Весна новой эры

— Как же все изменилось! — когда они, наконец, забрались наверх, тихо произнесла Вика.

От того места, где они стояли на склоне холма и смотрели на город, встречая рассвет, не осталось и следа в результате оползня... Где был лесок, в котором на выпускном тайком целовались парочки — голая полянка с торчащими из земли пеньками. Не иначе как вырезали мертвые деревья еще в прошлом году. Впрочем, изменилось буквально все... Даже сам вид на город, где то и дело отблескивали в солнечных лучах крыши теплиц. И это вновь и вновь напоминало о том, что на дворе Долгая зима.

— Пошли пройдемся что ли? — тихо произнесла Вика.

'Их' родник оказался на месте — вот только и тут все как-то сильно поменялось... Размыло талыми водами озерцо, и теперь вода стекала в другую сторону, вокруг появилось множество сухих деревьев, и вообще все стало словно несколько иначе. Лишь по-прежнему текла вода, которой словно и не было дело до всех тех переделок, в которых довелось побывать всему человечеству.

— А вода все такая же, — присев на корточки, коснулась рукой бегущей воды Вика. — Словно и не было ничего...

— Ты часто бывала тут? — последовав ее примеру, спросил Михаил...

— Угу, — кивнула в ответ девушка. — Мне тут так хорошо думалось. Да и вообще... Сидишь себе, смотришь как бежит вода, и как-то даже на душе спокойнее становится... а еще здесь так красиво было...

— Я помню, — согласился Михаил.

— А сейчас даже и не знаю, — задумчиво произнесла Вика. — Вроде, вот оно все... Но что-то не так! Чего-то не хватает... И становится грустно.

Как ни странно, но какие-то знакомое ведь самому Михаилу было чувство... Сколько раз такое бывало в жизни! Особенно когда вот он перенесся в этот прошло-параллельный мир. Какая-то такая вот странная ностальгия — когда видишь что-то такое знакомое, но словно начинаешь смотреть на это под другим углом. Или замечаешь то, чего не замечал раньше. И возникает такое чувство, словно тебя в чем-то обманули, показали вместо настоящего халтурную подделку...

— Пойдем домой что ли? — через некоторое время предложил Михаил.

— Пошли, — тихо произнесла Вика, поднимаясь на ноги.

Почти половину дороги до дома они провели в тишине, будучи погруженными в свои мысли. Раньше, наверное, они бы в такой ситуации болтали без устали на самые разные темы, но сейчас что-то неуловимо изменилось в людях. Практически все стали какими-то более хмурыми, молчаливыми. Более осторожными и рассудительными, но вместе с тем и словно более 'приземленными'... Ушли в прошлое мечты о светлом будущем, о победе коммунизма, космических полетах, яблонях на Марсе, развеялись многие благодушные заблуждения еще совсем недавнего прошлого. Сама мораль стала более жесткой и бескомпромиссной. И Михаил даже не знал, как к этому всему относиться...

— Знаешь, Вик, засиделись мы как-то в четырех стенах, — вдруг произнес парень. — Утонули в работе...

— А? Ты о чем? — даже не поняла его девушка.

— Слишком мы зациклились на выживании, — пояснил Михаил. — На том, что 'надо, надо, надо'... Отучились мечтать, радоваться, веселиться, утонули в рутине. Даже разговоры практически все только к одному и сводятся. Все радости — от того, что хорошо экзамен сдали или огурец на салат вырос... Так недалеко и в живые машины превратиться...

— Но ведь так и есть! Надо! — подняв на него чуть ли не округлившиеся от удивления зеленые глазища, произнесла Вика. — Сейчас наша задача — выжить! А все остальное — тогда, когда растает снег!

— И все же вон захотела же ты сюда сходить — прогуляться, развеяться?

— Я почувствовала, что мне это надо... — смутилась девушка. — Но ведь у нас и дома дел полно!

Ну вот о чем и речь... И от таких вот настроений Михаилу стало грустно. Куда делись те советские люди, какими он помнил их еще по совсем недавним временам? Все изменилось! И вряд ли уже вернется назад. И, в то же время, люди словно стали дружнее, сплоченней, гораздо меньше стало всякой человеческой гнили — ведь таковым теперь просто житья не дадут. Если раньше еще могли как-то сквозь пальцы смотреть на лентяев, алкоголиков, мелкую шпану, надеяться, что они 'поумнеют', 'перевоспитаются', то теперь на таких смотрели как на тех самых врагов народа при Сталине... Как на гниду, которую нужно раздавить!

— Знаешь, Вик, — наконец, произнес Михаил. — Я понимаю, что Долгая зима не может пройти бесследно... Но мы должны постараться остаться самими собой! Настолько, насколько оно возможно...

А по приходу домой — опять за работу... Еще немного поработать на огороде, пропалывая грядки, потом малость подремонтировать крыльцо, давно уж напрашивавшаяся работа, сготовить ужин и поесть, малость поговорить с мужем старшей сестры и Кветой о новостях вокруг. А потом сесть посмотреть телевизор. К некоторому удивлению, одна из тем оказалась весьма нестандартной:

— Советским правительство принят стратегический план по развитию атомной энергетики, — объявил диктор. — Уже в следующем году будет начато строительство десять атомных электростанций сверхбольшой мощности...

