Брак. Взаимовыгодный.

— Самое то,— как дитя обрадовался амирал,— вот туда мы и направимся, да, леди?

Леди притихли, переглянулись и ответить решилась лейтенант Алонски, властная женщина средних лет:

— А мы... почему должны в этом участвовать?

Это был поистине звездный час адмирала Вейнера, и гордо отставив ногу, Айрон рявкнул:

— Чтобы грязных мыслей по поводу высшего офицерского состава не возникало!!!

Сопровождаемые смешками, четверо женщин покинули столовую. Веселый до крайности Айрон, аккуратно опустил притихшую Райве, демонстративно откинул назад упавшие на хорошенькое личико волосы, и томно прошептал:

— Иди, дорогая, соблазняй червей, слизняков и прочую... гадость! — ласково улыбнулся, и довил. — У вас час, если к этому времени хранилище не будет сверкать, в прямом смысле, ты с подружками отправишься драить туалеты, не выполните и этого пойдете перебирать подгнивший картофель. Вопросы?

Нахмурившаяся Райве, хмуро отрапортовала:

— Разрешите исполнять?

— Ступай, роза ты моя, шипастая!

Едва авийянка покинула столовую, счастливый адмирал вернулся на свое место и с аппетитом приступил к трапезе. Прокомментировать случившееся решился только шкипер:

— Отдать распоряжение не убирать пока остальные хранилища?

— Уж сделай милость,— Айрон весело подмигнул другу,— нам предстоит весьма веселый полет.

— Это надо же было так влипнуть! — лейтенант Алонски пнула ближайшую кучу гнилого лука, и тут же пожалела об этом: мало того, что вонь словно усилилась, так в дополнение к этому, из потревоженной кучи полезли две мокрицы и отвратительный слизняк.

Завизжала только Райве, остальные с мрачным удовлетворением выхватили ашрады и расстреляли несчастных насекомых.

— Да уж,— боцман Далера оглядела помещение в сто квадратных метров,— одно дело просто Тиран, и совсем другое Тиран не удовлетворенный и жаждущий мести.

Чувствуя себя виноватой, Райве молчала, потом все же решилась представиться:

— Меня зовут Райвеиэлитинэ, можно просто Райве...— на нее мрачно уставились все четыре женщины и бледнее авийянка добавила,— а можно Рядовая Фенияр...

— Я— Лина,— боцман Далера протянула руку, с силой сжала протянутую в ответ ладошку Райве.

— Ольхеа, — лейтенант Алонски протянула свою узкую ладонь.

— Инара, можно рядовая Тодос,— молоденькая девушка с коротко стриженными красными волосами, так же поспешила обменяться рукопожатием.

— Капитан Тора Сердас,— представилась последняя женщина,— а ты смелая девочка.

— Спасибо,— Райве смущенно улыбнулась,— но если бы я была смелая... — она замолчала, понимая, что ничего иного сделать бы все равно не смогла и добавила. — Теярский псих дал нам только час...

Недоуменные взгляды, а затем веселый женский хохот и боцман переспросила:

— Как-как ты его называешь?

— Псих,— тихо ответила Райве,— теярский...

Отсмеявшись, лейтенант Алонски командным тоном, начала отдавать распоряжения:

— Райве и Инара, отправляйтесь в де-отсек, возьмите экто-мойки. Тора, найди мусорный канал, включи на прием необработанных отходов. Лина, ты со мной на мойку стен.

Женщины мгновенно приступили к исполнению распоряжений. Райве и Инара выбежали в коридор и авийянка торопливо поспешила за своей новой знакомой.

— Работенка грязная,— начала на ходу говорить Инара,— но это еще меньшее из наказаний, у Тирана иной раз даже высшие офицеры зубными щетками туалеты драют за малейший поступок. А лейтенант Мирд, капитан флагманского корабля, чаще всех... не любит Тиран тех, кто приказы не исполняет.

— И он терпит? — удивилась Райве.

