Хорошо ей говорить. Родители знаменитые ученые: отец дважды лауреат нобелевской премии, нужды в финансах они никогда не испытывали, и Кира навряд ли знает, что значит обитать в обществе, которое по социальному статусу на пару голов выше тебя.

— Приветище! — раздался радостный вопль над моим ухом.

От неожиданности я чуть не подпрыгнула. К нам подошла невысокая, стройная девушка, с сумкой от ноутбука за спиной.

— Моя тока приехала, ППЦ пробки, думала, опоздаю, — и, сняв с плеча сумку, села рядом с Кирой.

Это наш местный компьютерный гений — Ульяна. Все свободное время она проводила во всемирной паутине. Чаты, форумы, всевозможные социальные сети были ее стихией. Ну и как результат, общалась она с нами исковерканным русским. Звучало это все забавно, но мы как-то уже привыкли. Кстати, вот парадокс, сам язык она знала в совершенстве, училась на лингвиста, изучая еще три языка. И, если того требовала ситуация, то ее правильную во всех отношениях речь, можно было слушать часами.

— Как настрой? — поинтересовалась девушка, доставая смартфон и загружая интернет.

— Нормально, — насмешливо кивнула Кира.

— Где Марк? — спросила Ульяна, не отрываясь от экрана и азартно набирая текст.

— К родителям на неделю уехал.

— Ухтыжежик! — воскликнула она. — Так ты одна?

— Марк мой друг, а не парень!

— Бывает, — покивала головой девушка.

Кьяра посмотрела на часы.

— Пора?

— Нет, еще десять минут есть.

— Чё пишем? — спросила Ульяна. — Вот гадство, инет тупит!

— Она журнал заполняет, не мешай ей, — ответила за меня Кьяра.

— Лады, не бум мешать. Новеньких черкаешь?

— Ага.

— Эх, какой вчера аншлаг на парах был! Абзац! А чего на них глядеть... Ну приехали, тож мене новость!

— Ну так мальчики....

— Ну и чё? — пожала она плечами. — Только и думают, кого в постель затащить... да что за... ёкарный! Ладно, идем, — закрывая телефон, пробурчала Ульяна.

— Не грузится?

— Да вообще тормоз!

Сегодня был удивительный день, а точнее утро. Впервые на первой паре мне не хотелось спать! А все из-за "знаменитых и богатых", которые мало того, что заняли задние ряды, на которых обычно я честно спала, так еще и сидеть пришлось прямо перед ними, так как нормальных мест больше не осталось. Садиться на первую-вторую парту и маячить перед лицом преподавателя мне совершенно не хотелось. Воспользоваться возможностью послушать лекцию тоже не получилось. Я нервничала и почти полтора часа боролась с собой, чтобы не обернуться. В итоге, под конец я была уже как на иголках, и только лектор закончил, схватила вещи и, не закидывая их в сумку, выскочила из аудитории. Прижимая к себе тетрадь и ручку, добрела до ближайшего подоконника и забралась на него. По непонятным причинам захотелось поплакать от жалости к себе.

Пострадать не дал Толок.

Увидев меня, сидящую на подоконнике, он стремительным шагом направился в мою сторону. Я глубоко вздохнула: выражение лица декана ничего хорошего мне не сулило.

— Журналы?!

— Заполнила, — пискнула я.

— Почему Вы не объяснили студентам, где они будут заниматься?

Очень хотелось спросить: откуда я знаю где? Но что-то мне подсказывало, что я знаю или должна по крайне мере знать. Поэтому пришлось просто улыбнуться, изображая искреннее раскаянье и готовность исправиться.

— Я попозже...

— Сейчас!

Спрыгнув, я медленно поплелась на поиски очаровательных причин, виновных в моих душевных переживаниях.

Обнаружились студенты в холле, в окружении нескольких самых смелых красавиц, которые мило улыбались и безостановочно хлопали ресницами. Подавив внезапно вспыхнувшее желание кого-нибудь убить, я прорвалась сквозь заслоны и, не глядя на парней, буркнула:

— Расписание дайте, я провожу.

