Вольный стрелок Иванов

— Ты мне расскажи, где ты эти приключения нашла, а то как-то я тоже в деле, не находишь? Оказалось, что шла от подружки, эти кадры прицепились около парка, она решила тоже сократить путь, ну и оказалась в кустах. Почти всё и получилось, раздели уже до последнего и тут прискакал я, правда, без белого коня, но тоже эффектно. — Не улыбайся, я уже из последних сил отбивалась. Танька говорила, что у них неделю назад там уже девчонку...ну, ты понял. — И ты решила, что прорвёшься? — Да думала, что убегу, а оно вон как, в спину ударили, я и пошла кувырком. — Чем занимаешься? — Второй взрослый по акробатике. Солидно, то-то и дрыгала ногами, что он никак пристроиться не мог. Потом болтали ещё о чём то, она рассказывала про институт, про родителей, а я просто лежал и слушал. И как-то так прикрылись незаметно глазки и я снова заснул. То ли отходняки догоняют, то ли таблетки, но спал ещё пару часов.

Проснулся от того, что захотелось есть. Да и вообще все бока отлежал, поднимаюсь, двери в кухню прикрыты, тук-тук — Можно? — О, входи, как раз к обеду готовимся. — Тогда понятно, а то я проголодался. — Ну и отлично, организм требует пищи, значит, всё идёт правильно. Кушаем, чую, что разговор уже был, но жду, сам не лезу. А вот на десерте можно и побеседовать. — В общем, прогулялась я, кое с кем поговорила, дела не очень весёлые. Оба в больнице, у одного сломан нос и сотрясение , а второй всё ещё без сознания и прогноз неутешительный. Они не местные, приехали откуда-то из новгородских краёв, пока выясняют, документов не было. Но в любом случаем, милиция уже занимается, пока её не нашли, кивает на Аню, они потерпевшие от рук неизвестного злодея.

— Ну они же напали на меня? — вспыхнула внучка. — А вы пошли в милицию? Или в больницу? Вы скрылись с места происшествия, а это уже статья. А если кто помрёт, то ещё одна и уже совсем невесёлая. Так что ты моли Бога, чтобы они выжили, гасит её темперамент. — Мне бы документы забрать из общежития, а как? Её нельзя посылать, ей бы вообще скрыться и надолго, если те кадры опознают, тогда выйдут и на меня. Да и они тоде видели, хоть и темно, но кто его знает, какая зрительная память. Так что у меня выбора нет, смотрю на бабулю. — Вечерком зайдёт один знакомый в гости, как раз по твоему вопросу. Надёжный знакомый, уточняет мне. А ты , красавица, давно мечтала прокатиться в Минск, вот завтра и поедешь, там родню навестишь, давно не виделись. — Бабушка. А как же тут? — растерянно смотрит на нас. — А мы тут тоже спать не будем. Всё, решено, идёшь домой, собираешься и на недельки три-четыре пропадаешь в дали. Может командовать, Аня только вздохнула и начала одеваться. — Деньги возьми, все, документы обязательно, другая республика, учти.

Упылила, а мы беседуем дальше — Казимира знаю с блокады, спасала его в госпитале после бомбёжки, даже кровь сдавала. Потом он меня от НКВД, так что мы друг другу маленько не чужие и почти родня. А тебе нужно уезжать и побыстрее, долго прятаться не сможешь — тут не тайга. Кто там в общежитии? И вообще — тебе паспорт то зачем. Если ты за кордон собрался? На память? Смотрю на неё и соображаю, что малость я туплю, вот точно он мне не нужен, а попасться как два пальца. — А ведь вы правы.... — Побойся за шкуру с моё, научишься, с 17 года лавирую, кое-какой опыт есть, усмехается и откинулась на спинку кресла.

Сестра моя старшая успела с мужем, а я нет, родители потянули меня с собой в Крым, но они не доехали, а я вернулась назад. Насчёт денег не волнуйся, кое-что сберегла. В блокаду эти мелочи помогли с голода не умереть, а сейчас мне и тратить их не на что. С Казимиром я сама решу вопрос, а ты пообещай мне найти сестру, или хотя бы родственников, у них сын был.

