммированности". Это действительно древняя часть культуры шонгейри — ее письменная форма буквально восходит к бронзовому веку шонгейри, как будто кодекс Хаммурапи сохранился до наших дней. И что бы ни появилось раньше, курица или яйцо, джукарис занимает центральное место в мышлении шонгейри. В нем излагаются моральные и философские обоснования как права беты бросать вызов альфе, так и обязанность беты подчиниться, как только будет доказано превосходство альфы.
— На самом деле, — сказал Влад, пристально глядя, — можно утверждать, что законы Хаммурапи внесли значительный вклад в формирование даже современной западной юридической мысли.
— Резонное замечание, ваше высочество, — кивнул Буше. — Но по прошествии четырех тысяч лет ДНК вавилонян стала гораздо более разреженной, чем в случае с джукарисом шонгейри. В отличие от законов Хаммурапи, джукарис — это живой, динамичный философский кодекс, который непосредственно включен в их текущую правовую практику, а не просто в социальную практику. Например, он расширен, чтобы предусмотреть и регулировать небоевые режимы испытаний. Бюрократ шонгейри может "бросить вызов" вышестоящему начальнику, чтобы занять его должность под руководством джукариса, но не на основе физической борьбы, а на основе продемонстрированных достижений. И, возможно, Тикейр нарушил закон джукариса в своих операциях против Земли. Это важный момент, о котором не может знать империя Шонгейр, поскольку ни один из экипажей Тикейра не выжил, чтобы доложить ей.
— А в джукарисе есть какая-то причина, по которой шонгейри должны были распространить свои представления о чести на инопланетный вид, который они намеревались поработить? — скептически спросил Влад.
— К сожалению, это интересный и пока еще не выясненный момент, — сказал Уилсон с гримасой. — На самом деле экспедиционный корпус здесь для того, чтобы выяснить это. Но кажется совершенно очевидным, что независимо от того, верил ли Тикейр когда-либо, что положения джукариса применимы к чужеродным видам, его концепции и весь механизм принятия вызовов, на котором они основаны, были основополагающими для его стратегии и выбора тактики.
— Каким образом?
— Собственные записки Тикейра и анализ его действий ясно показывают, что массированный удар по вооруженным силам Земли, существовавшим до вторжения, был вызван не только его осознанием того, насколько они были сильны, — ответил Буше. — Хотя психология и кодекс чести шонгейри действительно закрепляют принцип подчинения проверенному начальству и рассматривают отказ подчиняться как крайне бесчестный поступок, внутренние механизмы гораздо сложнее, чем мы предполагали. В глазах шонгейри нет ничего постыдного в том, чтобы быть побежденным, в том, чтобы признать, что ты бета по отношению к альфе другого. Но есть позор — и довольно большой — в том, если сначала не приложишь все усилия, чтобы избежать поражения. То есть почетная обязанность беты — заставить альфу продемонстрировать свое превосходство, прежде чем признать поражение.
— Тикейр предвидел, что, если бы он не нанес нашим военным перед вторжением такой сокрушительный удар, мы бы сопротивлялись изо всех сил, как того требовало его понятие о чести. С прагматической точки зрения обеспечения контроля над планетой это значительно усложнило бы его задачу, и это, вероятно, было главной движущей силой его стратегии. Но, кроме того, точно так же, как бета обязан сопротивляться изо всех сил, альфа обязан продемонстрировать свое превосходство, победив бету как можно быстрее, и он с уверенностью ожидал полного уничтожения наших организованных вооруженных сил — и обезглавливания наших гражданских правительств...
— Ну, у него это не очень хорошо получилось, — заметил Бучевски.
