Падающего толкни

Глава вторая.

Гибель богов.

Дорога была разбитой и старой, трава давно проросла сквозь трещины в асфальте, иногда выламывая целые куски дорожного полотна. Ей были нипочем ядовитые воды, не важно, в земле ли они или льются с неба. Вся флора становилась только сильнее. Даже деревья росли быстрее. Там, где десять лет назад было болотце, теперь густой осинник, причем такой, как будто ему не десять, а все тридцать лет. БРДМ2 (бронированная разведывательная машина прозванная в армии Бардак) то и дело попадала в глубокие колдобины, Змий, который в этот момент ругался насчет хренового водителя, прикусил язык и теперь к всеобщему удовольствию молчал, иногда сглатывая кровь. Даже этой машине было тяжело идти по такому бездорожью. Грузовики, которые отмахали не одну тысячу километров по дорогам России и Европы, грозили рассыпаться, поэтому скорость передвижения была не больше пятидесяти километров в час. Но даже при ней Змий прикусил язык, а Николай набил большую шишку. Кир пока отделался сравнительно легко, слегка ударившись плечом. Но Скифа не радовала природа. Сердце наполняла тоска. Трасса раньше была оживленная и на ней стояло множество маленьких городков и поселков. Теперь все это было брошено, зарастало травой и кустарником. Растительность расправлялась с плодами цивилизации на удивление быстро, руша крепкие каменные здания, не получавшие заботу и уход человека. Глядя на все это, капитан понимал: бой проигран, и оплот всего лишь тень и пыль, которую унесет ветер нового мира. Какой он будет, увидит ли он его или судьба сжалится и капитан закроет свои глаза раньше, чем падет последний Оплот.

— Чего задумался? — спросил Николай, внимательно наблюдая за Киром.

— Думаю, что мы занимаемся совершенно бесполезным и бессмысленным делом. Посмотри вокруг, мы обречены. Пройдет несколько месяцев или лет, не важно, и оплот станет таким же. — Как раз в этот момент они проезжали небольшую деревню, домов в десять. Но Кир с трудом разглядел в сгнивших заросших бурьяном холмах остатки домов.

— Да грустно, — согласился Николай, — но, может, это не конец.

Кир оглянулся на инквизитора. Тот не лез в разговор но внимательно слушал. И Кир знал, что он припомнит ему каждое слово, если доведется вернуться.

— Нет, Коля, это конец, — решительно сказал он. — Это бой обреченных, без единого шанса. Мы уже мертвы, как и все, что было создано людьми. Просто еще не поняли этого. И если тебе мало примеров вокруг, то скоро ты увидишь наше будущее. Если нам, конечно, удастся добраться до цели нашего путешествия. Там было пятнадцать тысяч человек, и оплот погиб за час. Нас же всего десять тысяч, значит, сорок минут.

— Какой идиот поставил этого депрессивного мудака командиром? — сглотнув кровь, поинтересовался Змий.

— Я скажу генералу, что ты не доволен его умственными способностями, — пообещал Кир, вызвав улыбку водителя и Николая.

Инквизитор же заткнулся, поняв, что ляпнул лишнее. Эта перепалка разрядила атмосферу между тремя людьми и напрягла четвертого. Но оставшимся троим было глубоко наплевать на его состояние.

За час удалось пройти всего тридцать километров. Это уже было больше, чем до любого второстепенного оплота. Дорога становилась все хуже. Чем дальше удалялись грузовики, тем больше природа отвоевала у людей. Еще через двадцать километров им попались несколько сожженных машин и мотоцикл. Но остовы давно проржавели, что говорило о большой давности данного эпизода. Леса были все гуще, дебри и заросли все непрогляднее. Это был совсем другой мир. И он совсем не нравился Скифу. Конечно, дикие не пользуются огнестрельным оружием, но даже с их примитивом можно устроить засаду и проредить группу неприятеля.