— Обещаю. — Я тебе верю. Глаза у тебя другие — нет рабства, по другому смотришь. Крутнула пальцем в воздухе — Всё это останется Аньке, у дочки и так не мало, да и живут они по-другому, мне их не понять. А внучка ? — как раз как я в молодости, такая же была, хоть и ворчу на неё. У тебя то кто есть? — Никого, здесь точно. — А есть и другое место? — Есть, но но там тоже никого не осталось. — Не говори, не надо, пусть твоя тайна с тобой и останется. В шесть появился седой дедушка, как в кино про аристократов — прямой, холёный и с цепким взглядом снайпера или чекиста.

— Добрый вечер, знакомимся и усаживаемся за столик с чаем. Вот этот меня просто выпотрошил вопросами, кто, что, чего умею и какие виды на выздоровление. — Это я к чему спрашиваю , придётся силёнку приложить, и чтобы здоровье не отказало в самую нужную минуту. Если уходить, то только через шесть дней "окно" откроется, грубо говоря. — Мы будем лечиться, лекарства я нашла и очень хорошие. — Прекрасно. А я готовлю дорогу, так сказать. Только вы не попадитесь где по-глупому, может, его убрать отсюда? Есть у меня укромное местечко в Петергофе, можете и вдвоём пожить и посмотреть на красоты, как ты? — Казимир, да с удовольствием, давно я там не была.

— Вот и хорошо, внучку отправляй и вас заберу. Всё остальное узнаете перед отходом, лечитесь и лечитесь, молодой человек. Анна пришла под вечер с чемоданом, а рано утром уехала на вокзал. Может, и не сильно рада была, но сказала мне спасибо, чмокнула бабулю в щёчку на прощание и мы остались одни, романтика. Прошло три дня — Собрался? Смотрю на себя в зеркало — волос нормально, ус не отклеился, красавчик. Про ус не шутка — Элла меня довольно грамотно гримирует перед каждым выходом, волосы тоже перекрашены и простые очки на носу.

А гуляем мы под ручку по аллеям, стараемся на виду не торчать и говорим и говорим... Она рассказывает про свою жизнь, всё, что вспоминает, видимо, не с кем было вот так пооткровенничать. Я рассказываю про своё, конечно, без подробностей ненужных, и меня тоже внимательно слушают. А с кем мне было вот так говорить? Мама умерла рано, папенька быстро нашёл замену и жил далеко, только сестра, но и стой не о всём можно было говорить. Мне рассказывает про блокаду, про революцию — вот в каком учебнике бы я это прочитал, слушаю и слушаю.

Живём мы в неприметной двухэтажке времён покорения Крыма, но все удобства есть, две комнаты нам вполне хватает. Тут есть пианино, на котором Элла прилично играет , а я только слушаю. Знает много стихов и удивляется, что они для меня незнакомы. В в девятом часу вечера приехал Казимир. — Ну что, наступило время, садитесь и слушайте. Ничего себе у них тут дела, не хуже, чем в романах Дюма закручено. Меня увезут на морском судне, трое суток и я в Любеке, они идут дальше, а мне уже добираться самому. Про оплату ничего не говорит, но просит передать по адресу в Гамбурге один пакетик деловому партнёру. Надеюсь, не из разведки? Номер телефона заучить наизусть и несколько слов на опознание. Взамен я получу паспорт и Н-ую сумму денег на первое время.

Кхе, вот тут то и самая засада — нахрена мне светиться с непонятно каким документом? Ладно, дайте перебраться, а там посмотрим, обещать — ещё не жениться. Крутит дядя свои дела, ну и пусть, а мне бы от них держаться подальше. Элле я точно помогу, а ему чёт верю не очень, уж больно глаза опасные. Вот и день "Икс", попрощались с моей дорогой бабулей, как я её зову, поцеловала в щёчку и перекрестила — Иди, плакать не надо, я тебе верю, удачи. Едем в неприметной машине по фамилии "Москвич", за рулём неразговорчивый мужик в морской фуражке, приехали на берег.

Ага, мигает фонарь — Давай, Гриша тебе всё покажет. На шее у меня резиновый пакет с передачкой, жму руку и иду на "маяк". — Привет, я от Антоновича. — Понятно, я Гриша. Усаживайся, брезентом накройся и не отсвечивай. Да как скажете, прикинусь хоть валенком, ты только довези. Пристаём к ободранному катеру или буксиру — не понять, перелезаю на борт и мы двигаем дальше. А вот уже и порт, идут причалы, шум кранов, притормозили — Видишь судно? Проходим мимо, ты ныряешь и плывёшь к нему, напротив трубы второй ряд, в иллюминаторе помашут сигаретой. По борту будет канат с узлами — одолеешь? — Да залезу. А одежда? — Там тебя встретит Олег, запомни. А пока пригнись, вон ящик, сиди и жди.