— А что делать? — Инара обернулась, увидела возмущенное выражение лица авийянки и весело рассмеялась. — Тиран— гений! У нас потери минимальные в каждом сражении, отношения в личном составе нормальные, а в иных армадах не так... совсем. Например, в Арейской там, чем дальше от Теяры, тем меньше соблюдаются законы, а адмирал Саер, и вовсе... сам нарушает. — Девушка погрустнела, но тут же весело продолжила. — А правда, что ты дочь фасиха и всегда жила в гареме?

— Правда,— отозвалась Райве.

— И у тебя всегда были слуги?

— Да,— еще тише произнесла авийянка.

— Дааааа,— протянула Инара,— а вот сейчас ты будешь драить полы вонючего хранилища... Что-то сильно он на тебя злой.

На встречу им двигались рядовые в таких же зеленых формах как и у самой Райве и в хорошенькой головке возник коварный план.

— А вот и не буду, — шепнула Райве,— не буду драить грязное помещение с кучей насекомых!

— Эээ,— протянула Инара,— а кто будет?

— Они,— спокойно ответила авийянка, вновь возвращаясь к науке, которую в нее вбили с детства.

Лейтенант Алонски, капитан Сердас и боцман Далера стояли на стреме и нервно курили.

— И как она это делает? — удивленно выговорила Лина, заглянув в помещение, где десяток рядовых вручную драили стены, пока Райве и Инара раскатывали на окто-мойках скорее просто ради развлечения, чем с желанием вымыть пол.

— А черт ее знает, — Ольхеа затянулась, — главное чтобы Тиран не заявился раньше времени.

— Не заявится, — капитан затушила сигарету,— Вейнер сейчас ест, потом будет проверять корабли, потом у него тренировка, потом...

— Не заявится, говоришь?! — внезапно напряженно прошипела боцман и рванула в хранилище.

Лейтенанту и капитану оставалось лишь натянуто улыбнуться появившемуся в конце коридора адмиралу.

Айрон был доволен собой и событиями. Вообще последние события казались ему знатным подарком судьбы, причем все — от строптивости Райве, до наказания части женского состава. Одним выстрелом он убил двух зайцев, как сказали бы древние: С одной стороны наказал женщин за то, что посмели так подумать о собственном руководстве и высказать мысли вслух, с другой — на его кораблях все равны, и наказание женского состава свидетельствует о равном отношении к полам... а то после последней битвы его негласно обвиняли в излишней мягкости именно к лейтенанту Алонски.

Сама очаровательнейшая в своем искреннем смятении Ольхеа, в компании капитана Сердас откровенно бледнела под его насмешливо-проницательным взглядом. Да, он мог пожалеть свою давнюю любовницу за какие-то мелкие огрехи, но прилюдное неповиновение прощать нельзя... невыполнение наказания так же. Впрочем, судя по натянутым улыбкам эти интриганки еще на что-то надеялись.

— Лейтенант Алонски, капитан Сердас, прохлаждаемся и отлыниваем от работы? — бодро вопросил адмирал подойдя к военнослужащим.

— Адмирал Вейнер,— зачем-то произнесла лейтенант и взглянув за адмирала, выдала еще более натянутую улыбку.

В этот момент за спиной Айрона приоткрылась дверь, из нее выглянула растрепанная головка Райве и одними губами девушка прошептала: 'Отвлеки его!'.

Как выполнить сие задание Ольхеа не представляла, а взгляд адмирала, направленный на нее, становился все более насмешливым и лейтенант решилась на действия:

— Адмирал, давно хотела поговорить с вами! — начала лейтенант Алонски.

— Я вас слушаю,— завораживающим шепотом ответил Айрон, искренне наслаждающийся ситуацией.

От подобного тембра адмиральского голоса и капитан и лейтенант утратили дар речи. Но собравшись с силами, Алонски продолжила:

— Это личный разговор и... мне хотелось бы побеседовать наедине...

— Совсем-совсем наедине? — с намеком произнес Айрон, делая шаг к лейтенанту и недвусмысленно наклоняясь.

Впрочем, позволил он себе только этот доверительно-интимный жест, не заходя дальше.