День прошел спокойно, Змий больше не возникал, сидел пристегнутый к своему месту и помалкивал. Несколько раз дорогу перегораживали завалы. Колонна бронемашина и грузовики останавливалась, и техники приступали к разбору завалов. Бойцы рассредоточивались и прикрывали. На двести пятьдесят километров пути, пройденных за день, пришлось пять завалов. Почти все препятствия были природного происхождения: поваленные деревья, промоины в асфальте. Только один раз дорогу перегородил старый, проржавевший насквозь строительный кран. Для того, чтобы пробиться, потребовался почти час. Николай охрип, командуя техниками, зато те выполняли все быстро и точно. Скиф тоже не изъявлял желания разговаривать. Напряжение его не отпускало, через сто километров он перестал слышать оплот, самая мощная рация не позволяла связаться с генералом. Когда пропал сигнал, все почувствовали себя брошенными и одинокими. Даже Змий нахмурился. Второй причиной нежелания разговаривать была головная боль. Она терзала виски уже несколько часов и проходить не собиралась. Но она только следствие сильного удара по голове. При разборке последнего завала трос вырвал кусок подпиленного бревна. Пятикилограммовая чурка, повторив траекторию сверхзвукового истребителя, припечатала Скифа по затылку. Припечатала добротно, выбив сознание минут на пять. Теперь Скифа тошнило, что говорило минимум о сотрясении мозга. Коновал, а больше никак бывшего ветеринара язык назвать не поворачивался, посветил в глаза фонариком и сказал, что все в порядке, просто нужно немного покоя. Над этим Кир посмеялся и тут же за это заплатил, плохо переваренный обед оказался в придорожной канаве. Также побочным эффектом были цветные круги, периодически появляющиеся перед глазами. Световые пятна всевозможных расцветок поначалу просто появлялись, а потом начали вытягиваться в тонкие нити, мельтешащие со скоростью света. Они переплетались в клубки, превращаясь в грязные разноцветные шары. Это довольно сильно мешало Скифу, так как при этом очень сильно болели глаза, и несколько минут он не мог ничего видеть, даже, когда они пропадали, несколько секунд перед глазами была мутная пелена, отделяющая реальный мир от Кира. Это довольно сильно напрягало капитана, но являлось неизбежной частью сотрясения.

— Темнеет, — ни к кому конкретно не обращаясь, произнес водитель. — Еще минут тридцать и вообще дороги не видно будет.

Скиф проморгался после очередного появления цветных пятен и взглянул на мир. Густые сумерки окутывали лес, росший по краю дороги. Постоянно мерещилось какое-то движение.

— Нужно найти место для ночевки — приказал он.

— Тут через пару километров поселок, — заметил Николай, — я там раньше небольшой заводик строил. Если что уцелело, можно там переночевать.

— Показывай дорогу, — приказал Скиф, уступая место рядом с водителем.

Николай махнул на один из небольших свертков с основной трассы. БРДМ мигнул габаритами и съехал с основной трассы, караван послушно пополз по разбитой еще в незапамятные времена грунтовке. Если основная трасса стала необитаема лишь последние несколько лет, то по этой дороге явно не ездили уже лет пять. Наконец показался поселок, а на его окраине за невысоким поваленным в нескольких местах бетонным забором находились остатки административного здания и цеха.

— Коля, а что завод делал? — спросил Змий.

От подобной фамильярности главный техник задохнулся, но, скрипнув зубами, буквально прошипел:

— Пластиковые бутылки делали и минералку лили.

В принципе, Николай был не против, когда приятели сокращали его имя, вот только Змий в число этих людей не входил. Подобное техник мог позволить Скифу и еще нескольким ребятам, остальные обычно обращались к нему не иначе как Николай Андреевич. Машины заехали во двор, "Бардак" просто снес проржавевшие полураскрытые ворота. Когда туда заехали фуры, во дворе предприятия тут же стало тесно. Бойцы охраны рассредоточились и парами начали осматривать территорию.

— Скиф, территория осмотрена, — доложил Ящик, — сожжено здесь все давно, явно дикие постарались. Он протянул капитану два наконечника от стрел, грубые, самопальные, но убивающие не хуже заводских.