Тут народа то трое, сижу в рубке, а этот "крейсер" не спеша тарахтит в темноте. Пипец, вот так Монте-Кристо и спасался, вспоминаю книгу из далёкого детства. — Приготовься, десять минут. Скидываю всё и остаюсь в плавках, один пакет на шее. Оглядели меня, усмехнулись и рулят дальше. — Всё, тормозим, с правого борта уходи и в сторону, чтобы под винт не утянуло. Сразу греби, мы тут тоже не одни ходим. Ещё три минуты и я в воде, уххх, бодрит, но не смертельно, поболтался, пропускаю катер и погнал к судну. Стоит у причала и даже что-то грузят, но я выгребаю в направлении трубы — о, махнули туда-сюда сигаретой. Есть наводка, осталось ещё метров десять, пять...

А вот и борт и по нему ниткой канат, подплыл и пару раз дёрнул. Ответили, можно вылезать, даже не думаю, кто там встретит — просто лезу этих метров шесть-семь , не меньше. Только просунул вверх руку и слышу — Тихо, я помогу. Точно, помог влезть, хорошо, что я не сильно жирный, а на полу тряпка, подали полотенце и я быстро вытираюсь. Шепчут на ухо — Я Олег. — А я Василий, привет от Гриши. — Да понятно, что свой, одевайся, мне суют свёрток и чашку горячего кофе. Канат уже смотан и спрятан в рундук под койкой, а мы втихаря шепчемся. — Отходим в три тридцать, в Любеке будем через трое суток, примерно в 11ть вечера.

Ты как , без окон не страдаешь? — Неее, нормально, лишь бы воздух был. — Это без проблем, вода и еда тоже, видимся только ночью, поссать и прочее , это в трубу, там примостишься, не баба. Книг тебе бросил , ну, с остальным потерпишь. В Любеке уходишь просто с борта на причал и до свидания, мы с тобой не виделись. — Это само собой. Он открывает шкаф, повозился там — Иди сюда. Ого, пещера Али-Бабы, в стенке проход, а там небольшая комнатка, пенал, практически, но с койкой. — Не бойся, вентиляция тут хорошая, только не стучать и не шуметь, сам понимаешь. — Понимаю. Показал, где и что, по рукам и вылезает.

Да сгодится, уж мне то в засаде лежать и не в таких условиях приходилось, так что проход закрылся и я остался один . Принюхался — ветерок есть и воздух свежий, отлично. Лампочка на стенке, одеяло на топчане и небольшая подушка, разулся и ложусь. Есть не хочется, а вот спать можно и без ограничений, что я с удовольствием и делаю. Проснулся от звуков чего-то железного и от вибрации машины. Гудок — трогаемся? Ага, уже начало немного качать, ура, мы в море. Часы у меня есть, дали будильничек, так что всё по плану, отпил водички, заточил сушку и валюсь на другой бок. Что ещё делать, будем медитировать, читать книгу и думать о дальнейшей жизни.

Интересно , а как тут такие тайники образовались? Насколько по батиным рассказам знаю, то проверяли же все возможные пути и способы ухода за границу. А тут практически купе, только для некурящих, Олег специально предупредил. Это же тут и двое-трое поместятся, ежели больно надо. Или контрабанды можно нагрузить на полмашины. Дааа, Казимир, чую, что дела вы мутите крутые. Ладно, у каждого свой бизнес, это они ещё про мой не знают. А будет ли он у меня ТАМ? Всё же осталось в том мире, тут даже рогатки нет, не то что моих шести стволов.

Но мы ещё подумаем, мне нужно добраться до того самого дома и разломать одну старую стеночку, а потом я тех стволов могу хоть сотню купить, шутка. Оружие будет, но для самообороны, а мне нужно врастать в тот мир и пропал Вася, да здравствует добропорядочный житель города Парижа. Таки прошёл день, в одиннадцать Олег открыл дверь — Привет. Ну, сильно тоскливо? — Нормально, книга есть, поесть — попить, отлить, чего ещё надо. — Я тебе тут горяченького принёс — похлебай жидкого, полезно. Уже Польша, идём помаленьку, вроде всё по графику. На выход я робу немецкую нашёл, под рабочего сойдёшь, там по порту все в таком ходят. Да и в городе никого не удивишь. Зайди в магазин — купишь чего поцивильнее, джинсы, куртяху, майку и сгодится. Бери кроссовки, в этих не ходи, показывает на простые шлёпки. Ну да, не та обувка, улыбаюсь и киваю, что это я понял.

