Наконец наступили двадцать первые сутки и Максим Мартов был доставлен в лаггер и в сопровождении местных летательных аппаратов привёл летательный аппарат в пояс астероидов. Ему достался восьмой номер и имя Нур, что означало — чужой. Всех участников гонки было сорок.

* * *

— Слушай внимательно! — зазвучал в салоне лаггера голос зевсы — едва Максим загнал летательный аппарат в бокс с восьмым номером. — Мне удалось купить некоторую информацию у других навигаторов о самых крутых пилотах этой гонки. Обошлась она недёшево. Пришлось пожертвовать свои украшения. Вернёшь из своего кармана, если придёшь первым. Не шучу! Но такое впечатление, что я нахожусь в цивилизации дворов, у которых всё продаётся.

— Говори! — Мартов кивнул головой, будто Марчела видела его, хотя, возможно и действительно видела.

— Ты уже знаешь, что летательные аппараты, на которых местные пилоты проводят гонку называются церборы.

— Знаю! Странное название, — Мартов хмыкнул. — На языке дворов, насколько мне известно, оно означает — бык.

— Панель участников — четвёртый сенсор слева под терминалом. Теперь о крутых пилотах, — продолжила говорить зевса.

— Слай Элм или чёрная ракета. — Первый номер. Чёрный цербор. Шатор из цивилизации шаторов. Победитель прошлой гонки. Я не знаю, что он делает со своими ракетами, но они становятся, практически, невидимы для системы пространственного контроля. Правда и их точность падает, но от этого не легче. Он пристраивается сзади и ждёт, когда ты пойдёшь на вираж при обходе астероида, и выпускает пару под днище, и ты вверх ногами. Пока вывернешься, все уже будут далеко впереди. Потому, если оказался перед ним: или жмись к нему вплотную; или выбрасывай помеху и мгновенно скрывайся за астероидом.

Максим Мартов ткнул пальцем в озвученный сенсор под терминалом и перед ним тут же вспыхнула голограмма длинной панели участников космической гонки в астероидном поле "Формулы смерти", но кроме цифр номеров участников другая информация ему была недоступна, потому что знаков письменности троев он не знал.

— Мег Марр — большой мастер по терминаторам. Фразер из цивилизации фразеров. Откуда-то из окраин галактики. Но очень крутой. Пять побед. Второй номер. Тоже чёрный цербор, но с серым кругом на носу — стилизованным изображением терминатора. Ещё большая сволочь. Лепит на них что-то, что никакие пространственные сканеры на них не реагируют, никакие помехи не берут. Три-четыре терминатора словишь и на трассе тебе делать больше нечего. Хорошо, что больше двадцати терминаторов в гонку брать не разрешено. Но он, гад, дожидается, когда половина друг друга перекорёжит, тогда и начинает свою игру.

— Ан Гелла — настоящая змея. Третий номер. Эйгора из цивилизации троев. Три победы.

Максим Мартов скользил взглядом по панели в такт называемых Марчелой номеров участников гонки, пытаясь запомнить символы их имён и с характеристикой каждого нового пилота брови землянина высоко подпрыгивали, так как зевса характеризовала их не стесняясь в выражениях, чего за ней до сих пор Максим не замечал.

— Цербор сомоинтегрируется под цвет астероидов, — продолжила она характеризовать Ан Геллу. — Мимо проскочишь и не заметишь. И получай заряд. Пять-шесть словил и электроника сдохла. Дальше, если только толкать. Шучу! Сидеть и не высовываться. Прежде она комплектовалась большими блистерами. Но они вроде бы теперь запрещены. Если это действительно так, даже не представляю, что выберет. Увидим! — в кабине лаггера раздался шумный вздох Марчелы.

— Мел Исса. Красный цербор. Тоже эйгора. Красива стерва. Настоящая змея. Тридцать восьмой номер в гонке, — Мартов беззвучно хмыкнул от нелестных эпитетов, которые без стеснения, будто профессионал, раздавала зевса местным пилотам. — Этим часто и пользуется. Разбрасывает голограммы со своими позами. Засмотрелся — получай ракету. Уже две гонки взяла.

