Василиска 4

А в холле оказалась своя процессия. Да такая, что разойтись две стороны не могли. Два нага возвышались над толпой людей человек так в сорок, по виду и манере большинства из которых было видно, что пожаловали аристократы. Там и лица недовольные, презрительные взгляды, и аксессуары, ну, о-о-очень дорогие, да кнуты на поясах. Двоих Лиска узнала. Лорд Дион, главный столичный целитель и лорд Вардар, столичный законник. Ректор, и вся его приблуда из замов да помов ужами крутились между нежданными визитёрами. И сколько заискиваний было в глазах людей, что аж тошно леди ди Фён стало. Что в её доме, и такое... А ведь их никто не просил являться пред светлые очи всемогущих хозяев магического мира. Они прибыли к наследнице Сокола. К ней!

Лиска вздохнула, представив, как бы было ей трудно, если бы так местное начальство и перед ней лебезило. А-то взяли манеру запугивать беззащитного ребёнка, что её несговорчивость может повлиять на результаты обучения.

Увидев ректора, сари Эмилия словно ледокол ломанулась вперёд. Лиска поняла, что взволнованная дамочка, от своего гнева просто потеряла бдительность. И, видимо, никогда не видела, настоящую элиту высшего общества. И не ожидала такого явления в этой захудалой школе. Поэтому, даже внимания на стоявших людей не обратила. "ХодЮт тут всякие!" Пф!

Своим немалым весом и такими же внушительными габаритами растолкала она дорогу к ректору-колобку, также выделяющемуся среди прибывших своим рыхлым округлым телом, и постоянно утирающий, стекающий по вискам и шее пот. Выглядело это так, будто он чего-то боится. Прямо трясётся! И как догадывалась, именно проверки.

Лиска закатила глаза на громкие возмущения дамочки, указывающей пальчиком на неё (а ещё учитель этики?), остановившуюся чуть в сторонке от группы дорогих гостей.

Спинка прямо, шаг от бедра, шла она... Королевишна! Ни один мускул не дрогнул на её лице-маске, не выдал эмоции. Этикет! Будь он не ладен! А самой носом шмыгнуть хотелось. После всего пережитого, что-то в носу засвербело, и в глазах защипало. И посмеяться ей хотелось, и поплакать из-за несправедливости происходящего. Друзья, спасибо, поддержали. Рис с одной стороны, юный лорд с другой.

Шамиль одним взглядом спросил у своего маленького ужика, что случилось? Она слегка шевельнула прижатыми к груди листами бумаги. А вот его гость, до того, как Лиска подошла, забавлявшийся, что так удачно посетил старого друга, перестал ухмыляться, разглядев красоту на скуле девчонки. Змеиный рисунок привлёк внимание и целителя, впился он своим изучающим взглядом в девичье лицо.

Шикнул Шамиль на людей, чтобы они притихли, придавив своей силой, но вот, что интересно ему стало, что никто не убежал, а ведь раньше, стоило ему припугнуть так, люди старались отойти как можно дальше. Вот, что любопытство делает!

— Сари Эмилия, — прошипел Шамиль, обращаясь к женщине, — объяснитесь, пожалуйста.

— Бесстыдница! — опять ткнула сари в его ужика пальцем. — Пишет... всякое. Позор! Да её за такое не просто наказать надо, выгнать из школы.

— Ваша Светлость Василиска леди ди Фён, — обратился папа Шамиль к своей малышке, тем самым представив её, — прочитайте, пожалуйста, что вы там написали.

— Стих, он не мой, я его только переложила с другого языка, — вздохнула Лиска и, прикрыв на секунду глаза, начала его читать. — Как много тех, с кем можно лечь в постель, как мало тех, с кем хочется проснуться...

Как много тех, с кем можно лечь в постель,

Как мало тех, с кем хочется проснуться,

И утром, расставаясь, улыбнуться,

И целый день, волнуясь, ждать вестей.

Как много тех, с кем можно просто жить,

Пить кофе утром, говорить и спорить,

С кем можно ездить отдыхать на море,

И как положено, и в радости и в горе,

Быть рядом, но при этом не любить.