— Вот тебе документ на первое время, подаёт пропуск на имя какого то Гейнца Фюллера, докера. — Это настоящее, потерял тут один раззява. Ага, поверим... Продолжает — А там уж крутись, но документ не помешает, хотя бы водительское и то хлеб. Мой тебе совет — не влезай никуда и все дела, а так ты никому не интересен. Ну, бывай, вода у тебя есть и суп доешь, чтобы не испортился, улыбается и исчезает в проёме. Прошло ещё двое суток и вот мы прибываем. Вроде всё подошло, слегка побрился, ополоснулся у Олега в душе — ну, на работягу похож. По-немецки поговорили — Сгодится, на сцене не выступать, у них тут столько наречий, сами себя то толком не понимают. Так, я иду, скоро швартуемся, а ты жди, всё будет нормально.

Ждал часа два, стук в дверку, появился Олег — Гоу, твой выход, Василий. Выглянул в коридор, идём, отвечай только по-немецки, ты заносил мне бланки рекламаций, вот сумка, на плечо повесь. Надвинул каску и иду вразвалку за ним, что-то говорим , когда встречаются люди, выходим к трапу , спускаемся и он показывает мне какой-то бланк. Киваю, похлопал его по плечу и шагаю, куда сказано, вот я и в Германии. Приложил к щеке платок, изображаю больного зубами, кто-то окликнул, я мычу и рулю к выходу, вроде отстали. Пристроился за машиной, проскальзываю в ворота, мне что-то кричит вахтёр или как тут его, отмахиваюсь и мычу, что зуб болит, отвали....

Ещё орёт, но я просто показываю средний палец и буду считать, что мой рабочий день окончен. Чего докопался? — ночь, скоро 12ть , а ты с меня дисциплину требуешь. И вообще — у меня дела, мне нужно поскорее на Гамбург свалить, а тут ещё километров 60 добираться. Сам то я тут не был, но Олег подробно рассказал, где вокзал, а там автобус и катим дальше. Пешочком не так и далеко, прогуляемся, а то за эти три дня в конуре не очень двигался, нужно размять бы ноги. Денег пока хватает, Казимир выдал мне 300 долларов и 100 дойчмарок, подозреваю, что Элла и оплатила "подарок", но перебирать харчами не стал, спасибо и всё в том духе. В сумке пара пакетов на передачу, от него побольше, но я не заглядываю, работа научила лишних вопросов не задавать.

Народа не много на улицах, но он есть, много подпитых, воскресенье заканчивается, видимо, догуливают, стараюсь их обходить и не ввязываться. Так, сверяюсь — вроде та улица, поворачиваю — ну ёппп, а вы откуда? — Эй, поделись на пиво, стоит парочка парней, какие-то смуглые, явно не немцы. — Я иду с работы, буркнул им и пытаюсь обойти. — Не жадничай, дай на пиво, хватает за рукав и дёргает на себя. Вот это ты зря, в противоход плюха прилетает гораздо больнее, упал и тут же крюком бью в челюсть второму.

Ой, как хорошо в стенку влипает и сползает на асфальт. — Наклоняюсь к нему — Ты слышал, что я тороплюсь домой? — Да-да, мы пошутили. — И я пошутил, похлопал его по щеке и иду дальше. Вроде сзади не догоняют, но прислушиваюсь, а вон и автобусы, сворачиваю к зданию и уже внутри.

Повезло, автобус уходит через 12 минут, успел купить большой бутер, бутылку с водой и ныряю на посадку. Народ есть, но не битком, даже увидел несколько человек примерно в таких же комбезах, кивнул мужикам и упал на своё кресло. А вот теперь пожевать и вперёд, мой первый вояж в этом мире. Ну, почти так, интересно, пароход считается? Перед самым отходом влез пьяный в дым мужик и упал на кресло напротив меня — Гутен таг, мыкнул мне и отрубился моментально. Силён, бродяга, почти в отрубе, но добрался всё-таки. Ехали не очень быстро, он постоянно останавливался, кого то высаживал и подбирал, ну вот и прибыли , народ вылезает, мужик мычал, но героически поднялся и выбирается из салона.