— Все?

— Неа, — отозвался боец. — В общем, здесь недавно были люди. Свежее кострище, ему от силы несколько дней, может, неделя, и это явно дикие, рядом нашли порванный кожаный ботинок, такие только дикари носят.

— Плохо, — подвел итог Кир. — Очень плохо. Значит, так, Николай, караулы усиленные, один мой, один твой, рассветет где-то часа в четыре, сейчас пол одиннадцатого, значит, до часу первая смена, до четырех вторая.

Главный техник кивнул, соглашаясь.

— Ящик, назначай бойцов в первый караул, ты за старшего. Старшим второй смены пойдет Слива.

Парень кивнул и пошел к собравшимся у грузовиков солдатам.

— Значит, дикие? — заинтересовано произнес Змий.

Скиф только пожал плечами, разговаривать с инквизитором не хотелось. Вскоре разожгли костры, свободная смена начала готовить есть, а на Кира опять обрушилась боль. Желудок скрутило, в глазах пляшут цветные пятна. Кое-как капитан опустился на землю. Стало полегче. А пятна снова вытягивались в нити, мелькая перед глазами.

Скиф так и не понял, что сделал, просто попытался мысленно успокоить их, и нити замедлились. А потом пропали.

— Черте что, — ругнулся капитан и мутным взором обвел территорию.

Посты уже заступили в дозор, еда готовилась. Кое-как встав, Кир доковылял до ближайшего костра, где Данила, водитель БРДМ, готовил что-то в котелке. Сев к огню, Кир едва не ослеп, видимо, удар чурбаком больше всего воздействовал на глаза, яркая вспышка и снова круги.

— Скиф, ты в порядке? — спросил сидящий рядом Николай.

— Не уверен, — отозвался капитан, отгоняя мутно-грязные шары, переплетенные и десятков цветных нитей.

— Сейчас поешь, будет полегче, а потом я тебе лекарства налью. А пока отдыхай.

Кир кивнул и привалился спиной к погрузочному пандусу. Шары пропали. Но глаза болели жутко.

— Данила, долго у тебя еще там? — нетерпеливо поинтересовался Змий.

— Скоро будет готово, — нехотя сказал водитель.

— А побыстрее?

— Змий, иди в жопу, отстань от парня, — не выдержал Скиф. — Он весь день за баранкой, так что, кончай качать права, если хочешь быть полезным, вставай к котлу и вари жрать. А то вони от тебя много, а толку мало.

Все замерли. Данила, мешавший что-то в котле так и застыл с ложкой в руке, Николай, стругавший серый, безвкусный хлеб, с ужасом уставился на Кира. Инквизитор побагровел. Никто не позволял себе подобных разговоров, разве что те, кому уже терять было нечего, могли огрызаться на Ильича и его подручных.

— Я тебе еще припомню это, капитан, — прошипел он.

— Да пошел ты, — отозвался Скиф.

Змий резко встал и пошел проч.

— Ты с ума сошел? — поинтересовался Николай.

— Достал он меня, нахрена он мне здесь нужен? Только ноет и ворчит, — отозвался Кир, снова закрывая глаза.

— Я на твоем месте теперь бы один глаз держал постоянно открытым, а второй пересадил бы на затылок, — посоветовал техник.

— Да ладно, что эта мразь может, жалобу накатает, в измене обвинит? Он трус, палачи они такие, для боя кишка тонка.

— Ну-ну, — скептически хмыкнул Николай.

— Идите есть, — напряженным голосом произнес Данила. — Сварилась похлебка.

Коля оказался прав, после довольно сытной бурды, которую сготовил водитель, стало действительно полегче. Данила не стал заморачиваться, а просто покрошил в котелок мясо, овощи и крупы, залил водой и сварил. Оказалось довольно вкусно. Змий тоже вернулся, хлебал молча из своей миски. И больше не возникал. Даже выдавил из себя благодарность. Поев, бросил на Скифа взгляд полный ненависти и полез в "Бардак".