Как мало тех, с кем хочется мечтать,

Смотреть, как облака роятся в небе,

Писать слова любви на первом снеге,

И думать лишь об этом человеке,

И счастья большего не знать и не желать.

Как мало тех, с кем можно помолчать,

Кто понимает с полуслова, с полувзгляда,

Кому не жалко год за годом отдавать,

И за кого ты сможешь, как награду,

Любую боль, любую казнь принять.

Вот так и вьётся эта канитель,

Легко встречаются, без боли расстаются,

Всё почему? Всё потому, что много тех,

С кем можно лечь в постель,

И мало тех, с кем хочется проснуться.

Мы мечемся, работа, быт, дела,

Кто хочет слышать, всё же должен слушать,

А на бегу увидишь лишь тела,

Остановись, чтобы увидеть душу.

Мы выбираем сердцем, по уму,

Боимся на улыбку улыбнуться,

Но душу открываем лишь тому,

С которым и захочется проснуться.

Как много тех, с кем можно лечь в постель,

Как мало тех, с кем трепетно молчанье,

Когда надежды тоненькая нить,

Меж нами, как простое пониманье.

Как много тех, с кем можно горевать,

Вопросами подогревать сомненья,

Как мало тех, с кем можно узнавать,

Себя, как своей жизни отраженье.

Как много тех, с кем лучше бы молчать,

Кому не проболтаться бы в печали,

Как мало тех, кому мы доверять

Могли бы то, что от себя скрывали.

С кем силы мы душевные найдём,

Кому душой и сердцем слепо верим,

Кого мы непременно позовём,

Когда беда откроет наши двери.

Как много тех, с кем можно не мудря,

С кем мы печаль и радость пригубили,

Наверно, только им благодаря,

Мы этот мир изменчивый любили.

(автор Эдуард Астахов)

Лиска читала стих, и голос её звучал ровно и чётко. Нигде не дрогнул. И кто бы знал, каких понадобилось ей на это усилий. Внутри, только всё клокотало, и выдавало это волнение подсвечивающаяся на плече шама, чей длинный хвост неизменно обвивался вокруг тонкой девичьей шеи, как невероятной красоты украшение.

Лорд Дион попытался подойти к леди ди Фён и высказать своё восхищение, но дорогу ему перегородили. Идан встал перед Лиской, оскалив пасть.

— Хотелось бы мне сказать, что очень приятно видеть у себя в доме гостей, — вздохнула девочка девочкой, нежная, хрупкая, романтичная. — Но как успели заметить, очень трудно работать с некомпетентными людьми. Сир Шамиль, разберитесь тут, пожалуйста.

Леди ди Фён кивнула хвостатому управляющему и, развернувшись, пошла со своим сопровождением к лестнице в своё убежище. Гости пожаловали без предупреждения, без уведомления, так что она имела полное право никого не принимать.

За спиной послышалась возня, перетоптывание, перешёптывание. А что? Приехали господа, думали, что леди ди Фён тоже лебезить перед ними будет, выказывать уважение, заинтересованность. Она же маленькая, да без поддержки в виде солидных родственников и знакомых. Хотя, смерили господа удаляющуюся малышку. Маленькая она, такой простительно.

Сир Шамиль дал помощникам указания на то, чтобы с комфортом разместили приехавших гостей. Благо, они успели подготовить гостиную, можно сказать, при школе. Ремонт там, мебель на заказ. И уголок дорогих напитков, типа барной стойки поставили, на этом Лиска настояла и отстояла.

Гости вошли в гостиную, прошлись по помещению, взглядом, словно рентгеном, осмотрев имеющиеся предметы декора и мебель, выполненные в очень дорогом стиле. Кресла, словно из царских покоев, с золотой вышивкой, стеклянные столы на невероятных переплетающихся резных ножках в виде растений. На полу толстый ковёр. И стеллаж с напитками. Один гость не выдержал, зашёл за стойку и начал перебирать бутылки, посматривая на висевшие бокалы.

