Твое... величество-2!

Телохранители подхватили, потащили прочь из зала, с ужасом ожидая повторения удара... дождались ровно через пять секунд, еще более мощный и сильный.

И третий.

Мушаши едва успевал перебирать ногами, кто-то из телохранителей грязно ругался, еще один читал молитву Многоликому... уж что там помогло — неизвестно. Но императора-таки вытащили из дворца, и он своими глазами наблюдал, как от очередного, кажется, уже шестого или седьмого удара, по куполу его дворца бежит трещина, как рушится статуя с угла здания, как проваливается кусок кровли внутрь, в покои...

Еще один сильный удар — император упал на колени, не в силах удержаться, да и не он один.

И еще один.

И — стихло.

Император даже не сразу поверил, что все закончилось.

— Мой император!

Главнокомандующий Ишуро пробился к императору, кое-как распихал людей, упал на колени.

— Мой император! Ты жив!

— Многоликий хранит меня, — Мушаши не чувствовал уверенности, с которой говорил, но он — император. Он обязан быть уверенным, иначе в нем могут засомневаться подданные. А этого допускать нельзя. Император всеведущ и всемогущ по определению! — Есть пострадавшие?

— Я сейчас распоряжусь, мой император. Я прикажу проверить всех!

— И расчистить завалы во дворце, посмотреть, если кто-то не вышел, есть ли там пострадавшие, — сообразил Мушаши.

— Повинуюсь, мой император!

Ишуро Тори поклонился — и принялся отдавать приказы.

Мушаши смотрел на свой дом.

Он никогда и никому не признается, никогда не произнесет этого вслух... тебе страшно, император?

Да, тебе страшно.

И самое противное, это НЕ ТОТ страх. Мушаши очень хотелось жить. Хотелось быть императором, хотелось править долго и счастливо, хотелось...

Он не боялся за свою страну — чего за нее бояться, Шагрен вечен, как небеса. Он не боялся за людей, населяющих остров — что ему до того быдла? Если есть Император — будет и Шагрен! Ему и на пострадавших наплевать было, разве что кто-то полезный окажется под завалом, тогда придется искать ему замену. Его не пугало, что он может подвести людей, которые ему доверяют, смотрят на него, как на сына Многоликого, что он может не справиться. Это тоже все глупости. Это же ОН!

По праву рождения император!

А вот чего боялся Мушаши...

Липкий разъедающий страх был страхом смерти. Смерти внезапной и неожиданной, подлой и безымянной, не от старости или честного клинка, даже не от болезни — с той можно бороться и победить! Мушаши впервые ощущал его, и императору было жутко до мокрых штанов. Благо, под роскошным хаори видно ничего не было.

Император понял, что он такой же, как и все люди. И ему это очень не понравилось.

* * *

Ужин почему-то не удался.

Мария улыбалась милейшим образом — по очереди переводила взгляд на короля, Диану и каждого из Эрсонов, и представляла, как тычет в них вилкой.

Куда? Ах, какая разница? После сотого удара это совершенно неважно!

Не злыдня она, не злыдня! Но — достали! Вот чего они так смотрят? На ней что — ромашки выросли?

Иоанн тоже хорош! Нет бы на Дианочкины сиськи смотреть, а он на нее глазами так и косит, так и оглядывается! И слуги вокруг в три раза шустрее бегают!

Понятно, какая-то зараза уже рассказала, что король и королева снова вместе... не дождетесь!

Мария оскалилась в сторону канцлера так, что Димас Бустон поперхнулся устрицей.

— Эрр, готовы ли документы для развода?

Иоанн уронил кубок. Канцлер нервно дернулся, глянул влево, вправо...

— Ваше величество, я работаю!

— Работайте, — мурлыкнула Мария, как никогда в тот момент напоминая очень злую пантеру. Только что глаза не зеленые, и вместо когтей — ноготочки с аккуратным маникюром. Лично сделала, не ходить же, как здесь, с обгрызенными? — Раньше сядешь, раньше выйдешь, эрр Бустон.

Шуточку никто не понял, но Марии стало легче. Тем более, что к ней подскочил Колючка.

— Ваше величество, а если сесть в куст ежовника? Тогда как? Быстрее выйдешь — или медленнее?

Мария фыркнула. Крыжовник, который здесь называли почему-то ежовником, вполне оправдывал свое название. Вкусный, но колючки такие, что хоть дикобразу одалживай!

— Быстрее. Но не весь.

Колючка задумчиво кивнул.

— Но ведь иногда надо и в ежовник влезть, и не покарябаться?

— На этот случай рекомендую рыцарские доспехи, — посоветовала королева.

— А рыцарское достоинство, ваше величество?

— Вот, чтобы его не покарябать, они и нужны.