— Ирина, — широко улыбнулся Зоран. — С добрым утром!

— И тебе не чихать, — брякнула я.

Девушки, стоявшие рядом, застыли в немом удивлении.

Зоран улыбаться не перестал, но из доброжелательной улыбка превратилась в холодно-вежливую. Мне стало как-то неуютно.

Я быстро перевела взгляд на Ника. Он смотрел на меня выжидающе и немного заинтересованно.

— Привет, — мягко поздоровался он.

— Мне надо вас проводить...

— Девушки, спасибо, но нас проводит староста.

Кидая не самые дружественные взгляды в мою сторону, студентки разошлись. Мне опять стало грустно и обидно. Я и так популярностью не пользовалась, а теперь еще и это... Невезуха! Становиться объектом ненависти мне совершенно не хотелось.

— Вот, — протянул мне листок с расписанием Ярослав.

Из всех именно он мне больше импонировал. Это, наверное, на меня так его эльфийская внешность действовала.

Так посмотрим, 32 кабинет... Ага! Лаборатория на шестом этаже, на кафедре библиотекарей.

— Спасибо, — вернув расписание, поблагодарила я, успев заметить, как парни обменялись взглядами, и Ник хмуро кивнул. — Идемте.

— Ирина, на какой специальности учишься? — поинтересовался Дмитрий.

— История архитектуры, — удивилась я. — Вы же в моей группе.

— Это понятно, но у нас до третьего курса много предметов, которые прямо не относятся к специальности.

— У нас тоже, — кивнула я.

— А почему выбрала эту профессию? — поинтересовался Марун.

— Я историю люблю и архитектуру тоже, — улыбнулась я парню. Простые вопросы меня немного успокоили, и я расслабилась. — Вот и нашла специальность, которая совмещает эти два предмета.

— А почему не пошла по определенной направленности?

— Например?

— Например, история? — поинтересовался Ник.

— Не знаю, — пожала я плечами.

Не говорить же им, что из-за лени. Историю я действительно любила, но вот заучивать даты мне как-то не очень хотелось.

— Или на архитектора? — вторил ему Зоран.

— Я рисую плохо. А черчу еще хуже, — нехотя призналась я.

Что правда, то правда. Если еще с рисунками дело обстояло более-менее, то ровную линию я даже с линейкой прочертить не могу.

— Ваша аудитория, — махнула я рукой на дверь. — Преподаватель сейчас подойдет.

Я развернулась, собираясь уйти.

— Может, составишь нам компанию? — взяв меня за руку, спросил Зоран.

Я даже как-то растерялась и секунду раздумывала: есть ли тут какой-нибудь подлог. В голову ничего не пришло кроме слова — паранойя.

— Мне на лекцию пора... — Осторожно высвободила пальцы из захвата и быстренько ретировалась.

Следующая пара прошла в более спокойной обстановке. Но послушать ценный материал опять не получилось. Озадачившись поведением студентов из АСУ, я совершенно не вникала в смысл лекции. Странные они: то открыто издеваются, то не замечают, то любезничают... Это что, у них еще подростковые гормоны играют?

Я с такими встрясками и месяца не продержусь!

Утро за всеми переживаниями пролетело быстро. Я стояла на крыльце, поджидая Марианну. Обычно на обед мы ходили вместе. Правда, тут была одна неувязочка, в то заведение, в которое пыталась затащить меня Марианна я идти не хотела, так как денег у меня даже бы на хлеб не хватило. Стипендию я получаю, но на нее явно в ресторанах каждый день не пообедаешь. Да куда там каждый день! И на один-то раз не хватит. Но предложение о местной забегаловке Марианна даже слышать не хотела. Поэтому в качестве компромисса мы ходили в местную столовую. По чести сказать, общепит у нас был отличный. Все-таки сказывалось, что нас хорошо спонсируют. Это, конечно, не ресторан, но даже Марианна признавала, что готовят местные повара очень даже неплохо.

Я осторожно положила на широкий бордюр две толстые тяжеленные папки, которые буквально пару минут назад мне вручил Толок. В них находились списки всех студентов за второй-третий курс, и мне надо было их рассортировать согласно успеваемости по последней сессии. Думать о том, сколько это займет времени, совершенно не хотелось.