Показали даже карту с их расположением — и, к некоторому удивлению Михаила, одна тока была отмечена даже в Иране... Ну, если точнее, Иранской ССР. Вспомнилось и то, что недавно брат писал — он-то как раз там сейчас служит. По его словам, республику хоть и присоединили уже больше года назад, но в ней по-прежнему неспокойно. Полно 'басмачей' из местных религиозных фанатиков, с которыми приходится бороться — хотя никто не сомневается в том, что справятся и с ними. Хотя, по сути, у СССР тут и нет особых вариантов. Впрочем, если отзвуки этой борьбы порой доносятся и до центральных газет вроде 'Правды'. Обычно, правда, в достаточно размытых формулировках вроде 'ведущейся борьбы с иранским басмачеством' или 'уничтожения антисоветских банд на территории Иранской ССР'... Но при этом и секрета из того особого не делали — скорее старались создать впечатление этакой рутинной работы, на которой нет смысла акцентировать внимание.

Впрочем, по Иранской ССР была и еще одна любопытная новость — закончена перешивка колеи на железной дороге Горган — Тегеран, более того — активно ведется строительство вторых путей. И даже прозвучало практически забытое в европейской части СССР слово 'электрификация'... Правда, как перспектива на будущее. Сначала, дескать, потребуется нарастить энергетические мощности.

Потом некоторое время шли уже типичные новости на счет положения дел в промышленности и сельском хозяйстве, а вот уже под конец новостей показали еще одну любопытную новость, которую можно было бы отнести в какой-то мере к внешнеполитической. Или же это уже внутренняя политика? Да неважно!

— В рамках соглашения о помощи между СССР и вооруженными силами США принято решение об эвакуации в Советский Союз ряда промышленных предприятий...

— Это что же, Америку грабить будем? — аж присвистнул от услышанного Михаил.

— Почему грабить? — удивилась Вика. — Они ж сами отдают...

— Да так, к слову пришлось, — только и усмехнулся в ответ парень.

Интерлюдия. 'Демоны Пустоши'.

Это лето было куда теплее прошлого — это Василий видел и без всяких метеорологов. Так что они не только высадили картошку на огородах, но и распахали небольшое поле под пшеницу... И последнее было еще одним стимулом к тому, чтобы скорее запустить электростанцию. Оборудования-то они много всякого приволокли, но от чего его запитать?

Так и не сумев договориться с 'шахтерами', шеф решил искать иные способы решения этой проблемы. Не одна же она, та шахта? И, как оказалось, оно так и есть. Более того — есть даже карьеры! Вот только уголь нынче — стратегический ресурс. Где его можно было добывать — там обычно имелось по достаточно крупной общине выживших. Добывали уголь, конечно, понемногу и, в принципе, кое с кем можно было и договориться. Но как возить его с места на место? Одно дело — тащить десяток километров, а другое — когда за сотню... А топливо — дефицит! А еще обеспечь охрану как добычи, так и перевозки — это-то дело на себя брать никто не хотел. А еще многие карьеры уже начало постепенно затапливать...

И все же к осени Василий планировал все организовать и приготовить... Только сейчас была более насущная задачка — укрепление обороноспособности их города! За год на новом месте ряды 'мафиози' поредели более чем вдвое, а их надо было ж кем-то заменить? Тем более, что шеф не больно-то и доверял своим подчиненным, прекрасно понимая, что большинство из них — та еще сволочь! Продадут и предадут едва оно им станет выгодно. Правда, большинству эмигрантов он тоже не шибко-то и доверял, считая их той же сволочью... И оттого делал приоритет в отношении тех, кто родился и вырос уже на новом месте или был вывезен за границу в детстве, а не эмигрировал сам.

— Я понимаю, конечно, что среди эмигрантов есть такие дураки как ты или авантюристы как я, — усмехался шеф в разговоре с Василием. — Но большинство из них — та еще мразь! Продадут и предадут друг друга по самому пустячному поводу! Особенно из этих, из 'диссидентов'.

Эмигрировавшим от фашистов он, впрочем, тоже не шибко доверял. Мол, раз однажды струсили, предпочли не биться с фашизмом, а сбежать, то чего от них ждать? 'Беляки'? Ну большинство из них старики уж... Да и среди них полно сволочи, кого интересовали лишь их богатства и привилегии. 'Власовцы'? О них уж и вовсе не шло и речи...

И все же три сотни 'народного ополчения города Пальцевска' Василий набрал... К некоторому его удивлению, в ополчение были готовы записаться чуть ли не каждый второй житель города вне зависимости от пола и возраста! Так что, помимо вопроса 'политической благонадежности', отсеивали еще и совсем уж 'мелких' или старых... Именно им и предстояло защищать их город — и по местным меркам это была весьма существенная сила. Существование которой шеф предпочел скрывать даже от ближайших соседей, чтобы в случае чего была 'приятная неожиданность' врагам. В том числе и потенциальным... Аркадий Тимофеевич всегда привык иметь козырь в рукаве, и чем масштабнее были планы — тем больше должен был быть такой козырь. И пусть до уровня танковых дивизий он пока не вырос, но и три сотни бойцов — неплохо!