— Сссовсем...— растерявшись, ответила Ольхеа.

— Не могу,— все тем же волнующим шепотом сообщил Айрон,— я теперь женат, знаете ли...

— Зззнаю,— как зачарованная ответила лейтенант Алонски и сморозила откровенную глупость. — А ваша жена не против!

— Знаю,— в свою очередь ответил Айрон,— воспитание, знаете ли... привыкла она к гаремам. Но... мы-то с вами разумные и цивилизованные люди и не поддадимся тлетворному влиянию авийских обычаев. Правда?

— А... ага,— их отношения начались и завершились на Теяре, так как адмирал всегда придерживался четких моральных устоев, но именно в это мгновение лейтенант искренне пожалела, что данную беседу не удастся продолжить.

— Ну, так я пойду? — едва сдерживая смех, вопросил Айрон.

Но в этот момент позади него вновь показалась мордашка Райве, которая удивленно посмотрела на капитана Сердас. Тора беззвучно ответила: 'Не выйдет!'. Авийянка приняла решение мгновенно: Бесшумно выскользнув в коридор, Райве стряхнула воду с рук, поправила прическу, демонстративно расстегнула верхние застежки на сорочке и на мундире. А затем, сложив руки на груди, и тем самым выставив на обозрение привлекательную ложбинку, принялась играть роль:

— Негодяй! — вопль потряс всех, никто и не думал что авийянка обладает столь высоким фальцетом.— Да как смеете вы, дорогой супруг, изменять мне на второй день после свадьбы! Это оскорбление для дочери фасиха Фенияра!

Обе женщины от неожиданности вздрогнули испуганно уставились на девушку, и только адмирал откровенно давился смехом, в результате ему пришлось опереться рукой о стену, чтобы не упасть.

— Вам еще и весело? — тем же фальцетом продолжила гневаться Райве.

— Очень,— продолжая хохотать, ответил адмирал и повернулся к супруге.

Девушка ожидала иной реакции, совсем иной. Но вместо проявления чувства вины, или хотя бы восторга при взгляде на нее, Айрон продолжал потешаться. И когда авийнка решилась на развитие скандала, неожиданно невозмутимо заметил:

— У вас паук на волосах!

Вот теперь пришло время удивляться адмиралу, так как вместо визга и воплей, Райве стремительно подошла к капитану Торе и торопливо попросила:

— Сними, пожалуйста. Только осторожненько, не повреди ничего, я еще теярских пауков вживую не видела.

Капитан отнеслась к просьбе крайне негативно, прошипев:

— Во-первых, терпеть не могу насекомых, а во-вторых... тут никого нет.

— Вот сволочь,— выругалась Райве, направив взгляд на того, кого именно и считала сволочью, и добавила,— причем лживая.

Продолжая ухмыляться, Вейнер ждал развития событий. В том, что они последуют, сомнений не было. И действительно — авийянка, осознав, что первая стратегия не дала положительного результата, решилась сменить гнев на милость.

— Ах, — демонстративное прижимание ладошек к груди... левой,— когда женщина занимается домашними делами... — сказала и сама сообразила что совершенно не в тему, но игру продолжила,— тогда у нее совершенно не остается времени на мужа и... вот результат!

Стремительно приблизившись к едва сдерживающему хохот супругу, Райве порывисто обняла его за шею, и потянув развернула так, чтобы адмирал вновь находился спиной к двери в хранилище. А затем обняла за шею обеими руками, страстно глядя в смеющиеся серо-голубые глаза и прошептала:

— Но я позволю вам искупить свою вину... поцелуем! — и говорила она это определенным образом, так что казалось, будто у девушки от восторга сердце замирает.

Айрон был уверен, что до конца Райве не пойдет, но когда к губам адмирала прижался пылающий ротик авийянки, на мгновение все вокруг показалось незначительным, и вообще досадливо мешающим развитию этой первой подаренной супругой ласки.

А в этот момент Райве отчаянно махала рукой, находящейся за спиной адмирала, требуя активных действий от остолбеневших капитана и лейтенанта. Те, наконец, сообразили, чего от них хотят, и Тора тихо открыла двери, подзывая тех, от кого было необходимо избавиться.

