Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Другой путь 2. Ничего личного.


Опубликован:
06.09.2012 — 11.09.2014
Аннотация:
Прожита еще пара лет во вражеском окружении :)) Большая часть текста снята по настоянию издателя.
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
 
 

— Хэмптон-Роудс. Чесапикский залив. Самый крупный порт. Рукой подать до Вашингтона и аэропорта Даллеса. Там должны водиться крупные рыбы.

— Зак, мальчик мой, — когда кто-то начинал, по мнению мистера Маккоя, нести откровенную ахинею, старина Ронни становился умильно-ласков. — В Хэмптон-Роудс действительно есть крупные рыбы — докеры, весом под четыреста фунтов, их жены, самую чуточку поменьше. Ты желаешь вести дела с ними?

— С женами докеров? Нет, Ронни, мне нужны акулы из правительства, Конгресса, Уолл-стрит. Чтобы можно было непринужденно встретиться за чашкой кофе, или на поляне для гольфа.

— Кто тебя учил разговаривать? — внезапно озадачился Ронни. — Ты разговариваешь не как финансист, а как бросивший школу подросток с мексиканской границы.

Я видел, как Захара начинает раздражать этот самоуверенный мистер Маккой. Я сам не любил, когда меня тыкали носом в очевидные вещи, но Майцев от подобного буквально сатанел.

— Ронни, дружище, мы очень ценим твою заботу, но тебе нужна работа, которую мы тебе предложили или ты решил побыть логопедом? — ядовито осведомился Захар. — Если так, то давай пересмотрим наше соглашение по оплате. Не двести долларов в час, что предусматривает твой статус финансового консультанта, а всего двадцать, для логопеда и это — с избытком. Годится?

— Знаете, мистер Майнце, с вашими деньгами вы можете разговаривать хоть на суахили или щелкать языком как бушмены — вас поймут, — отыграл немного назад Маккой. — В конце концов, на Уолл-Стрит, одиннадцать (адрес Нью-Йоркской фондовой биржи), орут подчас настоящие шифровки. И никого это не беспокоит. Так на чем мы остановились?

— На Норфолке, — буркнул Захар и вышел за дверь.

— Не в духе сегодня мистер Майнце? — спросил у меня Маккой. И не получив ответа, как ни в чем ни бывало, продолжил: — Банки Норфолка не годятся. Это маленькие учреждения, известные только в самом Норфолке.

Мы обсуждали горячий вопрос уже три часа — Ронни был доволен: время шло, заработок рос.

Остановились на двух небольших банках из Кливленда. Оба были в предбанкротном состоянии, но спасать их никто не спешил. Один из них имел сеть филиалов в пятнадцати штатах, второй — места на Чикагской и Нью-Йоркской биржах. Их объединение должно было создать новый банк со старыми именами (что очень любили американцы) и с существенно возросшими возможностями. Ронни Маккой взялся за это дело, став представителем нашего фонда. За скромное содержание в пять миллионов в год после выплаты налогов. Когда мы сторговались, я увидел в его глазах безмерное обожание и стремление буквально выскочить из штанов, воплощая наши желания.

На следующий день Захар опять улетел в Европу. Коль уж мы рассудили, что было бы неплохо иметь очень солидные исторические корни для развертывания нажитых капиталов, то итальянские банки, многие из которых были весьма уважаемы в банковской сфере и имели за спиной сотни лет существования, подходили для этих целей как нельзя лучше. Швейцарские тоже были бы вполне подходящими, но... уж больно были они жирными и несговорчивыми.

Вместе с юристами старинного адвокатского бюро "Фабио Чезаре и сыновья" из Вероны Майцев приступил к поиску. У него была такая же задача, какую мы уже решили в Америке — приобрести один "народный" банк для работы с бизнесом и второй должен быть сберегательным — для населения.

У меня тоже был план деятельности на ближайшее время. Всего полгода назад обанкротилась Texaco — один из немногих крупнейших нефтедобытчиков, не принадлежавших еще клану Рокфеллеров. Произошло оно по причине слишком хорошего аппетита у руководства нефтедобытчиков. Это была эра слияний и поглощений — все друг с другом сливались, поглощались. Важно было, что после каждой такой операции руководство обеих — и поглощаемой и поглощавшей компаний получало очень солидные комиссионные. И выходило, что, с одной стороны, росли компании, а с другой — невероятно быстро пухли личные накопления их директоров и президентов. А банки знай выдавали под это дело кредиты, которые без лишнего лукавства распихивались по карманам.