— Да, — кивнул Буше, соглашаясь с этим наблюдением. — Но не забывайте, что, по его мнению, он доказал самым убедительным образом, который только можно вообразить, что шонгейри — это альфы в наших отношениях. Как бы он ни решил это сделать, он выполнил эту часть процесса и доказал, как к своему собственному удовлетворению, так и — как он полагал — к нашему собственному, что эффективное сопротивление невозможно. И, если быть до конца честным, он был бы в конечном счете прав в этом, если бы не смогли вмешаться вы, князь Влад, и другие "вампиры". В архивах хранится множество материалов, свидетельствующих о том, что его методология была бы сочтена менее чем достойной по отношению к другому шонгейри, что может указывать на то, что джукарис неприменим к чужеродному виду. Но в противоположность этому, его собственные служебные записки и протоколы совещаний его штаба ясно дают понять, что, по его мнению, он и империя шонгейри были бы обязаны уважать нашу роль бета-игроков и относиться к нам как к достойным подчинения подданным императора, если бы мы подчинились после его первоначального "показательного удара". Это говорит о том, что джукарис применялся бы к нам, по крайней мере, в его представлении и при первоначальном планировании. Маловероятно, что мы обладали бы всеми правами шонгейри, но в соответствии с собственными кодексами чести и правовыми рамками империи им было бы запрещено даже помышлять о чем-либо, хотя бы отдаленно напоминающем то, что лиату сделали с тейрионцами.
— И что касается того, как империя могла бы отнестись к действиям Тикейра, еще одна причина, по которой посол Дворак убежден, что имперское правительство никогда бы не санкционировало биологическое оружие Тикейра, — это глубокое уважение шонгейри к своей среде обитания. Они произошли от охотников, а не от фермеров. Когда они развили "сельское хозяйство", это было сделано только для того, чтобы они могли лучше разводить и производить своих одомашненных мясных животных. И, как все высшие охотники, в своем дотехнологическом существовании они зависели от среды обитания, где жили травоядные животные, на которых они охотились. Сохранение этой среды обитания — предотвращение ее разрушения или загрязнения и отбраковка стада, чтобы предотвратить его уничтожение в результате чрезмерного выпаса — заложено в шонгейри почти на генетическом уровне. Одна из причин, по которой они были так шокированы нашим широким использованием ископаемого топлива и других неядерных способов получения энергии, заключалась в их негативном воздействии на окружающую среду. На самом деле, я думаю, что, вероятно, лучшим шансом Тикейра убедить своего императора смириться с его действиями — по крайней мере, постфактум — было то, что наше использование ископаемого топлива продемонстрировало, что мы являемся эквивалентом оленя или лося, которые чрезмерно пасутся на своем пастбище, и если это так, то наше... плохое управление нашим миром вполне могло бы — на самом деле, вероятно, — перевесить чашу весов не в нашу пользу.
— Но суть здесь в том, — сказал Уилсон, снова привлекая к себе внимание Влада и Бучевски, — что у шонгейри действительно есть этот механизм подчинения альфа-бета, и что, насколько мы можем судить по записям, джукарис и его методы работают глубже и являются даже более решающими, чем социальная традиция, превратившая квернийцев в дворакийцев. Если мы сможем убедить их подчиниться, то вполне можем заставить их по-настоящему принять концепцию Альянса, и это добавит к нему все звездные системы, которые они уже колонизировали или завоевали.
— И как же операция "Ответный удар" предполагает, что мы добьемся этого? — тон Влада разрывался между скептицизмом и чем-то очень похожим на разочарование, и Уилсон одарил его акульей улыбкой.
— У меня здесь целых пять бригад космодесанта, — сказал он. — Численно это намного меньше, чем сила, которой обладал Тикейр. Что касается боевой мощи? — он фыркнул. — Поверь мне, это ни с чем не сравнимо!
— Теперь, когда мы появимся и потребуем их капитуляции, их флот почти наверняка вступит в бой. В конце концов, есть такое понятие, как "стремление к максимуму". Возможно, что после того, как будут разбиты дредноуты и их орбитальная оборона, они признают наше превосходство и сдадутся. Исходя из нашего анализа, мы считаем, что это маловероятно. Мы считаем, что нам также придется спуститься и продемонстрировать наше превосходство на земле, если только мы не хотим поступить как Тикейр и просто разнести их в пух и прах кинетическими ударами. Однако наши текущие планы требуют от нас избегать больших потерь, насколько это в наших силах, и ксенологи считают, что как только шонгейри поймут, что мы были "снисходительны к ним", делая все возможное, чтобы избежать массовой резни и экологического хаоса, и в то время доказали, что заслуживаем нашего статуса альфы, это только углубит их осознание и принятие почетного поражения. Но как бы мы ни старались, это будет некрасиво. Честно говоря, я бы с удовольствием убедил их несколькими демонстрационными ударами. Может быть, я не знаю, написать наши имена на их луне, как Чеарфейс.
Бучевски неожиданно для самого себя расхохотался при упоминании Чеарфейса Чиппендейла, одного из своих любимых анимационных злодеев в юности, и Уилсон улыбнулся ему. Но затем улыбка исчезла, и он покачал головой.
— Честно говоря, я бы этого хотел. Честно говоря, в рекламе я такой же, как и вы, ребята; я хочу, чтобы мы сами отомстили — на самом деле, очень сильно — за то, что с нами случилось. Но, как говорит Дэйв, никто в этой звездной системе не имел никакого отношения к решению Тикейра убить нас всех. Если уж на то пошло, прошло восемьдесят лет с тех пор, как Тикейр отправился в путь. Черт возьми, император, пославший его, возможно, уже мертв, даже с антигероном. Но все, что мы видели, указывает на то, что они будут сражаться, и сражаться упорно, прежде чем сдадутся. Так что, хочу я или нет убивать слишком много шонгейри, почти уверен, что они в любом случае чертовски дорого расплатятся за то, что случилось с Землей.
КФПС "Беспощадный",
Система Шонг,
241,5 светового года от Земли,
9 апреля 41 года Земной империи
— Пахнет восхитительно.
Голос Стивена Бучевски звучал немного задумчиво, а Эйликсандер Джексон сочувственно улыбнулся, когда они вдвоем с Торнак БриМерТор пересекали гостиную комфортабельных корабельных апартаментов Двораков.
Сартийцы, как он выяснил, были не просто телохранителями. В частности, несмотря на более высокое военное звание Мерала, капитан Брикира было нейтро — "якорем" триады БриМерТор. И тот факт, что оу (Бучевски все еще привыкал к сартийским нейтро-местоимениям) также было пастухом Белсорак, что в переводе на английский примерно означает "граф Яркий щит", означал, что и Мерал, и Торнак носили титул супругов пастуха Белсорак, поскольку сартийские патенты на дворянство передавались через родителя-нейтро, как добавление к их воинским званиям. Возможно, что еще более важно, Брикира также случайно оказалось внуком Яирки ЯирЧарШа нар Дворак, лорда-правителя стада Тейрлан, канцлера дворакийцев Дэйва Дворака (и Абу Бакра) на Сарте. Аристократические связи были ненамного выше этого, и Бучевски уже понял, что триада была сартийским "рупором" Дворака, а также его телохранителями.
Однако шерхины явно серьезно относились к своим обязанностям по защите, и один из них стоял на посту у жилья Двораков всякий раз, когда один или несколько Двораков, о которых шла речь, были дома. Сегодня вечером эта обязанность лежала на Мерале, но сартийский обычай требовал, чтобы по крайней мере один телохранитель нес вахту в закрытом помещении и на общественных мероприятиях. Бектор нар Дворак, личный шерхина Шарон, поднял взгляд со своего поста у открытой двери, из-за которой доносились различные восхитительные ароматы.
Вероятно, ей повезло, что по квернско-дворакийским обычаям супруге правителя клана требовался только один шерхина. Бучевски не хотелось думать о том, как бы отреагировала Шарон, если бы их было трое. Если уж на то пошло, то, вероятно, им повезло, что все четверо стали членами клана Двораков во многих отношениях.
Стивен Бучевски точно знал, как "расширенная семья" Дворака обволакивала любого, кто попадался ей на пути, и было очевидно, что именно это произошло с сартийцами. Что позволяло всем притворяться, что Торнак и Бектор просто зашли поужинать, а не признаваться, что они были там в качестве телохранителей Двораков. И этот процесс обволакивания также объясняет появление клетчатых килтов у сартов. Килт сам по себе был обычной одеждой сартийцев; клетчатый узор восходил к клану Ганн, к которому принадлежал ирландский клан Уилсонов. Чего Бучевски еще не понял, так это того, кому принадлежала эта идея — Шарон или Двораку, но он обнаружил, что сартийцы отнеслись к ней очень, очень серьезно.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