— Что грустишь?

Я вздрогнула, выпадая из своих мыслей, рука дернулась, и папки чуть не слетели на землю.

— Чего такая нервная? — весело поинтересовался Ник.

Списки пришлось опять взять в руки. Не дай бог потеряю...

— Тебя забыла спросить. — Что-то как-то грубо прозвучало. Наверное, стресс и недосып сказываются...

— Может помочь?

— Не надо, — ответила я, прижимая их к груди, словно реликвию.

Ник, улыбнувшись, отобрал у меня папки. Засмотревшись на него, я особо не сопротивлялась. Все-таки, какой же он красивый!

— На обед?

— Да, — кивнула я.

— Пойдем с нами? — предложил парень.

— Не могу, — покачала я головой в легком ступоре от предложения. — Мы с подругой договорились.

— А подруга симпатичная? — поинтересовался подошедший Зоран.

Я опять почувствовала себя неуверенно в окружении этих красавчиков. И чего они вообще ко мне пристали?!

— Симпатичная, — раздался насмешливый голос.

Парни обернулись.

Марианна походкой, от которой мужики обычно штабелями падали к ее ногам, подошла к нам.

— Марианна, — Ник смотрел на девушку, чуть нахмурившись.

— Рад видеть, — холодно ответил Зоран.

Все остальные кивнули в знак приветствия.

Марианна продолжала улыбаться нехорошей, опасной улыбкой.

— Мы просто пригласили Ирину на обед, — проговорил Марун, как мне показалось, примиряющим тоном.

— А я не против, — улыбнувшись еще шире проговорила Марианна, не сводя взгляда с Ника.

— Я против, — тихо буркнула я, но меня никто не услышал или сделал вид, что не услышал.

— Идем.

Ник молча двинулся в сторону столовой.

Обстановка за столом стояла непринужденно-напряженная. Оксюморон? Еще какой! Создалось ощущение, что я на обеде у акул... очень опасных, кровожадных акул-убийц, которые сегодня решили побыть вегетарианцами.

Что-то мне во всем этом не нравилось. И вроде улыбки и милая болтовня. Но... никогда я раньше не видела Марианну такой опасной, злой... властной.

Есть мне совершенно не хотелось. Парни к нашей столовой отнеслись спокойно. Я-то ждала каких-нибудь ехидных замечаний, ан нет. Ребята с интересом рассматривали небогатый, зато уютный зал.

Пока все покупали обед, я размышляла.

Новые студенты представлялись мне этакой стаей волков. И как в любой стае здесь должен быть предводитель. Я исподтишка окинула их взглядом. Интересная картина получалась. Не смотря на весь свой гонор, Зоран им явно не являлся. Тут и дураку было понятно, вожак у них Ник, хотя вроде и держится скромнее.

Все они были успешны, богаты и умны, так чего им делать в Пантикапее? Зачем переводиться, пусть даже на год?! Такие обычно не любят прозябать в провинции, предпочитая соблазны большого мегаполиса или на крайний случай заграницу. Пусть Пантикапей и был богатым городом, но со столицей ему явно не сравниться.

Я посмотрела на Марианну. Девушка была спокойна и уверенна, в принципе как всегда. Вот только их приветствие в начале что-то не вдохновляло меня поверить в искренность происходящего. Марианна всегда умела скрывать свои чувства. Тонкие издевки, завуалированные оскорбления обычно никто не замечал. И я ни разу не видела, чтобы она хоть на секунду теряла самообладание. Все-таки воспитание — великая вещь! И тут такое! Что же они не поделили...

— Ты ничего не ешь? — тихо спросил у меня Ярослав, пока Дмитрий рассказывал Марианне о каких-то их общих знакомых.

— Не хочу.

— Тебя что-то расстроило? — осторожно поинтересовался парень.

— Нет.

Ярослав промолчал. А я изо всех старалась не замечать устремленный на меня прищуренный взгляд зеленых глаз Ника.

В надежде отвлечься я обвела зал взглядом...