Ну а учить их хотя бы самым основам, натаскивать в военном деле, приставили тех, кто имел к нему хоть какое-то отношение. И в число 'наставников', как назвал их шеф, попали не только несколько бывших белогвардейских офицеров и унтеров, но и сам Василий. И плевать что танкист! В армии служил — значит, что-то знать да должен! И вскоре Василий уже стал с ностальгией вспоминать о тех временах, когда он был 'бригадиром'... Вернулся себе из рейда и сиди, отдыхай. В отличие от остальных бригадиров он, правда, предпочитал в это время не бухать и баб трахать, а заняться чем-нибудь более полезным — для дома что-нибудь сделать, подремонтировать, потренироваться тому же обращению с оружием, все же этот уже не раз спасал ему жизнь, книжки почитать, в конце концов, если совсем уж делать нечего.

Но все равно даже работа по дому — тоже своего рода отдых. А тут с утра и нередко до самой ночи дел невпроворот! Не так просто, как оказалось, заниматься обеспечением жизни не просто города, а фактически небольшого государства. Пусть даже на него была возложена лишь часть обязанностей, но все равно! Но и не откажешься, увы! Как говорится, 'Тебя партия выбрала!' Избавиться от любви к антисоветским шуточкам Василию так и не получалось, даже несмотря на изменившееся отношение к самой этой власти и социализму. Впрочем, почему-то была уверенность в том, что в СССР люди сейчас вкалывают не меньше его...

— Хочешь новости про Союз послушать? — недавно вдруг спросил у Василия шеф.

— Про СССР? — удивился он. — Но как?

— У нас же приемники есть, — усмехнулся в ответ Пальцев. — Москва, правда, не часто ловится, но сегодня вон повезло, можно сказать...

— Конечно, хочу! — не удержался Василий.

Щелкнув тумблером, шеф включил радио, малость подкрутил ручку подстройки, и через несколько секунд из динамика и впрямь раздался голос московского радио...

'...продолжающееся расширение посевных площадей в тепличных сельскохозяйственных комплексов', — послушался конец какой-то новости. Но затем диктор перешел к следующей. Как сразу понял Василий, говорили о новостях экономики — и информация была любопытная. Например, сообщалось о полуторакратном увеличении производства двигателей внутреннего сгорания и узлов автомобильной трансмиссии. Или о том, что по выплавке стали и чугуна производственные показатели составили 80% от таковых в первой половине 1966 года. Сравнивали с тем временем и еще целый ряд данных — с общим выводом о том, что в результате катаклизмов многие показатели прилично 'просели', но уже вовсю идет восстановление народного хозяйства.

— Понял, кто скоро в мире будет главным? — когда закончился выпуск новостей, усмехнулся шеф.

— Ага, — согласился Василий.

Что уж тут думать-то? И так уж все понятно... И это его сейчас только радовало — хотелось верить, что у Кветы и их ребенка там все хорошо... Ну а он уж и тут как-нибудь проживет. Так что после небольшого отвлечения на эти новости Василий вновь вернулся к работе. Как-никак на нем сразу два важнейших вопроса жизни их поселения — оборона и промышленность!

И все равно они чуть не прозевали появление в окрестностях крупной банды... Лишь случайно разведчики обнаружили ее существование. Ибо те были очень осторожны, вплоть до того, что превентивно уничтожали всех, кто мог выдать их пребывание поблизости. И новость об их появлении была из той серии, что можно назвать 'хуже некуда'. Ибо вражеская банда почти вдвое превышала по численности их 'вооруженные силы'. Это тебе не те придурки, что пытались в прошлом году с наскоку их город взять...

— Ну что хочу сказать, — заявил после допроса одного захваченного в плен бандита шеф. — Мы в жопе! В глубокой такой и толстой заднице! Эти суки собираются нас уничтожить — и сил они собрали дохрена! Так что будем этих п*в в городе встречать! Устроим им тут гребаный Сталинград! Другого варианта у нас нету. И времени у нас тоже мизер. Так что если не хотим сдохнуть, то придется поработать! Что у нас там по врагу?

— Численность противостоящей нам банды, называющей себя 'Демонами Пустоши', около полутысячи бойцов, и это лишь из тех, кто приперся в наши края, — начал доклад Василий — не для шефа, который и так все знал, а для остальных присутствующих на их 'военном совете'. — И это без учета их базы, без учета гарнизонов в нескольких достаточно крупных поселениях на юго-западе. Плюсом к этому всякие вспомогательные службы. Кроме того, приличное количество рабов, точное число которых установить не удалось, пойманный нами бандит этого не знал, и 'военно-полевой бордель'. Но этих я в расчет не беру... Главную угрозу для нас составляют основные силы орды, среди которой имеется и некоторое количество бывших военных, но большинство — бывшие мафиози всех мастей. Кроме того, у них есть и один БТР — правда, к нему почти нет топлива. Во время переходов его тащат на тягаче с газогенератором, но в бою способен передвигаться сам...