Когда десять рядовых, стараясь ступать бесшумно, двинулись вдоль стеночки прочь от занятого супругой адмирала, Айрон не выдержал. Отстранив страстную супругу, адмирал рявкнул:

— Рядовые, стоять! — и согнулся от хохота, при виде раздосадованной мордашки Райве.

Хохотал адмирал издевательски долго, совершенно игнорируя вытянувшиеся лица окружающих.

— Не поддающийся вы какой-то,— хмуро заметила Райве, не желающая принимать полнейшее поражение.

— Ну, извини,— Айрон смахнул слезы,— дураком никогда не был, и быть не собираюсь.

Дальше все было не так радужно: Рядовым выговор, без занесения в личное дело. Лейтенант и капитан получили наряд на вахту, боцман отделалась нарядом на кухне. А вот Райве и Инара получили по полной, от высмеивания прилюдно, то есть при тех самых жертвах манипулирования, до отправления: а) домывать хранилище; б) после завтрака, уже весьма позднего, выдраить туалеты на нижнем уровне.

После чего Айрон поманил красную от досады супругу, наклонился к пылающему ушку и прошептал:

— Виовизоры, Райве, везде есть виовизоры! И я все, абсолютно, увижу!

— Ненавижу его,— Райве все никак не могла привыкнуть держать в руках швабру.

— Ага,— поддакнула Инара, вытирая пол со лба.

— Урод!

— Согласна!

— Теярский псих!

— Неа, — Инара устало посмотрела на взбешенную авийянку,— он, кажется, теярец только наполовину. Райве, а ты совсем не устала?

Девушка пожала плечиками. По идее устала, но ярость как-то вытеснила все остальные чувства.

— И вот я,— продолжила взбешенная Райве,— любимая дочь фасиха Фенияра, драю... мужские туалеты!

— Женские,— поправила Инара,— адмирал все же не сволочь.

— Сволочь,— несогласно буркнула авийянка и возмутилась. — Что это за атавизм такой — швабры? Неужели экто-моек не хватает?

— Хватает,— Инара уже выбилась из сил,— но с ними бы не получилось никакого воспитательного процесса и вообще... а не нужно было соблазнять рядовых!

— Прости, — Райве мгновенно успокоилась.

Обе понимали, что виновата Райве, но в то же время если бы не наказали и Инару сама авийянка не стала бы убирать, а так... чувство солидарности присутствовало даже в этом избалованном авийском создании.

Домыв туалеты, которые теперь сверкали и благоухали, девушки сняли перчатки и тщательно вымыли руки, которые были чистыми, конечно, но все же.

— Идем ко мне,— предложила Райве, — мне бы полежать... хоть немного.

— А ты странная,— заметила Инара,— как-то не соответствуешь роли ленивой дурочки из авийского гарема.

На мгновение Райве остановилась, с удивлением взглянула на рядовую и рассмеялась:

— Инара, а чем мы, по-твоему, занимаемся в гареме? Предаемся неге с утра и до вечера?

— И ночью тоже,— рядовая Тодос улыбнулась.

— Если бы,— девушка потянулась за руками,— подъем на рассвете, но и спать ложимся на закате, чтобы красоту сохранить. После рассвета гимнастика, после изучение... эээ, не будем об этом, затем изучение кулинарии, медицины и танцы, которым уделяется... слишком много времени. Ну и конечно великое изучение Мужчины!

Райве тихо выругалась, и пошла быстрее. Но затем остановилась и терпеливо дождалась свою негаданную подругу — сама авийянка корабля не знала.

— Ты странная,— все же повторила Инара,— у вас все такие?

— Нет,— Райве задумчиво слушала, как стучат каблучки,— я полукровка... моя мать не авийянка.

Рядовая Тодос почувствовала, что за этими словами скрывается... любовная история, и со свойственным любой женщине энтузиазмом, потребовала всей истории. К тому времени они добрались до каюты Райве и девушка сдалась на уговоры.