— Ври Ккер или убийца. Фразер. Чёрный цербор. Четвёртый номер. Многократный победитель и потому денег не счесть. Самые мощные, и арсенал, и броня, и агрегат. Забит под завязку. Засёк — стань и умри. Другого совета для него нет. Стоячих бить не рекомендуется, сразу получаешь десять штрафов.

— Мот Ранн или сверхсветовой. Эйгор. Под сороковым номером. Уже несколько раз был победителем. Самый быстрый цербор. Ослепительно белый. Берёт скоростью. Даже терминаторы не успевают реагировать. Никто не знает, что там у него за силовой агрегат, но цербор будто пришит к краю трассы, где минимум астероидов и максимум простора. Отчаянно рискует, чуть в сторону и с трассы долой и можешь двигать в ангар — будешь снят. Уже несколько раз такое с ним было, но риск оправдан, его цербор даже не каждая ракета догонит. Арсенал слабоват, но он ему и ни к чему. Ракета для него должна быть с большим упреждением. Иначе бесполезна. Да и не всякий бортовой вычислитель правильно рассчитает траекторию. Тут нужен под стать космическому. Если только с контроллера снять, — донёсся глубокий вздох Марчелы.

— Это самые крутые. Остальные уровнем ниже или вообще слабы. Далеко не пройдут. Но в основном они объекты для игры крутых. Двадцать шесть из цивилизации троев, а остальные пилоты из других далёких цивилизаций. Когда их выбьют, тогда и начнётся настоящая игра. Хотя у некоторых слабых аппараты хорошего класса, скоростные и маневренные. Их оружие, в основном, автоматические пушки небольших калибров, но у некоторых на шарнирных турелях, бьют во все стороны и могут пробить защитное поле, так что будь внимателен. Но на трассе главное мозг и удача. Но если нет мозгов и удача не поможет. Хотя, на тебя почему-то многие ставят и потому твой рейтинг в верхней части тотализатора, — Марчела умолкла.

Подождав несколько мгновений и поняв, что навигатор сказала всё, что узнала о соперниках, Мартов погасил панель участников гонки и заговорил сам.

— Ты считаешь, что у меня нет мозгов, если отнесла меня к остальным? — в его голосе послышалась ирония.

— Мозги у тебя, возможно, есть, а вот опыта нет. Сколько раз ходил в астероидном поясе?

— Один! — Мартов негромко хмыкнул. — И не менее полутысячи в тюрьме. Я хорошо помню все крупные астероиды по своему пути.

— Я узнала, что Ври Ккер не вылезает из астероидного пояса. Наверное уже все астероиды с завязанными глазами узнаёт. Какой перед ним и где следующий находится.

— Бестолковое дело их запоминать если часть их уничтожается в каждой гонке, часть раскалывается и образуются новые. Считаю бессмысленная трата памяти. Уж лучше учиться рационально выбирать маршрут.

— Научился?

— Относительно.

— Смотри не ошибись.

— Постараюсь!

Мартов поймал себя на мысли, что зевса, действительно, разговаривает с ним, как профессионал с незадачливым пилотом, будто она была навигатором уже не на одной "Формуле смерти". Насколько он помнил: прежде она такой деловой хватки не проявляла.

— И имей ввиду, — продолжил звучать в кабине лаггера твёрдый голос Марчелы Трутт. — Некоторые пилоты, умудряются наделять астероиды ловушками. В основном это мины, активируемые автоматически приблизившимся к астероиду металлическим цербором. Иногда это ракеты. Но мину гораздо легче спрятать в неровностях астероида. Это запрещено и организаторы перед гонкой обязательно сканируют астероидное поле по трассе гонки на взрывоопасные предметы. Но современные технологии позволяют создавать очень хитроумные взрывчатки, которые остаются организаторами ненайденными.

— Принято! — Мартов механически кивнул головой.

— И имей ввиду: хотя гонка называется "Формулой смерти", гибнут в ней немного пилотов — три-четыре. Цербор имеет хорошо защищённый кокпит и при взрыве цербора, он выбрасывается из летательного аппарата и его подбирает служба безопасности. У лаггера такой надёжной защиты нет, как и его защитное поле возможно не на высоте для гонки смерти. Единственное твоё преимущество — скорость и мозги. Всё! Красный загорелся. Скоро старт. Удачи! — донёсся шумный вздох зевсы.

— К чёрту! — механически вырвалось у Мартова.

Его губы невольно вытянулись в усмешке от того, что зевса могла понять это выражение, как оскорбление в свой адрес. Но она промолчала.

Поёрзав несколько мгновений по креслу пилота, устраиваясь поудобнее, Максим Мартов уставился в терминал над выходным проёмом бокса, который уже светился жёлтым цветом.

Прошло ещё несколько томительных мгновений и терминал вспыхнул зелёным цветом и в тот же миг силовая вуаль, натянутая на выходной проём бокса исчезла, открывая чёрному блестящему лаггеру, управляемому землянином, путь в космическую гонку — "Формула смерти".

* * *

Хотя Максим ожидал это событие, но зелёный, разрешающий цвет старта, вспыхнул для него как-то неожиданно, что он замешкался и на несколько мгновений опоздал со стартом и когда его лаггер вынырнул из своего бокса, то землянин увидел лишь длинный ряд быстро удаляющихся огней от движителей болидов соперников. Двигать жёсткий акселератор до упора было бессмысленно из-за ограничений по скорости при старте и он двинул до упора лишь регулятор прозрачности статитовой крыши лаггера, делая её полностью прозрачной.

Полный негодования, Мартов уставился в верхнюю часть прозрачной крыши, теперь уже не намереваясь пропустить первый разрешающий баннер в виде большой зелёной стрелы, снимающий ограничение по скорости, одновременно следя за огнями дюз движителей соперников и ему казалось, что соперники удаляются от него, хотя в голоэкране скорость его летательного аппарата отображалась на максимуме разрешённой на этом участке пояса астероидов, какой должна была быть и у остальных участников гонки. Местное солнце было справа и почти не слепило. Звёзды практически не наблюдались, лишь несколько самых ярких. Зная цифры местной письменности Максим теперь мог ориентироваться хотя бы в числовых значениях цивилизации троев.

Время шло, а баннера всё не было. У Мартова уже появилась тревожная мысль, что он просмотрел баннер и его рука невольно тянулась к жёсткому акселератору с намерением двинуть его до упора вперёд и тут же до максимума отклонить рыпп управления, но видя в отдалении розовые огни дюз движителей других болидов, он опускал руку, мысленно отправляя в свой адрес нелестный эпитет, потому что пропустить баннер скорости на этом участке пояса астероидов было весьма сложно, так как стартовый участок трассы устроителями гонки выбирался на большом протяжении лишённым астероидов. Связаться с Марчелой он тоже не решался, боясь прослыть в её глазах полным профаном.

Наконец Максим увидел вдали широкую зелёную полосу, быстро разрастающуюся в размерах. Глубоко и шумно вздохнув, он положил руку на жёсткий акселератор и дождавшись, когда зелёная полоса в виде длинной стрелы останется за спиной, двинул жёсткий акселератор от себя до упора, снимая его действие на ограничение скорости и тут же отклонил рыпп до максимума — его мгновенно вжало в спинку кресла, лицо, буквально, поползло назад к ушам, сердце забилось большими толчками, стало трудно дышать — антиграв летательного аппарата явно не справлялся с возникшими перегрузками. Но землянин был хорошо тренирован, как пилот космического корабля и потому его организм был привычен к таким экстремальным ситуациям. Прошло недолгое время и его тело вернулось в нормальное состояние.