Набежала прислуга, проинструктированная, расставила перекус, закуски, и всё на шпажках. Сдоба отдельно, напитки в кувшинах. Один из секретарей управляющего, находившийся при гостях, предложил напитки покрепче: сидр, дорогие холодные вина, настойки. Продемонстрировав запечатанные бутыли. Мужчины воодушевились. Поперебирали, посовещались между собой и выбрали. Только не одну, а несколько разных видов. Ухмыляясь, приняли бокалы с жидкостью.

Помощник не подвёл, не повёл бровью, не стал настаивать, чтобы выбрали поменьше напитков. Ведь только одна бутылка стоила от десяти, а то и больше, золотых. А они что? Один бокал выпьют, а остальное придётся выбросить или отдать той же прислуге. Плохой тон хранить уже откупоренные, и тем более предлагать бывшие в употребление остатки другим дорогим гостям.

А чтобы гости не скучали, помощник управляющего включил стоявший на столе артефакт, из которого зазвучала нежная мелодия. Правда, и сам артефакт имел интересный вид каменной чаши, в которой из-за давления воды крутился переливающийся стеклянный шар, подсвеченный изнутри.

И пока между прибывшими людьми шла светская беседа, в своём убежище из угла в угол бегала хозяйка, ожидая, когда придут её девчонки. Марина и Зарина, чтобы помочь собраться. Причёску хотя бы сделать. С лёгким макияжем сама справилась. Бррр... Вот, сама не думала, что так себя будет вести, переживать. Ведь неоднократно прокручивала в голове визиты аристократии. Но не думала, что сразу они явятся такой толпой. Это же некультурно. Или же они не специально и не сговариваясь, набежали, пытаясь опередить друг друга?

Белянке шли розовые оттенки, но этот цвет для такого, скорее всего делового общения, именно сегодня показался ей легкомысленным, она и так предстала перед гостями в романтическом образе юной девушки, ранимой, нежной. Поэтому, выбрала нейтральный цвет — голубой. Под цвет своих линз. Несмотря на то, что было жуткое желание вырядиться в чёрное платье. И глаза чёрным подвести, и губы. Шокировав окружение. Ни судьба! Не сегодня!

Украшения в тон платью она подобрала легкие и воздушные. Бриллиантовое колье с голубым аквамарином в виде цветочка. А так же колечко, серёжки и браслетик на руку. Всё с одного набора. Белое золото, бриллиантовые камешки и аквамарина. И если честно, всё выглядело скромно, если, конечно, не знать цену. И здесь в магическом мире, только за один такой драгоценный или полудрагоценный камешек из её украшений, любой бы маг душу продал. И, естественно, доступность таких камней, а тем более украшений из них была ограниченна. Даже не каждый аристократ имел к ним доступ.

Волосы помощницы убрали ей наверх, соорудив что-то вроде короны на голове, оголив красивую шею с украшениями и с дракошей, ставшей неотъемлемой частью её образа. На обритой части волосы отросли, и уже не требовалось подстраивать причёску. Шпильки из голубого аквамарина украсили волосы, завершив красоту. Посмотрелась Лиска в зеркало, грустно вздохнула. На неё смотрела воздушная и хрупкая фея. Феечка! Крыльев только не хватало. А ведь хотела смотреться и постарше, и по строже. Но не получилось. И переодеваться уже не хотелось. Время!

— Пф! Это ужас какой-то! — выдал своё мнение маленький оборотень, всё это время сидевший и игравшийся в её телефоне в закаченные игры. А вот второй друг бы такое ей не сказал. Благороден. Но он сейчас у себя тоже собирается. "Устами детей глаголет истина!"

Плечики расправила, спинку ровно, словно кол проглотила, шаг от бедра. Правда, не сдержалась и язык Рису показала. Благодарила она всевышнего, что хоть платья ей не приходилось в пол носить. До середины икры достаточно, можно даже чуть выше. И никакого корсета, пояска вышитого достаточно. И на ногах тонкие мягкие домашние балетки. Она дома, этикет позволял такое. И тем более её юный возраст. А ведь высчитала, что по меркам Земли ей до семнадцати совсем чуть-чуть. Почти взрослая она! Почти!