Вот же я дура! Все, кто присутствовал в столовой, смотрели на нас со смесью зависти и злобы. Точнее не на нас, а на меня! Стараясь не обращать внимания, я нервно поправила волосы и прислушалась к беседе. Чувствую, что меня ждут разборки. Поверьте, никто не умеет мстить так изощренно, как обиженная женщина, которую обошла менее привлекательная и даже не конкурентка, а так... несуразность.

Глава 3 Войны осла и бобра.

"Благодарность надо выказывать в свое время, иначе в процессе можно получить по голове."

Сентябрь. Время, когда бархатный сезон открывает свои объятия новому потоку туристов и отдыхающих. Солнце уже не палит как летом, море ласковое и теплое, а в воздухе словно разливается умиротворение. Мое любимое время... было.

Как я и предполагала, травля началась буквально на следующий день, но противостоять ораве студенток я не могла. Конечно, был вариант попросить Марианну, но мне гордость идти жаловаться не позволяла, а при ней девушки вели себя прилично. В остальное же время я только и слышала ехидные замечания в свой адрес, шушуканье и смешки за спиной. В полной мере обращать на это внимание сил уже не было, я была загружена работой по самое горло. Толок каждый день с каким-то, как мне казалось, садистским наслаждением подкидывал новые поручения, которые занимали все свободное время и зачастую отбирали время законного сна ночью. Другие старосты мои просьбы и свои обязанности откровенно игнорировали, так что приходилось делать все самой. В итоге я ходила злая и раздраженная.

В конце сентября, когда Толок торжественно объявил о том, что надо заполнить карточки студентов на новый семестр, я в ужасе схватилась за голову! Конечно же, попытка дать поручения старостам с треском провалилась. Получив с утра около десяти туманных ответов — возможно, заполним, которые больше напоминали — твои проблемы, ты и заполняй, стали последней каплей. Орала я так, что на мою ругань, изобилующую нецензурными выражениями, сбежался весь Институт во главе с Толоком. Дальше был очередной выговор от ректората с занесением в личное дело, и мои слезы в кабинете Юрия Анатольевича. Но вместе с тем появились и плюсы. После моей стихийной словесной атаки и скорее всего прямого вмешательства зам.ректора по учебной части Толока старосты нехотя, но все же стали мне помогать. Настроения мне это не прибавило. Помощь — хорошо, а вот косые и откровенно злые взгляды — плохо. Но заводиться и спорить со мной больше никто не решался. Поэтому все свое раздражение я волей-неволей выплескивала на тех, кто и был повинен во всех моих бедах — студентов из архитектурного. Точнее в моих мыслях козлом отпущения всегда оставался Ник. С остальными были более-менее спокойные отношения.

Парни явно в зеркале себя видели, понимали какой эффект они производят на женщин, поэтому уже через неделю поползли первые слухи о том, насколько хороши они в постели.

Марун, несмотря на свою внешность, был общительным и очень веселым парнем. Братья, у которых разница оказалась в год, были спокойными серьезными молодыми людьми. Вот кому в банкиры-то идти надо. Ярослав как напомнил мне эльфийского принца, так и продолжал напоминать. Единственные с кем я не могла нормально общаться оказались Зоран и Ник. Первый все пытался меня очаровать, что порядком раздражало, и я начинала язвить в ответ. Но все происходило как-то по-доброму. В принципе, с ним было все понятно: его, скорее всего, задело, что я не растаяла от одного его взгляда, когда половина Института разве что культ не устраивает и с транспарантами не ходит. А как я могу растаять, когда рядом стоит очаровательный брюнет. С Ником дело обстояло гораздо хуже. Он или издевался, или вообще не обращал внимания. Но именно он считался среди наших красавиц первым парнем на... гм, Институте. Только и слышалось с разных сторон, какой он замечательный! Мне же хотелось затолкать его ехидную улыбку куда подальше, а еще лучше врезать по этой наглой смазливой роже чем-нибудь тяжелым. То, что мне Ник нравился, и то, что я для него чуть больше, чем пустое место меня потихоньку начинало бесить.