Он был уверен, что лишь единицы пилотов, участвующих в этой гонке могли позволить себе столь стремительное ускорение и потому, почти все огни дюз движителей церборов начали быстро приближаться и совсем скоро, практически, все они остались позади и лишь, насколько видел Максим, впереди просматривались четыре спаренных дюзы церборов и выходило, что впереди него были лишь четыре болида. Все церборы шли справа от него, под первыми номерами. К тому же, снятие ограничения на скорость, разрешало пилотам церборов начинать маневрировать по всему поясу астероидов, ища для себя наиболее приемлемое пространство, как для атаки, так и для защиты, чем тут же воспользовались соперники, идущие справа, начав расползаться по поясу астероидов.

Максим всмотрелся в характеристические показатели церборов, и в отображаемые в терминале рядом с ними пилотов: двое пилотов были из той группы, которую перед стартом ему описала Марчела, двух других пилотов он не знал, лишь зевса сообщила, что они, как и он, участвовали впервые в "Формуле смерти" и потому о себе ещё не заявили. Но то, что они оказались в одной группе с опытными пилотами, показывало, что их команды достаточно богатые, если могли купить превосходные летательные аппараты и первые, престижные, номера при старте.

Максим получил при старте восьмой номер и соответственно восьмой бокс. Этот номер считался у пилотов "Формулы смерти" несчастливым, по причине, что ещё ни один участник гонки, стартовавший под этим номером, не только не дошёл до финиша, но даже не остался живым и потому никто из пилотов не хотел его брать и скорее поэтому он и достался землянину, никому неизвестному пилоту, неизвестно из какой цивилизации. Но землянин, как профессиональный пилот, не считал этот номер несчастливым и потому оказался в ряду привилегированных пилотов, так как они стартовали в той части астероидного кольца, где было меньше всего мелких астероидов и много крупных, за которыми можно было надёжно прятаться от соперников и долго оставаться вне поля зрения их пространственных сканеров, поджидая, когда они окажутся в выгодной позиции для атаки и атаковать их из своего укрытия. Однако пристыковываться к астероиду запрещалось — пространственные сканеры летательных аппаратов наблюдателей это надёжно отслеживали и тут же, в зависимости от нарушения, или дисквалифицировали пилота, или штрафовали. Но идти рядом с астероидом можно было сколь угодно долго.

Максим вызвал отображение пространства позади лаггера и тут же в голоэкране высветился ломаный ряд красных точек — идущие сзади болиды с каждым мгновением заметно отставали и никакой угрозы пока не представляли. Он опять вызвал в голоэкран отображение пространства впереди лаггера, оставив в нём лишь верхнюю полосу для отображения пространства позади летательного аппарата. Он решил пользоваться, как родным для лаггера голоэкраном, так и терминалом троев, потому что в голоэкране превосходно отображались, как астероиды, так и болиды соперников, а терминал он решил использовать лишь для стрельбы ракетами, потому выбирать цели для них можно было лишь через него.

Вскоре чистое от астероидов пространство заканчивалось и в голоэкране уже появились несколько крупных астероидов и значит скоро должен был появиться зелёный баннер с ракетой и предстояло снижение скорости, так как среди астероидов на большой скорости без света прожекторов идти было чрезвычайно рискованно. Конечно, можно было включить прожектора лаггера и не рисковать отчаянно, но тогда летательный аппарат становился прекрасно виден соперникам и расстрелять его им никакого труда не составит.

Марчела молчала, так на данном этапе гонки подсказывать пилотам было запрещено и для обмена информацией нужно было ждать разрешающего баннера в виде волны.

Мартов бросал периодические взгляды, как в голоэкран, пытаясь выбрать для себя подходящий астероид, за которым можно было бы понадёжней спрятаться от возможной атаки позади идущих пилотов, так и на дюзы идущих впереди церборов, чтобы вовремя заметить их маневр и не оказаться с кем-то из них у одного и того же астероида, хотя преимущество в выборе астероидов, несомненно, было у впереди идущих пилотов.