Гости сидели в отдельной гостиной, ждали. Но прежде, каждого из них вызвал к себе хвостатый управляющий имением, записывая, кто прибыл и по какому вопросу. Законник ясно, целитель, оказалось, с ним пожаловал, чтобы проверить здоровье леди ди Фён, подтвердить, что её нестабильное состояние магии не влияет на неё саму и обучение. А дальше, с банка господа пожаловали, чтобы некие вопросы утрясти. Она не император Утренней империи, но запреты на все "плавающие" счета тоже наложила. Магические! Чтобы никто больше не мог её счетами распоряжаться. Некие господа по делам портальных арок пожаловали, да какие-то важные "птицы" из гильдии артефакторщиков, не аристократы, управленцы, купцы-торгаши. Этих Лиска с Шамилем тоже ждали. Давно уже ждали. Сколько же можно наживаться им с её наглым родственником на артефакторных мастерских её деда Сокола? Ей же никакой документации по запросу от соколиных мастерских так и не предоставили. Вот она и приняла меры. Решила заключить новый договор с другим банком, чтобы прибыль из тех мастерских шла через неё.

Хотя, два случая приезда гостей, можно было объединить. Банкиры, в чьём банке хранились финансы её деда, и управляющие из мастерских, которые переводили туда деньги. С мастерскими ещё дела были, она взяла и отозвала все заявки из гильдии артефактов, на всё производство из мастерских, так, что работа там встала. Вот так, стоило потянуть за одну ниточку, и прибежали все. Знала бы, что так будет, раньше бы такое сделала. А-то взяли моду игнорировать наследницу.

Наёмники косились на девушку, пока сопровождали её к Шамилю, что расположился со своим хвостатым сородичем в соседней гостиной от той, где расположили прибывшие гости. Такой красивой Лиску и сам Шамиль ещё не видел. Такой царственной! С таким надменным взглядом, что пробирал холод, и становилось неловко из-за своей ущербности. Да-да, рядом с такой девушкой, кто бы ни проходил, ни попадался ей на пути, почему-то чувствовал себя несовершенным, недостойным, убогим. Её провожали жадными заинтересованными взглядами, а ректор и его замы, так и оставшиеся стоять в холле, увидев её, как от зубной боли поморщились. Стоявшая рядом с ректором учитель этики, эмоционально обсуждавшая происшествие, всё доказывающая свою правоту, заметив "неприличную" ученицу, на несколько секунд выпала из реального мира, а потом, попыталась у того же ректора, тыкая в девушку пальцем, что-то нашёптывать.

Леди ди Фён прошла мимо, подметив, неких людей, которых она видела среди гостей, что-то обсуждавших с одним из замов, именно с тем, кто часто досаждал ей, чтобы она разрешение на доставку в мастерские по школе подписала. Ага!

Не ожидала белянка увидеть в своей гостиной хвостатого гостя папы Шамиля. Хвосты нагов, при появлении девушки застыли в движении. А она ведь, "влетев" туда, чуть не выкрикнула "папа". Нервы! Застыла на полушаге, но не вид серпентария её испугал.

— Я ему доверяю, — понял её заминку отец. Кивнул охране, чтобы те вышли. Наёмники скрылись, прикрыв за собой дверь. Оставив Лиску и оборотней с нагами.

Белянка выдохнула. И соглашаясь на присутствие хвостатого гостя, как бы приветствуя, кивнула тому, а тот, плавным движением сытого хищника, соскользнул с дивана, и направился к ней, демонстрируя себя во всей красе, гипнотизируя не только своими красивыми, необычной зелёной сочностью, глазами, но и плавными движениями. Рис стоял рядом с хозяйкой, и ему было всё равно, кто к ним подкрадывается. Увлечённый игрой он даже не обратил внимания, на исходившую опасность от подбирающегося к ним хищника. Лесь щенка за плечо оттащил чуть в сторонку, где они сели на пол.