A Heart Never Forsworn

А перед камином, лениво переворачивая страницу в книге "Тайна Талары", которую он прижимал к своему крючковатому носу, сидел Непос.

— Приветствую тебя, почтенный старейшина, — нараспев произнесла она, подходя к креслу с высокой спинкой. Почтительно стоя в стороне, Немайн скрестила руки за спиной, ожидая, когда старый бретонец заметит ее присутствие.

В книге, которую он изучал, тихо зашелестела еще одна страница.

— Немайн. Ты была занята.

В смятении она поняла, что испачкала ковер, на котором стояла, слоем грязи со своих ботинок. Уайл закатила глаза и цокнула языком, подзывая ее к себе, пока Немайн торопливо снимала обувь. Подойдя с ведром и щеткой, служанка покачала головой, когда женщина покраснела от собственной нечистоплотности. Сейчас не время для ванны. Не тогда, когда придет вызов.

— Я готова служить королю в лохмотьях, когда бы я ни понадобился, великий старейшина.

— Хм. — Его слезящиеся глаза остановились на ней. — Подойди ближе, дорогая.

Подавив желание разозлиться на его приказ, Немайн шагнула вперед, чтобы оказаться в поле зрения старейшего. Потрогав пальцами свое серое, покрытое множеством заплаток платье, она облизала внутреннюю сторону щеки. Ничего подобного. Другой одежды у нее не было, и она часто, не раздеваясь, ныряла в реку, чтобы умыться.

Второе платье, нижнее белье, новые туфли — может быть, она и побаловала бы себя, если бы эта работа оказалась прибыльной. Непос редко навещал ее, но когда он это делал (при одной мысли об этом у нее урчало в животе), она ела, как сама Верховная королева.

По крайней мере, на месяц. И это стоило того унижения, которое она могла бы претерпеть от рук этого богача, который запятнал себя переговорами с Серебряной кровью.

— Чем я могу помочь тебе, Непос?

Сгорбившись, Непос Носатый выпрямил спину, чтобы лучше видеть ее. Подбитый шерстью и мехом воротник нордского-наряда, который он носил, казалось, давил на него, когда старец медленно повернулся к Немайн.

И все же, несмотря на всю свою медлительность, он был сообразителен.

— Что бы сказала твоя мать, если бы увидела, как ты сражаешься с деанамом над этим орком?

Она вскочила на ноги, чувствуя, что ей хочется бежать. Прятать.

— Ей все равно, что я делаю. Больше нет, Непос. Тебе это нравится.

— Хм. Мелка, может, и изменилась, но ты по-прежнему остаешься ее дочерью. Доченька, дорогая. Он кашлянул и дрожащими пальцами отложил книгу на столик. — Я не вижу смысла продолжать использовать тебя, если ты не заинтересована в возвращении в Редут Дипвуд, девочка.

— Мне интересно! Я полностью заинтересована в этом предприятии! Почему я вызвала у тебя сомнения, Непос? Любая работа... — она прикусила язык от ругательства, которое едва не сорвалось с ее губ при этом слове, при мысли о Тонаре Серебряной Крови... — ...о каждом чтении костей, которое я делаю, я пишу отчет, который в конечном итоге попадает к вам в руки. Вы знаете не хуже меня, что все — абсолютно все, ради чего я работаю, должно вернуть Маданака на Скорбный трон.

— Да, Немайн. Понимаю — Ноздри его выдающегося тезки задрожали. — Это было бы хорошо.

Стоя почти у самого очага, она отпрянула, когда Непот наклонился вперед. Он поднял узловатую руку и взял ее покрытые коркой грязи пальцы в свои.

Его голос был сильным, несмотря на усталость, сквозившую в каждом слове.

— Ты хорошо делаешь, что помнишь об этом, девочка. Ты нужна мне... ты и твоя семья. В наши дни верность дороже серебра.

Он продолжал сжимать ее руку, рассеянно поглаживая ее, погруженный в свои мысли.

— Маркарт и Простор — наши земли. Вот почему мы изгои, Немайн. Мы не можем претендовать на дом, который принадлежит нам по праву. Но затем, во время их войны с эльфами, настал наш час. Мы изгнали нордов из Пределов Досягаемости во время великого восстания...наконец-то в Пределах воцарился мир. Два года мира.

Признавая за Непосом право старейшины на общение, Немайн позволила своей руке безвольно лежать в его.

— Я помню, старик. Мы были счастливы здесь, мама и я. Под властью Маданаха было довольно спокойно.

Сжав ее руку в знак сочувствия, Непос отпустил ее.

— Затем появился Медведь. Пришли Ульфрик и его люди. Те, кто называет нас, жителей Пределов, жестокими и дикарями, очнитесь! Они не видели... не видели того проклятого Крика, который сломал ворота. Почувствуйте страх, когда северяне пришли, чтобы захватить наши земли, изнасиловать наших женщин. Они украли даже серебро, источник жизненной силы друадаков. А те из нас, кто не бежал и не погиб в бою, были казнены.

— да. Я все еще помню это, старина.

— ...Да, ты была молода. Я до сих пор вижу, как топор вождя становится красным от крови. Деревья качаются под тяжестью мертвых мужчин и женщин. Даже себе подобных, если они не вступали в союз с Ульфриком и Старым Хрольфдиром, подвешивали на веревках на деревьях или рубили мечом.

— ...Ты бежала, Немайн. Но очнись...кто может винить ребенка за то, что он сбежал в горы? Они также убили женщин и детей.

Она скрипела зубами, а он продолжал, почти разговаривая сам с собой, откинувшись на спинку сиденья.

— Итак, кроме меня и Маданаха, в этой части Предела больше никто не живет.

— Ты, Немайн, будешь одной из немногих, кто останется. Кто будет сражаться. Сражайся за него, за Маданаха. Он будет королем в лохмотьях. Человеком, который когда-то держал все в своих руках. Он разжигает страсти угнетенных в этом городе. Приказывает им убивать врагов Отрекшихся от нашего имени. Все это происходит в шахте Сидна. Тюрьма нордов. Ох... — он сплюнул в огонь, и его слюна зашипела на горящих поленьях. — Ирония судьбы довольно очевидна.

— Двадцать лет я посылал молодых мужчин и женщин на смерть, в неизвестность, от острия пера Маданаха. И я начинаю уставать от этого. Но теперь, Немайн...мы можем увидеть перемены, которые могут навсегда изменить ситуацию в нашу пользу. Покончи с убийствами раз и навсегда.

Вытянувшись по стойке "смирно", как гончая, почуявшая добычу, Немайн наклонилась вперед.

— Что? Что это за задача, которая могла бы принести народу такую победу?

Впервые с начала аудиенции морщинистые губы пожилого бретона изогнулись в лукавой улыбке.

— По-прежнему такая нетерпеливая. Да. Ты знаешь о войне, которая бушует в Скайриме за пределами наших границ?

Она сжала руки в кулаки под поношенным платьем.

— Да, я знаю об этом. Какое это имеет значение? Они там, а мы здесь.

Непос покачал головой, глядя на нее.

— Рядом, все течет по кругу. Как вода с неба, возвращается на землю только для того, чтобы снова подняться в облака. Немайн. Ты должна покинуть Маркарт.

У нее перехватило горло от того, что она собиралась сказать. Из-за сухости в голосе ей стало еще труднее говорить, так как она несколько раз сглотнула.

— ...Уходить, старейшина? У меня нет средств. Нет оружия, кроме магии. Куда бы я пошла и что бы ты хотел, чтобы я делала?

Все еще изучая ее фигуру, Непос достал сумку, которую бросил ей. Она тяжело звякнула, когда она поймала ее в руки.

— Вот твои деньги. У тебя уже есть мантия, да? Итак, ты на полпути к цели. Приготовьтесь к путешествию в Виндхельм. Вам поручено убить самого ярла Виндхельма.

На лице Непоса Носатого появилась улыбка, казавшаяся почти свирепой в мерцающем свете костра...Медведь, Мясник. Голос, от которого рушились стены. Тот, кто растоптал нас под сапогом нордов и Империи. Убейте его. Сделай это больно или быстро, ядом или острием клинка, мне все равно, но убей его.

— Убей Ульфрика Буревестника. Вернись ко мне с его сердцем, и я позабочусь, чтобы король в лохмотьях простил тебя за твое прошлое.

Она едва дышала, прижимая к груди спасительное сокровище. В голове у нее вертелся список того, что нужно взять с собой. Что купить для такого долгого путешествия, когда Непос со вздохом откинулся на спинку стула.

— Ты можешь возвращаться в Дипвуд, Немайн. Мелка сказала мне, что твое Шиповниковое Сердце все еще бродит по скалам, ожидая тебя. Если ты добьешься успеха, то станешь знаменитой среди нас. Верховная жрица и шаман всего Простора. Что скажешь?

Чувствуя, как острия септимов впиваются в кожу ее ладоней, Немайн почувствовала, что парит в воздухе. Какая великолепная задача!

— Я сделаю это. С удовольствием. Я выполню приказ Маданаха и принесу тебе сердце Ульфрика Буревестника!

Махнув рукой, чтобы отпустить ее, Непос закрыл глаза.

— ...Хорошо. Не подведи. И не умирай — твоей первой задачей должно быть набить брюхо, из-за которого я постоянно слышу бурчание. Кор, думаю, я мог бы прикончить тебя одним громким чихом.

— Ешь, Немайн. А потом уходи.

Кивнув головой, незнакомый слуга вывел ее из дома, и она буквально полетела вниз, на рынок.

Она витала в облаках... В ее пустой груди почему-то потеплело, она затрепетала от волнения и страха, которые она отогнала прочь. Такое задание. Данное самим Маданаком такому ничтожеству. Собственноручно убить Великого Медведя!

Это может все изменить. Со смертью Ульфрика и окончанием гражданской войны Империя будет отвлечена. Они будут заняты укреплением своих сил в Восточных пределах и Рифте. Это была бы прекрасная возможность восстать и вернуть Маркарт, чтобы Предел... сама империя Сиродил признала его нашей землей! Тогда никто не смог бы оспорить наши притязания!

Один человек. Одна смерть. Так много возможностей.

Усаживаясь на табурет в гостинице "Серебряная кровь", Клеппр поприветствовала ее флегматичным фырканьем и кивком.

— Чего ты хочешь, бретонская попрошайка?

Пододвигая бармену двенадцать золотых септимов, Немайн улыбнулась. Неуемная энергия заставляла ее переступать с ноги на ногу, а серые глаза горели целеустремленностью.

— Блюдо фирменного блюда, бутылка эля и... о, яблочный пирог. О, я чувствую, что прямо сейчас съела бы мамонта.

Клеппр хмыкнул, перебирая септимы перепачканными жиром руками.

— Хммм. Мамонта у меня нет, но козлятина только что приготовлена, с запеченным картофелем и морковью. Это приемлемо, ваша светлость?

Задрав нос от его явного презрения, Немайн гордо выпрямилась на табурете. Может, она и грязная и голодная, но золото...септимы, так крепко прижавшиеся к ее животу, изменили все. И они вполне реальны. Я сам их откусила... Они из чистого золота.

— Что ж, тогда приступайте. Я буду ждать вас с едой прямо здесь.

Постукивая ногой по твердой стене бара (ее ноги свободно болтались, как у ребенка... Да чтоб этих нордов за то, что они такие высокие) Немайн прислушалась, когда скальд начал играть и петь.

И когда этот кисло-кислый Клеппр поставил перед ней на стол тарелку с дымящейся едой, Немайн с благодарным аппетитом набросилась на нее. Она старательно сдерживала себя, пережевывая и проглатывая, чтобы не подавиться. Заболеть от такой обильно приправленной специями пищи, после того как она добывала дикий лук и птичьи яйца, долгое время питаясь только речной водой и мхом. Она ела мало, с перебоями...но теперь с этим было покончено.

У нее были средства. У нее была цель — место, куда можно пойти, и дом, куда можно вернуться, как только ее задача будет выполнена.

И в пустоте за ее грудной клеткой, в то время как музыка продолжала играть громко и весело, она почувствовала слабую вспышку чего-то, что считала давно утраченным.

Надежда.

* * *

— Да, у меня где-то здесь есть карта Скайрима. Я хранил ее, отслужив в Имперском легионе. Уверен, она пригодится тебе в твоей небольшой экскурсии, Тисл.

Немайн приняла карту с благодарным кивком.

— Мотылек, ты святая. Это все, что мне было нужно. Теперь я не заблужусь и поеду по дороге на восток, в сторону Виндхельма.

— И долгая дорога, которую ты выбрала для себя. Почему ты хочешь посетить эту ледяную глыбу на севере... неважно. Уверен, у тебя есть на то причины. Просто... будь там в безопасности. Убивай всех, кто покажется тебе смешным.

— О, да. Я сделаю это. — Подняв руку, она обхватила огненный шар. Прижав его к подбородку, она увидела, как клыки Мот гро-Багол растянулись в улыбке, когда она скорчила гримасу в неосвещенных тенях. Как обычный гуль или сидхе. Я их сразу напугаю. — Не волнуйся за меня, Мотылек. Я тренировалась.

И, просто для виду, она запустила огненный шар в его кузницу; пламя при ударе разбрызгалось по искрящимся углям, а от раскаленного расплава поднялось облако пепла.

Кашляя, она рассмеялась, когда они оба вышли с посеревшими лицами и изрядно покрытые сажей.

— Э-э... прошу прощения за это.

— О, нет. В любом случае, оставь меня здесь, я вытру все поверхности, которые ты покрыла золой, Тисл. Мне сегодня больше нечем было заняться. Осталось привести в порядок личные вещи ярла Игмунда. Вот и все.

Все еще посмеиваясь себе под нос, она помогла кузнецу смахнуть пыль с инструментов, оружия, разложенного на столах и стульях. Даже развесила его белье, чтобы стряхнуть сажу.

— Ей-богу, это проникло буквально во все! Почему у тебя так много вещей, а, орк?

— Хм. Думаю, для жительницы Предела это могло бы показаться слишком большим количеством вещей. — Закончив разбирать его вещи, Немайн решила, что он может позаботиться о том, что осталось.

Три дня у нее ушло на то, чтобы собрать свои вещи. Она заказала у Ботелы зелья, флаконы для защиты от холода и здоровья, а также зелья для восстановления магии, которые были тщательно упакованы. Новый рюкзак с прочными кожаными ремешками. Ее иллюзия благословила одеяния Айкантара, который все еще хмурился и краснел, увидев ее, придурок. Он сам виноват, что пропустил мои предупреждения мимо ушей. И теперь у нее была карта, по которой она могла отправиться на восток.

Она все приготовила. Дорожный паек, бурдюк с водой...и дорожные ботинки на кожаной подошве, сшитые специально для нее компанией Moth.

— Ботинки хорошо сидят на ней. Я надеюсь, что влагозащитные свойства помогут, так как боюсь, что мне придется пробираться по снегу. Теперь твой чертополох надежно защищен, спасибо тебе.

— Ты маленькая и колючая. Иногда мне больно держать тебя в объятиях. Он обнял ее, и она почувствовала запах железа, пота и слабый аромат можжевелового мыла, когда она уткнулась лицом ему в грудь и заставила себя расслабиться. Чтобы насладиться объятием, каким бы коротким оно ни было.

— Ммм. — Почувствовав, что ее ноги снова коснулись земли, она вытянула шею, чтобы увидеть его лицо, расположенное так высоко над ней. — Не скучай по мне, друг. Я скоро вернусь, пока твоя постель не остыла.

Он весело рассмеялся.

— Кто сказал, что будет холодно?

Закатив глаза в ответ на его шутку, она надавила на напряженные мышцы его живота. Ни с места. Орк, несомненно, был наполовину великаном.

— Я так и сказала. Если ты хочешь окунуть свой фитиль в других женщин, не стесняйся. Просто будь трезвым к моему возвращению, ладно?

— У тебя действительно доброе сердце, Тисл. Я весь в слезах и прочем дерьме.

Она хрипло рассмеялась, похлопав его по толстой зеленой выпуклости на бицепсе.

— Я знаю. Я хорошо это знаю. Увидимся, Мотылек.