Так и огромная "Тексако", пожелавшая приобрести в 1984 году крепкую Getty Oil, подавилась куском, оказавшимся для нее слишком большим. Getty Oil — головное предприятие того самого миллиардера Пола Гетти, что был удачно женат пять раз. У которого похитили внука, и он пять месяцев отказывался вносить выкуп, говоря, что на всех внуков у него не хватит миллионов. Образец американского добродушия. Он заплатил. Но только после того как получил по почте ухо внука и кинопленку с пытками. Добрый дедушка.

Сначала империя Гетти должна была отойти к Pennzoil, и все уже было на мази, когда в разгар переговоров как слон в посудную лавку в сделку вломилась "Тексако", предложив цену повыше. Гетти долго колебались, или делали вид, что колебались, но, в конце концов, уступили более выгодному предложению. И все бы ничего, но американское законодательство — очень своеобразная штука. Подчас компании больше зарабатывают на нем, чем на своей деятельности. Pennzoil обратилась в суд с требованием компенсировать упущенную прибыль, коей насчитали больше 11 миллиардов! И суд удовлетворил требование истца, правда, не в полном объеме, но и тех 10,5 миллиардов, что присудил судья, вполне хватило, чтобы "Тексако" добровольно подала документы о банкротстве — таких денег сама она найти не могла, а банки все как один отказались ей в этом помочь.

В тот день — 10-го апреля 1987 года, когда техасская компания объявила о банкротстве, мы тоже приняли всемерное участие в опускании котировок ее акций, прилично на этом заработав. Вместе с "Тексако" подешевела и Pennzoil: общее снижение капитализации двух компаний составило почти два миллиарда долларов. И солидная часть в этом куске была нашей.

Но позже я осознал, что теперь нам предоставляется замечательная возможность получить контроль над очень достойным активом. Правда, противостоять нам в этом споре будет не кто-нибудь, а сам дедушка американского бизнеса — Дэвид Рокфеллер, уши которого торчали и за "обиженной" Pennzoil и за Chevron, которой чуть позже досталась обанкротившаяся "Тексако". Да и сами Гетти уже лет пятьдесят были прочно связаны с семьей Рокфеллеров через "Тайд уотер", управлявшей в свое время делами знаменитой Standard Oil. Мне вообще казалось, что вся эта афера по включению техасских нефтедобытчиков в империю Рокфеллера, была специально срежиссирована и подготовлена, и, конечно, безукоризненно сыграна талантливым коллективом его помощников. С засылкой агентов в руководство техасцев, с липовыми переговорами с наследниками Гетти... А иначе ничем не объяснить решение суда об удовлетворении иска банды из Хадсон Пайнс, что в Вестчестере (фамильное гнездо Рокфеллеров). Но мало решения — были отклонены и все аппеляции! Почти тридцать пять миллиардов долларов, которые стоила "Тексако" в тот момент, когда стала частью Chevron, упавших в итоге в хозяйство Рокфеллера, окупили все затраты семнадцатилетней операции. Доходность аферы исчислялась тысячами процентов. Вот это размах — все чисто и законно!

Однако я был уверен в своих силах и обладание существенным преимуществом — знанием будущего — делало меня, как мне казалось, неуязвимым перед опытом ушлой семейки. Я собирался перехватить "Тексако". Я собирался устроить Рокфеллеру цугцванг — пусть посуетится дедушка. И если мистер Дэвид не собирался вообще ни цента платить за разоренную нефтяную компанию, то я был готов пожертвовать миллиард-другой. Так что шансы были. До полного поглощения еще четырнадцать лет — можно успеть слетать на Луну и вернуться обратно.

Но для такого действа нужны подготовленные статисты — журналисты, судьи, сенаторы, конгрессмены, юристы, принимающие важные решения, надувающие щеки и объясняющие интересующимся гражданам суть вещей. Этот ресурс у Рокфеллера был, а у нас нет. И я им озадачился.

И для начала я наведался в местное агентство "Консультация Джона Бригли" — небольшое, но по слухам, распускаемым Сэмюэлем Баттом, хорошо осведомленное об истинных связях бизнесменов и политиков. При этом не чурающееся не вполне законных способов достичь эффекта и умеющее хранить чужие тайны.