— Давай слегка полечимся, — предложил Николай, доставая у себя из рюкзака литровую армейскую алюминиевую флягу.

— Я не пью, — отозвался Кир, понимая, что ему предлагают знаменитую на весь оплот настойку под названием Электрик. Никто из аграриев не знал, что входит в состав. Техники никому не говорили и держали рецепт в секрете. Поговаривали, что у них своеобразное наказание для того, кто надумает выдать рецепт. Во всяком случае желающих проверять его на себе не было.

— А я и не предлагаю тебе пить, — отозвался Николай, — это лекарство, я доктор, так что, будь хорошим мальчиком, возьми стопку и глотай.

"А может, действительно полегче станет?" — подумал Скиф и опрокинул в горло стакан лавы. Она моментально сожгла его, а потом раскаленным потоком двинулась дальше к желудку. Глаза капитана тут же наполнились слезами, рот раскрылся для крика, но Скиф даже вдохнуть не мог, чтобы закричать.

— Хорошо пошла? — поинтересовался Николай.

— Как вы это пьете?

— Нормально, капитан, берем и пьем. Это у тебя по первому разу.

— Может, и так, — согласился Кир.

Техник оказался прав Электрик подействовал, голова перестала болеть, взгляд прояснился, больше не тошнило. Капитан вытащил из БРДМа старый спальник и положил рядом с костром.

— Данила, я немного посплю, в час, когда будут караулы меняться, разбуди.

— Сделаем, — отозвался водитель, куря свой ядовитый самосад.

Скиф тоже вспомнил о сигаретах. Последний раз курил три часа назад. Курить хотелось, а рисковать головой нет. Он махнул рукой и забрался в спальник, через минуту он уже спал.

Казалось бы, что Скиф только что закрыл глаза, а его уже будили.

— Кир, проснись, — тряс его за плечо Данила. — Ты просил разбудить в час.

Кир кивнул и выбрался из спального мешка. Данила удовлетворено кивнул и снова полез обратно в свой мешок. От дежурства освободили только водителей и мудака Змия. Никому в здравом уме не пришло бы поставить его дежурить. Вот и Ящику не пришло. Николай тоже выбрался из спальника.

— Не против, если с тобой в паре посторожу? — передергивая затвор Сайги, поинтересовался техник.

Скиф кивнул и отправился к Ящику, который отправлял людей на посты.

— Ну, где мое место, Костя? — спросил он, пожимая бойцу руку.

Ящик вылупился на командира, словно первый раз в жизни видел.

— Капитан, идите спать, — попросил он, — у меня пять групп по два человека. Это выше крыши, чтобы обезопасить лагерь.

— Ты, Костя, не шуми, а просто укажи мне с Николаем позицию. Хреновым я командиром буду, если не буду исполнять собственные приказы. Так что, показывай куда двигать.

— Хорошо, — сдался боец. — Пост у ворот. Там остатки будки кирпичной и все поле просматривается, хотя в такую темень ничего не видно.

Скиф кивнул. Эта будка была чуть выдвинута вперед по сравнению с остальными постами. Все они находились у капитана за спиной. Этот пост можно было считать самым опасным местом.

Скиф скинул с плеча автомат и передернув затвор пошел в сторону ворот.

— Коля, давай так, ты приглядываешь за нашими спинами, а я смотрю передок. Если что, сначала ори, потом стреляй или одновременно, но не вздумай отбиваться в одиночку. Это психология: мужчина не кричит, когда его пытаются свалить, а потом уже поздно, нельзя кричать с перерезанным горлом. Так что, держи глаза открытыми и если что, ори что есть мочи.

— Капитан, ты серьезно считаешь, что тут есть какая-то опасность? — присаживаясь спиной к стене и сжимая карабин коленями, спросил техник.

— Мне очень не нравится следы диких здесь. Они могли прийти и уйти, а могут быть в соседней роще, и я могу точно сказать, что если они увидят нас здесь, то им будет очень интересно, что мы здесь забыли. А теперь давай заткнемся и будем службу тянуть.