Вот такие дела

— Ты меня прощаешь?

— Я не злюсь, — ответила она, по-прежнему разглядывая яркие цветы.

Он вздохнул и повторил вопрос:

— Прощаешь?

Она кивнула.

— Я был не прав, я это понимаю. Просто... я за тебя беспокоюсь, ты же знаешь.

Снова кивнула.

— Знаю.

— Вот... — Андрей смотрел на неё в смятении, а потом растерянно моргнул и разозлился на самого себя. — Ксюш, я всё-таки свинья. С Днём рождения.

Она посмотрела на него и заулыбалась.

— Спасибо.

Андрей засмотрелся на её улыбку, заметил искорку, появившуюся в глазах и порывисто притянул девушку к себе. Обнял двумя руками, а Ксеия видимо подобного не ожидала и поэтому беспомощно ткнулась носом ему в грудь, только руку с букетом в сторону вытянуть успела. Замерла в растерянности, и даже дыхание затаила. Андрей её крепко обнял, и отпустил далеко не сразу. Поцеловал в висок и повторил:

— С днём рождения, Ксюш. И прости меня, ладно?

Она кивнула, не в силах произнести ни слова.

Он не отпускал. Вроде всё сказано, прощение получено, ритуал выполнен, а Карпов рук не разжимал. Он редко позволял себе так запросто прижать её к себе, не думая о последствиях. Она всегда отгораживалась от него в такие моменты, и Андрей их боялся и старался не смущать зря ни себя, ни её. А вот сейчас какое-то отчаяние накрыло и кто-то внутри него, назойливый и перепуганный происходящим с ними в последние дни, не прекращая зудел о том, что возможно всё в последний раз. И совсем скоро прав никаких на Ксению у Карпова не останется.

Горячая ладонь легла на её затылок, Андрей прижал Ксюшину голову к своему плечу, и ей стало трудно дышать. Зато стало тепло от его рук, а от знакомого, родного запаха закружилась голова. Больше всего на свете захотелось закрыть глаза и позабыть обо всём на свете, раствориться в Андрее. Вцепиться в него, что есть силы, позабыв обо всех их обидах и проблемах.

От всех этих мыслей бросило в жар, Ксения опомнилась и попыталась отстраниться. Только ненавязчиво, чтобы Андрея ни в коем случае не обидеть. Упёрлась ладошкой ему в грудь и отступила. Карпов, видимо, тоже был смущён произошедшим, взглянул со смятением, но тут же навесил на лицо улыбку.

— Андрей, ты где там пропал? — послышался раздражённый голос Николая Сергеевича из комнаты.

— Иду, — отозвался Карпов. Смотрел на Ксению, но она уже отвернулась и засуетилась, подошла к зеркалу, и Андрей понял, что лучше уйти и не смущать её своими взглядами. Заглянул на кухню, где её мама, Елена Александровна, с энтузиазмом месила тесто для пирогов, поздоровался и поспешил к Николаю Сергеевичу, который видимо с раннего утра пребывал в волнении и не знал, куда энергию деть.

Гости начали собираться через пару часов. К тому моменту настроение у Карпова уже опустилось до нуля, и даже ниже. Ксения его избегала, почти не разговаривала, наедине с ним старалась не оставаться, пряталась за родителями. Улыбалась, но Андрей понимал, что улыбка эта искусственная и Ксюшу явно что-то беспокоит и даже мучает.

Николай Сергеевич чуть ли не силком усадил его за стол ещё до прихода гостей, налил по рюмке и они быстренько выпили, пока Ксении с Еленой Александровной не было в комнате.

— Что-то ты давно не заезжал. Поругались что ли?

Андрей сунул в рот дольку лимона, поморщился и отмахнулся.

— Поспорили по ключевому вопросу.

— По ключевому? — ухмыльнулся Николай Сергеевич.

— Ну да. Помирились уже, нормально всё.

— Да я видел.

Андрей непонимающе посмотрел.

— Что?

— Как мирились.

Под насмешливым взглядом Ксюшиного отца Карпов покраснел и быстро отвернулся, потянувшись за очередной долькой лимона, чтобы, с чистой совестью, скривиться и согнать со щек непрошеный румянец.

Ксения вошла в комнату, строго глянула на них, но головой осуждающе не покачала, как это сделала её мать несколько минут назад. Поставила на стол тарелку с салатом, отступила на шаг, оценивая вид, а потом стала двигать другие тарелки, наводя "красоту". Андрей наблюдал за её руками и вдруг заметил кольцо на пальце. Какое-то незнакомое... и на безымянном пальце. Да ещё Ксюша, поймав его взгляд, перепугалась страшно. По крайней мере, так Карпову показалось. И он еле сдержался, чтобы за руку её не схватить. Видимо это намерение довольно чётко отразилось на его лице, потому что Ксения от стола практически отскочила и посмотрела возмущённо.

Но поговорить так и не удалось. Как только Андрей оказался с ней на кухне, едва дождался, когда Елена Александровна выйдет, так раздался звонок в дверь. Карпов беспомощно уставился на Ксению, а та мстительно улыбнулась.

— Дверь открой, я фартук сниму и выйду.

Она всё прекрасно понимала, каждую его мысль читала, и каждый шаг его наперёд знала. На это Карпов всерьёз разозлился. Одарил её выразительным взглядом и тяжёлой поступью направился в прихожую.

Конечно, как только в квартире появились её подруги, стало не до разговоров. Следом пришли ещё люди, Карпов не всех хорошо знал, какие-то Ксюшины знакомые, даже пара бывших однокурсников, с которыми она недавно вновь начала общаться. Ксения ни на секунду не оставалась одна, и Андрею даже начало казаться, что она намеренно шепчется со всеми по углам. Шепчется, а сама на него косится.

Потом явился Юрасик с большим букетом. Андрей, скрипя зубами, со стороны наблюдал за тем, как он обнимает Ксению, а потом даже целует, они о чём-то шепчутся и он всё трясёт перед ней этим букетом, а она восхищается. Его цветами, хотя Карпов купил её любимые и прекрасно это знал, она совсем не восхищалась, только поблагодарила.

Прервал уединение влюблённых Лёшка. Явился как всегда некстати, и тут же оттеснил Юрасика от Ксении, за что заслужил всплеск жгучей благодарности, пусть и молчаливой, от Андрея.

— Помирились? — шепнул Алексей, подойдя к Андрею. Кивнул всем присутствующим и привалился плечом к стене. Посмотрел на Карпова, который, не скрываясь, наблюдал за продолжающимися шептаниями Ксении и её ухажёра. То есть, уже жениха.

Андрей снова скрипнул зубами, а Лёшка толкнул его локтем.

— Так что?

— Что?

— Помирились?

Андрей кивнул. А потом тихо спросил:

— О чём они говорят?

Лёша пожал плечами.

— Откуда я знаю?

— Мне кажется, Ксюха расстроена.

Алексей еле слышно хмыкнул.

— Прошла любовь?..

Андрей лишь фыркнул.

— Дождёшься от него.

Ксения словно почувствовала, что они её обсуждают, оглянулась через плечо и одарила обоих возмущённым взглядом. Лёшка степень возмущения оценил и оттащил Карпова к накрытому столу.

Спустя несколько минут Ксения с Юрасиком появились в комнате, сели за стол и праздник пошёл своим чередом. Андрей сидел рядом с Николаем Сергеевичем, как раз напротив Ксении, поглядывал на неё исподлобья и не отказывался выпить на пару с её отцом, не дожидаясь остальных и не вслушиваясь в разговоры за столом. Да ещё кольцо на Ксюшиной руке сверкало слишком ярко, а никто почему-то не обращал на это внимания, что Карпова и удивляло, и злило одновременно. У него даже начало закрадываться подозрение, что все вокруг что-то от него скрывают. Или о помолвке уже было объявлено, и только он не в курсе?

Николай Сергеевич что-то ему как всегда рассказывал, Карпов кивал, но не слушал, зато каждый тост поддерживал. До тех пор пока его кто-то не толкнул ногой под столом. Поднял глаза и встретил взгляд Ксении. Она приподняла брови и взглянула достаточно грозно. Андрей вздохнул и поставил рюмку.

— Ты чего? — не понял Николай Сергеевич, который как раз заканчивал произносить тост.

Андрей едва заметно кивнул на Ксюшу.

— Ругается.

Николай Сергеевич недоумённо нахмурился. Посмотрел на дочь, но встретившись с ней глазами, тоже спорить не решился.

Когда веселье пошло по нарастающей, кто-то даже песню попробовал затянуть, и Андрей понял, что на него никто внимания не обращает, то поднялся из-за стола и отправился на кухню, следом за Ксенией и Еленой Александровной.

Вошёл и сел на стул у окна. Встретил Ксюшин взгляд и обратился к её матери:

— Лен Сана, скажите ей, чтобы прекратила меня под столом пинать. Мне не тринадцать лет, сам знаю, когда остановиться.

Ксения кивнула и посмотрела снисходительно.

— Да, ты знаешь... Сколько раз это доказывал.

— Знаю! Юрасика пинай.

— Не кричи!

— Прекратите оба. — Елена Александровна даже кухонным полотенцем на них махнула. — Ксюша, что ты на него шипишь весь вечер?

— Я шиплю? — поразилась Ксения и всерьёз обиделась.

Елена Александровна взяла тарелку и пошла в комнату. А Ксения схватила нож и придвинула себе буханку хлеба.

— Подумать только, я на него шиплю...

— А разве нет? Да ещё врёшь мне.

— Что-о?

— То, — зло передразнил он и указал на кольцо. — Даже не сказала мне ничего.

— А когда я должна была это сделать, если ты со мной не разговаривал?

— Это я с тобой не разговаривал?

— Ты, ты, — закивала Ксения и отложила нож, побоявшись порезаться. — Ты же обиделся!

— Я на тебя не обижался! Я просто пытаюсь донести до тебя, — Андрей даже по лбу себя постучал пальцем, и самому же стало больно, — что ты творишь!

— Ты опять начинаешь?

— Начинаю! Раз ты сама... Раз ты такая...

Ксения уставилась на него, ожидая, что он сейчас назовёт её "дурой", а она в ответ ему точно залепит чем-нибудь по лбу.

Николай Сергеевич вошёл на кухню и посмотрел на них, грозно сдвинув брови. И посмотрел так же грозно, по крайней мере, попытался, но взгляд был мутный и впечатления почти не произвёл. Да и сил у Николая Сергеевича на внушение не хватило, и он лишь поинтересовался:

— Опять ругаетесь?

— Мы не ругаемся, — отрезала Ксюша. — Просто я не понимаю, это что, так сложно, сделать мне одолжение и не пить?

— Боишься, что я буянить начну?

Она в упор посмотрела на него.

— Это мой день рождения. И я тебя попросила.

Андрей переглянулся с её отцом и фыркнул.

Николай Сергеевич качнул головой, подошёл к столу и взял тарелку с нарезанным хлебом. Потом посмотрел на дочь, затем на Карпова. Снова покачал головой.

— Знаете, у меня иногда такое чувство, что это вы тридцать лет женаты, а не мы с матерью.

Ксения проводила отца изумлённым взглядом.

Вот так они снова поругались. Вернулись за стол, и Карпов показательно выпил с Николаем Сергеевичем, откровенно проигнорировав Ксюшин взгляд. Понимал, что они ведут себя глупо и что его-то злит совсем другое. Он бы любое её желание выполнил, луну с неба достал, лишь бы не было больше никогда на её пальчике этого кольца. Но оно было, и смириться с этим никак не получалось.

Правда, потом Юрасик преподнес Андрею нежданный подарок. То есть, поднялся из-за стола и со скорбным выражением лица сообщил, что должен откланяться. Кажется, никто даже не расстроился, с ехидством отметил про себя Карпов.

— Ксюш, чего он сорвался? — всё же решил выяснить Лёшка уже после ухода дорогого гостя. И все сидящие за столом неожиданно заинтересовались.

— Он сегодня улетает в Екатеринбург, у него там дела. А через несколько дней Новый год... сами понимаете. Он и так задержался на сегодня.

— Одолжение сделал, — пробормотал Андрей себе под нос, но тут же ощутил ещё один тычок под столом, правда, теперь не был уверен, что от Ксении. Рядом сидели её отец и Лёшка.

Расходиться стали поздно, Андрей видел, что Ксения устала, и принялся ненавязчиво всех выпроваживать. С подругами её было труднее всего, они же настырные, любопытные и беспардонные. Но на помощь пришёл Алексей и даже такси сам вызвал, избавив Карпова ещё и от этой проблемы.

Избавившись от гостей, пошёл провожать Ксюшиных родителей. Терпеливо ждал, пока она простится с ними, потом они втроем дружно махали ей с улицы руками, а она смотрела на них в кухонное окно, пока они ждали такси. Николай Сергеевич сокрушался по поводу своей машины, которая оставалась здесь, но наконец, сел в такси и Андрей с видимым облегчением захлопнул за ним дверцу, подождал, пока машина выедет со двора и пошёл обратно к подъезду.

Ксения убирала со стола. Увидела Андрея и тут же категорично заявила:

— Я с тобой разговаривать не буду, даже не надейся. Уже поздно и я устала, да и вообще...

— Что? — заинтересовался Андрей. Остановился у стола, оглядел его и принялся аккуратно составлять тарелки на поднос.

— Я не хочу с тобой об этом говорить. Оставь, — попросила она и отобрала у него фарфоровую чашку с блюдцем. — С ними осторожно надо, а не так как ты... в кучу.

Андрей спорить не стал, сел на диван, а потом быстро соорудил себе бутерброд, пока Ксения всё не унесла. Откусил, задумчиво пожевал, и устало потянулся. Ксюша быстро глянула на него.

— Поезжай домой. Поздно уже.

Он кивнул.

— Стол сложу... ты сама не сложишь.

— Куда мне.

— Вот что ты вредина такая?

Она промолчала. Взяла поднос и вышла из комнаты. Андрей посидел немного в одиночестве, а потом отправился за ней на кухню. Сел за стол, взял полотенце и принялся вытирать тарелки.

— Хороший день рождения получился, правда? — спросил он. — Весёлый.

Ксения на него не посмотрела, но Андрей знал, что заулыбалась.

— Зря подлизываешься, — сказала она после паузы.

— Да я даже не думал.

— Ну конечно. Ты стол сложил?

— Сложу. — Карпов покрутил в руке тарелку, разглядывая рисунок. — Ксюш, а почему ты меня про подарок не спрашиваешь?

— А я думала, что подарок — это ты, — насмешливо проговорила она.

Он рассмеялся и согласился.

— В принципе, да. Но есть ещё один.

— И что же ты мне купил?

Взгляд снова зацепился за кольцо на её пальце, и настроение стремительно покатилось вниз. Отвёл глаза в сторону.

— Я просто выбрать не смог, вот и... Думал, вместе сходим и купим, что захочется тебе. Помнишь, ты смотрела каталог посуды? Можно было бы заказать...

Она посмотрела на него, уловив в его тоне некую обречённость. Говорил грустно, словно не надеялся, что она согласится.

— Спасибо, — сказала она.

Андрей удивился.

— За что? Я же не купил ещё.

— За то, что помнишь.

Он печально улыбнулся.

— Да... Ладно, пойду стол убирать. — Поднялся, даже из кухни вышел, чему Ксения, признаться, порадовалась, потому что их разговор начал принимать какой-то опасный оборот и между ними вновь появилось напряжение. Правда, Андрей почти сразу вернулся, и вопрос задал весьма неприятный. — А тебе тоже было не по себе тогда?

— Когда?

— Ну... когда я женился.

Она нервно сглотнула и отвернулась от него.

— С чего ты взял?

— Не знаю, просто подумалось. Мне не по себе, признаюсь честно. Я никак не могу понять, что дальше будет.

— Да ничего не будет, Андрюш, — Ксения постаралась говорить спокойно. — Всё как всегда.

— Да не будет как всегда, в том-то и дело.

— Когда ты был женат, всё было в порядке, разве нет?

— Не знаю.

— Андрей, что ты хочешь от меня? Чтобы я тебе пообещала, что всё останется по-прежнему?

— А ты пообещаешь?

Она от злости чуть тарелку не выронила.