Главой его оказался смышленый и безмерно хитрый проходимец Фрэнк Бригли — сын недавно усопшего основателя. Он встретил меня, пыхая сигарой и попивая коньяк из круглого бокала. Дубовые панели на стенах, картина, размером в хорошее окно, с портретом папы — Джона Бригли — основателя фирмы, массивный стол со старинным пресс-папье, десяток усердных юристов и бухгалтеров, сидящих за компьютерами на том же этаже в отдельных кабинетиках; все должно было свидетельствовать о том, что я имею дело с респектабельным человеком, который зря словами разбрасываться не станет.

Фрэнку было около тридцати, но седина уже тронула его шевелюру. Одевался он в сшитый на заказ костюм, или же обладал идеальной фигурой, на которую удачно сел магазинный. Я не разбирался в марках модных домов, да и не считал это умение нужным, но мистер Бригли, кажется, был тот еще стиляга — из поколения вымирающих ныне модов (неформальное молодежное движение, отличающееся трепетным отношением к одежде, не одевавшие никогда одно и то же дважды).

Он принял меня в своем кабинете, но не как обычного клиента — за столом, а усадил в кресло у журнального столика в соседней полуотгороженной комнатушке, видимо, предназначенной для послеобеденных медитаций.

— Здравствуйте, юноша, — обратился он ко мне на правах старшего. — Джилл, — это была его секретарша, с которой я договаривался о встрече, — сказала, что у вас ко мне большое дело? На десять миллионов, по ее словам?

Я немного растерялся, потому что мне еще не приходилось самому договариваться с посторонними важными людьми, не будучи им представленным. Сначала этим занимался обаятельный Чарли Рассел, потом опытный Золль и коммуникабельный Захар.

— Смелее, молодой человек, смелее, — подбодрил меня Фрэнк и пыхнул сизым дымом.

Ну, в таком случае, если уж все равно придется об этом говорить, я решил не ходить вокруг да около, а сказать все сразу:

— Мне хотелось бы купить несколько политиков, пять-шесть политических и экономических обозрений, возможно один из центральных телеканалов, пару рекламных агентств из первой сотни, одно охранное агентство, — он поперхнулся своим коньяком и закашлялся, а я продолжал: — Еще десяток популярных журналистов, прокуроров и судей.

— Это все? — Фрэнк погасил сигару в коньяке.

— Ну, в общем да. Я надеюсь, что вы лучше меня понимаете, что мне нужно. Может быть, если я раскрою вам конечную цель, вам будет легче подобрать мне подходящие варианты?

Он вскочил из кожаного кресла, в котором сидел и достал из шкафа второй бокал.

— И какова же цель?

— Я хочу приобрести "Тексако".

— Вот как? — Фрэнк собирался налить и мне коньяка, но видимо, передумал. — И что вы будете с ней делать?

На этот счет никаких планов у меня пока не было. Не говорить же ему, что за "Тексако" должна последовать Royal Dutch Shell?

— Раздроблю на части и продам, — такое объяснение должно было его совсем устроить.

— Гениальный план, — одобрил мои измышления мистер Бригли. — Идите тогда сразу с ним к старине Рокфеллеру — и будет вам счастье.

Он мне не поверил. Да и трудно ожидать от неизвестного сопляка какой-то серьезности. Я вздохнул и положил перед ним на стол файл с документами.

— Что это? — Он остерегался брать в руки чужие бумаги. И мне это понравилось.

— Это ваш пропуск в мир вечного безделья и бесконечного веселья. Вы же хотели купить казино? — Об этом мне сказал по секрету Сэм Батт, встречавшийся с Фрэнком Бригли на скачках прошедшей весной. — Здесь оно и лежит. Берите.

Он вытащил первый лист — выписку из устава нашего фонда. Пробежал его глазами. Достал второй — с банковской справкой. По мере осмысления цифр, глаза его все больше походили на совиные. Третья бумага была доверенностью на имя Серхио Саура с правом представлять интересы фонда "Gyperbore trust" на территории Соединенных Штатов Америки. Все честь по чести — печати, водяные знаки, подписи нотариусов.

Фрэнк вопросительно взглянул на меня, и я послушно предъявил ему свои водительские права.

