| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Нет смысла рассказывать, что настроение у меня было ничуть не лучше чем у встречающей стороны. Невозмутимым остался только сам Шорох, полагаю, все инструкции от алф'тьена относительно нового члена команды им уже были получены, так чего дергаться. Он же объяснил, что всю необходимую экипировку я получу только по прибытии в Данай, а пока должна обходиться своим. Потом мне была представлена десятка, но из всех я запомнила только имена (точнее числа) двух женщин. На этом мое посвящение в "серую" сотню завершилось, однако остаток вечера все равно оказался насыщенным.
Сначала в лагерь въехал долгожданный (Сийтом) Ктелх. Алф'рейс вышел ему навстречу лично, остановившись ровно напротив костра, где расположилась, увы, моя десятка. И пусть этот хитромордый демон даже не пытается сделать вид, что это случайность!
— Сийт, как понимать твое появление в моем рашвере?— В отличие от алф'рейса Ктелх даже не скрывал, что заметил мое присутствие, и, судя по впившемуся взгляду, оно интересовало его больше чем собеседник.
— Арр'раш Ктелх, битв и побед! — расцвел в блаженной улыбке Сийт.— Арр'раш Рааф, в моем лице, приветствует вас и шлет дар в честь вашего союза.
— Дар?!— Ктелх шагнул в мою сторону. Я напряглась, хотя до этого всем своим видом давала понять, что меня эта встреча не касается. Впрочем, при ближайшем рассмотрении оказалось, что так поступили все в лагере. Демоны остались спокойно сидеть около костров, кто-то ел, кто-то резался в карты, кто-то уже спал, но даже мне было понятно, что все это спокойствие напускное.
— Дар,— кивнул в ответ алф'рэйс, продолжая безмятежно улыбаться, и проигнорировав намек относительно меня.
— И она должна была его передать?— Последовал более целенаправленный жест в мою сторону.
— Кто?— приподнял брови Сийт.— Тайс? Ну что вы, арр'раш. Разве такое можно доверить рядовому бойцу? Она только передала приглашение. Кстати, надеюсь, дорога не была утомительной?
— Дорога — нет. Утомительно было в течение всего пути находить трупы и хоронить своих солдат!— Последние слова уже летели мне в спину со скоростью арбалетных болтов.
— Тайс?!
Без меня они все-таки не смогли обойтись! Я с сожалением отставила тарелку с едой и уверенно зашагала к алф'рейсу. Вежливую улыбку тот убрал, но глаза продолжали смеяться. У меня вырвался чуть слышный вздох облегчения, значит, Сийт не ждет от меня публичного покаяния с посыпанием головы пеплом.
— Арр'раш, битв и побед,— кивнула я, Ктелх заскрежетал клыками.— Извините, алф'рейс, но мы не смогли договориться. Солдаты требовали моего возвращения в Нииб, а вы дали мне совершенно иной приказ.
— Сийт, я сейчас не шучу! Твоя "вестница" покалечила или убила стражу, разрушила центральный зал и конюшни, перерезала горло одному из алф'тьенов и избила мою фаворитку-наложницу!
— Фаворитка-то тебе чем помешала?— громким шепотом поинтересовался у меня Сийт, до последнего пункта в перечислении моих "грехов", он сочувственно прищелкивал языком.
— Стояла в проходе с кинжалом,— также прошептала ему я.
— А-а-а, понятно. А в мое время наложницы с кинжалами не ходили...
— Ты сейчас издеваешься?!— До конца было непонятно, кому Ктелх это прошипел, но глаза округлили мы оба, а я еще и назад отступила.
— Ну что вы, арр'раш, разве бы я посмел,— развел руками алф'рейс, всем выражением своего лица давая понять, что не только бы посмел, но именно это и делает. — Полагаю, вы ждете компенсации за ущерб? Насколько сильны разрушения и многочлены ли жертвы от одной моей вестницы?
Ктелх закатил глаза и с шумом выдохнул сквозь зубы замысловатое проклятье. Намек был понят и осознан, и дальше эту тему арр'раш развивать не хотел.
— Будем считать, что дар арр'раша Раафа стоит много,— выговорил он, наконец.
— Это судить вам,— протягивая кунай Ктелху, Сийт уже не смеялся и не ерничал. Сейчас шел поединок взглядов, серьезный и последний. Именно он решал, будет ли дальше вестись диалог или заговорит оружие.
— Хороший подарок,— криво усмехнулся арр'раш, забирая кунай,— необычный, редкий.
— Арр'раш Рааф, надеялся, что вы примите его,— Сийт улыбался в ответ куда искреннее. Теперь можно было продолжить диалог.— Не желаете ли отдохнуть?— Он жестом указал на свою палатку, Ктелх молча кивнул.— Тайс, свободна.
"Если бы свободна",— вздохнула я про себя, глядя в спины удаляющихся демонов.
Последним ударом по моей нервной системе стало появление очень колоритной парочки. Весь лагерь, кстати, встретил их более оживленно и заинтересованно чем Ктелха. Мне, конечно, обещали новую встречу с ними, но не думала, что это произойдет так скоро. Да еще где?! В лагере Сийта, где меня с одной стороны постоянно буравит взглядом Мороз, с другой Шорох! О чем эти идиоты только думают?! Но о чем бы те не думали, однако ж, явно не обо мне. Оба прошли мимо с равнодушно-усталыми масками на лице. Я к тому моменту уже расстелила спальник и думала лишь об отдыхе. Поэтому мысленно плюнув и на Ктелха, и помощников Конца Света, и на Сийта с Морозом хлопнулась спать, как в обморок.
В комнате темно и душно. Я лежу на кровати, спрятав голову под одеяло, и пытаюсь заснуть. Такая знакомая и уютная днем комната, ночью "превращалась" в темную, страшную пещеру, в которой наверняка жил голодный дракон. Вот, это он скребется в окно, хрипло дыша и скрипя от голода зубами! А сейчас застучал по стене, взбираясь на крышу, чтобы остаток ночи завывать в трубу.
И так каждую ночь, он пробует подобраться ко мне, а я лежу, свернувшись клубочком под одеялом, и зажмурив глаза старательно считаю в уме лошадей... Нет, не овец, а лошадей. Их много и они очень красивые: вороные, белые, гнедые, каурые — целый табун скачет вокруг меня, а я пытаюсь всех сосчитать. Эта трудная и утомительная работа, а еще занудная и меня всегда это раньше усыпляло, а сегодня нет.
Этой ночью "дракон" особенно свиреп и так стучит в окно, что крючок, удерживающий ставни, того и гляди слетит. И в трубе все чаще и чаше что-то шуршит, ссыпая золу со стенок в камин. Мне страшно, и сердце настолько гулко колотится, что неслышно собственного счета, а силуэты лошадей превращаются в размытые цветные кляксы, бесформенные, но с очень длинными руками и острыми когтями, которые тянут ко мне.
Окошко резко распахивается, и в комнату врывается холодный ночной воздух. Я подскакиваю на кровати и забиваюсь в угол, заслоняясь подушкой. Проходит несколько томительных секунд, но вокруг по-прежнему пусто и тихо, лишь за окном гудит ночной город. Но вот слышится знакомое шуршание, и подоконника касается костлявая лапа... Дальше я уже ничего не вижу, с визгом вскакиваю с кровати и, путаясь в рубашке, несусь через всю комнату к спасительной двери. Следующая комната встречает меня ярким светом.
— Там кто-то в окно лезет,— лепечу я, щурясь на свет.
— Нет там никого,— отвечает мне мужской голос.
— Нет есть, я слышала... и лапу видела!— на меня не обращают внимания продолжая свои разговоры,— Но я слышала!
— Проверь,— приказывает кому-то прежний глухой баритон.
Мимо меня бесшумно ступая, приходит высокая фигура. Теплая большая рука ложиться мне на голову, и пальцы ловко перебирая мои волосы, дотрагиваются до левого уха и тихонько дергают за кончик. Я счастливо улыбаюсь в ответ и пропускаю его в страшную "пещеру".
— Пусто,— говорит он из темноты моей комнаты после минутного осмотра.
— А ты в трубе смотрел? А под кроватью?— спрашиваю, осторожно выглядывая из-за дверного косяка.
— Нет там никого,— в голосе сквозит насмешка и я, насупившись, отворачиваюсь. Фигура возвращается и опять треплет меня по волосам, только теперь дергает за правое ухо.
— Он просто тебя испугался, ты же с оружием,— бурчу в ответ, пятясь от "зловещей" комнаты.
— Иди спать, arill,— настойчиво говорит баритон.
— Там в темноте кто-то есть. Я боюсь!
Ко мне опять подходят, но теперь быстрым торопливым шагом, и протягивают через плечо серебристую рукоять кинжала.
— Вот, возьми, с ним тебе не страшен любой, кто ходит во тьме.
За спиной начинают хором смеяться, и чей-то бас вторит моему дарителю:
— Это точно, с этим кинжалом тебе никто не страшен!
Я робко беру оружие, не отводя взгляда от узорных ножен. Мне точно известно, что он никогда раньше не расставался с этим кинжалом.
— Ты мне его даришь, на совсем?— спрашиваю я и даже перестаю дышать от волнения.
Смех резко стихает, и я чувствую на себе настороженные взгляды, те за спиной ждут его ответ, как приговора.
— Да, теперь он твой... навсегда,— звучит наконец-то ответ, а потом, мягко подталкивая в спину, меня отправляют в комнату, дверь закрывается, погружая все в темноту.
Сердце опять начинает колотиться, но я вынимаю подарок из ножен и стискиваю рукоять:
— Теперь ты мне нестрашен!— шепчу я, медленно шагая к окну.
В темном проеме, скребя по стеклу, раскачивается сухая ветка дерева... Так вот что за "дракон" пугал меня все эти ночи! Я обхожу всю комнату, заглядываю в камин, под кровать, в шкаф и даже высовываюсь из окна — пусто. Облегчено вздыхаю и улыбаюсь своему "серафиму-хранителю", в ответ с рукояти кинжала ободряюще скалиться демон.
Зевая, забираюсь обратно на кровать, сунув кинжал под подушку. Сегодня мне присниться хороший сон, я уверена в этом. Уже засыпая, вспоминаю, что забыла закрыть окно, но вставать не хочется. Пальцы касаются спрятанного оружия, и все страхи отступают... Я теперь никого не боюсь, так как знаю, ты защитишь меня!
Проснулась я на удивление в умиротворенном настроении. Факт, что кинжал, который ранее считала отцовским, преподнес мне совершенно незнакомый мужик, оставил в душе лишь глухое раздражение. С каждым разом сны все чуднее и чуднее, безумнее и безумнее. Если Голос при следующем контакте не объяснит, что творится с моим сознанием и памятью, то спасать ему в будущем придется сумасшедшую истеричку.
Я привычным жестом вытащила кинжал из ножен. Бегло осмотрела лезвие, гравировку, рукоять — сомнений быть не могло, это то самое оружие. Сумасшедший вечер кончился, а новый день опять-таки несет кучу вопросов и проблем. А так хотелось верить в лучшее! Я с надеждой посмотрела в сторону восхода, "солнышки" только-только всплывали из-за горизонта. "Пожалуйста, пожалуйста", — неизвестно у кого просила я, — "Пусть сегодня будет тихий, спокойный день".
День был спокойным ровно четыре часа после моего пробуждения, а потом Шороха вызвал к себе Мороз... Меня затрясло, не знаю, почему... Мало ли какие указания должен дать с утра командир?! Но предчувствие чего-то дурного давило не хуже взгляда Сийта.
Шорох вернулся спустя минут двадцать и созвал всю десятку. Я мысленно застонала и приготовилась слушать "вердикт".
— Через полчаса лагерь сворачивается и возвращается в Данай.— Уф, пронесло!— Все кроме нас.
Sakee!
— А мы что должны делать?!— вырвалась у меня.
Шорох недовольно покосился в мою сторону.
— Собрать вещи и быть готовыми выступить следом за лагерем.
— То есть мы в Данай не идем?— уточнила я, прежде чем, начать паниковать.
— Нет, у нас новое задание, в рашвере Везевула. И если ты не будешь все время встревать, я даже расскажу какое! — Я подняла руки в знак полной капитуляции и готовности слушать любую ересь.
Gikay предчувствия, так и знала!
Меня отправляют на задание... На задание, слышишь Голос, мать твою!.. К такому я готова не была, даже не предполагала, что новичка сразу бросят "на передовую"! А Шорох продолжал меж тем увлеченно что-то рассказывать, но мне это все было неинтересно. Я не попаду в Данай...Не попаду в "Последний рассвет"... Не попаду домой! Ой, бабуля дорогая, лучше б у Ктелха осталась! Однако ж не смотря на все мои стенания и самобичевания, это имя мой мозг моментально выхватил из целого потока информации. Нет, не может быть все настолько плохо, наверное, мне показалось!
-... Продвигаться будем отсюда до рашвера Асмаила по "плитам", а по нему до рашвера Везевула своим ходом,— продолжал вещать Шорох, не заметив, что одна из его слушательниц приготовилась падать в обморок.
Thurc! Вот ты и пришел и как всегда, sakee, внезапный и бьющий наповал.
Алф'вир — первый из мужей (пер. с таллаоса), в данном контексте имеется виду мужчина, первый из мужчин. Устаревшее понятие, в давние времена так было принято обращаться к отцам.
"Из путевых заметок Иллии".
Тайс — восемь (пер. таллаоса).
Алф'линк — первый из десяти (тал.)
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