Обычно придворные ценили королевские шутки, но сегодня никому смеяться не хотелось. Иоанн сжал вилку так, что согнул несчастный столовый прибор.

— Ваше величество, это неуместно!

Мария подняла брови.

— Ежовник, ваше величество?

По странному совпадению, пирог перед ней был как раз с этой вкусной ягодой.

— Ваши шуточки, ваше величество, — почти проскрежетал Иоанн.

— Хорошо, ваше величество, — Мария поняла, что поесть ей не дадут, и медленно положила вилку. — Как скажете, ваше величество.

По лицу королевы медленно покатились слезы. Большие, крупные, размером чуть не с горошину, они скатывались прямо на пирог.

— Так лучше, ваше величество?

Ответа Мария не дождалась. Развернулась и вышла, Иоанн счел за лучшее ее не останавливать.

— А я слышал, что у женщин в положении часто настроение меняется, — задумчиво сказал шут.

И едва успел увернуться от прилетевшего ему в голову кубка. Слова Иоанн решил не тратить.

Диана взвыла — и кинулась вон из зала. Чуть дверь не снесла...

— Может, тоже в положении? — задумчиво прокомментировал кто-то.

Придворному повезло — Иоанн его не вычислил. А то бы точно прибил.

А так его величество просто встал из-за стола, да так удачно, что перевернул его. Зазвенели, покатились по полу, драгоценные приборы. Иоанн чуть не строевым шагом покинул трапезную.

* * *

Если бы адмирал Рикардо Марен выбирал более неподходящий момент для визита во дворец, он бы его и тогда не выбрал!

Куда уж хуже-то? Так Иоанну казалось, а когда что-то казалось королю, придворные боялись и прятались. Целее будут! Только вот и выбора у Рикардо не было.

Деньги нужны!

Деньги, много, на дело. Справедливости ради, порядок на флоте у адмирала был, сам он не воровал и другим красть не давал, просто-напросто раз в три года проводя среди казначеев ревизию с конфискацией. В этом ему очень хорошо помогал эрр Ихорас. От строгого взгляда казначея не укрывались никакие растраты! Даже самые мизерные!

Рикардо понимал, что люди воруют, и допускал, что где-то это можно делать. К примеру, при дворе. Кто там разберет, сколько перепелок в паштете лежит? Или сколько муки попало в пирог хорошей, а сколько чуть похуже? Кому с того плохо станет?

Придворным?

Так и пусть сидят на горшках, авось меньше языками болтать будут!

А на флоте и в армии воровать нельзя. Эрланд — страна прибрежная, если чего-то не хватит... к примеру, пираты! Вы знаете, сколько денег и сил стоила Рикардо система сигнальных маяков вдоль побережья? Это ж построить надо! Оснастить! Пока медные зеркала, то есть вогнутые полированные пластины, пока чаши с огнем, пока то да се...

Рикардо чуть не поседел тогда, мотаясь по всему побережью! И то! Мало построить! Маяк еще надо содержать, персонал нанимать, зарплату ему платить, всякое-разное покупать... ладно, персонал нашелся быстро. Мало ли калек, которые руки-ноги потеряли на королевской службе? А тут их по три человека на маяк надо, у каждого смена... нашлись! Но деньги?

Иоанн тогда адмирала послушал, своей волей обязан эрров, на землях которых расположены маяки, платить работникам и все закупать! Так ведь не все выполняют! И что самое противное, те, кто победнее-то, те понимают, что это их безопасность. Вот случится шторм, или пираты, или еще чего, тут маяки и сигналы по цепочке передадут, тут флот и придет на помощь! А кто побогаче, тех хоть ты мордой об маяк лупи! Ладно еще, просто нос дерут да фыркают, на таких Рикардо быстро управу находил, а ежели наоборот? Скучающие идиоты? Или вообще... кто-то и дочек своих подсунуть норовит! Тьфу, паразиты!

Да если б Рикардо женился на всех, кого предлагают, Шагрен бы можно было его женами заселить! Перебьются!

Не был Рикардо ханжой, и женщин не сторонился, просто насмотрелся на всякое. Вот, Марк Стоун! Отличный капитан, а рога такие, что можно вместо флагштока использовать, поди, не один флаг поместится! У Рикардо тоже так будет? Чтобы потом гадать, его там дети или чужие?

Вот, Руди Варкен! В море выйдет — лучше и не придумаешь, а домой хоть не возвращайся. Жена не изменяет, зато пилит день и ночь! Внимания ты ей мало уделяешь! А ЧТО ты хотела, дорогая супруга? Ежели за моряка замуж выходила? Рикардо больше времени на корабле проводил, чем на суше, на суше если месяц — уже много, а так в море и в море!

Полюбовался, сколько бед бывает из-за дур, да и рукой махнул. Бордель Ирты навещал, и того достанет! Там бабы неглупые, сговорчивые, и главное, жениться на них не надо!

Но бабы отдельно, а дела отдельно. Впрочем, Рикардо отлично знал, что двор — не его стихия. Вот в море он отлично плавает, а в интригах... тут его потопят, не успеет он глазом моргнуть! Так что...

Первым делом отправился Рикардо к старому приятелю.

— Эрр Бустон дома?

Да-да, приятелями они давно уж были, с тех пор, как Марк Стоун ушел на флот, а Рикардо за ним приглядывал, хоть и был-то года на три только старше. Только Рикардо с детства в море, даже родился на корабле. Сдружились постепенно, так что первым делом Рикардо отправился в дом Бустона. Привез с собой корзину деликатесов, дорогое вино...

Только вот Димас был печален.

— Рик, не скажу, что ты не вовремя. Я тебя всегда видеть рад.

— А король?

— А король...

Рикардо понял, что дела не так уж хороши, как надо бы, и разлил по кубкам вино. Потом еще раз, и еще, у него-то закалка была морская, он к рому привык, а тот покрепче. А вот Димас расслабился достаточно быстро, и полились откровения.

Рикардо внимательно слушал.

Королева, такая-сякая и разэтакая, король на разводе настаивает, Эрсоны подсиживают... главным лейтмотивом плача была именно королева.

Вот что ей не жилось нормально?

ЧТО?!

Было же все хорошо, и Диана эта, перебесился бы король, да и поди, успокоился, а сейчас словно масла в огонь каждый день льют, ведрами плещут! Скоро головы полетят, а его, может, и первая. А ему жить хочется. И сына жалко...

Рикардо молча слушал.

А что тут скажешь? Он, конечно, при дворе появится, ну, хоть знать будет, куда не соваться. А к королю идти придется, просить. Куда ж от бюджета денешься?

Верфи задаром не работают, и лес никто за слово доброе не отдаст, и пенька нужна для канатов...

Самому, что ли, напиться, от предчувствия проблем? Да толку-то, еще и голова болеть будет!

* * *

— Что скажете, друг мой?

Отец Роман и Феликс знали друг друга еще по Картену, вот и беседовали, считай, как друзья.

И то!

Одно дело делают, оба в чужой стране, обоим тяжко, и его величество подвести не хочется. Может, в другое время и не общались бы они так мирно, свои-то интересы у каждого есть, а вот сейчас пришлось. Феликс, как приехал, принялся собирать слухи, сплетни... с его внешностью — запросто! На мужчин он не сильно рассчитывал, а вот женщины ради его зеленых глаз на все готовы были. Здесь словечко, там улыбка, вот и набирается ворох сведений. А уж выводы из них сделать — это и со священником можно. Чай, он тоже много чего на исповеди слышит.

Тайна?

Так ведь он не рассказанное излагает, а свои мысли и выводы! Это совсем другое!

Феликс отпил глоток лимонада. Ему это кисловатое питье неожиданно понравилось, да и живот после него не болел никогда.

— Иоанн жалеет о супруге. Он не знает, разводиться ему или нет, а вот ее величество настроена решительно. Она ему Диану не простит.

— Да простит меня Предотец, но королева права, — вздохнул святой отец. — Предавший один раз, это как медведь-людоед. Он уже почуял вкус предательства, он не остановится. Никогда.

— Тот, кто хотел отравить короля, оказал бы большую услугу Картену, — задумчиво сказал Феликс.

Роман качнул головой.

— Нет. Тогда это было бы плохой услугой. Но мы можем поговорить с королевой, друг мой. Король провел с ней ночь, и если она сможет родить сына... регентство от законной матери, это ведь не так сложно, это признают...

— Безусловно. Что ж, сейчас можно попробовать, но сначала вам надо поговорить с королевой, а мне кое-что подготовить.

Феликс думал.

— Согласится ли королева?

Роман посмотрел с удивлением.

— Почему нет?

Феликс пожал плечами.

— Я видел ее величество. И мне кажется, что она не тянется к власти. Ее это не интересует.

Отец Роман чуточку растерялся.

— Н-но...

— Я понимаю, о чем ты думаешь. Королеве и не придется править, она будет просто сидеть на троне и делать то, что ей прикажет. Только вот... я здесь во дворце, я не раз наблюдал за ней. Это не кукла-марионетка, она не станет делать то, что ей приказывают.

— Его величество Саймон будет заботиться о сестре.

Феликс покачал головой.

— Не знаю. Я поговорю с ее величеством, но какое решение она примет, я не знаю.

Он бы точно не отдал свою жизнь, своих детей в чужие руки, будь это даже братские руки. Не согласился бы на роль куклы на троне.

И королева на это не пойдет.

Но... с ней надо поговорить. А потом отписать его величеству Саймону. Пусть уже он сестру уговаривает.