В его руке мгновенно оказалась отставленная бутылка коньяка. Плеснув в бокал на два пальца, он залпом выпил и сразу налил еще.

— Мистер Саура, что же вы молчали об этих удивительных обстоятельствах?

Я пожал плечами — не орать же с порога: смотрите, сколько у меня денег, можете тратить их как заблагорассудится!

Фрэнк действительно откроет казино — в интернете лет через восемь, а до того ему будет недосуг, он будет колесить по стране, занимаясь нашими делами.

— Давайте сделаем так, мистер Саура...

— Можно просто — Сардж, я еще не настолько мудр, чтобы быть мистером Саурой.

— Не скажите этого в Вашингтоне, Сардж. Там люди должны видеть вашу значительность. А возраст... Что ж, пусть завидуют, а? — Он засмеялся — заразительно и открыто, вызвав и у меня довольную ухмылку. — Кстати, не приоткроете завесу над происхождением денег вашего фонда? А то, знаете ли, некоторые ... люди... бывают очень брезгливы. Ни за что не возьмут взятку у колумбийского наркобарона. У торговца оружием — возьмут, а у наркобарона — нет! А что делать? Мистер Рейган объявил наркотикам войну, и теперь работать с колумбийцами не модно и небезопасно. Высокие принципы!

— Биржевые спекуляции в основном. Мы аккумулируем средства десятков тысяч незначительных инвесторов для эффективного размещения. — Вопрос происхождения денег на самом деле был важен. Не дай бог кому-то заподозрить нас в чем-то незаконном — без должного прикрытия нам быстро наступит карачун.

— После "черного" понедельника кто-то еще верит в фондовый рынок? — Фрэнк предложил мне коньяк. И я согласился.

— Мы вовремя вышли из рынка. Наши клиенты не пострадали. Многие оказались с хорошей прибылью. Нам верят.

— Что ж, тогда у меня нет никаких сомнений. Давайте сделаем вот как... — он на несколько минут задумался. В это время он ковырялся в столе, добыл из него коробку с сигарами, прикурил, пару раз приложился к своему бокалу.

Я молчал, следя за его действиями.

— Сделаем вот как: до Рождества в Вашингтоне не до нас. Слышали, наверное, что к нам через неделю, нет, через две, приезжает советский Горби? В Конгрессе сейчас суета. Да и серьезные журналисты тоже там. Пока они с Ронни обсуждают глобальные проблемы — ехать на Пенсильвания-авеню бесполезно. Согласны?

Я читал об этом в газетах, да и сам помнил, что Горбачев приедет в США подписывать договор об уничтожении ракет средней и малой дальности. В декабре 87 года Генеральный секретарь вообще развернет невообразимую активность — словно жареный петух его в темя клюнет. Начнется декабрь с Постановления Политбюро "О мерах по расширению гласности в деятельности органов КГБ" — до такого нужно додуматься! Попробовал бы господин Рейган "расширить гласность" в отношении ЦРУ или АНБ! Но Горби уже полюбил быть впереди планеты всей. Практически сразу после выхода этого постановления, парализовавшего нормальную работу Государственной Безопасности, состоится совещание о переводе отраслей, организаций и предприятий на самофинансирование и хозрасчет — потому что в бюджете страны возникла огромная брешь, вызванная антиалкогольной программой, упавшими ценами на нефть и бездумными тратами — теперь люди сами должны были позаботиться о своем пропитании. В сентябре он отпустил в свободное плавание научные учреждения, отказав им в финансировании — вот тогда и наступил конец советской науки и каждый, кто работал в каком-нибудь НИИ, задумался о выезде за границу. Теперь пришла очередь остальных. Потом наш дражайший и демократичнейший Генеральный секретарь отправится на встречу к другу Рейгану, попутно заскочив на туманный Альбион за инструкциями. Летом Президент выступил в Берлине у знаменитой стены и призвал Михаила Сергеевича снести стену. Как мог Горбачев не прислушаться к этому совету? Ему понадобилось всего два года. Он сделал это, даже не торгуясь. Я все больше и больше убеждался в том, что то, что делает Горбачев для своей страны — никак нельзя назвать преданным служением. И то верно, что враги не предают. Предают друзья. В этом смысле Горбачев был настоящим другом своей страны.

1234567 ... 121314
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх